499 Товсь! Залп! 05 06 1974

Александр Сергеевич Суворов («Александр Суворый»)

Книга-фотохроника: «Легендарный БПК «Свирепый». ДКБФ 1971-1974».

Глава 499. ВМБ Балтийск. БПК «Свирепый». Товсь! Залп! 05.06.1974.

Фотоиллюстрация из третьего тома ДМБовского альбома автора: Балтийское море. БПК «Свирепый». Фото слева-направо, сверху-вниз: 1. Герой дня: мичман Михаил Иванович Любонько, техник ПЛК «Метель», период службы сентябрь 1972 – июнь 1977. Перед пуском торпеды оперативно помог исправить какую-то погрешность в системе управления торпедным аппаратом ЧТА-53-1135. 2. «Аппараты… Товсь!». 3. «Залп!». 4. Плюх! «Пошла, родимая!». 05 июня 1974 года.


В предыдущем:

Всё, пришли в точку, где должна была быть подводная лодка, которую мы должны были, во что бы то ни стало найти, обнаружить, установить с ней контакт, хорошенько прицелиться и «уничтожить» её реальной, но практической торпедой 53-65К.

Экипаж БПК «Свирепый» не в первый раз стрелял торпедами, но прежде это были больше стрельбы технологические – отработка техники и технологии зарядки торпеды в торпедный аппарат, подготовка и снаряжение торпеды к выстрелу, сам выстрел и т.д. Правда, во время сдачи курсовых задач «К-1» и «К-2» весной и летом 1972-1973 годов мы выполняли стрельбы практической торпедой по ПЛ-мишени, но эти события как-то прошли мимо моего фотографического внимания (возможно, были какие-то огрехи или обычная оценка «хорошо» - автор).

Теперь всё было иначе. На корабле только и разговоров было, как о торпедной стрельбе, причём все и каждый были «знатоками» в этом виде корабельного вооружения и боевого применения торпед.

Особенно все внимательно слушали командира БЧ-3, старшего лейтенанта Олега Анатольевича Белонина, непререкаемого авторитета по минно-торпедному вооружению кораблей ВМФ СССР (он давно уже должен был быть минимум капитан-лейтенантом – автор).

Олег Анатольевич «проведал» ходовой мостик, на котором после обеда собрались практически все свободные от дела и от вахт офицеры во главе с командиром корабля, капитаном 2 ранга Е.П. Назаровым и флагманским «минёром». Кто-то из офицеров предложил Олегу Анатольевичу Белонину рассказать о том, «что нам предстоит сделать с этой ПЛ-мишенью».

- Торпедировать! – коротко ответил угрюмо Олег Анатольевич, а потом, всё же, стал рассказывать…

- Торпедная атака – это специальный манёвр корабля с применением торпедного оружия по цели для её уничтожения.

- Перед торпедной атакой нужно: обнаружить цель (вероятного противника); оценить позиции и координаты корабля и цели; выявить главную цель и побочные цели-помехи; определить возможность торпедной атаки, вероятность попадания в цель и способ торпедной атаки; сблизиться с целью на расстояние залпа; определить элементы движения цели; рассчитать «треугольник залпа»; выбрать и занять наиболее выгодную позицию для залпа торпедами.

- После выполнения этих элементов торпедной атаки нужно вычислить данные торпедной стрельбы, ввести эти данные в торпеду, откорректировать свою позицию и произвести залп. Понятно!?

Офицеры дружно покивали головами и дружно согласно загалдели, им было приятно слушать глухой, густой, «командирский» голос прославленного «мастера торпедной стрельбы».

- В подводную лодку трудно попасть торпедой, - негромко заметил флагманский «минёр». – Даже специальной, противолодочной.

- Трудно, - согласился командир БПК «Свирепый», капитан 2 ранга Е.П. Назаров, - однако, возможно. Сегодня наши противолодочные торпеды такие, что позволяют в определённых условиях уничтожить подводную лодку даже одиночной торпедной атакой и одиночным залпом, даже по относительным координатам подводной лодки и направлению её движения.

- Верно, - сказал флагманский специалист. – Только в вашем случае нужно будет выполнить все элементы торпедной атаки и торпедной стрельбы, а я посмотрю, как вы справитесь…

Тут разговор офицеров и командиров перешёл в «практическую плоскость» и они стали обсуждать, как им «сподручнее» установить контакт с ПЛ-мишенью, как «слушать море» гидроакустическими средствами, как точнее определять свои и её координаты, как избавиться от помех и ложных целей и т.д.

Командир корабля, капитан 2 ранга Е.П. Назаров, командир БЧ-3, старший лейтенант О.А. Белонин «подсказку-намёк» флагманского минёра поняли и приняли как сигнал к действию и на корабле «завертелась» срочная подготовительная работа всех боевых частей и расчётов ГКП (главного командного пункта).

Во-первых, срочно приказали соответствующим мичманам и личному составу ещё и ещё раз «провернуть» все системы торпедного аппарата ЧТА-53-1135 левого борта БПК «Свирепый», назначенного на торпедную стрельбу.

