Паутина темноты. 10. Неспокойный вечер трудного дн

  Глава 10. Неспокойный вечер трудного дня.


   До границ более-менее окультуренной части города мотоцикл Хорька долетел за несколько минут. Но даже, въехав на освещенные улицы, Алексей изрядно попетлял по проходным дворам, проверяя отсутствие слежки. Однако, выдержать подобную гонку, да еще с поврежденными фарами, машинам «дагов» была не судьба, они отстали еще на подъездах к городу.
- А когда-то я всерьез полагала, что хуже соседей, чем цыгане, просто не бывает! – пробормотала я, когда мы с ним въехали в плохо освещенный, бедный, район, где находился старый дом Мастера.
- Это ты еще «лихие девяностые»  пропустила! – мрачно усмехнулся Хорек. – Тогда не только национальные диаспоры сцепились, а и русские, почем зря, друг другу глотку рвали.
- А за что именно, неужто из-за политических разногласий? – никакой другой причины, на фоне смены социального строя, мне в голову не пришло.
- Если бы! – желчно хмыкнув, ответил Алексей. – Тут главной причиной деньги были. Все, кому не лень, растаскивали бывшую народную собственность. Особенно те, кто ближе к партийной верхушке находился. А другая часть руководствовалась принципом «грабь награбленное». Вот только, грабили они, зачастую, не новоявленных капиталистов, а мелких предпринимателей, вроде владельцев продуктовых ларьков, кафе и автомастерских. Тогда на улицах города, что ни день, не только пистолетные, но и автоматные выстрелы звучали. И попадали под них не только бандиты, но и просто прохожие.
- А что же милиция? – ошеломленно пробормотала я, и сразу поняла, что сморозила глупость
-  А доблестные служители порядка, по большей части, занимались тем же самым! – в голосе Хорька, казалось, был целый килограмм желчи. – Обирали мелких предпринимателей и автомобилистов. А с серьезным криминалом предпочитали не связываться.
- А что же наши, бывшие, товарищи из конторы? – по привычке понизив голос, поинтересовалась я.
- А это - особая тема, для длинного разговора! – отрывисто бросил Алексей, притормаживая перед знакомыми воротами, он опять уходил от разговора.
  Решив про себя, что однажды непременно выясню, в чем тут дело, я  спрыгнула с мотоцикла и пошла, открывать ворота.

   Пока Алексей припарковывал внутри двора своего железного коня, я даже в мутном свете уличного фонаря сумела разглядеть, насколько была заляпана грязью и кровью. Устало чертыхнувшись, я принялась наполнять уличный рукомойник из дождевой бочки.
- Тебе, пожалуй, стоит комплект кожаной байкерской амуниции приобрести, - посоветовал Хорек, занимая мое место у умывальника, когда я решила, что лучше отмыть себя я, в данный момент, не смогу. – Ее достаточно просто губкой обтереть – и готово!
- Совершенно зряшная затея! - криво ухмыльнулась я.
- Тебе, что – кожа не нравится? – от удивления Алешка даже про мытье забыл, во времена нашей молодости кожаная экипировка тоже была очень популярна, только менее доступна, наивысшим шиком считались списанные кожаные куртки летного состава.
- Да нет! -  я совсем скривилась лицом, представив себе перспективу на ближайший год. – Просто, придется каждый месяц новые штаны покупать.
- Прости меня, дурака!- огорченно выдохнул Алешка, прижимая меня к себе мокрыми руками. – У меня, все еще, в голове не укладывается, что ты серьезно собралась рожать ребенка!

   Я не успела ему ответить, хотя, резкая отповедь уже вертелась на языке, но дверь, ведущая в дом, распахнулась, и в освещенном проеме появилась фигура Волка. Только тут я обратила внимание на то, что в темном углу двора стоит еще один мотоцикл.
- Что вы там застряли? – недоуменно спросил он.
  И нахмурился, разглядев мою заляпанную одежду, когда мы с Алексеем вышли в полосу света.
- Надеюсь, вы не в аварию попали? – забеспокоился Алекс, озабоченно оглядывая меня со всех сторон.
  Он помнил, что с железными конями мне, в прошлой жизни, не очень-то везло. Мой малый рост и вес затрудняли общение с этими монстрами, я даже через водителя вылетать ухитрялась, правда, обходилось пока без переломов.
- Да нет! – Хорек немного смутился, но, тем не менее, пояснил. – Мы на вертолетной площадке на компанию «дагов» нарвались
- А что вы там, на ночь глядя, забыли-то? – воскликнул Волк, возмущенно глядя на Хорька.
   Глаза Алексея сузились, на скулах вспыхнули алые пятна. Он давно отвык, чтобы им, напрямую, командовали. Да, и возрастом он был гораздо старше, чем племянник Че, чей облик принадлежал сейчас Волку. А Алекс не собирался отказываться от  той роли направляющего, к которой привык в прошлой жизни. И по-прежнему, чувствовал за меня ответственность. Взгляды мужчин скрестились с таким накалом, что мне послышался звон стальных клинков. Я поняла, что пора спасать ситуацию.

