475 Соображать надо 17 05 1974

Александр Сергеевич Суворов («Александр Суворый»)

Книга-фотохроника: «Легендарный БПК «Свирепый». ДКБФ 1971-1974».

Глава 475. ВМБ Балтийск. БПК «Свирепый». Соображать надо. 17.05.1974.

Фотоиллюстрация из второго тома ДМБовского альбома автора и из свободной сети Интернет: Балтийское море. БПК «Свирепый». Только что закончились ракетные зенитные стрельбы ЗРК «Оса-М» по воздушным мишеням. А.С. Суворов в местонахождении квадратного люка в палубе юта, ведущего в румпельное отделение корабля. Чувствую себя уже почти ДМБовским годком. 17.05.1974.


В предыдущем:

На бегу я тоже про себя повторил слова матросского ответа командиру 12-й дивизии ракетных кораблей, контр-адмиралу Владимиру Александровичу Лапенкову: «Точно так!», а Валерка Маховик, вахтенный сигнальщик-наблюдатель, всё ещё неотрывно смотрел на светящиеся и дымящиеся осколки, обломки и обрывки мишени М6 и ракеты 9М33 ЗРК М-4 «Оса-М», которые медленно падали с неба в уже совсем по-летнему лазурные воды Балтийского моря…

По возвращении БПК «Свирепый» в ВМБ Балтийск, большие начальники провели смотр корабля. Офицер политотдела штаба 12-й дивизии ракетных кораблей ДКБФ осмотрел «моё хозяйство» в «ленкаюте», задержался  в библиотеке, «порылся в книгах», молча выслушал мой доклад, бегло посмотрел документы по комсомольскому учёту и журналы политзанятий, потом с интересом перебрал оставшиеся от давних времён стенгазеты и планшеты наглядной агитации (в том числе новогодние плакаты и иллюстрации к конкурсам игр в военно-морской КВН, а потом поговорил со мной «по душам»…

Его интересовал морально-политический дух экипажа, отношение моряков-свиреповцев к службе, к стоянию корабля в базе, к тому, что нам «зарубили» выход на БС (боевую службу) в Средиземное море и заход на Кубу.

Я не поддался на это слово-понятие «зарубили», потому что о том, что нам кто-то помешал или вместо нас ушёл на БС в «южные моря», я ни от кого не слушал ни полслова, ни ползвука. Наоборот, я совершенно искренне сказал этому капитану 2 ранга, что БПК «Свирепый» после жестокого шторма в Северном море начал скрипеть корпусом и ему срочно нужен был ремонт в заводе.

В результате, я «по своим каналам» узнал, что к службе замполита, по комсомольской работе и политзанятиям у нас замечаний нет, только отличные оценки. При этом я то знал, что на самом деле, на уровне матросов, некоторых офицеров и мичманов должны были быть замечания, потому что их рабочие тетради и их дневники были заполнены одинаковыми отчётными данными, словами, предложениями и написаны одной рукой, - моей рукой…

Однако, в 1974 году мы все уже очень хорошо знали, что главное в этой реальной «соцдействительности» не сделать хорошо, а главное – хорошо отчитаться. Поэтому к вечеру 17 мая 1974 года все волнения от «высокой инспекционной проверки» остались позади и вновь «фанфары трубили победу» экипажа БПК «Свирепый». Особенно лестно отозвался контр-адмирал В.А. Лапенков о нашем приёме советских писателей и поэтов и о внезапной проверки нашей боеготовности с практическими учебно-боевыми стрельбами по воздушным мишеням.

Выполняя некоторые обязанности командира отделения рулевых, я не смог вовремя (до схода В.А. Лапенкова с корабля) проявить плёнки и отпечатать фотографии, но заверил его помощника, что завтра к обеду весь комплект фотографий о последних событиях на БПК «Свирепый» будут в штабе дивизии. Я только просил предупредить об этом моём задании командира корабля, капитана 2 ранга Е.П. Назарова.

Когда мы пришвартовались к своему причалу и Валерка Маховик подключил БПК «Свирепый» к городскому телефону, то поздно вечером мне позвонил мой друг и товарищ Александр Якимушкин. Он уже был наслышан о наших приключениях при встрече с писателями и поэтами, о моей речи перед Робертом Рождественским «о широких матросских грудях» и о том, что я «заказал Роберту Рождественскому стихи-песню о БПК «Свирепый».

