Паутина темноты. 2 Изменившийся мир

Глава 2. Изменившийся мир.


   Поток машин на дорогах, вопреки нашим ожиданиям, не рассосался, а стал еще более плотным. Как будто утренний час пик, когда люди спешат на работу, растянулся на весь день. Немало тому способствовало и то, что вдоль узких улочек старого центра, петлявших ранее среди одноэтажных деревянных домишек, выросли настоящие небоскребы.
- Домов-то понатыкали, а улицы расширить поленились! – пробурчал сзади Соболь.
- Да, бред какой-то! – откликнулся Кирилл. – И ведь, уже в наше время существовал план перестройки центра, где собирались выпрямить все эти зигзаги и вдвое расширить проезжую часть!
- А может, это, все-таки - не наш мир?- в голосе Германа звучали жалкие остатки надежды.
- Наш, наш! – угрюмо заметила я. – Промеж этих высоток достаточно много знакомых мне домов осталось, только они почти в руины превратились. А на той «сталинке», на повороте, даже следы от названия «Диета» сохранились. Там магазин для диабетиков был. Новые буквы прибили, а следы от старых - не закрасили. Краски, что ли не хватило?
   Парни смирились с неизбежностью и временно замолчали, настороженно оглядываясь по сторонам. Но вся их выдержка мгновенно улетучилась, когда машина вырулила на привокзальную площадь.

   Площадь эта, в наши годы, носила название Комсомольской, потому как с нее регулярно уходили составы с молодежью, едущей на комсомольские стройки, типа БАМа и Комсомольска – на - Амуре. Но построена она была еще при царском режиме, одним известным архитектором, задумавшим ее, как единый архитектурный ансамбль. Здание вокзала и дом, в котором находилось управление железной дороги, были выдержаны в одном стиле и раскрашены в зеленый и белые цвета, чем-то напоминающие железнодорожные вагоны. Даже массивные вазы из белого камня, с растущими в них цветами, обрамлявшие площадь, составляли часть единого ансамбля.

   Теперь же от былой красоты не осталось и следа! Просторная площадь, на которой проходили праздничные митинги и концерты, была забита стоявшими машинами. Но ужаснее всего было то, что привычный нам старинный вокзал исчез, а на его месте возвышался какой-то огромный стеклянный монстр, цвета пивной бутылки, более всего напоминавший гигантский фаллос. Парни, по этому поводу, высказались гораздо грубее и откровенней, но смысл был, в общем, тот же.

   Они так и продолжали бурно высказываться по этому поводу, пока на них не шикнул Кирилл, направивший автомобиль в арку какого-то высотного дома.
- Ведите себя потише! – посоветовал он. – Нам совершенно незачем привлекать к себе внимание!
- А ты уверен, что нам сюда? – обеспокоенно спросила я, разглядывая массивную, запертую, дверь в подъезд и ведущие к ней мраморные ступени.
- Без вариантов! – пожал плечами Кирилл. – Я уже два круга вокруг квартала сделал.
- А как мы туда попадем? – обеспокоенно поинтересовался Барсук, показывая на шлагбаум, перегораживающий въезд во двор.
  Не успел Док ему ответить, как полосатая труба поползла вверх.

- Они на нас откуда-то смотрят! – пораженно прошептал Герман.
- И узнали машину жильца. Открой бардачок, Инь! – посоветовал Док. – Там какая-то связка ключей лежала.
  Открыв крышку ящичка, я, и в самом деле, обнаружила связку с большим количеством замысловатых ключей. И с чем-то типа маленькой ложечки.
- И что из них от подъезда? – недоуменно пробурчал Соболь.
- Там, у двери, какая-то панель с клавишами! – сообщил глазастый Юрка.
- Если это – кодовый замок, то мы попали! – уныло вздохнул его брат.
- Не думаю, что здесь только код, - покачал головой Кирилл. – Должна же быть другая возможность, для забывчивых, например.
   Он задумчиво перебирал ключи, остановившись на ложечке. Мне она тоже странной показалась.
- Странный какой-то брелок! – отметила я.
- Брелок-то вот он! – сказал Кирилл, показав на миниатюрную Эйфелеву башню. – А ложка – магнитный ключ.
   Все с облегчением вздохнули.