- Не злись, Алекс! – состроив умильную гримасу, попросила я и продолжила. – Это я попросила Алешку отвезти меня туда, поговорить хотелось без помех. Да, и Мастеру с Розой лучше было вдвоем, на некоторое время, остаться. А сейчас, давайте-ка, пойдем в дом и выпьем чего-нибудь, согревающего. Чаю, например.
  Брови Волка удивленно взлетели вверх, но затем на лице мелькнуло понимание. В нашей прошлой жизни под «согревающим» я обычно понимала несколько другой продукт. Рюмка водки хорошо согревала в холода, а также унимала боль душевную и физическую. Именно ее я предпочитала всем успокаивающим и болеутоляющим, в разумных количествах, конечно же. И перейти на чай я могла лишь в одном конкретном случае.

- А вас, похоже, можно поздравить? – искренняя улыбка смягчила его лицо, но в глазах еще читалось напряжение.
- Можешь! – подтвердила я, протискиваясь мимо него в сени, - хотя, Алексей не уверен, что это - хорошая идея.
- И я, пожалуй, с ним в этом соглашусь! – заявил Алекс, с осуждением глядя на меня. – Могла бы, хоть немного, пообвыкнуть в этом мире, прежде чем бросаться в такое рискованное предприятие.
- Вы можете говорить все что угодно, и даже хором! – сердито ответила я ему. – А я своего решения менять не собираюсь!   
 После чего резко отвернулась от мужчин и пошла в сторону кухни.

   Я уже успела сделать свежую заварку и расставить на столе чашки, когда в кухню, вдвоем, вошли Хорек и Волк. По выражениям их лиц я поняла, что они не только помирились, но и договорились о совместных действиях.
- Не сердись, Инь, но мы же о твоем здоровье и благополучии заботимся! – снова начал уговаривать меня Алекс, как только сел за стол и принял из моих рук чашку с чаем. – Исходя из собственных ощущений, я могу понять, чем ты руководствуешься. Мы слишком молодыми покинули мир и очень многого не успели совершить. Я понимаю, что ты, как и каждая девушка, стремишься создать семью и рожать детей. Но время и место сейчас не очень подходящие, да, и новое тело твое слишком юное…

   Я горько улыбнулась, вспомнив, что эта ситуация уже повторялась. С точностью до наоборот. И тогда на месте Волка сидел Барон, а я приводила ему почти те же самые аргументы, которые сейчас Алекс озвучивал мне. Барон хотел, чтобы мы были как можно ближе все то время, что нам отмеряно, в сложившейся тогда, непростой и опасной, ситуации, а я не хотела подвергать его дополнительной опасности. И нести груз двойной ответственности, за свою жизнь и за жизнь ребенка. Между тем, кто знает, как повернулась бы моя судьба, если бы я не приняла предупредительных мер после нашей первой ночи. Новая жизнь, пришедшая в наш мир, многое меняет, особенно в жизни женщины.

- Все, это уже было, Алекс! – прервала я его горячую тираду, усаживаясь напротив него за стол. – Вскоре после твоего ухода! Я правильно поняла твое последнее письмо! То время и обстоятельства требовали, чтобы я была, прежде всего, ведущей. Мне надлежало завершить нашу миссию и вывести из-под удара как можно большее число членов стаи. И я зажала свое сердце в кулак и пошла по намеченному пути. И повела за собой остальных. Мне удалось не только объединить все стаи, но и отправить в ад Инесс вместе с ее «центровыми». И подтянуть до нашего уровня мальков. И объяснить им, какой цели добиваемся мы, а какие, на самом деле, преследует контора. А что в итоге? Победа над цыганами оказалось временной, через несколько лет наркотики снова расползлись по городу и в гораздо большем количестве. И что самое печальное, погибли все твои воспитанницы-волчицы, Волк! Ну, ладно, я–то хоть практически в бою погибла! Хотя, и у меня оказалось достаточно времени, чтобы пожалеть обо всем том, чего я не успела. А Ласка и Рэт сознательно покончили с собой! Просто, не смогли пережить своих парней! А вот, Роза – выжила! Ее здесь дети удержали, она не имела права их бросить, как бы тяжело ей не было после смерти мужа!

  Я увидела, что лицо Волка покрывает смертельная бледность и сжала его ладонь. А затем взяла другой рукой ладонь Алексея.
- Главная миссия женщины – приводить в этот мир новые души! – с напором продолжила я. – А не губить их, прямо на входе. И если так случилось, что новая жизнь пришла сюда, сразу за мной, то пусть у нее будет шанс! А насчет слишком юного тела, так я думаю, что если девушка достаточно созрела, чтобы чувствовать удовольствие от занятия любовью, то и ребенка выносить и родить она, как-нибудь, сумеет. А у нас еще и Док есть в команде, поможет, в случае чего.
- А он-то в курсе твоего состояния и дальнейших планов? -  все еще не сдаваясь, поинтересовался Волк.
- Он-то мне и помог полностью определиться! – ответила я. – Предложил какой-то химический тест, а потом осмотрел на предмет патологии. Кирилл, кстати, считает, что дело это хоть и непростое, но вполне осуществимое. И я удивлена, что он тебе ничего не рассказал.
- Наверное, был очень с Че и Майей занят! – криво усмехнувшись, предположил Алекс.
  Я по его тону поняла, что Док решил последовать моему совету и развивать представившиеся возможности в удобном для него направлении.

