Непал

Борис Родоман

НЕПАЛ: ЭКЗОТИКА
В ОБЪЯТИЯХ ГЛОБАЛИЗАЦИИ

   В середине ХХ в. носильщики принесли в Непал первый автомобиль, подаренный  королю. Дорог для колёс в стране ещё не было. Сегодня Непал задыхается и корчится в транспортных пробках, равных которым нет в России. Московские автомобильные пробки – такие миленькие и чистенькие! Приличные люди у нас спокойно сидят за рулями, дожидаясь очереди ехать. Между машинами можно ходить пешком. Не то в городах Юго-Восточной Азии! В столице Непала Катманду различаются два вида пробок.
        1. Смешанная пешеходно-транспортная, когда стоят и кричат, мычат, гудят автомобили, мотоциклы, велосипеды, рикши, тележки, тачки, носильщики, собаки, коровы, направленные и рвущиеся в разные стороны, а между ними бегает регулировщик в противогазе.
        2. Мотоциклетная, когда на улице шириной от трёх до пяти метров сцепились рогами несколько сот чадящих и тарахтящих мотоциклов; тут уже и пешеходу, и собаке не протиснуться. Но люди привыкли, воспринимают это как нечто естественное, должное.
        Таков самый наглядный результат полувека догоняющего развития.
        Когда бесколёсный, безмоторный Непал доживал последние годы своей средневековой изоляции от внешнего мира, я уже жил на этом свете и, более того, был вполне взрослым. Пытался писать курсовую работу о Тибете и Гималаях, даже не надеясь когда-либо там побывать. Недолго оставалось Непалу быть закрытым для иностранцев, но долго, ещё целых сорок лет, существовал в СССР режим, не допускавший рядовых граждан до поездок за границу. Теперь же, когда в экзотических краях побывали многие тысячи моих более молодых соотечественников, не мог я удержаться и связался с обыкновенной туристской фирмой. Но в мою поездку входил также трёхдневный пеший поход по Гималаям между Аннапурной и Дхаулагири, а это уже кое-что. Да от одного названия этих гор географ моего поколения  закачается! Тут же и самая красивая гора Гималаев, Мачхап;чхре (Machhapuchhre) (6997 м). Непальцы утверждают, что ни  один человек не поднимался на её священную вершину. Боги и духи убили настырных восходителей.  Правительство объявило гору запретной заповедной зоной. Должно же оставаться на Земле хоть что-то, не затоптанное людьми.

1. Симбиоз религий и цивилизаций

        Ворота Непала отворил для туризма эмигрант из Одессы, русский дворянин Борис Николаевич Лисаневич (1905 – 1985),  который помог королю Трибхувану вернуться к власти, отстранив династию премьер-министров Рана. Весь мир узнал о существовании Непала после того как на Эверест взошли 29 мая 1953 г. новозеландец Эдмунд Хиллари и непалец (шерпа) Тенсинг Норгей. Борис открыл в Непале первую европейскую гостиницу «Yak & Yeti» (ныне пятизвёздную), запустив обойму современных брендов: «Yeti Airlines», «Buddha Air».
        – Буда! Буда! – кричит служащий аэропорта Трибхуван, приглашая пассажиров на ближайший рейс.
        В Непале сосуществуют, переплетаются, сливаются индуизм и буддизм. Между ними нет противоречий и разногласий. У них есть общие боги, объекты культа и  праздники. Индуистов в стране 82%,  а буддистов 11%. Буддизм в меньшинстве? Отнюдь нет! В архитектуре и всём культурном ландшафте Непала, в его духовной жизни, в составе паломников, в представлениях иностранцев об этой стране индуизм и буддизм имеют одинаковый вес.
        Непал – буферное государство, обречённое на лавирование между двумя гигантами – Китаем и Индией, но это не простой гибрид Индии и Тибета и не только переходная зона между двумя цивилизациями. У Непала есть мощный государствообразующий центр – долина Катманду. Границы Непала большей частью  не совпадают с природными рубежами. Непал – прямоугольный отрезок южного склона Гималаев, та его часть, которую правителям из Катманду удалось завоевать и удержать. 

