Куриная мама

 Анна Петровна приметила, что с Петрушкой происходит что-то непонятное. Из огороженного двухметровой изгородью курятника она вылетает парящей птицей и уходит в неизвестном направлении. Она поделилась с соседкой бабой Зоей, та рассказала, что однажды в своей жизни ей пришлось видеть курицу, которая вылетала из курятника и где-то откладывала яйца, а потом привела маленькую стайку цыплят.
  Анна Петровна стала приглядывать за Пеструшкой, но ей не удалось высмотреть, куда же та исчезает.
  Шло время, полёты продолжались, причём Пеструшка возвращалась в часы кормления и, как на парашюте, приземлялась у кормушки в середине дворика, слетая с высокой ограды чуть ли не на головы  ничего не понимающих куриных сородичей.
  А потом она исчезла. Ее не было день, два. Анна Петровна забеспокоилась, обошла все уголочки двора, огорода. Пеструшки нигде не было. Тогда она стала оставлять корм и воду снаружи от курятника, и через несколько дней обнаружила, что курочка пользуется ее заботливым вниманием.
  И вдруг однажды в куче прошлогодних листьев за горой спиленных веток  в белеющем пятне, принимаемом ею ранее за старый пакет, Анна Петровна признала свою Пеструшку.
  Пеструшка стала наседкой. Она отложила, ежедневно улетая, яйца, а теперь старательно их высиживала. За 21 день первозданные инстинкты позволили курице отсортировать яйца с зародышем от пустых. И по истечении указанного срока перед дверцей куриного дворика появилась стайка из одиннадцати маленьких ярко-жёлтых шариков во главе с гордой и отважной куриной мамой — Пеструшкой.
- «Господи! - умилялась Анна Петровна. -  Надо же, снесла, высидела, привела хозяйке. Настоящая мать!»
  Она вспомнила прошлогоднюю историю, когда на колхозном стане в деревянную коробочку туалета после толстухи  Тоньки вошел моторист Павел, и только прицелился по своей нужде в круглое отверстие, как увидел в кишащем червями месиве красноватое тельце крошечного ребёнка. Он обо всём позабыл, стал на колени и орал нечеловеческим голосом: «А-а-а-а!!!»
  Сбежались люди, замерли над отхожим местом. Потом молча, не сговариваясь, со слезами на глазах стали ломать пол туалета. Кто-то помчался на мотоцикле за «скорой помощью».
  Благо, всё сложилось во временном пространстве, и примчалась без белого халата растрёпанная Нина Ивановна, местный фельдшер. И миром извлекли из месива крошечную девочку, секрет Тонькиной толстоты. И рады были все, что она жива. Обмыв и обработав, привезли ее к Тонькиному дому, где уже жили еще два ребёнка от неизвестных отцов. Понятно, что третий ей был никак не нужен.
  Кто-то ухитрился отдергать лежащую на диване теперь уже худым пустым свертком Тоньку за волосы.Кто-то остановил эту руку: «Мать все-таки!»
  Но приговор ей вынесли единодушно: растишь девочку, мы все за тобою наблюдаем, не дай Бог, что с нею случится, пойдешь на нары клопов кормить, а дети — в детдом!
  Приняла Тонька от односельчан крошечный комочек и зарыдала, припав к нему головой.
- Вот такие дела, Пеструшка, у нас тут были, а ты у меня молодец, - вздохнула Анна Петровна.
  Пеструшка, гордо подняв голову, вышагивала впереди чудесной стайки в отведенной для нее части куриного дворика и всем своим видом показывала, что большего счастья, чем быть матерью, на свете нет.


                2006 г.

                Из сборника "Струны души", "Раритеты Кубани", 2006г.