От язычества к гуманизму

Борис Родоман

ОТ ЯЗЫЧЕСТВА К ГУМАНИЗМУ

Материалы для учебного пособия
по экологии

До распространения мировых монотеистических религий (христианства и ислама)  вся деятельность людей и важные для их выживания экологические порядки регулировались народной (этнической) религией, как правило, предполагавшей многобожие: боги ведали разными отраслями природы и хозяйства, как министры в государстве. Такую религию впоследствии стали называть языческой (от слова «язык» в значении «народ, отличающийся по языку от других народов», т.е. этнос). Традиционная народная религия была ничем иным, как сводом законов, установленным якобы не людьми, а богами.  Отношение к природе, да и ко всей повседневной жизни, было сакральным (священным), всё сущее обожествлялось. Начало и окончание любых важных мероприятий сопровождалось праздниками и церемониями.

При помощи табу (священных запретов) регулировалось всё поведение людей. Брачными обычаями поддерживалось демографическое равновесие между рождаемостью и смертностью, не позволявшее популяции расти чрезмерно. Основой повседневного быта был календарь. За сменой времён года и необходимых сезонных занятий следили авторитетные лица –  старейшины, вожди, жрецы, волхвы, шаманы, колдуны. Религиозная власть не была отделена от светской. Понятие преступления не отличалось от понятия греха. Любое наказание, назначавшееся жрецами, выглядело не как произвол власти, а как осуществление воли богов. Приговорённого к смерти не отдавали палачу и не сажали в тюрьму; психологически подавленный приговором, он умирал сам, как правило, в течение двух-трёх суток. Такими суровыми способами поддерживалось установленное веками народного опыта соответствие между деятельностью людей и окружающей природой. (Мы здесь рисуем картину жизни не одного известного племени, а обобщённую, для многих народов, живших при первобытно-общинном строе: в Европе – несколько тысяч лет назад, а на некоторых островах Индийского и Тихого океанов – даже в ХIХ веке).

Распространение мировых религий во многих случаях не приводило к немедленному разрушению традиционного хозяйства, так как на повседневную жизнь новые религиозные идеи влияли мало, а духовенство приспосабливалось к нерушимым народным обычаям и обрядам. Языческие боги отождествлялись с христианскими святыми, в честь которых отмечались прежние календарные праздники. Церковь была вынуждена подчиниться местным правилам природопользования. Так, в старой русской деревне (до 1920-х годов) даже колокольный звон в храмах в некоторые дни запрещался, чтобы не тревожить рыбу, проходящую во время нереста.

Остатки описанных патриархальных укладов сохранялись во многих странах и регионах мира вплоть до середины ХХ столетия. В царской России и в СССР они существовали у малых коренных народов тайги и тундры, у горцев Кавказа, у кочевников Средней Азии, у русских старообрядцев в Сибири. На месте Европейской части России тысячу с лишним лет назад до завоевания этой земли немногочисленными, но хорошо вооружёнными славянскими дружинами, экологически устойчивое сообщество финских и балтийских народов  существовало в лесах, недоступных для всадников-кочевников, не одно столетие, а может быть и тысячелетие. Конечно, такая жизнь не совместима с быстрым прогрессом (он протекает только медленно, незаметно для одного поколения). Многие из нас наверно посчитали бы такую жизнь слишком однообразной и скучной. Неужели люди не стремились к новшествам? Стремились, но это их в какой-то мере и губило…

Экологически равновесное человеко-природное сообщество (антропогеобиоценоз) может долго существовать при географической изоляции, но в историческом масштабе времени оно неустойчиво, уязвимо от многих причин, внутренних и внешних. К числу причин внутренних, коренящихся в обычаях народа, относится охотничий азарт, овладевавший людьми при преследовании крупных животных, благодаря довольно совершенным орудиям убийства, в конце каменного века. Любое утилитарное (вынужденное для получения пользы) занятие людей рано или поздно превращается в игру, забаву, спорт. Это раньше всего случилось с охотой. Наивное представление, будто мамонты вымерли от изменения климата (мол, стало сыро, они получили насморк и воспаление лёгких), опровергнуто археологами. Нет! Мамонтов истребили люди. Они увлеклись охотой до умопомрачения, до безумия. Из костей мамонтов строили жилища, делали изгороди, мебель, забавлялись ими как игрушками.

В отдельные периоды существования человечества, когда всех людей на Земле было меньше, чем москвичей сегодня, не все племена жили на грани выживания и вымирания. В некоторых географических зонах природных ресурсов для сытой и весёлой жизни хватало в избытке. Но, как известно, свобода и облегчение существования при недостатке разума приводят к несчастьям. Если бы люди были достаточно благоразумны, могли бы сдержать свою охотничью страсть и договориться о рациональном использовании дичи, то им не пришлось бы переходить от присваивающего хозяйства к производящему, не понадобилось бы гнуть спину на пашне, плантации, в огороде.

