Паутина Темноты 8. Новая жизнь

   Глава 8. Новая жизнь.


    В старом доме, за железной дорогой, на постоянном жительстве, оставались только Мастер и я. В качестве сменной охраны к нам присоединялись Дин, Волк или Барсук, по очереди. Братьев Гримм, как и Лиса, просто невозможно было оттащить от компьютеров в квартире Кирилла. Близнецы всегда тяготели к электронике, а теперь им казалось, что они попали в научно-фантастический роман. А у Мастера в доме даже телевизора не было, только старенький радиоприемник. Он всегда предпочитал духовный поиск суетным развлечениям. И ненавидел официальную пропаганду.
   А теперь наставник упорно вел меня по пути постижения и духовного самосовершенствования. Хотя, приступов, после отъезда Алешки, у меня больше не было, но спать я каждый раз ложилась с большой опаской. Несмотря на то, что Мастер всегда был рядом. Он честно присматривал за мной, почти поверив, что Алексей отбыл по делам братства мотоциклистов. Моего наставника очень заинтересовали мои наследственные способности, он пытался сопоставить их с тем, что вычитал в древних трактатах. В итоге, Мастер пришел к выводу, что мой дар – разновидность сканирования ауры или биополя. И  заявил, что при надлежащем обучении я смогу добиться больших успехов, если не уйду за грань раньше.

   Дни летели почти незаметно, я очень удивилась, когда одним ранним утром заглянула в календарь, и оказалось, что прошло уже две недели с моего возвращения в мир живых. А Мастер, в ответ, предложил мне поразмышлять над темой относительности и субъективности времени, в период утренней медитации.

    Я уже довольно долго могла сидеть в привычной для Мастера позе и прислушиваться к своему внутреннему миру, но в этот день мне никак не удавалось сосредоточиться, и я продолжала ерзать и менять позу.
- Ты настолько неуравновешенна, что и мне мешаешь размышлять! – пожаловался сидевший неподалеку Мастер, а затем предложил мне лечь на коврик и попытаться расслабиться, хотя бы, в этой позе.

   Я последовала его совету, но и тут не очень преуспела. Мысли постоянно возвращались к Хорьку и его поездке в Казань. Ему с друзьями пора уже было возвращаться. И я начинала жалеть, что излишне категорично поставила для них задачу, они, запросто, дров могли наломать, пытаясь увезти Розу силой. Хотя Волк, с которым я, втихаря, обсудила эту поездку, поддержал мою идею. Он считал, что жена Мастера попытается с ним увидеться, хотя бы, из женского любопытства. А там – как карты лягут.

    Я совсем было решила, встать и пойти на кухню, чтобы не мешать Мастеру, как вдруг почувствовала, что он совсем близко от меня. Открыв глаза, я поняла, что наставник встал на колени, протянул ко мне ладони, а взгляд его устремлен внутрь себя, словно он к чему-то прислушивается.
- Прости, Мастер! – смущенно попыталась объясниться я. – Мне что-то не по себе сегодня, давай, на время, отложим урок, и я пойду, приготовлю чего-нибудь на обед.
- Ты права на счет своего состояния, - он сосредоточенно продолжал водить руками вдоль энергетических линий моего тела. – Твое биополе как-то странно меняется,  аура будто плывет. Пожалуй, тебе стоит с Кириллом посоветоваться, это может быть и медицинской проблемой!

   Он подал мне руку, помогая подняться, что было довольно необычно. А когда я оказалась совсем близко от него, неожиданно нахмурился и спросил:
- Сама-то, ты никаких, телесных, недомоганий не ощущаешь?
- Да, вроде бы, нет! – недоуменно пожала я плечами. – Душа немного не на месте, а так - всё в норме.
  И увидав его перепуганные глаза, поправилась:
- Под душой я нервы имела в виду!
  Мастер, тем не менее, снова провел рукой вдоль моего тела, а потом на его лице проступило облегчение и понимание. Остановив ладонь внизу живота, он с легкой усмешкой спросил:
- А по утрам тебя не тошнит?

   Я открыла рот, чтобы ответить отрицательно, но затем захлопнула его так, что лязгнули зубы. Этим утром еда в меня абсолютно не лезла. Я-то подумала, что от беспокойства за Алексея, но могла быть и другая причина.
- Ты хочешь сказать, что способен распознать беременность на таком раннем сроке? – смущенно пролепетала я.
- В этом не было бы ничего удивительного! – пожал он плечами. – С женой меня чутье никогда не подводило. Но лучше тебе еще и с Доком посоветоваться.

  Тут меня словно мороз продрал по коже! Я была близка с этими, обоими, мужчинами по очереди, в течение одних суток. А затем Алексей уехал. И вероятность отцовства этих, двоих, была равновероятна.
- Что-то не так? – нахмурился мой наставник, разглядывая мое помрачневшее лицо. – Ты не выглядишь счастливой! А ведь, привести в мир новую жизнь это – настоящее чудо! И Алексей, я уверен, будет просто счастлив!

   Тут я зажмурилась и до скрипа сжала зубы, чтобы не застонать! Ну, что мне стоило, сразу рассказать Хорьку про эпизод в ванной! Я же не решилась, разрушить хрупкое равновесие чувств, а теперь придется пожинать плоды.
- Что с тобой? – обеспокоенно воскликнул Мастер, схватив меня за плечо.
  Не желая ни лгать ему, ни вступать в пространные объяснения, я кинулась к туалету. А там меня, действительно, стошнило.

   Оправдав, таким образом, свое нежелание разговаривать, я разбудила Барсука и попросила, отвезти меня к Доку. Мастер подошел к нам, когда мы уже за воротами садились на мотоцикл.
- Я понимаю, что всё произошло слишком быстро! – сказал он, пристально посмотрев мне в глаза. – Но постарайся не принимать поспешных решений! Этот малыш может стать твоим якорем в мире живых!
  Поймав удивленный Мишкин взгляд, я скрипнула зубами, кивнула Мастеру и с треском опустила на лицо щиток шлема, после чего скомандовала: «Поехали!» И спиной чувствовала, как наставник смотрит мне вслед. Он определенно не понимал моей реакции. А раскрывать всю подноготную я абсолютно не желала.

   Слава богу, что Барсук был, отроду, нелюбопытным. И не до конца проснувшимся. А то мне бы пришлось, с трудом, увиливать от расспросов. А еще больше порадовало то, что в прихожей нас встретил Волк и предложил подменить Барсука у Мастера на карауле. Он-то еще быстрее Мастера бы понял, что тут что-то нечисто. Алекс помнил мои мечты о дружной семейной ячейке, и непременно – с детьми. Всю свою недолгую жизнь я чувствовала себя обделенной родительской любовью и хотела доказать, что в мире бывает и по-другому. А так как Волк был достаточно занят своими собственными проблемами и поэтому вполне удовлетворился моим объяснением о необходимости очередного медицинского обследования.
- Да, кстати! – вспомнил он почти на пороге. – Хорек недавно звонил, говорит, что вместе с Розой сюда стартуют, и к вечеру быть обещает!
- Здорово! – искренне обрадовалась я. – Тогда и я туда после обеда вернусь!

