429 Суворов, ко мне! 10 05 1974

Александр Сергеевич Суворов («Александр Суворый»)

Книга-фотохроника: «Легендарный БПК «Свирепый». ДКБФ 1971-1974».

Глава 429. ВМБ Балтийск. БПК «Свирепый». Суворов, ко мне! 10.05.1974.

Фотоиллюстрация из второго тома ДМБовского альбома автора: БПК «Свирепый». Военный билет А.С. Суворова. 23.11.1982.


В предыдущем:

Выполняя команду старпома, я шёл по сырой от вечерней прохлады палубе полубака БПК «Свирепый» и чувствовал, что приближаюсь к новой вехе в череде моих испытаний, переживаний и приключений…

На лицах моряков-свиреповцев, мимо которых я шёл, читалось весёлое любопытство и ожидание чего-то интересного, забавного, исключительного. Некоторые смотрели на меня ободряюще.

- Матрос Суворов по вашему приказанию прибыл! – доложил я старпому.

- Смирно! – скомандовал Протопопов. – Кругом! Кругом!

Я выполнил команду «смирно» и дважды повернулся перед старпомом.

- Вы в какой должности находитесь, матрос Суворов? – подчёркнуто громко спросил меня старпом.

- Командир отделения рулевых! – ответил я, немного замешкавшись.

- И до сих пор в звании матроса?! – громко для всех спросил старпом. – Как так? Вы в каком звании, Суворов?

- Старшина 1 статьи! – ответил я.

- Не вижу! Почему до сих пор не сменили погоны на робе? – спросил меня старпом строгим командирским справедливым голосом.

Возразить было нечем, кроме…

- Это старая рабочая роба, товарищ капитан-лейтенант, ещё первого года службы.

- Это вы так сохранили робу первого года службы? Почему? Слабо служили, слабо работали? У других матросов износились уже робы третьего года службы…

Я промолчал.

- Так почему вы не перешили погоны на робе? Не рано ли «забили» на службу, матрос Суворов? Отвечайте!

- По привычке, товарищ капитан-лейтенант! – с умыслом и подтекстом, стараясь быть весёлым и независимым, ответил я. – Старая роба удобнее, мягче и роднее новой, грубой и коляной.

- По привычке! – театральным голосом для всех присутствующих переспросил старпом. – Так вы свои привычки ставите выше требованиям военно-морского устава?

- Никак нет, товарищ капитан-лейтенант! – ответил я и почувствовал тревогу, нарушение мной норм устава было действительно «налицо».

- Немедленно привести форму одежды в порядок! – приказал старпом. – Неуставные погоны снять!

Я почувствовал себя человеком, которого сейчас подвергнут публичной порке и разжалованию. Моя рука сама схватилась за край крепко пришитого погончика с вытершимися выпуклыми буквами «БФ» (Балтийский флот) и попыталась сорвать погон с плеча. Погон не поддавался.

- Матрос (Имярек), помогите матросу Суворову! – приказал старпом нашему корабельному портному и баталеру. Странно, но у того вдруг оказались в руках небольшие ножницы, которыми он один за другим стал с ухмылкой на своём рябом лице перерезать нитки на погонах.

Я не стал дожидаться, пока с меня срежут погоны, отстранил руки матроса-баталера и сам «с мясом» сорвал со своих плеч матросской робы квадратные мягкие погоны.

Кровь бросилась мне в лицо, видимо, я стал пунцовым, взволнованным и обиженным, потому что вдруг отчётливо увидел, как Николай Валерианович с интересом внимательно смотрит на меня и улыбается.

- Встать в строй! – скомандовал мне старпом.

Не видя ничего вокруг, я развернулся через левое плечо, и начал было шагать к своему месту в строю…

- Отставить! – скомандовал мне в спину старпом, и я вдруг отчётливо вспомнил язвительно-злобо-страстный голос нашего старшины-сержанта в 9-м флотском экипаже ДКБФ в Прионерское, которым он командовал нами, новобранцами, на строевом плацу. – Строевым шагом, ко мне!

Строевым шагом я идти к старпому практически не мог. Дело в том, что вместо обычных рабочих кожаных матросских ботинок («прогаров») на мне были «годковские» кожаные тапки-сандалии из комплекта тропической формы одежды, выданной нам перед вероятной второй БС (боевой службы) БПК «Свирепый» в Средиземном и Карибском морях…

Эти тапки-сандалии подарил мне помощник командира корабля по снабжению, лейтенант Миша Казаченко в то время, когда на первой БС (боевой службе) в Северной Атлантике я где-то «подцепил» себе грибок на пальцы ног…

Кожаные тапки-сандалии с красивыми вырезами-прорехами были очень удобными, так как в них, в отличие от матросских грубых рабочих ботинок, ступни ног не потели, а носки не отсыревали. Сырая обувь и носки были «бичом» матросского быта, так как в конце рабочего дня обувь и носки матросов в кубриках пахли особенно густо и сильно.