- А что поэтому поводу Мастер думает? – Алексей попробовал зайти с другой стороны. – Ему ты уже сообщила?
- Это он мне утром сообщил, что аура как-то странно меняется. И к Доку послал! – смущенно хихикнув, ответила я.
  Затем бросила взгляд в сторону спальни, где раньше лежал Че, перевела взгляд на Волка и, понизив голос, поинтересовалась:
- Ты тут давно? Как там у них?
- Судя по звукам, что доносятся из-за двери, все - просто великолепно! – добродушно усмехнулся Алекс. – И если Роза еще способна стать матерью, то компания в роддоме тебе обеспечена!

   Затем его лицо, вдруг, разом, погрустнело, он допил чай и сказал, вставая из-за стола:
- Ну, что ж! Я сделал все, что было в моих силах! Окончательное решение за тобой. Поеду-ка я, развеюсь! Вам, поди, тоже есть, что наедине обсудить!
  И быстро пошел к выходу из дома. Меня, как будто, холодной волной окатило, и откуда-то потянуло ощущением той самой Темноты, из которой мы с ним так недавно выбрались.
- Побудь здесь, я сейчас вернусь! – шепнула я Алешке и кинулась вдогонку. – Не стоит ему сейчас по городу кататься, когда там «даги» нас с тобой ищут. Еще попадет под раздачу!

- Постой, Алекс! Не уходи! – крикнула я, выбегая на крыльцо.
  Он вздрогнул и застыл в месте пересечения тьмы и света, падавшего из дверного проема. У меня сердце дрогнуло от столь многозначительного совпадения, я кубарем слетела по ступенькам и бросилась к нему.
- Если ты надумал снова незаметно покинуть меня, то знай: на этот раз тебе этого не удастся! – решительно заявила я, разворачивая его лицом к себе. – Я последую за тобой и отыщу тебя, даже за гранью!
- Ты сама только что сказала, что ребенок удержит тебя в этом мире! – с грустной улыбкой напомнил он.
- А что нужно, чтобы удержать здесь тебя, Алекс? – спросила я, беря его ладонь в свои руки. – Ведь, ты, и в самом деле, нужен мне! У меня больше нет такого друга как ты!

- У тебя есть Алексей! – голос его был полон печали.
- Не передергивай, это – совсем другое! Если бы я была нужна тебе, как женщина, то ты мог бы сказать об этом раньше! – я покачала головой и пристальней всмотрелась ему в глаза. – Но это - не так! Ты, и в прошлой жизни, предпочитал оставаться для меня лишь наставником и другом, несмотря на все мои попытки сближения. Но ведь, что-то заставило тебя вернуться обратно, из-за грани! И ты сделал это первым из нас! Так почему сейчас ты так стремишься обратно?
- Наверно потому, что у меня уже было достаточно времени, чтобы обдумать свой опрометчивый поступок! – криво усмехнулся Волк. - Я искренне полагал, что нужен вам, нужен стране и миру, в котором мы живем. И вот, я вернулся и понял, что неверно указывал вам путь! И более того, я всю жизнь приносил только страдания и смерть тем, кто любил меня! Своей первой девушке, которая любила и верила, что я сумею ее защитить. А я не только не защитил ее от насильников, но даже не понял, что она потом была на грани самоубийства. И оставил ее умирать в одиночестве. Мои родители настолько меня любили, что решили, по гололеду, как можно быстрей, отвезти меня на машине к бабушке, в другой город, чтобы я меньше мучился от воспоминаний. И разбились на обратном пути. И даже ты, влюбившись в меня, по молодости, вступила на опасную тропу, которая привела тебя прямиком на тот свет. Да еще, и лицо по пути искалечила! А теперь ты говоришь, что я стал, хоть и косвенной, но, все же, причиной смерти еще двоих отличных девчонок. Так может мне есть прямой резон, уйти в Темноту, и приложить все усилия, чтобы не возвращаться? Чтобы опять чего-нибудь не напортить.