   Распрощавшись с Волком, я оставила Михаила на кухне, у холодильника, а сама побрела на второй этаж по шикарной винтовой лестнице, сработанной из полированного темного дерева. Меня не переставало удивлять, насколько непохожа эта квартира на все те, что я видела до сих пор. Правда, Лис утверждал, что такого элитного жилья, за время моего отсутствия, довольно много понастроили. Не для всех, конечно.
   У Кирилла, и в прежние времена, квартира была не из простых, правда, служебная. Кому-то в спецслужбах было удобно, чтобы он продолжал свои изыскания отдельно от других медицинских работников. У Дока в квартире была и химическая лаборатория, и что-то вроде операционной. И в работе его тесно переплетались восточная медицина и западные методы психологической обработки. А его познания в ядах были просто феноменальными.

    Поднимаясь по лестнице, я задумалась, насколько контора была в курсе его последних разработок. Конечно, Док утверждал, что тетради с записями остались там же, где и наши тела. И они очень хорошо укрыты от посторонних глаз. Но с ними могли ознакомиться и раньше его ухода. Не зря же, по словам Хорька, товарищи Дока, по службе, всё из его дома вынесли, после нашего с ним исчезновения. Определенно, искали что-то.

   Вот, и сейчас я подивилась, насколько быстро Кирилл переделал шикарную квартиру одинокого холостяка в настоящий исследовательский центр. Обширный зал для просмотра кинофильмов, находившийся на первом этаже, стал компьютерным центром, в котором работали и жили Лис и Братья Гримм. По паркетному полу змеились жгуты проводов, гудели железные ящики, мигали разнокалиберные мониторы. Валерка заявил, что при наличии хорошего оборудования и некоторого времени, сумеет разобраться, чем и с кем занимался предшественник Кирилла. И почему кто-то захотел его убить. В этом у них с Доком сомнений не оставалось.

   Как правильно заметил Волк, сразу после моего возвращения, люди в этом времени обожали общаться в «Великой Паутине», как они называли интернет. В мое время, когда компьютеры были размером со шкаф или, хотя бы, с большую тумбочку, располагались они в серьезных вузах и научных организациях. Ну, и у военных была такая радость. И никакой - такой сети! И люди общались непосредственно вживую или с помощью писем. А теперь бумажный, эпистолярный, жанр отмер как таковой, всё писалось на экране и отправлялось по проводам. Даже дневники свои люди вели почти в открытом доступе. А то, что пытались скрыть, Лис мог добыть из-под любых паролей.

   Поэтому, через пару дней, Валерка со всей ответственностью заявил, что добровольно Марк покидать этот мир не собирался. На взгляд Лиса, да, и самого Кирилла, его предшественник был очень здоровым, циничным и довольно беспринципным человеком, любившим деньги и те материальные удовольствия, которые на них можно купить. То есть, любил свою жизнь и был ею вполне доволен. В отличие от носителей остальных членов нашей команды, вернувшихся из-за грани.

   Я уже упоминала об Александре, сыне Майи и племяннике Че. Этот молодой парень очень любил свою подружку, даже больше, чем мотоцикл. С остальной жизнью его мало что связывало, как и большинство нынешнего, молодого, поколения.
   Насколько я поняла, в мире, где всем правят деньги, не оставалось достойного места для неимущих. И перспектив для них, чтобы перейти в другой разряд общества. И я вполне понимала душевное состояние молодых людей, впереди у которых только прозябание и зависть к тем, кто наверху. Жить так, определенно, не очень хотелось. И когда рвалась тонкая ниточка, привязывавшая человека к миру живых, то появлялось желание, послать всё к чертям.

   Вот так, и племянник Че, обнаружив свою подругу мёртвой, надумал уйти вслед за ней. Однако решил оставить матери записку и некоторую сумму, оставшихся у него, денег. Но покидая дом навсегда, наткнулся на Че, который нашел записку и бросился за ним в погоню. Александр сознательно уходил из мира живых. И ушел.

   Моя предшественница принадлежала к так называемой культуре «эмо», объединяющей молодежь, просто, помешанную на мыслях о смерти. И я ее могу понять! Быть дочерью одинокой женщины, в жару и в холод, по двенадцать часов в день, стоявшей у лотка на рынке, чтобы кое-как одеть и накормить своих троих детей, обитавших в одной комнате коммуналки – не очень завидная доля! А если еще не хватает силы, как физической, так и духовной, чтобы отстоять свой образ жизни от воинствующих сытых бездельниц из, так называемых, «приличных» семей, то уход становится неизбежен. Она об этом, и сама, довольно подробно, писала. Лис нашел в сети последние странички ее дневника.

   С Марком же все было не так. Он был здоров, успешен, доволен собой, и тем не менее, Док легко проник в его тело и не чувствовал попыток старого хозяина, вернуть тело назад. Тот тоже ушел навсегда, и при очень подозрительных обстоятельствах. Ну, нечего ему было делать перед рассветом в машине, на набережной! И куда подевались его охранники, которых было, как минимум, двое? И кто следил за его машиной? Слишком много было вопросов, до сих пор, остававшихся без ответа.
    Кое-как удалось вернуть контроль над ситуацией после того, как Док, с помощью Майи, наложил на правую руку гипсовую повязку и, вместе с Лисом, посетил свой главный офис. Кирилл представил Валерку, как своего нового личного секретаря и помощника, для чего тот, скрепя сердце, сменил костюм байкера на облик успешного клерка, а Дина с Барсуком – как новых охранников. И заявил, что уходит в отпуск. На неопределенное время. А сам, тем временем, занялся поиском причин и врагов.

  Обо всем, об этом, я успела подумать, пока дошла до двери второго, верхнего, кабинета, где обосновался сам Кирилл, уступив Че с сестрой свою роскошную спальню. Комнату для гостей, находившуюся на этом же этаже, он переделал в лабораторию.
   Я осторожно постучала, а затем толкнула массивную деревянную дверь. Та бесшумно отворилась, и я протиснулась внутрь, прикрыв дверь за собой. У меня не было никакого желания будить остальных, пока я не поговорю с Доком наедине.

   Кирилл, не раздеваясь, спал на большом кожаном диване, удачно вписывающемся в солидную обстановку кабинета. Его прежнее я пыталось воссоздать атмосферу кабинета большого партийного босса сталинских времен. И Доку она была очень близка! Его прежняя квартира досталась ему частично обставленной, именно в таком стиле. Вероятно, чтобы служащие конторы, которые там по очереди обитали, не забывали основные принципы своей системы. Однако Кирилл так же, как я и Мастер, цеплялся за мелкие штрихи, связывавшие нас с прошлой жизнью. Мне нравился старый деревянный дом Мастера, а Кириллу – его кабинет.

   Обойдя, заваленный бумагами, огромный письменный стол и подняв с пола, соскользнувший со спинки кожаного кресла, неброский серый пиджак, я нерешительно остановилась возле дивана. Спящий Док показался мне совсем чужим человеком. Я и в прежней-то жизни относилась к нему с определенным предубеждением, которое поколебалось лишь в последние дни, когда он прилагал отчаянные усилия, чтобы спасти мне жизнь, попутно рассказывая историю своей жизни, чтобы отвлечь меня от мыслей о неизбежном конце. А сейчас мне требовался его совет в весьма щекотливой ситуации. Глубоко вздохнув, чтобы успокоить расходившиеся нервы, я протянула руку, чтобы коснуться плеча, как вдруг Кирилл открыл глаза и посмотрел на меня внимательным, цепким взором, как будто и не спал вовсе.