  Кирилл окинул взглядом нашу разношерстную братию, покусал, в раздумье, губу и посоветовал:
- У машины в багажнике какие-то пластмассовые ящики лежат, их Михаил с Алексеем возьмут, будут ремонтников изображать. Братья сзади пойдут. Старайтесь держаться как можно естественней. А ты, Инь, спрячь свою прическу под капюшон и сними с рук фенечки, так тебя тоже за мальчишку принять можно будет.
   Я торопливо стянула с рук плетеные кожаные браслеты, увешанные странными брелками. Затем, глядя в зеркало, которое Кирилл обнаружил в противосолнечном козырьке, натянула капюшон трикотажной куртки на самые брови и постаралась, как можно дальше, затискать под него волосы. Выскочив наружу, я быстро спрятала руки в карманы, чтобы скрыть лак на ногтях.
   Кирилл, меж тем, уже открыл крышку багажника авто, больше всего похожего на черный  вариант милицейского уазика - буханки. Указав парням на два больших ящика, вручил братьям по полиэтиленовому пакету с каким-то барахлом и, взмахом руки, предложил всем двигаться к дому.

   Подойдя к двери, Док только еще собирался приложить к круглой ямке, рядом с цифрами, железную ложку, как дверь сама распахнулась. Кирилл прерывисто вздохнул, но первым шагнул в коридор. Мы потянулись следом.
- Эти, все - с вами, Марк Абрамович? Никак ремонт опять затеваете?- прозвучало из стеклянной будки, находившейся на полпути к лифту.
  Кирилл небрежно кивнул и махнул нам рукой, чтоб не останавливались.
- Вы, все же, лучше грузовым езжайте! – раздалось нам вслед.
- Пронесло, кажись! – чуть слышно выдохнул Барсук, когда мы остановились рядом с кнопкой на стене, находившейся между двумя лифтовыми шахтами.

  На наше счастье, первым пришел большой лифт, похожий на те, которые в больницах возили каталки с пациентами. Мы все радостно в него затискались и послали лифт на последний этаж, решив, что вниз, в случае чего, спускаться проще. Нам повезло, с этажом мы угадали. А вот, у двери в квартиру пришлось подождать, пока Кирилл подбирал ключи. Заскочив вслед за Доком в квартиру, я так резко остановилась, что на меня налетел кто-то из братьев. В холле можно было вальс танцевать! А в дальнем конце еще виднелась лестница на второй этаж. Таких размеров жилплощадь я видела только на «обкомовской» даче. Но она-то служебным жильем считалась! Рассчитанным на прием высоких, зарубежных, гостей.

- Ничего себе живут, буржуи! – пробурчал нахмуренный Барсук, опуская на паркетный пол свою ношу.- Неужели тут только один человек и обитает?
- А вот, это мы должны сейчас узнать, и побыстрее! – сердито бросил Кирилл, сбрасывая туфли и тихо двигаясь к первой же двери. – Обыскивайте комнаты, если что – действуйте по обстановке, и шума быть не должно!
  Я сообразила, что он имел в виду и, указав Барсуку и Соболю на две соседние двери, поманила братьев за собой на второй этаж. Те чуть помедлили, вытаскивая из ящика молоток и гаечный ключ.

   Но наши предосторожности оказались излишними, полупустые комнаты, обставленные дорогой мебелью, казались нежилыми. Минут через пятнадцать мы снова собрались на первом этаже, в комнате, которая, скорее всего, была кухней. Газовой плиты в ней, конечно же, не было, но я обнаружила темную стеклянную панель в длинной столешнице, на которой были нарисованы круги, и предположила, что это что-то вроде электроплиты. Чайник там был тоже электрический. Покопавшись в ящиках, я нашла джезву и пакет с молотым кофе.
- Если вы разберетесь с плитой, то я сварю на всех кофе! – пообещала я. – Авось, мозги на место окончательно встанут!