   Произнося эти горькие слова, Алекс неосознанно все сильнее сжимал мою ладонь. Я положила сверху свою свободную руку, слегка сжала его пальцы и мягко возразила:
- Все, это - верно и, одновременно, неверно! По меньшей мере, в той части, что относится ко мне. Ты прав, говоря, что я была влюблена в тебя, однако то чувство пришло не сразу. И не оно было главным в том, что я снова активно окунулась в жизнь, после встречи с тобой! Ты сам помнишь, насколько переполняло меня отвращение к жизни в момент нашей встречи, я тоже не видела смысла в своем, дальнейшем, существовании! А ты дал мне цель – помогать людям обрести лучшую жизнь, даже если они нас о том и не просят! И помог научиться, находить пути осуществления замыслов. И для остальных ребят ты сделал то же самое! И даже здесь мы уже помогли Че и его сестре. Александр все равно бы погиб, даже, если ты и не попал бы в его тело, он сознательно уходил из мира живых. И Че, скорее всего, тоже погиб бы, пытаясь его спасти!

- Но теперь-то Че выздоравливает, а у Майи появилась перспектива стать подругой Дока. Так и до новых детей недалеко. А ты, вполне, способна принимать самостоятельные решения. Да, и остальные парни потихоньку находят здесь свое место. И мне здесь нечего делать! – упрямо покачал головой Волк.
- Совсем недавно мне об этом Мастер говорил! – напомнила я ему. – А теперь его из спальни за уши не вытащишь! Не то что - за грань! И может быть тебе не заниматься самоедством, а внимательнее оглядеться по сторонам. Глядишь и найдешь еще одну заблудшую душу, о которой надо позаботиться!

  Тут мне показалось, что внутри у меня тронули туго натянутую струну, сказанные слова эхом отозвались в каждой клетке тела, родив неясные ожидания. И Волк, вдруг, тоже вздрогнул и внимательно посмотрел мне в глаза:
- Ты говоришь о тех, кто также, как и мы, вернулся в этот мир?
- Или тех, кто еще вернется! Вдруг, там окажется твоя половинка? – прошептала я.
  И у меня создалось впечатление, что моими губами говорит кто-то иной. Или сама судьба? И на лице Алекса появилось странное выражение, будто он прислушивается к какому-то далекому звуку.

- А еще, мне очень нужна твоя помощь, прямо сейчас! – продолжала настаивать я, почувствовав, что мне удалось его зацепить. – Я прекрасно понимаю твое душевное состояние, потому что оказалась в похожей ситуации. Тебя достает противоречие твоего прошлого положения, ведущего и направляющего наших парней, и того, что нынче они значительно старше нас с тобой. У них теперь значительно больше жизненного опыта, но если ты вернешься в прошлое, то не это было главным в построении стаи. Ведущим становился человек с определенными чертами характера, полученными при рождении. И мы с тобой, как истинные ведущие и направляющие, плевали на возраст и авторитеты, если верили в свою правоту. И шли до конца, воплощая в жизнь свои идеалы. Таким был ты в 1977, такой ты и меня воспитал. И этого уже не изменить.
  А теперь мы, оба, бьемся головой об изменившийся мир и повзрослевших соратников. А у меня еще и Алешка, с которым все перевернулось с ног на голову. В начале нашей истории я была старше и опытнее, он любил меня и восхищался мною, а что теперь? Он зрелый, сильный мужчина, знающий этот мир. И он стремится беречь меня и защищать. Но я чувствую, что если пойду у него на поводу, то непоправимо нарушу равновесие в отношениях. Мы должны быть равными, иначе и чувство изменится, и не в лучшую сторону. Я должна отстоять свое право быть ведущей, и ты мне поможешь! И свою половинку ты обязательно найдешь, если искать будешь немного упорнее. Шансы на данный момент, как никогда, велики. Попробуй подумать над этим, прямо сейчас, очень тебя прошу!

  Я приподнялась на цыпочки, умоляюще заглянула ему в глаза и легонько поцеловала в щеку. Задумчиво - отстраненный взгляд Волка смягчился, он привлек меня к себе и поцеловал мой, покрытый холодной испариной, лоб.
- Ты умеешь просить так, что становится невозможно отказаться! – тихо промолвил он. – Но мне очень не хочется мешать вам с Алексеем, у вас и своих проблем полно. Поэтому я лучше в палисаднике, под акацией, пока посижу, под звездами спокойней думается.
  Я тоже посмотрела на огромное небо, усыпанное звездами, которых не видно в современных кварталах и согласно кивнув, отпустила его руку. Волк уже не собирался уходить в Темноту, по крайней мере, прямо сейчас.
  Алекс же, еще раз, легонько коснулся губами моего лба и подтолкнул в сторону дома:
- Беги вовнутрь, а то замерзнешь. И Алешка обидеться может.
- С Хорьком я как-нибудь улажу! Не впервой! – лукаво усмехнулась я, направляясь к крыльцу.
  На верхней ступеньке я все же оглянулась, Волк, действительно, направился в сторону палисадника.

   Только войдя внутрь дома, я поняла разницу между его уютным теплом и прохладой весенней ночи. Апрель был на редкость теплым, его последний день был больше похож на летний. Но ночь вернула весеннюю прохладу. И я зря выскочила во двор совсем налегке, даже не обувшись. Пока я уговаривала Волка, не торопиться с решениями, выброс адреналина не позволял мне замерзнуть, а теперь меня начинала бить крупная дрожь. От холода или чего-то еще. Какое-то смутное предчувствие будоражило кровь, что-то сгущалось вокруг, предвещая очередной виток судьбы. Мне жутко захотелось прижаться к теплому живому телу, ощутить, что я, по-прежнему, принадлежу этому миру живых.

