Слово о словах

СЛОВО  О  СЛОВАХ
(К  70-летию  ПОБЕДЫ,,,)


                И было на земле новорожденно.
                И первый человек не ведал слов,
                Но стратосфера билась учащенно,
                Когда мычал он между лопухов.
                Марина  Шинкаренко

       Ныне невозможно осознать, что в той  непроглядной дали было время, когда «человек не ведал слов». И слово, созданное им, прошло со всеми поколениями, не только шагая  «в ногу», но и опережая, ведя за собой. Незаменимые, бесценные слова: ночного шепота любимых, детского милого лепета, делового в трудной работе, яростного в драке и бою, душевного в песне и стихах, глубокого и доверительного в литературе и истории….  Слово, созданное человеком, обрело  собственный мир и точнее поэта об этом не сказать:
                «И образ мира в слове явленный…»  (Борис Пастернак);
                «Одной покланяюсь святыне,
                Дарованному языку»    (Валерий Красносельский).
    Однако особое значение обретает слово в запредельных человеческих тяготах: смерти близкого и войне. И если первая беда носит локальный характер, вторая – всенародный. Те, увы, ныне не многие, кто еще помнит слово из  черного картонного радио-рупора о положении на фронтах, соотнося с их активностью судьбу своих  отцов и сыновей в той смертельной пурге. Слово приказов об освобожденных городах-территориях и газетные слова о фронтовых буднях, размышления о войне и мире, жизни и смерти. За все 1418 дней войны о ней писали тысячи и тысячи  авторов:  писатели и журналисты, военные и гражданские и даже дети.  Однако были среди этого множества два имени, несравнимые с другими тогда и навсегда - поэт Константин Михайлович Симонов и публицист Илья Григорьевич  Эренбург.
   
    КОНСТАНТИН  СИМОНОВ  (28.11 1915 – 28.08.1979) – поэт, прозаик, драматург, редактор литературных  изданий, соруководитель Союза советских писателей, шестикратный  лауреат Сталинских и Ленинской премий, Герой Социалистического труда, но, прежде всего, ПОЭТ.
   Родился в Петрограде, детство провел в Рязани и Саратове. Вырос в военной семье, отчим ,участник двух воин, был преподавателем в военном училище, мама работала там же. Он рос в обстановке военных городков и командирских интересов семьи. Весной 1930 года,  после окончания семилетки, ушел в фабзавуч учиться на токаря.  В 1931 году семья переехала в Москву, и он пошел работать токарем. Тогда же и начал писать стихи. В 1934 году пошел учиться в Вечерний рабочий литературный университет.  Со второго курса оставил работу, полностью отдаваясь учебе и стихосложению. В 1936 году в литературных журналах появились первые стихи К.Симонова. После завершения учебы поступил в аспирантуру, но  в 1939 году его направили военным корреспондентом в Монголию, где шла война с японцами на Халкин Голе. Возможно, это и определило его судьбу  как литератора. В аспирантуру он не вернулся.
   В 1941 году, поэты, как и все другие граждане страны, шли на войну добровольно или по призыву. Как и все другие, не выбирали своей судьбы, гибли, оставив недописанные строки, иногда выживали….
  Константин Симонов пришел на призывной пункт в первый день войны.  Там знали об его опыте военного журналиста на Халкин Голе и он вновь стал им.  Как военкор он писал в газеты «Боевое знамя», «Красная звезда», «Комсомольская правда», «Правда»  и прошел все фронты и освобождавшиеся страны - Румынию, Болгарию, Югославию, Польшу, Германию. Писатель Н.Тихонов писал о нем так: «Он сам идет в разведку, участвует в атаке, он на наблюдательном пункте, на Волжской переправе под обстрелом».  В ЦК с ним провели беседу, что бы не рисковал собой, он обещал и вновь ушел на передовую. Из осажденной Одессы уходил на подводной лодке, в Заполярье ходил с разведчиками  к противнику в тыл.  13 и 14 июля он провел в расположении 388 стрелкового полка под Могилевым у полковника С.Кутепова. Накануне этот полк на Буйническом поле уничтожил 39 немецких бронетранспортеров и танков. С.Кутепов стал прообразом литературного героя Симоновской трилогии – генералом Серпилиным. По завещанию  Константина Михайловича его прах развеян над этим полем, где совершилась, очевидно, первая  успешная схватка наших войск с противником.