2. Благодатный  котлован

        Агломерация Катманду – большая деревня: и по распределению застройки, и по занятиям жителей.  Дома стоят вплотную на главных и старых улицах, а в стороне от них, в глубине больших кварталов, жилища окружены полями, садами, огородами. Население трудится на земле возле дома и на загородных полях, куда без ночёвки приезжают работать, но дач там не строят.
        В доисторическое время долина, точнее, котловина  Катманду была занята озером, которому она обязана исключительным плодородием почвы. Осушение озера легенда приписывает божественным силам. В наши дни благодатная, благословенная, благоухающая долина Катманду превратилась в гигантский строительный котлован, в пыли и грязи которого копошатся два с половиной миллиона человек. Среди полей и огородов дымят трубы примитивных кирпичных заводов. Старые мостовые содраны, а новые ещё не сделаны. Сняли даже троллейбус, устроенный китайцами, чтобы освободить место автомобилям. Улицы тонут в пыли, среди которой под открытым небом продаются овощи и фрукты, сырое мясо. Не только туристы, но и местные жителя прикрывают лица масками от пыли и платками. Но в этом море мусора есть острова чистоты – некоторые виллы, дворцы, отели, парки, территории школ и больниц.
        Во всю идёт строительство – не только инвестиционное, как в Москве, но и для расселения людей. (Число непальцев ежегодно увеличивается на полмиллиона). Преобладают односемейные двухэтажные коттеджи из монолитного бетона. Владельцы стараются украсить окна традиционными резными наличниками хотя бы на фасаде, но вычурные крыши, резные деревянные карнизы и фризы на бетонной глади  неуместны.
        Зато в Непале не строят небоскрёбов и нет домов выше восьми этажей. Над рядовой застройкой возвышаются только храмы. Вид города с окружающих холмов по-прежнему живописен. Но панорама Гималаев б;льшую часть времени закрыта облаками, смогом и пылью.
        Детей и подростков в этой стране больше, чем взрослых. Особенно приятно смотрятся школьники в форме (различной у разных школ), нередко в галстуках, когда большими группами гуляют или едут на велосипедах в выходные дни. (Не надоели друг другу в школе?!).  Ходят парами, обнявшись и взявшись за руки, мальчики с мальчиками, а девочки с девочками. У мужчин этот обычай держится лет до тридцати (сам видел!). Иностранцам объясняют: «Это не то, что вы подумали». Напротив, лица разного пола на людях редко прикасаются друг к другу.

3. Среди ступ и пагод

        Моё знакомство с агломерацией Катманду было точечным: объехали пять архитектурных комплексов – два буддистских и три индуистских. Из последних два совмещены с центрами городов – дворцовыми  площадями (Durbar Square).  Пешком я ходил только по старинному, ныне туристскому району Т;мел. Не довелось мне пройтись по Диагональному Базару – старой дороге из Индии в Тибет, пересекающей основную уличную сеть под углом. Катманду опоясан кольцевой автодорогой, давно сплошь застроенной и превратившейся в тесную городскую улицу.
        В центре буддистских комплексов возвышается ступа – огромное белое полушарие, увенчанное кубом, с граней которого на четыре стороны смотрят глаза Будды. Над ним пирамида из 13 ступеней, символизирующих восхождение к нирване. В индуистских комплексах возвышаются храмы в виде пагод с многоярусными загнутыми крышами; к подножию их ведут очень крутые ступенчатые лестницы. Вокруг главных храмов располагаются другие храмы и лавки с сувенирами. Ювелирными изделиями и прочей художественной мелочью покрыты целые гектары городских площадей, улиц, тротуаров. Без объяснений не поймёшь, какие из сверкающих позолотой стен и статуй возведены, скажем, в XVII в., а какие в позапрошлом году на средства американских и японских спонсоров.
        Среди буддистов немало вполне «белых» европейцев. Не только философией буддизма они увлечены, но и погрузились в ламаистские обряды. Особым образом обув ноги и руки, ползут по мраморным канавам на четвереньках навстречу божеству. Буддийские монахи, как везде, выглядят одинаково: бритая голова без головного убора, оранжевая тога, тапочки на босу ногу, на левом плече холщовая сумка, в правой руке мобильный телефон.
        Три  плотно сросшихся города – Катманду, Бхактапур и Патан были некогда отдельными королевствами. Старое ядро Бхактапура – целостный заповедник глубоко средневекового вида. Кирпичные мостовые, традиционные окна с ажурными решётками вместо стёкол. Многие храмы – копии тех, что в Катманду и в Индии (чтобы здешнему королю не надо было далеко ездить). Но, как известно, при усердном копировании канонических образцов рождаются новые самобытные шедевры.
        В квартале гончаров видны все стадии производства – от замеса серой глины до обжига изделий под пучками соломы. Всё здесь и выглядит, и пахнет, как пятьсот лет назад, и те же семьи занимаются ремеслом.
        Маленькое примечание. Весь Бхактапур был неоднократно разрушен землетрясениями в ХХ в. и недавно восстановлен.