  Передернув плечами, я вошла из полутемных сеней в ярко освещенную кухню. Алексей сидел на старом пружинном диванчике, стоявшем возле покосившегося буфета, откинувшись на спинку, закинув за голову руки и закрыв глаза. Когда в доме снова поселился Мастер, его ученики натащили сюда старой мебели, увеличивая количество спальных мест, чтобы и самим было на чем переночевать. Конечно, Хорька вымотала сумасшедшая поездка за подругой Мастера, но я была уверена, что он не спал. Однако ничем не показал, что заметил мое появление.

   Я тяжело вздохнула, обошла большой круглый стол и присела рядом с ним, на диван, поджав замерзшие ноги. Прислушавшись к преувеличенно ровному дыханию, я окончательно убедилась, что Хорек не спит, а пытается дыхательными упражнениями, восстановить душевное равновесие. Я осторожно прижалась к его теплому боку. Вопреки моему ожиданию, Алешка не обнял моих плеч, а, всего лишь, спросил, не открывая глаз:
- Судя по тому, что я не слышал звука мотора, ты, каким-то образом, уговорила Волка остаться.
- Я уговорила его, не принимать скоропалительных решений, - нарочито небрежно ответила я.
  А затем, присмотревшись к его насупленным бровям, добавила:
- А ты, похоже, ревнуешь!
- Ну, что ты! – с изрядной долей язвительности ответил он. – У меня же не должно быть на это причин! Ты, просто, всем помогаешь и успокаиваешь. И Волка, и Мастера, и Че!
  Я про себя чертыхнулась, Алешка никак не мог забыть, в каком виде я выскочила от Че.
- Ну, хоть, к Че-то мог бы меня не ревновать! – насмешливо парировала я. – Парень совсем не в том состоянии, чтобы попытаться меня соблазнить!
- Зато ты – в том! – упрямо ответил Хорек, напомнив мне мальчугана, из нашей юности. – А Волк – тем более!
- Еще Барона забыл!- сердито напомнила я. – Если ты мне настолько не веришь, то стоит ли нам пару создавать? Ребенка я и сама, как-нибудь, выращу!

   Окончательно разобидевшись, я отодвинулась от Алексея и начала сползать с дивана. Но я только одной босой ступней успела коснуться холодного пола, как он резко открыл глаза и, увидев, что я собралась уходить, схватил меня и усадил к себе на колени.
- Не сердись на меня, ну, пожалуйста! – бормотал Алексей, покрывая мое лицо торопливыми поцелуями. – Я, действительно, не могу поверить, что ты выбрала именно меня, особенно теперь, когда с тобой рядом Волк и другие ребята из прошлого! Я так привык к тому, что рядом с тобой было так много парней, более достойных твоего внимания, чем я!
- А я, всегда сама решала, кто будет мне ближе всех! – строго напомнила я, не поддаваясь на его подлизывания и попытки загладить вину. – Женщиной Барона я стала тогда, когда сама решила, что это необходимо нам, обоим. И стае. И была ему верной спутницей, хотя и не могла сказать, чтобы нас соединяло очень уж горячее чувство. А Волк всегда был мне наставником и другом. Он не только привел меня в стаю, но показал всем, и прежде всего мне, самой, что я могу быть лидером и вести за собой людей. Алекс сделал меня тем, что я есть. Он для меня не менее важен, чем Мастер – для тебя. Че, всего лишь, был мне надежным товарищем и однажды помог вернуть пошатнувшуюся веру в себя. Но я, ни на секунду, не задумывалась, чего мне будет стоить, оттащить его от грани в небытие. Уверена, что точно также я вела бы себя по отношению к любому члену нашей стаи. Этого отношения к жизни мне не изменить, да, я и не хочу его менять! А тебе я обещаю, быть верной и любящей подругой, и хорошей матерью нашему ребенку. Если ты, все еще, этого хочешь!

   Произнося эту тираду, я с удивлением смотрела, как меняется лицо Алексея. Обиженное в начале нашего разговора, потом смущенное, теперь оно становилось восторженно - удивленным. А когда я закончила говорить, он вдруг радостно рассмеялся.
- Что тебя так развеселило? – недоуменно спросила я, не очень понимая: обижаться мне или радоваться, такой резкой перемене настроения.
- Если бы я, хоть на йоту, верил в какое-нибудь божество, то решил бы, что оно ответило на мои молитвы! – ответил Алешка, продолжая радостно улыбаться. – Рассеялся мой самый страшный кошмар, преследовавший меня последние пару лет!
- Я ничегошеньки не понимаю! – я потрясла головой и пожала печами.