- Доброе утро, Кирилл! – пробормотала я, смущенно отдергивая руку.
- Конечно, доброе, если в нем есть солнце и ты! – с легкой улыбкой ответил он, поймав мою руку и поднеся ее к губам.
  Я совсем смутилась и осторожно высвободила ладонь, не зная как правильно воспринимать его слова: как шутку или что-то более серьезное. А он продолжил, прогнав с лица улыбку:
- Я каким-то образом, даже сквозь сон, почувствовал твое присутствие! Но в следующий раз будь осторожнее, нервы у меня абсолютно ни к черту! Мысли о покушении совсем покоя не дают.
   Док приподнялся и, сдвинув подушку в сторону, показал лежавший там пистолет. Я тоже нахмурилась, Кирилл никогда не был паникером. У него должны были появиться достаточные основания для подобной осторожности. Но тут Док упруго вскочил с дивана, с хрустом потянулся и неожиданно спросил:
- А ведь, ты ко мне с каким-то важным делом пришла, раз, в такую рань будить решилась?

   Я кивнула и, чувствуя, как кровь приливает к щекам, коротко изложила утреннее происшествие и предположение, сделанное Мастером. Кирилл криво усмехнулся, окинул меня скептическим взглядом, а потом обошел стол и достал из его ящика какую-то узкую бумажную вещицу.
- Ознакомься с инструкцией! – порекомендовал он, кинув коробочку мне через стол. – А потом иди в ванную комнату и воспользуйся!
- Откуда это у тебя? – пробормотала я, чувствуя, как багровеют не только щеки, но и все остальное лицо, и уши.
  То, что я держала в руках, называлось «Тест на беременность».

- Я с самого начала подозревал, что этим должно кончиться! – со вздохом ответил Кирилл. – И изучал, что нынче об этом пишут в «сети». Ведь, ты же не собиралась с этим вопросом в поликлинику идти?
  Я только и смогла, что головой покачать. Док удовлетворенно кивнул и скомандовал:
- Тогда – марш в ванную! Воспользуешься, примешь душ – и обратно сюда!

   Чувствуя, что вот-вот воспламенюсь от смущения, я кинулась в ванную, выбрав ту, что соединялась с гостевой спальней. Пяти минут хватило, чтобы разобраться с инструкцией и понять, что Мастер был прав. А стоя под душем – поразмышлять над тем, насколько удобнее стала жизнь женщины в этом мире. В мое время, и на осмотр к гинекологу-то, без сопровождения родителя, несовершеннолетнюю девочку не приняли бы. А это было единственным способом выяснить, всё ли у тебя в порядке. А презерватив – почти единственным способом предохранения, да, и те продавались по рецепту. Таблетки же, принимавшиеся «после того», были гораздо большим дефицитом, чем черная икра и французский коньяк. 

   Вот, и случались истории, как с моей одноклассницей, которая родила в седьмом классе, из-за чего вынуждена была бросить школу, так как сие происшествие считалось совершенно неприличным. И единственным способом получить профессию для нее осталось профтехучилище. А девочка-то была не без талантов, но стала, всего лишь, поваром. А не учителем литературы, как мечтала когда-то. И с отцом ребенка у нее жизнь не сложилась. И была ли счастливой жизнь самого ребенка, которого считали причиной крушения всех надежд?

   Прохладный душ успокоил нервы, в лабораторию я выбралась, уже приняв для себя решение. Там я обнаружила Кирилла, что-то рассматривавшего в большой прибор, отдаленно напоминавший микроскоп. Мельком глянув на протянутую мной полоску, он пристально  посмотрел мне в глаза и спросил:
- Насчет рождения наследника не передумала? – и, уловив мой кивок, продолжил – Тогда раздевайся и ложись на кушетку.
- Раздеваться – совсем? – пробормотала я, и чертыхнулась, уже понимая, что сморозила глупость.
- Привыкай! - ехидно усмехнулся Док. – Следующие девять месяцев нам часто придется, таким образом, общаться. Надеюсь, моих вузовских познаний в акушерстве хватит, чтобы вести твою беременность, пока мы не придумаем, что с тобой делать. В больницу тебе дорога заказана. По крайней мере, в этом городе. Здесь все заборы твоими фотографиями обклеены!

   Действительно, родственники и одноклассники ранее не очень-то интересовавшиеся жизнью той, которую раньше звали Настя, в настоящее время развили бурную деятельность. Не знаю уж, то ли жаль ее кому-то стало, то ли драка в школьном дворе, количеством сломанных костей, всех на уши поставила, но к поискам девочки привлекли милицию и телевизионщиков, да, и листовок по городу полным-полно расклеили. И это сильно осложняло мне жизнь. Я не могла просто попросить, чтобы от меня все отстали, так как Насте-то едва шестнадцать лет исполнилось.

   Лично я-то, и в прошлой жизни, в шестнадцатилетнем возрасте осознавала себя вполне взрослой и сложившейся личностью, несла полную ответственность, как за себя, так и за стареньких и больных деда с бабушкой. Да, и в загсе, в конце семидесятых, легко расписывали пары из шестнадцати - семнадцатилетних девиц и мужчин любого возраста, если имелся такой веский повод для брака, как ребенок.
    В настоящее же время, по рассказам парней, в этом вопросе творилась какая-то ерунда. Восемнадцатилетнего парня, запросто, могли посадить за то, что он решил узаконить ребенка своей семнадцатилетней подружки. Якобы, он совратил малолетку!  И неважно, что у этих «малолеток» задницы и вымя, как у 35-летних, многодетных, матерей, навроде тех, что меня в школьном дворе колошматили. И через пару лет их, не то что замуж, в постель-то никто не примет! И ребенка своего она, в ином случае, в мусорный контейнер выкинет, что было здесь довольно распространенным явлением. Но принцип – дороже здравого смысла. Этот аспект проблемы тоже не добавлял мне радости.

   Преувеличенно аккуратно сложив свою одежду на стул, я улеглась на узкую кушетку, стоявшую возле стены. К моему удивлению, Док закрыл глаза и провел руками вдоль тела, не касаясь его. Несколько задержавшись внизу живота, он вернулся к голове и только потом открыл глаза.
- Я вполне понимаю Мастера! – заявил он, закатывая рукава белой рубашки и надевая перчатки. – Твое биополе весьма существенно изменилось. Странно, что ты сама ничего не заметила.
- У меня, вообще-то, это - первая беременность! – обиженно пробурчала я.
- А ты и с Бароном ничего не заметила! – резко ответил Кирилл.
  Я скрипнула зубами, но смолчала, признавая справедливость упрека. Док имел довольно веские основания считать, что причина моего ухода была не только в полученных ранениях, но и в том, что причиной кровотечения, которое он не смог остановить, была беременность, прервавшаяся на раннем сроке. Вместе со мной умер и ребенок Барона.

  Кирилл же, не замечая моего состояния, продолжал ощупывать мое тело и выговаривать мне за невнимательность:
- У тебя, ведь, даже грудь уже подрастать начала! Неужели ты собиралась ждать, пока живот на нос полезет?
- Живот у меня пока что – скорее впадина! – попыталась защищаться я. – А грудь могла и от хорошего питания округлиться!
  И в самом деле, навещавшие нас с Мастером парни, обязательно привозили что-нибудь вкусненькое, уговаривая поесть, чтобы как-то укрыть плотью, торчащие сквозь кожу, кости.
- У тебя же молочная железа растет! - со вздохом пояснил Док. – Пощупай сама, ты должна помнить размеры своего грецкого ореха!
  Ощупав то, что набухало под соском, я поняла, что он и тут прав.