4. Непал с электричеством и при свечах
       
        Непал живёт сельским хозяйством и ремеслом для внутреннего потребления, экспортом тибетских ковров и прочих   художественных  изделий, обслуживанием туристов и тем, что непальцы зарабатывают за границей – в Малайзии и Сингапуре, в нефтяных арабских странах, а также в Западной Европе и даже в США. Мигранты-рабочие – основная часть авиапассажиров, наряду с туристами. Среди туристов, помимо европейцев, велика доля японцев и индийцев. Последние две категории отчасти являются паломниками.
        Решение энергетических проблем Непала видится в дальнейшем строительстве гидроэлектростанций, в использовании энергии солнца и ветра, но прежде всего в экономии электроэнергии, которая и сегодня проводится довольно жёстко. Нередко в городах отключают электричество уже в восемь вечера, а потом каждый обходится как может. Мелкие торговцы сидят при свечах и керосиновых лампах; в больницах, отелях, крупных магазинах есть свои аккумуляторы и генераторы. (Так было в конце сухого сезона, когда водохранилища гидроэлектростанций иссякли).      
         В каждой комнате отеля – десяток розеток и выключателей, но горит лишь одна люминесцентная лампа,  11 – 15 Вт. На тумбе у кровати стоит свеча, не толще нашей церковной, и лежат спички, тонкие и ломкие, как солома – не для наших рук. Не раз мне приходилось мыться, бриться и укладывать вещи при свече и карманном фонаре.
        Улучшению качества жизни в Непале мешает высокая рождаемость. Рост экономики и иностранная помощь  не поспевают за растущим количеством людей, а протяжённость дорог – за числом автомобилей. Автомобилизацией усиливается неравномерность расселения. Автодороги не дойдут до отдаленных горных селений раньше, чем их жители покинут горы и расселятся по долинам вдоль существующих трасс, превратив их в сплошные улицы.
        По выходным дням весь Непал купается, моется и стирает одежду под открытым небом, на площадях и улицах, вдоль дорог, – в колодцах, прудах, арыках, ручьях, реках; недостаток горячей воды компенсируется концентрацией моющих средств. Мужчины моются в трусах, а женщины трут тело мылом и мочалками, не снимая платья. Из окна автобуса я видел непальских женщин и девочек главным образом в согнутом виде: над тазами и корытами, под вязанками дров и огромными корзинами, полными земли и камней. Исключение составляли некоторые выпрямленные фигуры с грузами на голове.

5. Самое непальское в Непале
       
        Помимо географического каркаса  –  оси Гималаев  и ядра в виде долины Катманду, у Непала ещё есть две важные оси в историко-культурном пространстве.
        1. Уникальное ремесло-искусство – единство ювелирного дела, скульптуры и архитектуры. Изделия любого размера – от крохотных брошек до гигантских храмов в одинаковой степени рельефны, ажурны, скульптурны. Непал – родина настоящих пагод. Непальские мастера и архитекторы приглашались в другие страны, непальской утварью оснащены и монастыри в Тибете.
        2. Существовавший до недавнего времени уникальный государственный строй, позволивший сплотить более 60 этнических групп и каст, принадлежащих разным расам, языковым семьям и конфессиям, отделить их в конечном счёте от Индии, сохранить в своё время хотя бы формальную независимость страны и не войти в Британскую империю. Строй, тем не менее, динамичный, постоянно переживавший причудливые трансформации. Это и подавление королей династией министров Рана, и панчаятская система в середине ХХ в. За сим последовал расстрел наследным принцем Дипендрой  всей королевской семьи в 2001 г. и упразднение монархии весной 2008 г.

