Глава 5

Воджтеч с Садко целую ночь потратили, придумывая, чем таким увлечь панни, и остановились на карьере. Садко придумал подкупить организатора рекламной кампании, чтобы он начал платить Виржини больше, не посвящая других рабочих в интригу.
Садко никогда лишний раз не светился, поэтому на встречу с предпринимателем явился Воджтеч. Он был чётко проинструктирован, потому свободно объяснил, что требуется пану Тюильри. Организатор выборов согласился с условиями известного миллионера, подписал документ о тайном сговоре и интриганы разошлись.
Садко услышал о положительном исходе операции и вновь обрел самое наивное и безнадежное чувство в мире – надежду, после которой, всем известно, наступает разочарование.
Виржини была изумлена, когда получила значительно большую сумму за работу, нежели остальные. И сразу заподозрила что-то нехорошее. Подозревать голословно она не любила, поэтому пришла к организатору предвыборной кампании лично и под угрозой увольнения узнала то, что ей было нужно: на горизонте вновь прозвучало имя пана Тюильри.
Обычная девушка в такой ситуации была бы рада, что ей помогают, но Виржини не просто разозлилась, она стала расспрашивать знакомых, где найти пана Тюильри или хотя бы его фотографию. Мгновенно выяснилось, что ни одной фотографии пана Тюильри в прессе нет, надеяться ей не на что, разве что она придет к нему домой лично и согласится стать его женой.
Теперь Виржини мысленно была готова не просто к борьбе с зарвавшимся миллионером, а к войне до первой крови. Крови мерзкого дамского угодника, вообразившего, что Виржини из той самой группы поддержки дурочек, мечтающих пополнить ряды брошенных жен миллионеров с постоянно отбираемыми детьми.
В конце концов, ей удалось выйти на Воджтеча, телохранителя пана Тюильри, а с ним она церемониться не стала.
- Снова предложение? Почему он так на мне зациклен? Других дур больше нет?
- Здравствуйте, панна… Раз уж мы встречаемся в третий раз, давайте познакомимся. Меня зовут Воджтеч Новак.
- Своё имя Вы мне уже называли, а фамилия Тюильри меня интересует больше… в силу последних, открывшихся обстоятельств. Передайте, пожалуйста, своему хозяину, что плотное общение с ним вызывает у меня иное желание, чем он рассчитывает: убивать.
Воджтеч рассмеялся.
- Так как Вас зовут, любезная панна?
- Виржиния Трие, но Вас прошу впредь называть меня Виржини. Я, скорее, соглашусь ходить на свидания с Вами, чем с загадочным паном Тюильри.
Воджтеч опять рассмеялся.
- Не боитесь, что мой хозяин станет ревновать?
- Нет, наоборот, смогу хоть так насолить ему.
Воджтеч признался:
- Панна Виржини, Вы прелестны – выбор моего хозяина правилен. Во-первых, я слишком стар для Вас…
- Мне уже 19, - прервала его Виржини.
- Браво! Вы отлично умеете за себя постоять! Мне 32, а моему хозяину только 25 – он больше подходит Вам по возрасту… А во-вторых, свою работу потерять я не намерен... Знаю я, что сейчас у Вас мелькнула мысль о Вашей непривлекательности, - Воджтеч приятно улыбнулся.
- Итак, я привлекательна в глазах высокого брюнета…
- И невысокого блондина тоже, кстати…
- Кто это – невысокий блондин? – спросила Виржини удивлённо.
- Мой хозяин.
На лице Виржини появилась гримаса отвращения.
- Да Вы что?! Что ж Вы сразу не сказали?!  Блондины – не моя категория мужчин. Будь Ваш пан Тюильри хоть семи пядей во лбу или сам Рокфеллер – никогда не выйду замуж за блондина. А ещё скажите ему, что лезть в деловые отношения любимой, как он уверяет, панни – неэтично.
- Тогда я от его лица спрошу о личных отношениях: парень у Вас есть?
- Парня у меня нет, но если появится, то блондином он точно не будет. Светлый цвет волос – признак инфантилизма. До скорого свидания.
- Думаете, мы ещё встретимся?
- Пан Тюильри из тех, что сдаётся не сразу, да?
- Да, - и Воджтеч пожал её теплую руку.
Садко не приревновал ни к переданному разговору, ни к рукопожатию, ни даже к возможности свидания, зато обиделся на нелюбовь Виржини к блондинам.
- Не ревнуете?
- Я ревную, только если повод есть: страстная влюблённость в какого-то молодого человека – отличный повод.
- Но опять Вам что-то не нравится, пан Тюильри: Вы же сами говорили, что быть ангелочком в глазах девушек Вам надоело.
- Я говорил о посторонних паннах, а не о той недоступной, что я люблю.
Воджтеч рассмеялся:
- Не угодишь на всех Вас, господа миллионеры.