  Алешка сделал глубокий вдох и начал разъяснять:
- Я уже говорил, что не поверил в твою смерть. У меня всю жизнь было ощущение, что ты где-то рядом. И тебя надо, просто, найти. И я искал! Вернувшись с войны, я не искал ни постоянной работы, ни жилья. Я даже с женщинами не проводил, подряд, более одной ночи, не желая создавать даже подобия семьи. Военной пенсии, случайных заработков, и поддержки братства мотоциклистов хватало, чтобы как-то питаться, заправлять мотоцикл и колесить по стране. Но я не мог не видеть, как постепенно изменяется наша страна и люди, что в ней живут! Даже многие члены стаи изменили нашим идеалам, сломавшись под давлением обстоятельств. И я начал опасаться, что однажды найду тебя, и увижу, что ты тоже изменилась. Увижу твое равнодушное лицо и усталые, пустые глаза. И даже моя любовь будет бессильна тебя изменить! Я очень часто видел сон, что бегу за тобой и кричу твое имя. Ты, наконец, поворачиваешься – и не узнаешь меня!

  Хорек зажмурился и потряс головой, отгоняя ужасное видение. Я же прикоснулась ладонью к его щеке и тихо спросила:
- А ты, и в самом деле, сразу узнал меня? Или, просто, очень хотел, чтобы  твоя мечта, наконец, сбылась?
  Алексей открыл глаза и уверенно встретил мой испытующий взгляд:
- Я узнал тебя еще до того, как обернулся! Можно предположить, что я узнал голос или какие-то знакомые интонации, но меня, как будто, что-то толкнуло в спину, когда ты появилась в дверях. Я еще пару минут боялся поворачиваться, вдруг, ты исчезнешь!
- У меня тоже странное ощущение, будто что-то тянуло меня обратно, - задумчиво промолвила я. – Во всяком случае, тебе удалось удержать меня в тот раз, когда мы занимались любовью, и я чуть не перешла грань. Да, и в случае с Че, именно твоя роль была решающей, ты очень не хотел меня отпускать.

- Быть может, между нашими душами есть связь, как у Мастера с Волком, заставившая их, одновременно, вернуться в наш мир? – предположил Хорек.
  Я задумчиво кивнула, а потом поинтересовалась:
- А Волка и Мастера ты тоже, сразу, узнал?
- Мастера – с первого взгляда, хотя, и выглядел он на тридцать лет моложе, чем когда мы с ним виделись в последний раз! – уверенно ответил Алексей. – С Волком меня несколько сбивало то, что он был в теле человека, кого я знал раньше. Но и тут я быстро понял, что это не племянник Че, а кто-то другой.

  Лицо Хорька затуманилось, но он продолжил рассказ:
- Я очень хорошо знал этого парнишку. Со своими родными я, после возвращения из Афганистана, почти не общался. Мать с отцом уже умерли, а у братьев и сестер были свои семьи. И очень мало жилой площади. Они разменяли ту четырехкомнатную, что дали нашей многодетной семье еще при СССР, на кучу мелких комнатушек. И все так боялись, как бы я не начал претендовать на их квадратные метры, что, напрочь, забывали о родственных чувствах. А для Че мы, вскоре после возвращения, сумели выбить крохотную, но отдельную квартирку, упирая на то, что он не только ветеран, но еще и инвалид. Всей командой по инстанциям ходили, исключая самого Димку, конечно. Первое время, после госпиталя, пока он в постоянной помощи нуждался, я, и вовсе, с ним вместе жил. Привык он ко мне за время лечения, мы почти полгода в одном госпитале провели. И мою помощь ему принимать было проще, чем нагружать сестру, у которой, и так уже, малец на руках. У Майи отдельное жилье имелось, но она и к нам часто со своим пацаненком приходила, он у нас на глазах подрастал. Потом мы с Дином и Че его к мотоциклу и идеалам братства приучили, но, видно, что-то упустили, раз, он, по своей воле, из мира уйти решился.

   Алексей снова замолчал и сокрушенно покачал головой:
-  Я, поначалу, поверить не мог, что его больше нет. А потом очень обрадовался, что это вернулся именно Алекс, я был уверен, что вы с ним должны быть связаны. И твое возвращение теперь – лишь дело времени. Да, и сам, Волк для меня много сделал в юные годы. Но я всегда помнил, что вас с ним связывали особые отношения, к нему ты была привязана, пожалуй, даже больше, чем к Барону. Так что, уж не суди меня строго!
  Я задумчиво посмотрела в его глаза и кивнула:
- Ты прав, говоря об особых отношениях! Но они были, скорее, сродни тем, что были у вас с Мастером. Наставник и ученица. Конечно, можно вспомнить, что и Роза у мужа училась когда-то. Восхищение учителем легко может перерасти в настоящую любовь. Но для такого чувства важна взаимность, а сердце Алекса всегда было закрыто для меня. Он сильно обжегся, впустив в свое сердце женщину, причем не единожды. Сначала в пятнадцать лет, когда потерял свою первую девушку. А потом об Инесс. На меня его душевных сил уже не хватило, ему проще было воевать, чем любить. И превращать мятущихся юнцов в отважных борцов за справедливость. Кстати, именно он, первым, разглядел в тебе потенциального ведущего.