6. От шестиконечной звезды
   к серпу и молоту

        Ещё не переизданные путеводители рекламируют Непал как единственное в мире индуистское королевство, но это уже не так. Непал только что пережил бескровную революцию наподобие нашего 1991 г. Последний король Гьянендра не свергнут, но спокойно отправлен в отставку; у него отобрали только один официальный дворец, превращённый в музей. Бывший монарх занимается тем же, что и раньше – крупным бизнесом; по-прежнему ездит  с охраной, но уже без перекрытия уличного движения; публике не показывается, по телевидению не выступает; остаётся богатейшим человеком в стране. 
        В новом дворце бурлит многолюдный (600 депутатов) временный парламент. Многочисленные партии обещают народу одну и ту же счастливую жизнь. Шестиконечная звезда, символ богини Сарасвати, красуется на военных объектах и у входа в школы, но на заборах теперь всё чаще встречаются серп и молот. Дальше всех прорвались к власти коммунисты, но капитализму они не угрожают, поскольку сами занимаются бизнесом.
        Непал без королей… Грустно и даже жалко. А как же наша песня «Королева Непала»?  Король Махендра  был радостно встречен нами в Москве на Ленинском проспекте в 1958 г. Согнать с «рабочих мест» и выстроить вдоль дороги 150 тыс. служащих – никакого ущерба советской экономике, зато  развлечение для  народа.   
        Я полагаю, что князей  и королей стоило бы восстановить для украшения культурного ландшафта там, где они водились прежде, а вслед за ними назначить и региональных богов, с теми же церемониально-декоративными публичными функциями – привлекать туристов, сохранять культурное наследие, руководить праздниками и самим служить их лучшим украшением. И в Непале такие персонажи есть! Но это не экс-король Гьянендра, а совсем другие лица: «живая богиня»  Кумари и престарелый король (раджа) Мустанга Джигми Палбар Биста.   

7. Девичье лицо Непала
 
        После случившегося в XVI в. соблазнения неким королём малолетней девочки учреждён во искупление греха культ живой богини-девственницы Кумари. На эту роль выбирают очаровательную малышку, не испугавшуюся в темноте пляски мужчин в масках окровавленных буйволов, и держат её в особом дворце, показывая народу лишь по праздникам, несколько лет, до первой менструации, после чего бесцеремонно изгоняют. Но права человека распространились и на богов. Теперь о бывших Кумари заботятся, они за своё деформированное детство получают от государства пожизненную пенсию, правда, весьма ничтожную.
        Поселившись во дворце, Кумари освобождается от повседневных забот и начинает выполнять особую ритуальную роль. Она не имеет права касаться земли за пределами дворца, а при необходимости её переносят в золотом паланкине. Она дружит и играет с ограниченным числом детей из своей касты, принадлежащих, как и она, к народности невари. Она одевается только в красное и носит на лбу «огненный глаз» как символ особой духовной силы.
        Кумари до недавнего времени не получала образования, потому что изначально почиталась всезнающей. В последнее время для неё ввели персональные уроки с учителем, а после возвращения к светской жизни ей предлагают получить образование. Её учителя не имеют права требовать от неё что-либо, поэтому они пытаются заинтересовать её при обучении.   
        Кумари – вершина специфики Непала. Такого нет  больше нигде! Кумари и Эверест чаще всего изображены на обложках карт и книг об этой стране. Неизвестно, какая доля дохода Непала от туризма приходится на культ Кумари, но сами богини от этого мало что имеют. Назрела необходимость  профсоюза бывших богинь.