  Я пишу о поэте Константине Симонове, да и то только о его стихах военного времени. Однако один только штрих из его драматургии. В спектакле Ленинградского Большого драматического театра по пьесе К.Симонова «Четвертый», это история о четырех пилотах американского бомбардировщика, сбитого над Германией и пленение всего экипажа.  В плену трое из них, ради спасения других пленных, решаются на отчаянную, заведомо обреченную схватку с охраной, не взяв с собой самого молодого –«четвертого». И когда уже после войны, в мирной жизни, он бьется над личной моральной проблемой, к нему приходят тени его друзей из экипажа. По замыслу режиссера штурман бомбардировщика, в исполнении артиста Бориса Рыжухина, выходит из образа и с края сцены обращается в зал: «Если бы я знал, что вы все через столько лет после войны будете такими, я бы не пошел умирать за вас».  Эту бы фразу в вестибюль ООН, над скульптурой Е.Вучетича «Перекуем мечи на орала».
   В годы войны, помимо других, у К.Симонова сложились два четко обозначенных цикла стихов: «С тобой и без тебя» и «Дневник войны». Впрочем, второй, по содержанию, недалек от первого:
                «Мы  не увидимся с тобой,
                А женщина еще не знала,
                Бродя по городу со мной,
                Тебя живого вспоминала».
      В 1942 году в Ташкенте был издан маленький  сборник стихов К.Симонова  «Война» на серой оберточной бумаге размером точно в нагрудный карман солдатской гимнастерки. В нем только 18 стихотворений и открывался он «Жди меня». В главной газете страны - «Российской газете» отмечалось  70-летие первой публикации «Жди меня» (14.01.42)  и руководитель литературного отдела  поэт Дмитрий Шеваров писал, что по большому счету, во всей русской поэзии есть только одно стихотворение, так повлиявшее на судьбу народа.  Одно! В поэзии Пушкина-Лермонтова, Блока-Маяковского….
   Советская власть не могла дать своим солдатам молитвенник или ладанку, она дала более прочувственное – стихи поэта-фронтовика. Об этом много написано, что стихи находили в карманах погибших солдат и офицеров, их посылали с фронта любимым. Это вызвало многотысячный ответный женский вздох – ЖДУ! Не редко, пусть не очень умелые, ответные  сердечные стихи.  «Жди меня» звучало как древний русский оберег, вернувшийся в атеистическую страну.
   Над стихотворение «Жди меня» стоит посвящение: ВС – Валентине Серовой. Жене, любимой, музе….  Это ей, очаровательной женщине, обязан К. Симонов и все мы  рождением цикла «С тобой и без тебя».  Без неё такое не состоялось  бы, и ее участие  равно дарованию поэта.  Горько сознавать, что судьба её завершилась так трагически и стыдно, что в многоликой толпе так называемых творческих работников, да и властей не нашлось ни одного, кто бы протянул руку.
   Созданные талантом Константина Михайловича Симонова романы, повести, пьесы, мемуары, телевизионные передачи и другое навсегда наследует наша культура, а, значит, и всенародная память. Однако над всем этим будет сиять бессмертное:
                «Жди меня и я вернусь,
                Только очень жди…».

   ИЛЬЯ  ГРИГОРЬЕВИЧ ЭРЕНБУРГ -  (27.01. 1891 – 31.08.1967)  -  публицист, прозаик, поэт. Депутат Верховного Совета СССР, вице-президент  Всемирного совета мира, награжден двумя Сталинскими премиями и международной премией «За укрепление мира между народами» (первый из двух советских граждан), орденами и медалями  СССР и французским орденом.  Жанры: романы, повести, рассказы, очерки, эссе, стихотворения, но, прежде всего - ПУБЛИЦИСТИКА.