  Такое заявление окончательно выбило Алексея из равновесия, он смущенно почесал в затылке и спросил:
- Быть может, мне тоже стоит поговорить с ним?
- Он как-то не очень расположен разговаривать! – тяжело вздохнула я.
- А это - дело поправимое! – хитро усмехнулся Хорек и ссадил меня с колен на диван, после чего нырнул в недра кухонного шкафчика.
  Немного порывшись там, он выудил початую бутылку водки, вероятно, оставшуюся после обтирания Че. Такое решение было вполне предсказуемым, сей популярный, среди россиян, напиток развязывает языки и устраняет противоречия.
- Мне же нельзя! – запротестовала я.
- Тебе мне тоже есть что предложить! – лукаво улыбнулся Алешка и вышел в сени.

   Совсем заинтригованная, я последовала за ним. В сенях Хорек открыл крышку большого деревянного ларя, предназначенного для хранения муки, и выудил оттуда большой мешок. А из него – самовар! Очень похожий на тот, что был в доме моих стариков. Теплыми вечерами они выносили его во двор, где топили щепочками и сосновыми шишками. А потом пили чай и вспоминали молодость.

- Где ты его раздобыл? – удивленно выдохнула я.
- Когда люди переезжают из старых деревянных домов в новые квартиры, то многое становится для них ненужным! – в голосе Хорька звучала явная грусть. – А я помнил подобный самовар в своем старом доме, мы собирались вокруг всей семьей, пили чай, жевали сухие яблоки и играли в лото. Когда родителей не стало, все разбежались в разные стороны. И самовар куда-то подевался. А дом Мастера мы, изо всех сил, пытались сохранить. Даже когда Розу с мальчиками увезли отсюда, в Казань. Ты, может быть, заметила, что на воротах надпись есть.
- Ага! – хихикнула я, вспомнив огромные буквы «Мое! Не влезай – убью!»
- Так это - я написал! – похвалился Хорек. – И наведывался сюда, довольно часто, гонял бомжей и гастарбайтеров. А еще притаскивал разные вещи, что в полуразрушенных домах, в округе, находил. Вот, и его однажды нашел! И даже запас шишек сделал.
  С этими словами он вручил мне бутылку, а сам понес самовар во двор.

   Не прошло и десяти минут, мы уже, вдвоем, сидели на крылечке и смотрели, как самовар пыхтит и булькает, выбрасывая, временами, из трубы снопики мелких искр. Уютный запах горящего дерева и разогретой сосновой смолы вернул меня далеко в прошлое, в раннее детство, когда мир был таким большим и интересным, и каждый новый день нес радостные открытия. А рядом были родные люди, всегда готовые помочь и защитить. Или рассказать интересную сказку на ночь.

   Мысли Алексея, судя по всему, бродили так же далеко, он ничего не говорил, только рассеянно перебирал мои пальцы. И мы с ним одновременно вздрогнули, когда из темноты послышался голос Волка:
- Человек бесконечно долго может смотреть не только на звезды, но и на текущую воду, и горящий огонь. И каждый в них видит что-то свое!
  Алекс подошел поближе, протянул руку к потоку теплого воздуха, вырывающегося из трубы, и спросил:
- Не помешаю, если я рядом с вами посижу?
  Я, не говоря ни слова, подвинулась, плотнее прижавшись к Алешке, и Волк примостился рядом на ступеньке. Некоторое время мы, молча, смотрели на всполохи огня, думая каждый о своем.

  А затем Хорек пошарил у себя за спиной и достал бутылку и два стакана. Поймав взгляд Волка, он поставил стаканы на землю, разделил спиртное поровну и передал стакан Алексу.
- Сегодня особенная ночь! – тихо сказал он, глядя, как колышется прозрачная жидкость. – В канун мая моя мордовская бабушка поминала ушедших родственников и пугала малышню страшными сказками про домовых и лесных духов.
- Моя, тоже, ставила свечу и вспоминала ушедших, - поддержал его Алекс.
- А моя прабабка открывала окно и ставила свечу к зеркалу, - вспомнила я. – Бабушка Агния говорила, что в эту колдовскую ночь можно спросить у духов о будущем и попросить совета.
- И неспроста они, наверно, в эту ночь духов вспоминали! – задумчиво продолжил Алексей. – Возможно, есть дни и места, когда они к нам ближе. Так я хочу выпить за то, чтобы те из них, кто, уходя из мира, хотел обрести покой, нашел бы его. А те, кто не хотел уходить, нашли бы дорогу назад.

   И не успела я возразить, против такого, неоднозначного, тоста, как он, залпом, выпил стакан, а Волк к нему присоединился. Парни, конечно, имели в виду наших друзей и подруг, но получилось как-то слишком обще. А у меня, аж, мороз пробежал по коже, казалось, что противно скрипнула заржавевшая дверь, и откуда-то повеяло затхлым холодом подземелья. Желая отогнать подступающую жуть, я потянулась к самовару и, подставив к крану свой стакан в подстаканнике, залила кипятком молодые смородиновые листочки. Тепло живого огня согрело пальцы и придало сил.