8. Тибет в Непале

        Непал, сам по себе неисчерпаемо разнообразный и экзотичный, словно говорит туристам:
        – Мы – это ещё не всё. За нами стоит великий, загадочный Тибет.
        Пёстрый и яркий Непал не стесняется выглядеть тенью Тибета. Тибетское искусство, медицина, кухня стали неотъемлемой частью непальской культуры, демонстрируемой гостям. Священная тибетская гора Кайлас включена в Гималаи, её фотографию, а также панораму Лхасы и портрет далай-ламы можно видеть в каждой гостинице и чуть ли не в каждой лавке. Знаменитый изгнанник проживает недалеко от Непала, в Индии, но Непал вынужден не пускать его на свою территорию под давлением Китая.
        Помимо Тибета,  включённого в Китай, у Непала есть и свой Тибет – районы и кварталы, заселённые тибетскими племенами, как коренными жителями, так и беженцами (и потомками беженцев) из Китая. Наш треккинг проходил по с;мому тибетскому району Непала – холодному, засушливому, с первого взгляда почти лишённому растительности, к северу от основной цепи Гималаев, перехватывающей муссонные дожди, – минимум в 35 км от границы с настоящим, ныне китайским, Тибетом.
        Треккинг – то, чем я занимаюсь всю жизнь, в том числе каждый выходной день в Подмосковье, но в Непале это выглядит несколько иначе. Туристы идут в шикарной спортивной обуви со специальными трековыми палками и небольшими рюкзаками, а большой рюкзак тащит носильщик.  Иногда он старинным способом несёт два-три рюкзака в корзине, от которой лямка упирается в лоб. Носильщик  –  не обязательно этнический шерпа и не всегда бедный крестьянин, нередко он школьник или студент, получает не только заработок, но и языковую практику, приобретает друзей, которые, возможно, пригласят его в свою Европу или Америку. Работа носильщика и гида открывает молодым непальцам новые пути в большой мир.
        Маршрут первого дня был почти горизонтальным и проходил по долине реки Кали-Гандаки; на второй день мы поднялись в сторону от неё ещё на 1100 м, а на третий день спустились обратно. Река существовала задолго до возникновения Гималаев и при их поднятии прор;зала долину глубиной 2 км. Здесь проходил важнейший торговый путь в Тибет, протянется рано или поздно и большая автострада, а то и железная дорога, из Китая через Непал в Индию.
           Некоторая смехотворность треккинга заключалась в том, что поход наш отчасти прошёл по только что построенной грунтовой автодороге и было достаточно мановения пальца, чтобы меня подхватили и за ничтожную плату отвезли куда угодно. Приходилось закрывать лицо маской от пыли по вине не только злых тибетских ветров, но и мчащихся мимо автомобилей и мотоциклов. Местные крестьяне по привычке ещё ходят по этим тропам в колоритной одежде и с небольшой поклажей, даже босиком, но грузы возят автотранспортом. Проходящие машины внутри и на крышах переполнены туристами и их рюкзаками. Когда из последних сил я взобрался на высшую точку своего путешествия (более 3800 м), то ступил на площадку, где теснились белые индийские джипы «Тата»,  мощные лендроверы и вездесущие мотоциклы.
        Деревни напомнили мне таджикские кишлаки. Такие же каменные и глинобитные дома, арыки, дувалы (низкие ограды в виде стен из глины и камня), но прекрасная плиточная мостовая и множество буддийских сооружений. У входа в любую деревню большая, но примитивная картосхема, начерченная на фанерном щите, показывает десятки (!) гостиниц и до полусотни достопримечательностей – монастыри, ступы, священные источники, а также школы, больницы, музеи, библиотеки, разные мастерские, пекарни и т.п. 
        Деревни тибетских племён поразили меня своеобразной чистотой. Невзрачен вид обветшавших, кое-где развалившихся построек, валяются камни и навоз под ногами, но мусора от «цивилизации» – пакетов, банок, коробок, бутылок нет вовсе. За три дня пути (около 40 км) я не видел под ногами ни одного окурка. Нигде нет свалок, урн и контейнеров. Возможно, что мусор, по тибетскому обычаю, немедленно кидают в реку, но и на гальке обмелевших рек я никакого мусора не встретил. Остаётся поверить, что природоохранный режим в самом деле соблюдается – не только просвещёнными туристами, но и местным населением. «Комплексный природно-культурный заповедник» (выражаясь по-нашему) – conservation area  Аннапурна (7629 км;, около 100 тыс. жителей)  ведёт работу по разным направлениям, в том числе и по социальному развитию региона, сохранению и возрождению его культурного наследия.
        Дорога наша частично идёт по деревенским улицам. На них расположены гостиницы, магазины, сидят торговцы сувенирами. Продаваемые ими многоцветные тряпки тут же ткут на старинных станках, сшивают на машинах «Зингер». Возле домов стоят солнечные обогреватели, в их фокусах висят черные пятилитровые кастрюли, вода в них закипает к концу дня, затем её можно разлить по термосам.   
        Таков Нижний Мустанг, который я пересёк на местном самолёте и пешком, но есть ещё Верхний Мустанг, или «запретное королевство» Ло, где царствует настоящий король (king по версии англоязычных путеводителей), а точнее – раджа, радушно принимающий туристов. Первый россиянин проник туда лишь в 1997 г., в 2007 г. таковых соотечественников было 51, а в 2008 г.  – 114.  Столица «королевства», Ло Мантханг – куча глинобитных хижин, сливающихся с почвой, с кривыми улицами, пахнущими скотом. «Машины не ходят туда, / Бредут, спотыкаясь», туристы и вьючные караваны, ещё пять дней, через перевалы выше 4 тыс. м, нередко и летом покрывающиеся снегом. Чтобы попасть в Ло, нужен дополнительный пропуск и денежный взнос.
        В принципе, нет для европейца препятствий, чтобы, прилетев в Катманду, посетить и Верхний Мустанг, и не менее таинственное и «запретное» независимое государство Бутан, и даже на автобусе проехать в китайский Тибет – это вопросы времени, денег и здоровья. Моих ресурсов хватило только на Нижний Мустанг.
        В Джомсоме, административном центре всего Мустанга, японцы построили превосходный Экомузей с географическим отделом, библиотекой, гербарием, сектором тибетской медицины и действующим буддистским монастырём в одном из залов.