  И чтобы как-то сменить тему, я задала вопрос, давно вертевшийся на языке:
- А что случилось с Бароном, Кирилл? Хорек рассказал мне, что встретил Вольфа не более чем через месяц после штурма. И тот его не узнал. И не вспомнил мое имя. Держу пари, ты как-то к этому причастен!
  Док резко помрачнел, но, все же, ответил:
- Действительно, это - я закрыл ему воспоминания. Вольф привел-таки ко мне свою бабушку. Как ты тому не противилась.

   Всё было именно так, как он говорил. Вышеупомянутая старая дама была в свое время военным врачом, а затем одним из лучших ургентных хирургов нашего города. Ее и на пенсии постоянно на консультацию, в сложных случаях, приглашали. И она очень любила своего внука, а с моим присутствием возле него – мирилась, как с неизбежным злом. Волка она тоже знала, будучи подругой его собственной бабушки. И определенно, что-то знала о деятельности Структуры, опутывавшей своими щупальцами весь город от молодежных команд до силовых структур и партийно-хозяйственного актива. Работая в интересах и на пользу последнего. И используя далеко не всегда законные методы работы. Мне же очень не хотелось, чтобы произошедшее со мной приобрело дополнительную огласку и как-то повредило стае и моим друзьям.

  Всё, это промелькнуло в моей голове, пока Кирилл продолжал свой рассказ:
- Елизавета Андреевна пришла, когда ты, очередной раз, потеряла сознание и согласилась со мной, что больше, чем я уже сделал, вряд ли возможно предпринять. С твоей кровью творилась какая-то чертовщина. Ты уходила. А Барон не желал с этим смириться. Тогда Елизавета Андреевна попросила меня помочь ему, она кое-что знала о моих исследованиях в области психики человека. Вместе нам удалось погрузить его в гипнотическое состояние так, что он этого не осознал. А затем я поставил блок на воспоминания о последних трех годах жизни. Потом мы с его бабушкой перевезли Вольфа в ведомственную больницу, сделав вид, что он упал с мотоцикла. И частично потерял память. А затем, судя по всему, она увезла его в другой город.

   Горькая волна обиды поднялась в моей душе, я вскочила на кушетке и почти выкрикнула ему в лицо:
- Зачем ты это сделал? Ты стер меня из памяти того, кто меня любил!
  Док стойко выдержал мой гневный взгляд и ответил:
- А тебе не кажется, что это было гуманным решением? Хорек тоже любил тебя, и всю жизнь потратил, чтобы найти. А ведь, этого могло бы никогда и не случиться! Тебе, что – мало одной загубленной жизни?
   Я же, чувствуя, как дрожат губы и слезы наворачиваются на глаза, прижала ладони к лицу и уткнулась головой в колени. Мне сложно было объяснить, как горько осознавать, что тебя вычеркнули из жизни, еще до ухода в Темноту. И от тебя не осталось ничего, даже памяти. Мои плечи вздрагивали, я изо всех сил пыталась унять дрожь и выровнять дыхание.

  И тут почувствовала, как дрожащие пальцы Кирилла осторожно погладили меня по голове:
- Не плачь, пожалуйста! – проговорил он срывающимся голосом. – Возможно, это и не было правильным решением!
  Я с трудом проглотила, стоявший в горле комок, подняла на него сухие, покрасневшие от не пролитых слез, глаза и ответила:
- Всё было правильно, но все равно – больно! Надеюсь, ты не сказал ему про ребенка?
- Я – не сказал! Ты же не велела, – со вздохом ответил он. – Но он, по-моему, сам догадывался. И считал себя причиной твоей смерти.
- Тогда ты правильно поступил! – тяжело вздохнув, решила я. – Мне и одного известия, о самоубийстве Ласки, хватило!
- Да, уж! Очень печальная история! – согласился Док. – У девочки не осталось стимула, чтобы жить! А вот, малыш ее бы удержал на этом свете!

- Мне Мастер тоже об этом говорил, - вспомнила я. - Вот только, как понять, чей у меня ребенок? Ужасно не хочется вас с Хорьком, попусту, рогами сталкивать.
  Кирилл опять нахмурился и сообщил:
- Ты знаешь, в этом времени медицина очень далеко шагнула! Теперь есть способы, точно определить отца ребенка, даже до его рождения. Генетический анализ называется. Тебе надо немного подождать, а затем взять пробу у плода. И анализ покажет, мой это ребенок или Алексея. А потом можно устроить выкидыш, если результат тебя не удовлетворит.
  Я возмущенно посмотрела на него:
- Ты что – с ума сошел? Ребенка я, по-любому, оставлю. Я тебе уже об этом говорила. 
  И удивилась, какой радостью просияло его лицо.

  А затем он порывисто прижал меня к груди и прошептал:
- Спасибо тебе огромное, Инь!
- За что? – я слегка отодвинулась, чтобы заглянуть ему в глаза.
  Кирилл глубоко вздохнул, собираясь с силами. А затем пояснил:
- В той жизни я не только из-за «кокса» детей иметь не хотел. Я очень боялся, что у ребенка будут те же проблемы, что у моей младшей сестренки. И я не смогу его вылечить.
  Я смутно помнила его рассказ о девочке, умершей в 12-летнем возрасте от какого-то редкого генетического заболевания.
- А теперь узнал, что уже существуют способы борьбы с болезнью, - продолжил Док. - Да, и тело мое уже совсем другое, нет той наследственности.
- Так в чем же дело? – удивилась я. – Ты можешь найти себе женщину, жениться и завести детей.
- И всю жизнь бояться, что раскроется секрет? – криво ухмыльнулся Док. – Так лучше я буду смотреть, как растет твой малыш. Хотя бы, издали.
- Ну, если женщина тебя полюбит, то ей будет наплевать, откуда ты пришел, - несколько неуверенно заявила я.
  Сама я поступила бы именно так, но за других отвечать бы не взялась.

- Я и в наше-то время не очень в любовь верил! – грустно сознался Кирилл. – А среди нынешних любителей наживы, и вовсе, вряд ли кому смогу поверить! А еще, ко всему прочему, мое прежнее я, как мы с Лисом выяснили, мужчин, в качестве половых партнеров, предпочитало. И не знаю, кто поверит в такую резкую смену сексуальной ориентации.
   Тут уж я не удержалась и фыркнула от еле сдерживаемого смеха. Вот и говори, что нет судьбы! От нее, как ни выкручивайся, не уйдешь.
- Тебе смешно! – обиделся Кирилл. – А я ведь, когда эту историю с перерождением затевал, то искренне надеялся, что судьба даст мне  второй шанс, возможность исправить свои ошибки. А она, словно в насмешку, водит нас по второму кругу!

   Тут меня словно окатило ведром ледяной воды. Я вспомнила рассуждения Мастера о том, что изменить судьбу возможно, лишь пройдя полный цикл перерождения, отринув и забыв все то, что произошло в предыдущей жизни. А пройдя по нашему, ускоренному, варианту, мы сохраняем духовную структуру, и она может заставить нас повторять прошлые поступки и ошибки, словно ведя по кругу, загонять в похожие ситуации. И может быть, я зря понадеялась, что смогу урвать кусочек личного счастья. И счастья материнства в том числе. Ведь, если предположить, что судьба ведет меня по тому же кругу, то мой очередной уход из мира живых – не за горами!
  В предыдущей жизни мои близкие отношения с Бароном продлились всего-то около полугода, а с момента предполагаемой беременности до моего ухода в Темноту прошло не больше месяца.