   Братья резво кинулись нажимать на все кнопки подряд, Барсук полез в холодильник, а Соболь, с мрачным видом, уселся на резной деревянный стул, похожий на трон сказочного царя из мультфильма. Кирилл же продолжал беспокойно ходить из угла в угол.
- Успокойся, Док! – посоветовала я, заливая воду в электрочайник. – Здесь мы можем на некоторое время расслабиться!
- С чего это ты так в этом уверена? – пробурчал он.
- Ты же сам видел, что спальня в квартире одна, в шкафах - только мужские вещи. Вероятно, прежний хозяин твоего тела жил здесь один, - объяснила я свою догадку.
- А кто убирал всю, эту, жилплощадь? – сварливо спросил Кирилл.
- Скорее всего – приходящая уборщица, - предположила я. – Но и на этот счет можешь не беспокоиться, в туалете стоит ведро со шваброй, так она еще влажная. Тут кто-то незадолго до нас побывал, едва-едва разминулись!
- Ладно, убедила! – ответил Док, присаживаясь с другой стороны необъятного стола. – Но нам еще придется придумать легенду на этот счет.
- Или, просто, уволить уборщицу! – пожав плечами, предложила я.
- Тоже вариант! – согласился он.
- В любом случае, кофе нам, сейчас не помешает! – заявила я, заливая кипяток в джезву и отгоняя от плиты братьев, которые, методом проб и ошибок, и обожженных пальцев, нашли, наконец, соответствие между кругами и кнопками.

 У меня вдруг больно защемило сердце. Я абсолютно отчетливо вспомнила, как варила кофе на кухне у Дока в прошлом июле, вскоре после смерти Волка. Для меня прошло всего-то около полугода, а тут, судя по штампу на квитанции и настольному календарю, больше тридцати лет. Что сталось с моими друзьями и родственниками? Да, и стоит ли мне их искать? Каким образом я сумею доказать, что я именно та, кто есть, а не эта странная девочка с розово-черными волосами? Ответов я пока не видела. И  цеплялась за знакомые движения и запахи, стараясь убедить себя в реальность происходящего.

  К тому времени, как я сварила достаточно кофе, чтобы наполнить кружки всем присутствующим, Барсук порубил крупными кусками какой-то ужасно твердый сыр, отчаявшись разобраться с упаковками полуфабрикатов, найденными в морозильнике. А братья вытащили на стол все овощи и фрукты, которые обнаружили в других ящиках. Мои друзья гораздо проще подходили к тому, что с ними произошло. Или мне так казалось.

- Гляди-ка, у них тут в апреле уже огурцы и клубнику едят! – пробурчал Соболь, запихивая их в рот, вперемешку с сыром и какими-то темными клеклыми ломтями хлеба из пачки.
- Только клубника какая-то бездушная, словно искусственная! – вздохнула я, откусывая половину громадной ягоды и вспоминая маленькие душистые, клубничинки с бабушкиной дачи.
- Но изменившаяся еда здесь, похоже, меньшее из зол! – заметил Кирилл, глядя из окна на город. – И прежде чем снова выбираться на улицу, я бы хотел разобраться в обстановке. А в доме - ни одной газеты! И какой из всех этих экранов – телевизор, тоже непонятно!
- Ну, это мы запросто определим! – воскликнул неунывающий Герка и кинулся в соседнюю комнату, уставленную непонятной аппаратурой.
  В прошлой жизни он души не чаял во всякой электронике, даже цветомузыку в доме у Волка сам собрал.

- Пальцы берегите! – посоветовала я, видя, что и Юрий намылился в ту же сторону.
- Пойду и я с ними поковыряюсь! – предложил Барсук, отставляя свою чашку.
  Соболь только кивнул и, запихнув в рот последний кусок хлеба, заторопился следом.