9. Непал не обойдён географами

        С географией в Непале всё o key! Есть мощные кадры в научных институтах и университетах. Страну опекает  International Centre for Integrated Моuntain Development (ICIMOD), в работе которого участвуют и российские географы. В поле зрения этой международной организации находятся также Афганистан, Бангладеш, Бутан, Индия, Китай, Мьянма и Пакистан. О престиже географической науки свидетельствует и то, что ей покровительствовали короли, а печальной памяти наследник престола Дипендра имел учёную степень по географии.
        Непал превосходно обеспечен географическими картами для туризма и альпинизма. В каждом крупном городе – десятки книжных магазинов, а в каждом таком магазине – не менее 60 разных карт Непала, его регионов и городов, а также Тибета и его столицы Лхасы. Везде продаются в рулонах панорамы Гималаев с названиями всех вершин. Мальчишки бегают, предлагая эти рулоны. Если облака помешали увидеть и сфотографировать Гималаи, то тут же вы купите открытку с видом именно из данной точки.
        Первую книгу о Непале на русском языке написал и издал в 1951 г. мой коллега по работе в Географгизе Дмитрий Натанович Костинский (1916 – 2006). Его книгами пользовались советские дипломаты, их дарили королям, но самому автору позволили посетить Непал только на старости лет, в 1986 г.  – ситуация, обычная для советской географии.

10. Прощальный шок

        День моего отъезда из Непала 14 апреля 2009 г. был первым днём непальского Нового года. На улицах Катманду было чуть больше гуляющих, но никакого праздника прошедшей ночью не наблюдалось. Вчера как обычно погасили свет часов в восемь вечера, ночь прошла тихо.
        Моё прощание с Непалом состоялось вблизи аэропорта, в индуистском храмовом комплексе Пашупатинатх. Даже после всех диковин, виденных раньше, он меня потряс и ошеломил. Буддизм казался уже чем-то привычным и близким по сравнению с тем, что здесь…
        На левом берегу священной реки Багмати анфиладой стоят храмы-павильоны. В каждом из них возвышается  цилиндр с полушаровидным верхом – лингам (фаллос), вставленный в свою йони (вагину). (Его можно и вынуть из неё, если хватит сил поднять камень). У йони очертания теннисной ракетки, но вместо сетки – дыра для лингама. По ступеням и парапетам скачут обезьяны с пакетами в руках, пожирая брошенные им чипсы и разные сладости.
        На противоположном берегу на огромных кострах горят трупы. Особняком пустует платформа для кремации членов королевской семьи. Человеческий прах высыпается в реку и, ожидая сезона дождей, лежит в её пересохшем русле вместе с обычным тарным мусором – пакетами, коробками, пивными банками. Обливать тела бензином нельзя – на кремацию идут особые породы деревьев, которых и без того осталось в природе мало. А дров надо столько, что хватило бы не на один день для приготовления пищи живому человеку.
        На камнях сидят тощие размалёванные и косматые полуголые старики – «святые» садху, фотографируясь с туристами за гроши. В богадельне при храме под навесом лежат престарелые калеки и смотрят телевизор. Некоторые нищие живут тем, что достают из реки одежду умерших, недогоревшие дрова, золотые зубы и украшения.
        Нижние, миниатюрные части горельефов на индуистских храмах изображают эротические сцены из Камасутры. Они якобы предохраняют здания от удара молнии. Богиня Молния – стыдливая девушка и боится непристойностей. Современная Индия, ещё не пережившая сексуальной революции и стесняющаяся своего эротического прошлого, придумала такое объяснение, наверное,  для детей.
       