   Вероятно, я сильно изменилась в лице, потому что Док снова обнял меня за плечи и озабоченно спросил:
- Я что-то не то сказал, Инь?
- Мне тоже очень бы хотелось обмануть судьбу! – прошептала я.
  Кирилл задумчиво нахмурился, а затем в его глазах мелькнуло понимание.
- Ты боишься, что если уже забеременела, то и смерть твоя не за горами? –  с сочувствием спросил он.
- Мастер полагает, что сохранившаяся духовная матрица заставит нас принимать те же решения, что и в прошлой жизни. И они приведут к повторению похожих событий! – кивнув головой, чуть слышно пробормотала я. – А если так, то жить мне – меньше месяца!

  Док с сочувствием посмотрел мне в глаза, а затем привлек поближе к себе и попытался успокоить:
- Не надо понимать все так, буквально! Конечно, мы сохранили свой прежний склад характера. Но и память никуда не делась! Мы можем попытаться не повторять своих ошибок. Или хотя бы изменить какую-то часть подхода к жизни.
  Заметив мою скептическую ухмылку, Кирилл нахмурился, но продолжал настаивать на своем:
- Ты же сама сказала, что события следуют за принятыми решениями! И не всегда напрямую! Ломая какую-то внутреннюю установку, ты, вполне, можешь сломать предопределенность в ходе событий.

   Он немного помолчал, словно вспоминая что-то или подбирая аргументы. Затем его лицо прояснилось, и Док внимательно посмотрел на меня, а затем спросил:
- Насколько я помню, в прошлой жизни ты была в близких отношениях с Бароном, но судя по тому, что регулярно обращалась ко мне за противозачаточными средствами, заводить семью и детей, определенно, не собиралась?
   Я только молча кивнула, соглашаясь с его догадкой. И в самом деле, я не считала для себя возможным брать на себя ответственность за новую жизнь. Как ведущая, я должна была думать, прежде всего, о товарищах по команде, которых вела к намеченной цели. А если бы начала задумываться о собственной безопасности сильнее, чем о друзьях, то это бы обернулось катастрофой для стаи.

  Кирилл улыбнулся и удовлетворенно кивнул в ответ:
- А в этой жизни ты, с самого начала, решила завести ребенка! И продолжаешь настаивать на своем решении, несмотря на возникающие нестыковки. Быть может, это поменяет ход судьбы, и не только твоей!
  Робкая надежда шевельнулась в груди, разламывая ледяные тиски дурных предчувствий. Я должна была выжить, чтобы дать жизнь своему ребенку. Но тут же вспомнила, что уже наметила новую цель для себя и своей стаи. Мы были обязаны разобраться с тем, что заставляет души покидать пригодные к жизни тела. И бросить друзей в пути я не имею права!

- Я бы хотела на это надеяться! – со вздохом  ответила я. – Но я, сама, не смогу жить, если защищая ребенка, подставлю под удар кого-то из друзей! Или если они, сами, начнут прикрывать меня и брать на себя более опасную часть работы. Цель-то им поставила я, мне и ответ держать.
  Док скептически посмотрел на меня и парировал:
- А я бы посоветовал тебе, побольше работать головой и поменьше – кулаками! Хороший командир не тот, кто кидается в атаку впереди всех, а тот, кто заранее спланирует всё с наименьшими потерями. В настоящий момент времени у тебя достаточно бойцов, чей военный опыт превосходит твой. Вот, и занимайся постановкой задач и поиском подходов к их осуществлению, а кулаками махать и другие сумеют. Тебе, в этом воплощении, судьба и так достаточно много других возможностей отвесила! За две недели ты уже двоих от грани оттащить сумела. И это, как я полагаю, еще не конец!
   Он намекал на то, что мне удалось предотвратить уход за грань Мастера и Че.

  Вспомнив о связном, я поинтересовалась:
- А как сейчас у Димки дела?
  Док тяжело вздохнул:
- Всё гораздо сложнее, чем я предполагал! Воспаление-то мы почти погасили, но, похоже, развивается какая-то атрофия в районе старого ранения. А с этим и сегодня справляться не очень-то умеют.
- Так значит, Че все-таки не сможет ходить? – с ужасом взглянув на него, прошептала я.

   Я прекрасно помнила живой и непоседливый характер связного и не могла себе представить его навсегда прикованным к постели. Открытый и импульсивный Че всегда первым вставал на защиту справедливости, он грезил продолжением мировой революции, которая сделает счастливыми всех бедных и обездоленных. А еще Димка не мыслил свою жизнь без мотоцикла, он не только прекрасно управлялся с ним на любом дорожном покрытии, но и знал в нем каждый винтик. И всЁ, это у него разом отнял прыжок с моста за племянником.

- Если мы не сумеем вернуть Димке подвижность, то лучше бы мне и не возвращать его обратно! – с горечью промолвила я, то, что мне казалось удачей, оборачивалось очередным разочарованием.
- А я бы так не торопился с окончательными выводами! – строго одернул меня Док. – Мы выгадали для него немного времени. И вселили веру в успех.
   Кирилл встал и подошел к столу, заваленному какими-то распечатками. Выбрав несколько листов, он вернулся ко мне.
- Здесь говорится о технологии стволовых клеток, это - очень дорогая и еще не до конца изученная технология, но в нашем случае и опытные методы хороши, - заявил он. – Мне нужно еще некоторое время, чтобы разобраться до конца, но уже есть публикации об успешных попытках операций на позвоночнике.

- А где берут эти самые клетки? – с надеждой спросила я.
- В пуповинной крови младенцев, - с кривой усмешкой сообщил Док. – Причем желательно, чтобы это был довольно близкий родственник.
- Но ведь у Че нет родственников – младенцев! – невесело усмехнулась я. – Только сестра с племянником, да и то, не очень юные.
  И тут мне в голову пришла одна идея. Вернее, даже две.
- А как ты думаешь, - спросила я Кирилла. – Ребенок Алекса смог бы стать донором?
- Не очень близко, но можно было бы попытаться, - согласился Док.
- А если бы это был ребенок Майи? – продолжала я развивать свою мысль.
- Уже гораздо лучше! – кивнул Кирилл. – Но если только она согласится, еще раз, изменить жизнь, после всего того, что уже произошло с ее семьей.
- А если ты попросишь ее помочь брату и предложишь свои услуги? – лукаво улыбнулась я. – По-моему, такой ход позволит убить сразу двух зайцев! Ты получишь материал для эксперимента, а заодно и женщину, в лояльности которой можешь не сомневаться! И ребенка. А там, чем черт не шутит, вдруг и чувства проклюнутся!
   Посмотрев на Кирилла, я с удивлением заметила, как вспыхнуло его лицо. Возможно, моя стрела, очередной раз, случайно попала прямо в яблочко.
- Держу пари, ты, и сам, уже об этом подумывал! – высказала я свое предположение, заглядывая ему в глаза.- Ведь, это - вполне очевидное разрешение возникшей проблемы!
- Не всё так просто! – смущенно пробормотал Док.