- Ребята удивительно легко приняли случившееся! – задумчиво отметил Док, проводив их взглядом. – У меня так, абсолютно, душа не на месте!
  Он продолжал стоять у окна, медленно попивая кофе и разглядывая изменившийся пейзаж.
- А парни, и раньше, не особо-то задумывались над высокими материями, - напомнила я, подходя к окну и усаживаясь на подоконник. – Для них главное то, что они снова живы. А жить – всегда лучше, чем не жить. Или, хотя бы, интересней!

   От этих слов у меня, прямо-таки, мурашки пробежали по спине. Я случайно произнесла любимую присказку Волка! Тут же вскинула глаза на Кирилла, пытаясь правильней облечь в слова свою мысль, но он меня опередил:
- Я знаю, о чем ты подумала! Для меня, самого, загадка, почему здесь оказались именно мы, вшестером? И, по логике вещей, Алекс тоже должен быть где-то здесь! Если твоей душевной силы и боли хватило на то, чтобы утянуть за собой не определившиеся души погибших ребят, и меня, заодно, то странно,  если бы тебя не услышал Алекс!
- Я сама об этом все время думаю! – тяжело вздохнула я. – Быть может, тебе в тот, первый, раз что-то не удалось?
  Кирилл с сомнением покачал головой:
- Когда я принес тебя в бункер, его тело было все таким же, каким я его оставил, и очень похожим на твое. В вас не было жизни, но и разложение не наступало. Я понадеялся, что дух его, по-прежнему, привязан к телу, и если я, на этот раз, все сделаю правильно, то мы, вместе, прорвемся в следующую жизнь.

- А где и как ты собирался с ним встретиться? – спросила я. – Мне-то ты точно обозначил место встречи!
- Ему я тоже указал на дом с часами! – печально ответил Док. – И все это время, с его ухода до нашего, приходил туда в 5. 40 утра. У меня была надежда, что его дух сумеет оживить кого-нибудь, например, впавшего в кому парня. И тогда он придет ко мне на встречу. А когда я собрался уходить, вслед за тобой, то назвал место встречи Мастеру. Он не был согласен с тем, что я делал, но считал, что попытать удачи –  право каждого.

- Значит, по меньшей мере, один живой человек должен знать о нашем уговоре! – с воодушевлением воскликнула я.
- Не забывай, что прошло уже тридцать лет! – с сомнением покачал головой Кирилл. – Все могло сильно измениться! Он мог уехать куда-нибудь или…
- Насколько я знаю Мастера, он никуда бы не уехал из города, пока здесь стоит этот дом! – прервала я его. – Мастер всегда держал свое слово!
- Он мог и умереть, Инь! – тихо прошептал Док.
- Тогда, я уверена, он пошел бы за нами! – заявила я, твердо уверенная в своей правоте. – Во всяком случае, нам стоит попытаться, с неделю, покараулить под часами. И не только утром, но и вечером, ведь часы показывают верное время два раза в сутки!
- Наверно, ты права! – согласился Кирилл. – Хуже не будет, если мы попробуем навестить старый дом Мастера и покараулить под часами. Но сначала попытаемся немного разобраться в том, что же произошло в мире, пока нас здесь не было.
   И он кивнул в сторону комнаты, из которой неслись звуки, означавшие, что телевизор братья Гримм, все-таки, включили.
- Хорошо! – согласилась я. – Ты пойдешь к ним, а я пока приму ванну, а то у меня все волосы слиплись и кожа зудит, по-страшному!

  Договорившись таким образом, я спрыгнула с подоконника. Бросив последний взгляд в окно, я обратила внимание на мотоциклиста, стоявшего неподалеку от нашего автомобиля. Парень в черной одежде, явно, разглядывал то машину, на которой мы приехали, то окна нашего дома. Внутри словно зазвенела какая-то струна, но я отогнала беспокойство, решив, что, так просто, угнать машину, если стоянка находится под наблюдением, чужаку не удастся. И побрела в ванную комнату, расположенную на втором этаже. Мне показалась интересной мысль поплескаться в той здоровенной полукруглой лоханке.