От долгого применения мои тропические удобные кожаные тапки-сандалии давно приобрели форму ступни, были очень удобными, практически незаметными и неощутимыми на ногах, поэтому не только я, но и многие другие годки, мичманы и даже офицеры внутри корабля использовали эти тапки-сандалии. Владение тапками-сандалиями из комплекта тропической формы одежды считалось на корабле «писком» флотской моды, знаком принадлежности к «касте годков»…

Я был в тапках-сандалиях, хотя по уставу должен был быть в ботинках - «прогарах». Эти яловые тяжёлые грубые флотские ботинки с резиновыми вкладышами вместо шнуровки имели и другое название, которое в литературном произведении произносить нельзя…

Мои тапки-сандалии из-за долгого использования уже имели стоптанные, сплющенные задники, приобрели форму турецкой туфли с загнутым вверх носком и при ходьбе строевым шагом, естественно, должны были падать, соскальзывать с ноги.

Уже хорошо осознавая, что сейчас будет очередная справедливая порция замечания по Уставу, я всё же постарался подчёркнуто строевым шагом вернуться к старпому и чётко доложить о прибытии.

- Я смотрю, что вы, матрос Суворов, решительно и нагло «забили» на требования устава, - сказал старпом, и я увидел в его выражении лица решимость и готовность теперь «добить» меня до конца. – Вы не только носите форму не соответствующую своему званию и должности, но ещё и прямо нарушаете приказ о форме одежды на данный период.

- Какая форма одежды объявлена для построения на вечернюю поверку? – громко спросил меня старпом.

- Рабочая форма одежды – роба с форменным воротником и беретом со звездой установленного образца, - также громко ответил я старпому.

- А обувь?! – прогремел голос старпома.

- Полуботинки кожаные чёрного цвета, - ответил я, уже догадываясь, каким будет следующие вопрос старпома.

- А что сказано в уставе о ношении полуботинок с прорезями и пробивными орнаментами? – спросил во всеуслышание старпом.

- Ношение полуботинок с прорезями, пробивными орнаментами и рисунками запрещается, - отчётливо вспомнил я норму правил ношения флотской одежды. – На кораблях в летний период вне строя разрешается ношение сандалий и спортивной обуви по особому на то приказанию.

- А вам такое «особое приказание» носить тропические сандалии давали? – опять громко и назидательно спросил меня старпом. – Да ещё в строю!!!

- Никак нет! – отчеканил я в ответ.

- Немедленно снять и выбросить! – приказал старпом.

Чувствуя, что я уже не контролирую себя от внезапного бешеного желания что-то сделать ужасное, я быстро нагнулся, снял с ноги одну сандалию и запустил ею поверх голов строя моряков в пространство вечерней глади военной гавани ВМБ Балтийск. Не успели ребята шарахнуться от моей туфли, как следом за ней полетела вторая…

Старпом тоже не ожидал от меня такой выходки, но я просто выполнял приказ старшего офицера корабля. Возникла пауза, и я ею воспользовался…

- Разрешите встать в строй? – спросил я Николая Валериановича, пристально и прямо глядя ему в глаза, но он уже «закусил удила» и не хотел меня отпускать вот таким, - независимо-гордым.

- Кругом! – скомандовал старпом. Я чётко повернулся лицом к строю моряков-свиреповцев. Всё это время они стояли, практически не шевелясь…

- За нарушение установленной формы одежды, за несоблюдение уставных требований, за неисполнение приказа (от гнева старпом даже не стал уточнять, какой приказ я не исполнил) объявляю матросу Суворову три наряда вне очереди. Дежурный по кораблю! Отправьте его в посудомойку! И проследите, чтобы к утру форма одежды Суворова соответствовала его званию и должности!

Такого я не ожидал…

- Есть три наряда вне очереди! – уже весело и с откровенной «годковской усмешкой» ответил я старпому. Теперь мне было «всё нипочём», потому что это уже было не справедливое наказание за мой действительно дисциплинарный проступок, а просто-напросто месть и каприз разгневанного «начальника».

Подчёркнуто чётко и красиво шлёпая по сырой палубе «босыми» ногами, я классическим строевым шагом, в хорошем темпе и ритме, с красивой отмашкой рук и ног прошёл к своему месту и чётко, как часовой механизм, поменялся с матросом-рулевым, который освободил мне место в строю.

Итак, завтра рано утром старшина 1 статьи, командир отделения рулевых БПК «Свирепый», Суворов Александр Сергеевич получит на разводе наряд и пойдёт в посудомойку мыть котлы, бачки, чайники, черпаки, чумички, миски, ложки, вилки и кружки.

А что, прикольно…

Справка: Согласно моему военному билету на должность рулевого я был назначен в ноябре 1971 года, на должность старшего рулевого – в декабре 1972 года, а на должность командира отделения рулевых – в декабре 1973 года.