  Я внимательней вгляделась в его лицо и озвучила новую догадку:
- Тебе понравилась Майя?
  Кирилл крепко зажмурился, а потом кивнул. Затем прикрыл ладонями лицо, собираясь с силами, и глухо промолвил:
- Это, и в самом деле, так! Я столько лет ограждал свое сердце от сильных эмоций, а тут растерял всё свое хваленое хладнокровие!
  Он резко поднялся и отошел к окну, за которым вставало румяное солнце, раскрашивая воды Волги в лазоревые тона надежды.
- Сестра Дмитрия – просто удивительная женщина! – заговорил Док, по-прежнему, не глядя на меня. – Она так стойко переносит свалившиеся на нее невзгоды! Волк пытается найти с ней контакт, но сердце матери не обманешь, Майя не чувствует в нем своего сына! И, тем не менее, эта женщина помогает Алексу в его расследовании. А как она заботится о своем брате! И остальных ребят не оставляет без внимания, следит, чтобы все нормально питались и отдыхали. И при этом находит время помогать мне в исследованиях!
- И ты боишься, что выйдя к ней с моим предложением, ты потеряешь возможность завоевать ее сердце? – со вздохом закончила я его мысль.
   Док только кивнул мне в ответ, продолжая глядеть на Жигулевские ворота.

 Я понимала двойственность возникшей ситуации, но не собиралась упускать возможность, помочь своему связному. Поэтому быстро оделась и двинулась к выходу из комнаты.
- Куда ты? – воскликнул Кирилл, услышав скрип открываемой двери.
- Хочу Че навестить, новости рассказать! – довольно громко ответила я, выходя в коридор.

   Моя маленькая хитрость возымела успех, и когда я подошла к  двери в большую спальню, то Майя встретила меня на пороге. Она, как будто, и не ложилась, поверх джинсов с футболкой был надет белый халат, а длинные черные волосы были уложены в аккуратную прическу и прикрыты косынкой. Женщина выглядела как настоящая медсестра, работающая в хорошей клинике. И довольно симпатичная. Только глаза ее были печальными и настороженными.
- Как там Димка? – спросила я, заглядывая ей через плечо.
- Хандрит! – коротко ответила она, пропуская меня в комнату.

   Действительно, ее брат уже не спал, но и по поводу моего визита радости особой не высказывал. Первые дни, после нашего возвращения, Че пребывал в уверенности, что мы с Доком сумеем совершить еще одно чудо и вернуть ему возможность ходить.  Шли дни, надежда его таяла, и интерес к жизни тоже пропадал. Вот, и сейчас он лежал на постели, отрешенно глядя в окно. И я не понимала, то ли он рассматривает рассветное буйство красок на небосклоне, то ли, просто, не хочет смотреть мне в лицо.

- Привет связной! – бодро сказала я, присаживаясь к нему на кровать. – У меня сразу три хорошие новости!
  Дмитрий нехотя повернулся ко мне, глаза его были печальными, а улыбка – вынужденной.
- Я рад, что хоть у кого-то есть повод для радости! – заметил он, слабо отвечая на мое рукопожатие.
- Во-первых, Хорек везет сюда жену Мастера! – продолжила я, делая вид, что не замечаю его настроения. – Во-вторых, Док с Мастером полагают, что я скоро стану мамой, а Алешка – папой!
  Эта новость вызвала у Че более сильные эмоции, чем первая. Правда, не совсем те, на которые я рассчитывала. А Майя сзади издала звук, будто чем-то подавилась.

- Рад, что хоть кому-то в нашей команде с этим повезло! – довольно сухо ответил Дмитрий. – Хоть на чьих-то малышей удастся посмотреть, если своими судьба обделила!
- Ты тоже еще не старик, чтобы на семье крест ставить! – уверенно заявила я. – У мужчин и в пятьдесят, и в семьдесят дети рождаются!
- А я, конечно, в том состоянии, чтобы за девками бегать! – довольно желчно заметил Че, показав на свои неподвижные ноги.
- А это - третья хорошая новость! – парировала я. – Док считает, что нашел способ помочь тебе, только для этого нужна пуповинная кровь новорожденного ребенка. И, где-нибудь, через восемь месяцев она у нас будет! Правда, Кирилл полагает, что для лучшего результата больше подошла бы кровь какого-нибудь твоего юного родственника, но придется довольствоваться тем, что имеем.

   Говоря все это, я с удовлетворением наблюдала, как в глазах Че зажигается слабый огонек надежды.
- Надеюсь, что ты говоришь это не просто для того, чтобы меня успокоить? – недоверчиво пробормотал он, бросая взгляд на свою сестру.
- Кирилл, и в самом деле, что-то говорил о методе стволовых клеток, - неохотно подтвердила Майя. – Но это - еще не очень отработанный метод!
- Да, я бы на него согласился, даже если там обещали бы всего один процент успеха! – воскликнул Че, приподнимаясь на кровати.
- Но это может быть опасно для твоей жизни! – нерешительно заметила его сестра.
- Да, уж лучше в могиле лежать, чем бревном на кровати! – Дмитрий даже кулаком по постели стукнул, такое решение было вполне в его духе.
- И в самом деле, в этом плане, с родственной кровью было бы безопаснее! – протянула я, в притворной задумчивости почесывая затылок. – Можно бы на кровь твоего племянника понадеяться, но Алекс что-то не очень расположен себе новую девицу подыскивать! Остается надеяться, что у моего малыша подходящая кровь окажется.

   Произнося эти слова, я бросила быстрый взгляд в сторону Майи, которая кусала губы, пытаясь оценить свалившуюся информацию. Поймав мой взгляд, женщина нахмурилась и спросила:
- А почему об этом нам ты, а не сам Кирилл, рассказываешь?
- Потому, что первая успела! – с притворной небрежностью пожала я плечами. – До сегодняшнего утра у Дока не было на примете беременных женщин.
- А про родственную кровь тебе тоже он сказал? – продолжала выспрашивать Майя.
- Конечно! – уверенно ответила я. – Вы у него сами можете спросить, прямо сейчас!
  Я хотела как можно быстрее связать нити судьбы в очередной узел, пока не вмешалась еще какая-нибудь составляющая. Майя попалась на мою удочку и решительно двинулась к дверям. Я подмигнула Че и кинулась следом.

   Кирилл даже растерялся, когда к нему ворвалась рассерженная Майя и потребовала разъяснить, почему он скрывал от нее новые сведения. Притворно повинившись в том, что бежала впереди паровоза, я выскользнула из комнаты, оставив их разбираться между собой. Сама же решила выпить кофе, а по пути заглянуть в компьютерный зал к Лису и Братьям Гримм.

   Наш топот и хлопанье дверями разбудили компьютерных гениев на первом этаже. Когда я заглянула в бывший кинозал, то увидела там проснувшихся братьев, один из которых уже сидел возле монитора, а другой ковырялся в каком-то ящике. Лис же, в это время, выполнял знакомую мне утреннюю разминку. Валерка, увидев меня, прервал упражнение и с улыбкой пошел мне на встречу. А Братья Гримм что-то пробормотали в качестве приветствия и снова уткнулись в компьютеры. Меня это задело, и я довольно громко предложила пойти выпить кофе и позавтракать. Лис правильно оценил мои нахмуренные брови и пообещал отключить электричество, если братья не присоединятся к нам добровольно. Недовольно ворча, парни побрели за нами на кухню.