Внешней причиной нарушения экологического  равновесия может быть существенное и быстрое изменение климата, что способно вовсе погубить население, если оно не успело изменить технологию хозяйства, не решилось, не смогло уплыть со своих островов, откочевать в другую степь. Но чаще всего разрушающим внешним воздействием оказывается вторжение, вселение, наплыв завоевателей, колонизаторов, чиновников, браконьеров и даже… туристов (!), которые  не считаются с местными нравами  и буквально переворачивают  веками сложившийся быт. Нередко  внешние причины действуют через внутренние, проходя сквозь  менталитет (образ мыслей) местных жителей. При соприкосновении народа с иными, более динамичными культурами, благодаря развитию транспорта и торговли, местная верхушка общества (элита) поддаётся соблазнам цивилизации, а вслед «развращается» остальной народ.

Такие события происходили и на земле нынешней Европейской России, когда искусные охотники поняли, что, добывая больше пушных зверей, чем это необходимо для одевания своей семьи, можно накопить главный нескоропортящийся продукт того времени – роскошные меха, и обменять их на красивые привозные вещицы, например, на украшения из золота и серебра, на бусы из жемчуга и стекла. Эти замечательные штучки охотники дарили девушкам, а также своим богам, чтобы их умилостивить.

В капищах (языческих храмах) европейской тайги скопилось много золота, за которым пришли завоеватели с юго-запада, с крестом и мечом, покоряя туземцев под предлогом распространения христианства, низвергая  языческих идолов и воздвигая свои храмы с утварью из тех же отнятых и переплавленных  драгоценных металлов. Часть местных племён если не погибла, то слилась с завоевателями, переняв их язык и навязанную народу новую религию. Аборигены, лишившиеся рыболовных и охотничьих угодий, стали рабами, холопами, крестьянами, вынужденными трудиться на ненавистной для них пашне, питаться в основном хлебом, кашей, репой и горохом, или уходить, убегать от власти, расселяться подальше, на более свободных землях.

На равнинах Восточной Европы зародилось гигантское государство с единственной целью – без конца расширять свою территорию, главным образом для добычи пушнины, которая поступала в виде ясака – натурального налога с покорённых народов Сибири и Крайнего Севера. Доходы от продажи мехов шли на удовлетворение потребностей господ в роскоши, а также на приобретение и производство оружия, необходимого для дальнейших завоеваний. Россия надолго стала сырьевым придатком более развитых стран. В наши дни главными экспортными продуктами вместо пушнины  являются природный газ и нефть, но стоит помнить, что вся эта экспортная ориентация и связанные с нею особенности государственного строя начались с охоты за пушным зверем.

Истребление людьми диких животных бывает прямым, непосредственным, когда это охота, ловля, добыча, убийство для пользы или для забавы, и косвенным, когда животные лишаются своих природных местообитаний, пищи и прочих условий существования. В оставшейся части этой статьи мы будем рассуждать только о прямом истреблении.

Уничтожение множества диких животных привело к существенным нарушениям в биосфере, отчего некоторые виды, добывавшиеся людьми чрезмерно, стали редкими или исчезли вовсе, а другие, в том числе считавшиеся вредными, чрезмерно размножились. Чтобы установить непрерывное и расширенное воспроизводство биогенных природных ресурсов, человек должен вписаться в биосферу как разумный хищник высшего порядка. Он призван отчасти заменить истреблённых волка, тигра, льва и тому подобных зверей кое-где и в такой мере, какая необходима для нормального существования прочих, главным образом растительноядных животных. Разумный отстрел может быть вынужденной мерой, заменяющей зубы хищника. (Настигая заболевающих и ослабевших, хищник способствует естественному отбору и улучшает популяцию своих жертв). Охота, ограниченная и упорядоченная научными правилами, должна быть преимущественно утилитарной; спортивная же охота пусть  включается в промысловую. Разведение дичи может стать главной отраслью материального производства (реальной экономики) на огромных территориях, в том числе на большей (по площади) части России, вместо упадочного сельского хозяйства, неконкурентоспособного по сравнению с импортом продовольствия.

Такая ситуация, когда  где-то разводят один вид диких животных  без всякой меры (например, кабанов до того, что они вытаптывают лес, как скотный двор), осторожных зверей полгода приучают к кормушке, а потом внезапно расстреливают со стоящей рядом вышки – должна быть отвергнута нами по моральным причинам. Тот, кто охотится на беззащитных тварей подобным образом, способен так же расстреливать людей и должен быть признан садистом и палачом. С тем же успехом можно приглашать жестоких и кровожадных людей расстреливать коров на бойне. Такие (и ещё худшие) забавы существуют на задворках и в подполье современной культуры, но они преступны. Многие кровавые игры, например, бой быков (коррида), петушиные, собачьи, бараньи бои удерживаются как яркие элементы культурного наследия, без которого та или иная страна, регион теряют значительную часть своего колорита и привлекательности для туристов, но сопротивление защитников животных растёт и оно небезнадёжно.