- Вероятно, существует веская причина, по которой именно тебя, так близко, трогает мир бестелесных сущностей? – чуть слышно спросила я, поднеся к лицу душистый напиток. – И из всех наших друзей, не уходивших в Темноту, только ты, сразу, узнаешь вернувшихся, как будто, подобно нам, видишь сущность сквозь тело!
- Возможно, потому, что и я побывал совсем рядом с гранью, а может и за ней! – невесело усмехнулся Хорек.
- Да, я помню, ты что-то про госпиталь говорил! – вспомнила я. – Неужели все было настолько серьезно? И как же тебя угораздило?
- А я, вот, не помню, чтобы ты об этом когда-нибудь подробно рассказывал! – припомнил Алекс. – Да, и остальные уходят от этой темы.
- Не очень-то приятно вспоминать, как тебя, свои же, едва на тот свет не отправили! – в голосе Хорька прозвучала целая бездна горечи.
- Ты можешь не рассказывать, если это причиняет тебе боль! – предложила я, чувствуя, как его сердце срывается в галоп.
- Однажды, все равно, придется рассказать! – тяжело вздохнул Хорек. – Иначе вам не понять нашего отношения к миру, в котором мы теперь живем.

  Алешка поставил опустевший стакан на землю и обнял меня за плечи, словно стараясь найти опору и поддержку, и начал свои невеселый рассказ. Горькие, жестокие слова падали ко мне прямо в душу, словно острые колючие льдинки, оставляя после себя кровоточащие следы. Я следила за его лицом, а его взгляд бродил где-то в темноте, высматривая призраков прошлых бед и несчастий. Чувствуя, что он заново переживает всю ту боль, я решила если не успокоить, то хотя бы поддержать его, отставила в сторонку остывший чай и сжала в своей ладони его холодные пальцы. Но он этого не замечал, выплескивая наболевшее.

- Теперь ты понимаешь, почему мы не хотели об этом говорить с тобой, Алекс? – мрачно поинтересовался он у Волка, когда рассказ подошел к концу. – Тяжело погибнуть, не дожив до конца войны, которой ты отдал все силы, но еще тяжелее дожить и понять, что все твои подвиги и страдания были напрасны. И хуже того - никому не нужны! Это отнимает желание жить!
- Я понял тебя, Хорь! – тихо ответил Волк. – Я, и сам, ощущаю нечто подобное.
- А я считаю, что не бывает ненужных битв! – упрямо сказала я. – Если они не меняют мир, то меняют нас, самих! Вам эти перипетии помогли лучше понять, насколько прогнила система власти и кто стоит у руля. И не поддаваться на последующие попытки обмануть и увести в сторону от истинного пути. Не дали ввязаться в следующую, неправедную, войну. А тебе, и вовсе, новые возможности открылись. И я этому рада, у меня здесь появился  довольно надежный якорь.

- А Мастеру вы свою историю рассказывали? – поинтересовался Алекс.
  Алешка отрицательно покачал головой:
- Только в общих чертах.
- И не рассказывай! – порекомендовал  Волк, подбирая мой стакан и доливая в него горячей воды. – Он тоже очень хотел верить, что его знания на пользу хорошему делу направлены. Айкидо, ведь, изначально, искусство защиты, а не нападения. Он его подросткам преподавал, надеясь, что поможет решать споры без ножей и другого железа. Вы и сами помните, что в конце семидесятых в городе творилось. Ему товарищи из спецслужб запрет на преподавание сняли, в обмен на то, что он ихних, добровольных, помощников натаскивать станет. А я еще в свое время осознал, что у конторы только на словах все на благо людей, а на деле – только копни, такое вылезет!
  Затем он посмотрел на меня и добавил:
- И давайте заканчивать, на сегодня, с грустными воспоминаниями, а то Инь уже трясет от наших разговоров! А ей, в ее сегодняшнем состоянии здоровья, излишне нервничать ни к чему.
   Меня, и в самом деле, изрядно потряхивало, видимо, я слишком хорошо воспринимала то, что творилось в душе у Хорька. Семейный дар, позволяющий считывать эмоции людей, который часто помогал мне и в прошлой жизни, после возвращения из-за грани обострился многократно.
  Волк же всунул мне в руки стакан с чаем, заставил выпить, а потом, и вовсе, порекомендовал Хорьку увести меня в дом.

   Алешка подхватил меня на руки, я прижалась к его теплой груди, обняла за шею и прошептала:
- Хочу быть с тобой! Всегда!
- Я тоже! И в этом мире, и в любом другом! – ответил он и быстрыми шагами понес меня в нашу комнатку.
   А там мы попытались забыть об этом жестоком мире, хоть ненадолго. И я даже не заметила, когда провалилась в мир снов.