11. Некоторые мысли по поводу и в итоге

        1. Соприкосновение глобальной цивилизации западного происхождения с традиционной культурой погружает последнюю в грязь и мусор, но победившая цивилизация указывает выход:
         – Принимайте наши ценности, трудитесь, как мы, и будете жить так же хорошо, в чистоте и комфорте, ездить на таких же машинах.
        Народ, соблазнённый образцами массового потребления, принимает этот вызов и начинает суетиться с  новой силой. А под экватором, даже на атоллах, где можно было круглый год жить без одежды, беззаботно занимаясь любовью, питаясь рыбой, кокосовыми орехами и т.п., теперь строят небоскрёбы, чтобы их стенами удерживать холод, вырабатываемый холодильниками кондиционеров, и расхаживать  по офисам в пиджаках и галстуках. Такой путь развития для всего человечества выглядит сомнительным. Современный идеал обывателя – каждой семье коттедж с садом, а каждому человеку – автомобиль, да не один, вряд ли осуществим за пределами одного «золотого миллиарда»: число людей на Земле уже слишком велико, а ресурсы планеты ограничены. Человечество не выживет, если не изменит структуру потребления.
        2. Глобализация способствует сохранению культурного наследия там, где общество принимает её правила игры и развивает индустрию туризма по мировым стандартам. Экзотика может приносить стране немалый доход. То, что недавно было сокровенным, эзотеричным, выставляется напоказ и продаётся. И – ничего! Культура, духовность, как бы мы их ни понимали, от этого не всегда страдают. Профанация, опошление, девальвация ценностей не неизбежны, если браться за дело с умом и тактом.
        3. Глобализация в «развивающихся» (догоняющих) странах загрязняет и разрушает природную среду и угрожает природному наследию постольку, поскольку народы этих стран стремятся жить по западным стандартам, отказываясь от традиционного приспособления к местным природным условиям.  Наибольшую угрозу биосфере несёт автомобилизация. Исходящие из «развитых» стран идеи охраны природы пока не в силах сдержать стихию разрушительного престижного потребления.
        4. Охране природного и культурного наследия способствует сакральное отношение к элементам ландшафта, присущее экофильным религиям (буддизм, конфуцианство, синтоизм, традиционные этнические культы), если религиозные традиции в той или иной местности не прерывались.  В таком случае легче объяснять населению задачи выделения особо охраняемых природных и культурных территорий.       
        5. Процветание религии в наши дни отчасти объясняется тем, что она служит компенсацией негативных компонентов глобализации и ускоряющегося научно-технического прогресса, рекреационным убежищем и отдыхом от них; противостоит индивидуализму и рационализму. Выполняя обряды, обыватель подтверждает свою принадлежность той или иной этносоциальной группе, отчасти перекладывает ответственность на своих богов и их земных жрецов, сливается с массой единоверцев, чтобы с облегчённой совестью заниматься тем же, что и все остальные люди – трудиться ради получения материального достатка и денежной прибыли, приобретать те же самые товары и услуги, которые предлагаются и на противоположной стороне земного шара.
        6. В сфере рекреации и туризма перспективны религии, обладающие наибольшей театральностью и зрелищностью. Богослужения становятся яркими и высоко доходными экзотическими спектаклями прежде всего для зрителей-новичков, т.е., в основном, для  «иноверцев»; среди экскурсантов почти не различаются «светские» туристы и паломники, поскольку те и другие хотя бы частично участвуют в обрядах. Храм стал музеем, а всю его утварь можно купить тут же в качестве сувениров. Современное искусство стирает грани между творцом и потребителем, актёром и зрителем; взывает к соучастию и сочувствию. Религиозная жизнь, открытая окружающему миру, глобализируется, превращаясь в вереницу международных праздников, съездов, фестивалей. Из Восточной Азии распространяется на Европу и Америку религиозный плюрализм, когда одно лицо может причислять себя к двум и более разным конфессиям.