Улучшение отношения человека к животным можно рассматривать как расширение сферы гуманизма, её распространение с людей на прочих животных. Гуманное отношение предполагает, по возможности, отказ от умерщвления других живых существ, и уж во всяком случае, от причинения им страданий. Такое отношение и между людьми распространяется с трудом, животные же удостаиваются жалости в последнюю очередь. В «первобытном» обществе нормой было убийство каждого случайно встреченного незнакомца. «Я должен его поскорее убить, пока он не убил меня», – не без основания думал «дикарь». Такими же дикарями сделали людей в ХХ веке разжигатели двух мировых войн. Случайно встретившись без свидетелей, солдаты из  враждующих армий обычно тоже вступали в схватку, хотя бывали исключения: некоторые благоразумно расходились, но командиры, узнав об этом, могли таких солдат расстрелять, как трусов и дезертиров.

Мало-помалу дикие племена научились договариваться между собой, а пленных уже не поедали, не убивали, но обращали в рабство, которое было большей частью внутрисемейным; захваченные женщины и дети становились своими жёнами и рабами. Ведь не случайно в русском языке слова «ребёнок» и «раб» – одного корня;  в древней Руси «робёнок, робя» – младший, подчинённый член патриархальной семьи, а «робота» – его занятие, положение, участь.

В античном Риме полноправными гражданами были сначала только патриции, но потом и плебеи; как известно из учебников истории, римскими гражданами в своё время сделались свободные жители всей Италии, а затем и всей Римской империи. На протяжении следующих веков рабство в разных странах всё чаще отменялось, всё реже восстанавливалось. Одновременно сокращалась сфера применения телесных наказаний, пыток и смертной казни, вплоть до их полной отмены в наши дни. Сумасшедших перестали считать бесноватыми и сажать на цепь, признали душевнобольными, начали лечить. Таков общий прогресс гуманизма и морали, несмотря на все его ужасные отступления и позорные возвраты к варварству, наблюдающиеся и в наши дни.

Постоянный процесс расширения прав человека, исключения всё новых категорий людей из числа тех, кого разрешается мучить и убивать, не остановился на нашем виде Homo sapiens, но распространился отчасти и на других животных. В первую очередь удостоились гуманного отношения  животные служебные, такие, как собака и лошадь, чей индивидуальный ум и характер людям очевиден;  на этих животных человек надеется, он им  доверяет.  Неимоверно хуже положение так называемого скота, особенно съедобного, подлежащего забою, но и до него добрались общества защиты животных, добились от законодателей установления гуманных правил умерщвления.

Научные исследования способствовали лучшему пониманию животных людьми. Учёные доказали, что отличие человека от прочих животных скорее количественное, нежели качественное. У высших животных, т.е. у млекопитающих и птиц, на своём уровне имеется и рассудочная деятельность, формирование понятий; у всех есть язык (в смысле – сигнальная система, не только врождённая, но и приобретаемая обучением и воспитанием). Исследователи волков, а тем более все владельцы собак хорошо знают, что у этих животных тоже есть ум, честь, совесть, стыд; не чужды им чувства благодарности и вины, не говоря уже о безмерной любви и привязанности. Широко распространено мнение, что собаки по моральным качествам стоят выше людей.

Современная биология не признаёт примитивного деления всех животных на полезных (подлежащих сохранению) и вредных (которых можно истребить). Даже с грубо утилитарных точек зрения различия между полезными и вредными видами преходящи, относительны, исторически и географически различны. Истребление – не лучший и не самый эффективный способ избавления, скажем, от крыс, тараканов, комаров и т.п. Давно изобретены и применяются способы более гуманные и эффективные:

* лишение кормовой базы – содержать своё хозяйство в таком санитарном состоянии, чтобы нежелательным животным было нечего есть, и тогда они будут меньше размножаться;

* стерилизация – лишение способности к размножению (например, бродячих городских собак; предотвращение рождения, противозачаточные меры и для людей, и для прочих животных – это не убийство);

*отпугивание и отвлечение, переключение на другой объект различными физическими, химическими, биологическими методами; так, вместо того, чтобы травить комаров, а с ними болота, леса и самих людей, можно смазать окружающие предметы искусственным заменителем человеческой крови или иным аналогичным препаратом;  пусть комары облепят соседние деревья.

Говоря о правах животных, мы не предполагаем, что собака или баран могут написать заявление и обратиться в суд; но ведь и грудной ребёнок не в состоянии  сам нанять адвоката, но, тем не менее, у него есть права. Вот так же и к животным, которые недаром называются «братьями нашими меньшими», мы должны относиться в идеале как к маленьким детям.

6 мая 2006 г.