Тут-то и выяснилась какая-то погрешность в системе, которую смог исправить мичман Михаил Иванович Любонько, техник противолодочного комплекса (ПЛК) «Метель». Если бы не Миша Любонько, то в нужный момент мы бы «провалили» всю торпедную стрельбу. Я немедленно организовал фотографирование скромного, улыбчивого и простодушного человека Миши Любонько…

Во-вторых, проверили степень боеготовности всего комплекса оружия и средств упраления торпедной стрельбой и на ходовой мостик потоком хлынули бодрые и точные доклады со всех боевых постов о готовности систем к залпу торпедами.

В третьих, проверили степенью автоматизации всего процесса подготовки и управления торпедной стрельбой с применением БИУС (боевой информационно-управляющей системой), котору, кстати, давно уже не включали. Эта БИУС обеспечивает автоматизированный сбор, обработку и передачу информации и целеуказания, выработку необходимых данных для управления всеми видами корабельного вооружения, а также позволяет подготовить и проверить оружие перед стрельбой.

Отдельно офицеры БПК «Свирепый» вместе с флагманским специалистом-минёром «поупражнялись» в расчётах дальности хода торпеды на разных дистанциях обнаружения цели, исходя из дальности хода торпед 53-65К - 22 км (в среднем, но современные торпеды могут идти и до 50 км - автор).

Потом, ради практики, они рассчитали параметры торпедной стрельбы торпедами с разной «начинкой» ВВ, то есть снабжённых ядерным зарядом, обычной взрывчаткой или специальной взрывчатой смесью повышенной мощности.

Потом флагманский специалист-минёр усложнил задачу и объявил, что «наша ПЛ-мишень будет тоже за нами охотиться и у неё 40 противокорабельных торпед, которыми она может в 20 раз эффективнее поразить ваш корабль». Это опять повлекло за собой азартные разговоры, обсуждения, расчёты и предложения-варианты противолодочного маневрирования для БПК «Свирепый» и нашей торпедной стрельбы.

Кто-то из офицеров предложил «шугануть по ПЛ-мишени реактивными бомбами из РБУ-6000», на что ему ответили: «У нас боевые РБУ, дубина!». «Дубина» не обиделся, но «заткнулся»…

Все расчётные данные молодых офицеров флагманский специалист проверял и тут же объявлял ошибочными, потому что воображаемые командиры БЧ-3 не учитывали «мёртвые зоны обстрела противолодочных торпед с ядерным зарядом» (минимум 10 км, а при залпе более двух торпед с ядерной боевой частью – 2 км). Кроме этого, «флагманский спец», произвольно объявлял: «ПЛ (подводная лодка) применила помехи и ложные цели. Ваша торпеда прошла мимо. Ваши действия?».

Командир корабля, капитан 2 ранга Е.П. Назаров взглянул на свои часы, сверился с корабельным хронометром, находящимся перед ним на рабочем месте командира БПК «Свирепый» и решительно заявил…

- А наши действия будут такими… Боевая тревога!

Что тут началось! Всё о чём только что горячо и азартно говорили офицеры всех уровней стало воплощаться в жизнь.

Я и мичман Михаил Любонько стояли в центральной части сигнального мостика и с удовольствием наблюдали как звучат системы управления и целеуказания торпедного аппарата ЧТА-53-1135 левого борта. Все сигнальщики и свободные от боевых вахт старшины-годки вышли на сигнальный мостик, чтобы сверху посмотреть на залп торпеды.

Я не выдержал и сошёл вниз на шкафут, ближе к торпедному аппарату. Я хотел увидеть, как торпеда выскочит из трубы торпедного аппарата. Командир минно-торпедного отделения, с танковым шлемом на голове, предупредил меня, чтобы я «близко к ТА не подходил».

Я занял место, сфотографировал торпедный аппарат, который сначала резко, а потом медленно повернулся по направлению за борт, а потом начал медленно двигаться, точнее направляясь на ту точку, в которой должны были встретиться наша практическая самонаводящаяся торпеда и ПЛ-мишень.

Затем раздался какой-то щелчок, сработали какие-то клапаны, что-то сверху повернулось, дёрнулось, «стопорнулось» и вдруг с жутким взрывом-шипением из трубы вырвался сноп пара, брызг и стремительно выскользнуло полосатое тело торпеды…

От неожиданности я не понял, сфотографировал я залп торпедой или нет, поэтому я лихорадочно передёрнул затвор фотоаппарата и сфотографировал, как торпеда плюхнулась в воду, на секунду исчезла в глубине воды и вдруг проявилась белым пузырчатым пенным следом кильватерной струи за собой.

- Пошла, родимая! – услышал я рёв молодых моряцких глоток на сигнальном мостике.

Оглушённый и счастливый от того, что наконец-то стал свидетелем таинства торпедной стрельбы, я вернулся сначала на ГКП, потом в ходовую рубку. Мне нетерпелось узнать о результатах нашей торпедной атаки.