   Родился  в Киеве. В 1895 году семья переехала в Москву и он учился в Первой Московской гимназии с Н.Бухариным. С 1905  года участвовал в революционной деятельности и вскоре был арестован.  После полугодичной «отсидки» был освобожден до суда, но бежал во Францию. В Париже занимался литературной деятельностью, общался в художественной богеме Франции. Там сложился как поэт и писатель, там же опубликованы его первые произведения. Около трех лет жил в Берлине (1921 – 1924), где опубликовал сатирический роман о Хулио Хуреанито,  пророчества из которого регулярно в мире сбывались.  Куда позже японские журналисты пытали Эренбурга, откуда он мог знать в 1922 году о грядущей бомбардировке Хиросимы и Нагасаки.  С 1923 года работал журналистом «Известий» по странам Европы.
   После прихода к власти фашистов  проявил себя как  их непримиримый и талантливый враг. Во время гражданской войны в Испании  (1936 – 1939) был там журналистом  «Известий»,  Отличался не только яростными  статьями против фашизма, но и личной храбростью.  Прошел все фронты, писал об этих трагических боях. В испанской революционной армии был полк имени Эренбурга. Дружил и на все жизнь сохранил дружбу, с выдающимися испанскими  военными, писателями, художниками. Его лирика и проза той поры отличалась «испанским колоритом».
   В 1940 году вернулся в СССР, где написал и опубликовал роман «Падение  Парижа»,  о разных сторонах разгрома любимой Франции.
  А потом была война…. Вот как он сам описал её начало для себя:  «22 июня за мной приехали и повезли в «Труд», в «Красную звезду», на радио. Я написал первую военную статью. Позвонили из  ПУРа, попросили зайти в понедельник в восемь часов утра, спросили – У вас есть воинское звание?  Я ответил, что звания нет, но есть призвание: поеду,  куда пошлют, буду делать, что прикажут».  И начались 1418 дней непрерывной  борьбы Ильи Эренбурга. Он печатался в газетах «Правда», «Известия», «Красная звезда», в многочисленных зарубежных издания, куда советским авторам не было хода.  Свободный от дипломатической дисциплины,  он  прочувственно писал о трудностях испытываемых в нашей стране. Пожалуй никто так  ожесточенно не срамил западные страны и их лидеров за задержку с открытием Второго фронта. Открыто иронизировал над малостью  их  материальной помощи, её  подменой реальных военных действий. По собственному признанию писал по три-четыре статьи в день.
   Илье Эренбургу и Константину Симонову принадлежит авторство лозунга – «Убей немца!».  С их подачи в газетах  появились рубрики: «Убил ли ты сегодня немца?» и в них публиковались письма-отчеты советских солдат и офицеров. Гитлер распорядился поймать и повесить Эренбурга.  Они встретились, непримиримые враги: нацистская верхушка и советский журналист Эренбург, но на Нюрнбергском процессе. И.Эренбург не был на его начале, а когда появился в зале, подсудимые, толкая друг друга, показывали на него.
  Авторитет И.Эренбурга в воюющей армии был огромен: от солдата до маршала. Вот, что писал К.Симонов: « Мне рассказывали люди, заслуживающие полного доверие, что в одном из больших объединенных партизанских отрядов существовал рукописный приказ:  «Газеты после прочтения употреблять на раскрутку, кроме статей Ильи Эренбурга». Это  поистине самая короткая и самая радостная рецензия»….  Если по какой-то причине происходила задержка его публикаций, в газеты с фронта и тыла приходили беспокойные вопросы: «Что с Эренбургом?»