- Никогда бы не подумал, что пришельцы из прошлого способны так же быстро увязнуть в компьютерном болоте, как и их нынешние сверстники! – недовольно заявил Валерка, заталкивая их в кухню. – Готовы, ни есть, ни пить, лишь бы от монитора не отрываться!
- Но ты же сам говорил, что нынче век компьютеров! – почесывая свалявшийся затылок, напомнил Герка.
- Виртуальной едой сыт не будешь! – парировал Лис, кидая ему из холодильника какой-то пакет, который тот едва не уронил.
- А если ты и дальше будешь сиднем сидеть, то мышцы и вовсе атрофируются! – сердито заявила я. – В прошлой жизни ты мяч ловил из любого положения, а сейчас движешься, как вареная рыба! И это при том, что в квартире целая комната тренажерами уставлена!
- А Лис говорит, что компьютер сегодня - лучший инструмент, а воевать скоро одни роботы будут! – более сообразительный Юрий попытался спихнуть с себя часть вины.
- Пожалуй, я, действительно, позволил им слишком увлечься! – повинился Валерка. – Но мне, сначала, и в самом деле, рук на все не хватало, а ребята так быстро всё схватывали…
- Но ты-то при этом не забываешь физическую форму поддерживать! – указала я на очевидное. – Даже систему Мастера за эти годы не забыл! А эти, того и гляди, раскиснут так, что, в случае чего, и отпор нападающим дать не сумеют. И ведь, совсем недавно не было нужды силком их на тренировки гонять! А если у тебя, Лис, не выходит правильно рабочее время распределять, то пусть включаются в график дежурств и ездят, по очереди, к Мастеру, он-то им лениться не даст!

   От дальнейшего разноса расстроенного Лиса и сконфуженных братьев спасло появление в кухне Майи. Маленькая женщина окинула быстрым взором нашу замолчавшую, при ее появлении, компанию и быстро взяла приготовление завтрака в свои руки, найдя при этом дело каждому из нас. Вскоре на столе появилось не только кофе с бутербродами, но и овощи, и даже каша из каких-то импортных хлопьев. Выделив каждому из нас свою порцию, Майя достала поднос и стала собирать завтрак для Че. Быстро проглотив йогурт и кофе, я вызвалась помочь отнести еду наверх, мне надо было поговорить с сестрой Че о своем, насущном.

   В спальне у Дмитрия я застала и Дока, который делал ему массаж и попутно отвечал на вопросы о предстоящем лечении. Связной снова выглядел повеселевшим, даже начал отвешивать шуточки по поводу нашей, с Алешкой, семейной жизни, то и дело, поминая Барона и их с Хорьком разногласия. Майя тоже, прямо-таки, расцветала, глядя на взбодрившегося брата. А Кирилл – на нее. Я же, улучив момент, попросила женщину помочь мне с волосами, объяснив, что хочу придать им какой-то естественный цвет, причем в домашних условиях.
- На голове у тебя - просто кошмар! – согласилась Майя. – Но я-то думала, что ты такое по своей воле сотворила, нынче у молодых такое часто случается. Нормальный цвет тебе теперь, пожалуй, только профессиональный парикмахер вернуть сумеет.
- Я согласна даже, просто удалить всю краску и походить обесцвеченной, пока свои не отрастут! Их же можно еще короче обстричь! – попросила я, умоляюще взглянув на нее.
- Да уж! – поддакнул Че. – На голове у нее форменный овин! Ты и то сынишку, в детстве, лучше стригла.
  Мы сконфуженно переглянулись с Доком, но тут Майя сдалась и пообещала после завтрака заняться моей прической, после чего прогнала нас с Доком на кухню.

 Там я обнаружила одного Барсука, и, оставив с ним Кирилла, почти пинками, погнала братьев от компьютеров в тренажерный зал. Там нас и застала сестра Че, пришедшая за мной со знакомыми ножницами в руках и утащила меня в ванную комнату.
- Кто ж тебя так изуродовал? – недоумевала она, пытаясь придать форму тому, что сотворили мы с Кириллом.
- Сама! – угрюмо ответила я, не желая вдаваться в подробности.
- Ты - очень странная девочка! – со вздохом ответила Майя, усердно работая ножницами. – И еще более странно то, как парни к тебе относятся!
- Мы с ними, просто, друзья! – скрипнув зубами ответила я. – Исключая Алешку, конечно!
  Майя с сомнением покачала головой и пристально посмотрела в зеркало, перед которым я сидела:
- Ты слишком молода, чтобы дружить с ними, со всеми, на равных! – заметила она. – И я, до недавнего времени, не встречала тебя в их компании, хотя, прозвище «Рысь» в их разговорах мелькало довольно часто.
- Я была очень далеко от вашего города и совсем недавно вернулась! – я не смогла придумать лучшего объяснения, которое было, практически, правдой. – Но когда-то мы, все, и в самом деле, были хорошими друзьями!
- Но мне казалось, что Рысь – это какая-то девушка из их студенческой юности! – не желала сдаваться Майя.

   Я про себя чертыхнулась, видимо, парни, и в самом деле, слишком часто меня вспоминали. Совсем недавно я расстраивалась по поводу того, что Док стер меня из памяти друга, а теперь столкнулась с тем, что эта самая память, обо мне из прошлого, начинает мешать моему настоящему.
- Я старше, чем выгляжу! – предприняла я последнюю попытку спустить вопрос на тормозах.
- Если ты - та самая Рысь, то ты должна быть ровесницей моего брата! – язвительно заявила сестра Че, откладывая в сторону ножницы. – А выглядишь – как его дочь!

   Я тяжело вздохнула, договориться, по-простому, не получалось. Подняв глаза, я через зеркало посмотрела на Майю, которая, скрестив руки на груди, ждала ответа на свой выпад.
- Я, и в самом деле, та самая Рысь, а не ее дочь! И я, действительно, давний друг твоего брата, и желаю ему только добра,– твердо заявила я, глядя ей в глаза. – И я никого не хочу обманывать, но если сейчас начну выкладывать всё, как оно есть, то ты сочтешь меня сумасшедшей! Поэтому, давай договоримся так: ты заканчиваешь с моими волосами, а потом мы идем к Че, и я, в его присутствии, рассказываю свою историю. Надеюсь, его подтверждения будет достаточно, чтобы ты во все поверила. Для нас, для всех, очень важно, чтобы ты продолжала оставаться на нашей стороне!
  Майя коротко кивнула и вновь взялась за ножницы. Окончив стрижку, женщина смешала в чашке шампунь с содержанием нескольких пузырьков, от которых шел резкий запах нашатыря и перекиси. Надев резиновые перчатки, она нанесла смесь на волосы, а когда смыла, то я увидела у себя на голове короткий ежик бледно-морковного цвета.
- Большего я сейчас сделать не смогу! – категорично заявила Майя, снимая перчатки. – Иначе ты все волосы потеряешь. Но и так ты кардинально поменяла свой имидж.
  Кивнув своему отражению в зеркале, я решительно пошла к выходу. А Майя – за мной.

  Но вопреки ее ожиданиям, я сначала постучалась к Доку и, сказав, что Майя решительно настроена поговорить о нашем прошлом, предложила присоединиться. Кирилл помрачнел, но понял мой намек и ответил, что придет через пару минут.
  Войдя в комнату к Че, я застала его сидящим на постели с ноутбуком на коленях. По тому, как сосредоточенно хмурились его брови, я поняла, что Дмитрий изучает какую-то серьезную информацию. Я уже осознала, что в этом мире совсем не книги служили основным источником информации.