- Узнаю Суворова! – кричал мне из телефонной трубки Сашка Якимушкин, который в городком комитете партии Балтийска был уже «шишкарём» (секретарём), курировавшим жизнедеятельность экипажей военных кораблей ВМБ Балтийск. – Как всегда не признаёшь никакой субординации и авторитетов!

- Ты хоть с Робертом Рождественским не говорил на «ты»? – весело спрашивал меня Сашка Якимушкин, а я со стыдом и раскаянием, пытался уверить его, что говорил с ним только на «вы»…

Проявляя отснятые сегодня 17 мая 1974 года фотоплёнки, я наконец-то прочитал первое письмо из города Ивье Гродненской области Белорусской ССР, которое получил от майского ДМБовского годка, боцмана-плотника Баранова Володи. Он описывал, как его встретили родные и близкие дома, какие сразу же на него обрушились домашние и другие житейские проблемы и в его письме я ясно почувствовал его тоску и желание вернуться вновь в наш налаженный стабильный и привычный флотский быт и жизнь.

- Пиши мне, Саня, - писал Володя Баранов, - как там корабль и вообще – всё. Жду письма. Передай привет Чумаченко и всем остальным ребятам.

Вернувшись в базу, мы узнали, что наши гости, советские писатели и поэты, сегодня 17 мая 1974 года были в гостях на других боевых кораблях, потому что Андрею Вознесенскому понравился рассказ товарищей о встрече с моряками-свиреповцами. Теперь все с нетерпением ждали телепередачи о Днях советской литературы в Калининградской области по местному телевидению и передачи «Служу Советскому Союзу» 2 июня 1974 года. Нам обещали, что в этой передаче покажут наш корабль, наш экипаж и все те события, которые происходили с нами…

Вытряхивая из маминой посылки последние яблочные крошки-сушки, я не утерпел и написал родителям «хвастливое» письмо…

- Если вам интересно, - писал я «скромно», - то 2 июня (1974) по первой программе посмотрите ЦТелевидение программу «Служу Советскому Союзу». Посмотрите, пожалуйста, на этих писателей, на то, как они у нас были, как выступали на кораблях и на нашем корабле…

- Ну, а если передача не будет скучной, то посмотрите её до конца, тогда увидите вашего Сашку, как он внимательно слушает выступления писателей, задаёт вопросы Роберту Рождественскому, а потом страшно нескладно благодарит их за честь, дарит всем цветы и значки корабля, а потом начинает подсовывать Рождественскому журнал («Юность») и просит Роберта Ивановича написать так: «Саше Суворову».

- Мы с ним поговорили немного на счёт нашей фамилии «Суворов» (откуда, как появилась и т.д.), а потом он (Роберт Рождественский) оставил в журнале свой автограф и пожал мне крепко руку. Теперь я её месяц мыть не буду…

- Потом опять я «нахально» полез к Роберту Рождественскому с вопросом о стихах-песне-гимне моряков-балтийцев и всё уговаривал его взять в обработку нашу песню о БПК «Свирепый». Очень тепло и хорошо поговорили с ним, причём как-то так получилось, что на «ты»…

- А потом в клубе базы видел и слушал вместе со всеми А. Вознесенского. Это он, как и В. Высоцкий, пишет стихи и песни, которые все поют. Немножко спекулирует, но читает и пишет здорово, как говорится – «глубоко копает».

Вот эту встречу, то есть всё, что надо было сделать, подготовить, отрепетировать, дарить и давать на подпись, расставить везде своих фотографов и т.д. – всё это дело моих рук. Вызвал командир (корабля) и сказал: «Дейсвтуй!».

- Сегодня (17.05.1974) по Калининградскому ТВ в 19:00 посмотрим на самих себя…

- В остальном служба идёт своим чередом. Сегодня с Валеркой Маховиком идём на почту и зайдём в ателье. Посмотрим, как там шьют костюмы, брюки.

- Хочу заказать пока только брюки. Денег у меня ещё осталось малость, да ещё Сашка Якимушкин должен вернуть долг, так что встречусь с Сашкой, тогда должно хватить. А может быть, вообще заказывать ничего не буду, - рано ещё…

«Подогретый» письмом уже «гражданского человека» Володи Баранова и бытовыми заботами-хлопотами Сашки Якимушкина, я всерьёз задумался о своей дальнейшей «гражданской» судьбе. Из отдела кадров и бухгалтерии Севастопольского морского завода регулярно шли письма и открытки-поздравления с праздниками, а также вырезки из газет об условиях приёма на подготовительные курсы для поступления в СПИ (Севастопольский приборостроительный институт).

Гражданская жизнь властно звала меня к себе, заставляла думать, соображать…