Клошар 8. Барбара

 С наступлением темноты, Долгих опять стоял в подлестничной кладовой и не знал что делать. Но опять ожидание длилось не более десяти минут, после чего стеновая плита уехала внутрь и показалась довольная старческая физиономия.
Уже сидя за столом-гробом, Долгих признался, что ОЗК достать не удалось, а вот двумя противогазами он разжился. Но ... при попытке натянуть их на головы, резина потрескалась и полопалась, а попытки дышать напрямую через фильтр, тоже успехом не увенчались. Видимо за десятилетия, активированный уголь в нём окаменел, а противоаэрозольный картон задубел.
А вот бумажной иконке св.Себастьяна, Маркиз обрадовался и водрузил её на стол. Покончив с ужином, Руслан опять попросил старика продолжить своё повествование.

- Ну что же, расскажу, - согласился старик, - на чём мы остановились ... ах да, я уже на пенсии и пишу умные книги по археологии. Но прежде  поясню, отчего я выучил русский. Дело в том, что основное направление моих  исследований, в том числе и диссертаций, ограничивалось  историей Речи Посполитой(РП) и Великого княжества Литовского(ВКЛ). Тут я знал всё, или почти всё. А чтобы знать всё, именно по ВКЛ, необходимо весьма прилично владеть русским языком, так как основное делопроизводство в княжестве велось на западно-русском языке, или как некоторые историки трактуют на старо-белорусском. На нём же общалась  знать и образованные горожане. На литовском же не имеющем письменности изъяснялись в балтских деревнях крестьяне. А начав изучать русский, я полюбил этот язык, особенно классиков  поэзии и литературы.
 
Но вернёмся к нашим бараном, то есть к тому, чего я не знал. Напомню об одной общеизвестной личности, красивейшей женщине с  трагичной, но яркой судьбой – Барбаре Радзивилл. Кстати, родилась она в Вильне в 1520 году в семье могущественных литовских магнатов. Благодаря своей красоте и воле Бога стала королевой польской и великой княгиней литовской.
О романтичной любви её с Сигизмундом II Августом рассказывать не буду, к делу не относится. Короче, прожив яркую и короткую жизнь, умерла в 30 лет и завещала похоронить себя не в усыпальнице польских королей в Кракове, а на родине, в Вильне. Её муж, король Сигизмунд так и сделал. Останки перевезли и поместили в подземелья Кафедрального собора святого Станислава.
 
Шли годы, десятилетия, столетия, бушевали войны, менялись правители. Могила Барбары затерялась во времени и пространстве, видимо кто-то специально укрыл её, уберёг  от разграбления. Но 370 лет спустя, в 1920 году Виленский край перешёл к Польше. А в 30-х годах польские историки-археологи в тех же подвалах отыскали и вскрыли её фамильный склеп. Что удивительно, тело королевы почти не подверглось разложению. А в саркофаге лежали королевские регалии, корона и украшения.
Но к приходу в  1940 году Красной армии, они бесследно исчезли,  тело же осталось. Что самое удивительное, драгоценности до сих пор не всплыли ни в музеях мира, ни в частных коллекциях.
 
А сейчас самое интересное. В 2014 году Агенство Внутреннй Безопасности(ABW) Польши, в связи со сроком давности, рассекретило некоторые свои архивы. Я же будучи любопытным историком-пенсионером решил порыться в этой бумажной пыли. На третий день своих изысканий обнаружил несколько бумаг такого содержания, что почти потерял рассудок. Все мои многолетние мечты и грёзы могли в одночасье сбыться.
В документах напрямую не говорилось об украшениях королевы Барбары, поэтому они были подшиты не в тему, а просто по хронологии, поэтому и затерялись. Но любой мало-мальский историк увидев записи всё бы понял. Там было главное – указано место  нахождения украденного сокровища. Зато не было первого и последнего листа документа, изъятых преднамеренно, чтобы скрыть привязку ко времени, месту и действующим лицам.
 
Исписанные от руки листы были подробным протоколом допроса посягнувших на королевские регалии и драгоценности. Судя по всему, допрашиваемых было двое, а сам допрос вёлся с пристрастием, то есть с применением пыток. Также, по моим догадкам, следователи очень спешили, видимо из-за того, что в саму Вильну уже входила Красная Армия. Из этого следует вывод, что забрать украденные и спрятанные сокровища они тоже не успели.
 
Трудно передать моё состояние на тот момент, когда цель всей твоей жизни, казавшейся до этого недостижимой, держал в руках. Это было не помутнение разума, а настоящее сумасшествие. Выпустить из рук записи меня уже не мог заставить никто и ничто. Я аккуратно рассоединил сшивку архивного тома и вытащил нужные мне листы.
Вечерело, заканчивался рабочий день, в бумажных кладовых я остался один. Только на входе скучала дежурная архивариус, миловидная молодая женщина, смутно мне кого-то напоминающая. Собрав свои вещи в портфель – тетрадь для записей и планшетник, я направился к выходу - вернуть архивные тома и расписаться в журнале посетителей. Душа моя пела, лицо выражало само блаженство. Но ... дежурная вышла из-за конторки и перегородила  дорогу:

- Профессор, - заявила она, - я видела по камере наблюдения как вы извлекли из дела несколько листов и положили их себе во внутренний карман пиджака. Верните, или я вызываю охрану, но в любом случае сделаю запись в журнале.

Я замер как столб, выражение моего лица не трудно представить. В добавок она потянулась рукой к кнопке вызова. Дальнейшее  помню смутно, практически ничего. Очнулся на улице, садясь в свою машину. Перед глазами стояло симпатичное, но уже посиневшее от удушья лицо дежурной, напоминающее выражением женский лик картины Й.Циммлера «Зигмунд Август у постели умирающей Барбары».

Моя ближайшая будущность вырисовывалась ясно. Убийство, отягчённое кражей архивного документа и всё это запечатлённое на камерах слежения. Было очень мало времени, чтобы собраться и бежать, но хоть ясно  куда – в Вильнюс, поближе к сокровищам.

Старик склонил лицо, тягостно вздохнул и замолчал. Руслан нетерпеливо заёрзал:
- А дальше-то как, что было, почему вы оказались в этом подземелье?
- Очень просто и понятно. Пока имелись остатки наличных денег, скитался по съёмным квартирам, где хозяева не требовали документов. Свой паспорт-то предъявить нигде не мог, так как наверняка состоял в розыске Интерпола. А деньги закончились, вот и оказался здесь, где тихо, уютно, тепло и мухи не кусают. Да и не скучно, друзья солдатики по ночам посещают. Ладно, притомился я, да и время дюже позднее, пошли на боковую, как у вас говорят: утро вечера мудренее.

Вильнюс, 31 декабря 2016 года.
Продолжение следует: http://www.proza.ru/2016/12/31/1855