- Похоже, что и тебя, связной, эта компьютерная зараза не обошла стороной! – с усмешкой заметила я, присаживаясь к нему на кровать. – Я тут утром, едва не пинками, братьев от экранов к тренажерам переместила. Мастера на них не хватает, совсем от рук отбились! Наставник быстро бы им объяснил, взаимосвязь совершенства телесного и духовного!
- Да уж! – коротко хохотнул Че. – У него не забалуешься и тренировку не пропустишь! Тебя он, вижу, быстро в форму привел!
- Не совсем еще, мышцы пока слабоваты! – пожаловалась я. – На забор еще не так просто запрыгивать, а на крыши – и подавно!
- Ну, это-то ты, всяко, вспомнишь! – подбодрил меня Че. – Тебе ведь, равных в этом деле не было! Даже меня гулять по крышам учила!
- А помнишь нашу, первую, совместную прогулку по крышам? – спросила я, бросив короткий взгляд в сторону двери, где появилась Майя и остановилась, не желая прерывать разговор.
- А то! – с воодушевлением воскликнул Че, отодвигая в сторону компьютер. – Это же в тот самый день было, когда нас Волк с вашей компанией познакомил! Я ваш район еще не очень хорошо знал, а ты по заборам и крышам будто порхала! Да, еще и рассказывала по дороге, где кто живет! И это нам очень в следующей операции помогло. Наблюдательный пункт, рядом с голубятней, ты просто замечательно подобрала. И проход от дома скорняка на соседнюю улицу показала.

   Дмитрий с увлечением погрузился в воспоминания молодости, подробно разбирая диспозицию двух групп, участвовавших в операции против наркопритона. Я периодически вносила свои уточнения, для меня-то прошло совсем немного личного времени с тех памятных событий. Большой район деревянного частного сектора, расположенный в самом центре города, буквально, стоял перед глазами. И это было источником затаенной боли, поскольку парни уже успели мне рассказать, что от тех мест, где жили мои дед с бабушкой, давно уже не осталось и следа.

   Майя, меж тем, потихоньку протиснулась вовнутрь и примостилась в кресле у входа. На ее лице проступало всё большее замешательство, мы с ее братом обсуждали район, который давным-давно исчез с карты города. И события, со дня которых прошло более тридцати лет.
- Да, славное было дело! – со вздохом заметил Че, по прошествии стольких лет те события казались для него окутанными ореолом романтики..
- Не очень! – покачала головой я. – Соболь-то серьезно тогда пострадал! Чего-то я не предусмотрела!
- Не переживай! – пожал мою руку связной. – Если бы ты на голубятню не влезла, а меня в обход не отправила, всё было бы куда хуже! А так-то бабушка Барона с Доком быстренько его на ноги поставили, только шрам на животе остался!
- Да уж! - согласно кивнула я. – Елизавета Андреевна была великолепным хирургом! И возраст ей был совсем не помеха! Видать, военная закалка сказывалась!
- А ты ей помогала, и крови совсем не боялась! – вспомнил Че. – Не то, что сестрички! И даже Барону тогда дурно стало!
- А мне некогда было бояться! – сказала я, пожав плечами. – Я ж чувствовала, что у Соболя счет на минуты идет!
  У меня тогда, действительно, было ощущение, что парень балансирует на грани жизни и смерти. И именно в тот день я, впервые, крепко взяла командование стаей в свои руки, а парни признали меня своим командиром.

- А о какой Елизавете Андреевне вы говорите? – встряла вдруг Майя.
- Да, о той самой, что в твоей больнице главным хирургом работала! У вас еще ее портрет на памятной доске висит, – напомнил сестре Дмитрий.
- Так она ж еще в Отечественную войну работала! – недоверчиво возразила Майя.
- В войну она в госпитале работала! – поправила я ее. – А еще раньше – на санитарном поезде ездила. В «Пироговку» она уже в конце сороковых перебралась. А в наше время, и вовсе, на пенсии была, но навыков не растеряла. И авторитетом огромным пользовалась!
- Да, удивительная была женщина! – вставил свое слово Кирилл, уже некоторое время стоявший в дверях, привалившись к косяку.
  Лицо его было задумчиво-печальным, Док тоже погрузился в воспоминания о том непростом, но интересном времени.

- А ты-то ее, откуда, знаешь? – по лицу Майи было понятно, что она полностью утратила душевное равновесие. – Я тебя в нашей больнице ни разу и не видела!
- Я часто бывал в вашей больнице, только это было еще до того, как ты туда работать пришла! – с печальной улыбкой заметил Кирилл.
- Да, я ж там сразу, после медучилища, работать начала! – возмутилась сестра Че. – Недавно двадцатилетие своей работы отмечала!
- А мы тебе и пытаемся объяснить, что события, о которых идет речь, имели место более тридцати лет назад! – довольно жестко ответил Док.
- Но ты же выглядишь младше Димки, а может – и меня! – запротестовала Майя, указывая на очевидную, для нее, нестыковку.

- Я полагаю, что Рысь уже пыталась объяснить тебе, что мы не совсем те, кем кажемся с первого взгляда! – ответил ей Кирилл, обменявшись взглядом со мной, и посмотрев на помрачневшего Че, который, наконец, понял, куда ведут наши разговоры
- Это, действительно, так, Майя! – с тяжелым вздохом подтвердил связной, поняв, что дальше скрывать условия нашего невероятного возвращения не удастся. – Тебе может показаться невероятным, но те, кого ты здесь видишь – мои друзья, погибшие тридцать лет назад. И благодаря какому-то необыкновенному стечению обстоятельств, вернувшиеся в этот мир. И первым из них был Алекс-Волк, который живет теперь в теле твоего сына!
  Тут он печально посмотрел на стремительно бледнеющую Майю и продолжил:
- Ты, и сама, уже поняла, что это - не твой Сашка, а совершенно другая личность! Твой сын решил уйти из мира, наглотался таблеток и сиганул с моста, вместе с мотоциклом. А я – за ним! Твой сын, все-таки, ушел вслед за своей подружкой, а Алекс помог мне выплыть. И выжить в ту страшную ночь. А через месяц здесь появились и Рысь с Доком. И в очередной раз спасли мне жизнь.
- Постарайся принять это, Майя! – мягко попросила я ее. – Мы никому не хотели навредить, и не в наших силах вернуть тех, кто по своей воле покинул эти тела! Но мы можем попытаться понять, что произошло, и отомстить тем, кто в этом виноват! И помочь твоему брату справиться с болезнью!

   Женщина же, в отчаянии, затрясла головой, затем закрыла лицо руками и зарыдала. Док подошел поближе и осторожно погладил ее по голове. Я обратила внимание, что другая рука его была опущена в карман пиджака. Я предположила, что там он прячет шприц с каким-то лекарством. Виновато взглянув на Че, я прошептала:
- Я не хотела, чтобы всё произошло так внезапно, но твоя сестра сама вышла на разговор, подозревая меня в каких-то махинациях! И всё равно ей пришлось бы однажды объяснить, что произошло!
  Че оторвал взгляд от плачущей сестры и грустно ответил знакомой мне фразой:
- Всё верно, но всё равно – больно!

  Оставив их, втроем, дальше разбирать возникшую ситуацию, я вернулась на первый этаж, выслушала от друзей кучу шуточек, по поводу обновленной прически, пригрозила, в ответ братьям, что пришлю к ним сюда Мастера, чтобы он понаблюдал за их физподготовкой, а потом попросила Барсука вернуть меня в дом к Мастеру. Мне очень хотелось поприсутствовать на его первой встрече с женой. Да, и Хорьку мне было, что рассказать.