        7. Мы постоянно ошибаемся, называя широкие массы приверженцев той или иной религии устаревшим и каким-то казённым советским термином «верующие». Какая вера необходима актёрам и зрителям театра, активным и пассивным участникам церемоний и карнавалов? Если это и вера, то какая-то условная, отличная от непреложной уверенности в истинности тех или иных догм.
        8. Некоторые предписываемые религиями обычаи и правила в наши дни радикально противоречат задачам выживания человечества и должны быть изменены. Необходимо убеждать религиозные авторитеты в необходимости соответствующих реформ.
        9. Повышению привлекательности и ценности стран и регионов для туризма способствует ранжирование по степени доступности-недоступности. Сегодня на поверхности земного шара почти не осталось точек, физически недоступных человеку. Вопрос о доступности переходит в финансовую плоскость. Физические препятствия кое-где искусно заменены административными, как правило, имеющими денежную конвертацию. Пересекая границы государств, пограничных зон, особых административных регионов, особо охраняемых природных и этнических территорий, платя за визы, покупая входные билеты, подписываясь под инструкциями, обязывающими не нарушать природоохранный режим и местные обычаи, турист проникается дефицитными в наши дни  ощущениями преодоления и достижения, а сама масса путешественников также иерархизуется, ранжируется; среди них выделяются «аристократы», достигшие эксклюзивных вершин экзотики и экстрима, и «плебеи», тусующиеся на пляжных побережьях и вокруг экскурсионных автобусов. Опасаясь разрушения и обесценивания своего ландшафта чрезмерным наплывом туристов, некоторые страны и регионы повышают плату за въезд и специализируются на VIP-туризме.
        10. «Развивающиеся» (догоняющие) страны находятся в тесных любовных объятиях различных зарубежных и международных правительственных и неправительственных коммерческих и некоммерческих организаций, под опекой несметного множества научных институтов и благотворительных фондов. Там, где их деятельности не препятствуют военные конфликты и тоталитарные или слишком коррумпированные режимы, достигнуты впечатляющие результаты. Нет больше массовой гибели людей от голода и эпидемий, дети кое-как накормлены и получают образование; сохраняется бедность, но не вопиющая нищета; человеческое достоинство не попирается.
        11. Догоняющая, «развивающаяся» страна как правило не может самостоятельно решать задачи сохранения своего культурного и природного наследия. Неизбежно участие  экспертов, выдвинутых  культурной элитой всего мирового сообщества, и на то существуют авторитетные международные организации, например, ЮНЕСКО. Отказываться от международной помощи, относиться к ней с подозрением и полагаться только на собственные силы – тупиковый путь, обрекающий страну на положение изгоя.
        12. Географическая специфика каждой страны и региона – социальный капитал, ресурс развития наподобие профессии. Но профессия реализуется лишь в сообществе разных деятелей, при надлежащем разделении труда. И только в международном, глобальном контексте та или иная страна и её народ могут осознать своё Я, вглядываясь в лицо Другого.

       6 мая 2009. 33 тыс. зн. 0,8 а.л. Опубликовано: 1) // География, 2009,  № 13 (885), 1 – 15 июля, с. 9 – 14; № 14 (886), 16 – 31 июля, с. 9 – 14; 1 л. [с фотографиями, в т.ч. автора], тир. 6500 экз.; 2) // Гуманитарная география. Научный и культурно-просветительский альманах. М.: Ин-т наследия, 2010, с. 154 – 166;. 500 экз. Проверено 20 мая,  17 августа, 29 декабря  2010 г.bbrodom@mail.ru  Для Проза.ру 14 декабря  2016 г.