   В его военных публикациях поражает  обилие  имен. От безвестной и увековеченной им бабушки из только освобожденного села, солдат и офицеров всех родов войск, включая пилотов полка «Нормандия-Неман» и до генералов, министров, глав правительства многих стран. Он участвовал в допросе пленных солдат и офицеров, посетил все немецкие лагеря смерти, беседовал с немногими, уцелевшими в них, знал страшную  статистику уничтожения людей. Владение языками и журналистская проницательность словно вооружали его «нравственным рентгеном».  Его статьи, построенные на реальных фактах и с реальными свидетелями, с неизменным глубоким политическим, философским, патриотическим обобщением производили неотразимое впечатление. К.Симонов называл его «Снайпер пера» и это не его определение. Всего им за годы войны написано свыше тысячи статей.
   Особое значение придавалось его зарубежным публикациям. Эта работа была поручена ему секретарем ЦК  А. Щербаковым.  Население союзных и других стран фактически не знало Советской России. Их продажная пресса изображала нашу родину с медведями на улицах и площадях, а советский народ сбродом недоумков, только случайно побеждающих просвещенных европейцев. Блестящие статьи Эренбурга выставляли на посмешище местных писак, и скупая правда строк Эренбурга доходила до зарубежного читателя.
  Особое раздражение вызывало у владельцев западных СМИ бескомпромиссное требование И.Эренбурга об открытии второго фронта.  Он ожесточенно срамил тамошних правителей за их трусость и хитрость оставить Советский Союз наедине с Германией и её сателлитами, как их тогда назвали.  Франция,  Чехия и другие передали немцам  свое  тяжелое машиностроение (т.е. военные заводы) на ходу.
   Позднее открытие второго фронта (в июне 1944 года), то есть меньше чем за год до окончания войны, и не знание народами Англии и США ужасов фашистской оккупации делали их  в глазах немцев  предпочтительнее Советской Армии.  И.Эренбург пишет, что к окончанию войны одни немцы отчаянно сражались на Восточном  фронте, а другие бежали сдаваться англичанам и американцем, рассчитывая на их лояльность. Их лагеря для военнопленных охранялись не для удержания пленных, а от произвольной перегрузки, когда немцы могли передушить друг друга. Илья Эренбург объясняет зарубежному читателю истоки этой лояльности их войск. 1 апреля 1944 года немцы убили 86 жителей  французского поселка Асп.  Немецкий офицер, руководивший расправой, объяснил это так: он по ошибке применил приказ, относившейся к советской территории. Генерал де Голь посетил пепелище деревни Орадур, где немцы убили всех. Таких деревень во Франции четыре. Немцы только в Белоруссии уничтожили  628  деревень вместе с людьми. Немцы, просвещенная нация, понимали, что после таких преступлений  в России лучше спрятаться в англо-американском плену. В последней своей статье для советской прессы, датированной 9 апреля 1945 года, под название «Хватит!»,  он показал всю мерзость такого половинчатого союзничества. Его тревога за послевоенное устройство мира, в чем он вновь оказался пророчески  прав, призвало сказать правду.  Советской власти не понравилась объективность автора, да и война заканчивалась, актуальность статей Эренбурга ей уже не нужна и он был подвергнут жесточайшей критике  секретарем ЦК.
   Литературный  дар  прозаика и публициста Ильи Григорьевича Эренбурга, бесценное наследие нашей культуры, но и поэзия  достойна их и великолепна:
                В Кастильском нищенском селенье,
                Где только камень и война,
                Была та ночь до одуренья
                Криклива и раскалена.
                А в церкви - экая морока!-
                Показывали нам кино.
                Среди святителей барроко
                Дрожало яркое пятно.
                Как камень сумрачны и стойки,
                Молчали смуглые бойцы,
                Вдруг я услышал: русской тройки
                Звенели лихо бубенцы
                И, памятью, меня измаяв,
                Расталкивая все святых
                На стенке бушевал Чапаев,
                Сзывал живых и не живых.
   Вот и Илья Григорьевич разменял всю жизнь, сзывая «живых и не живых» на борьбу с фашизмом и против новой войны.

                ЭПИЛОГ
   10 мая 2014 года начался отсчет дней юбилейного 70 года свершения Победы в Великой Отечественной войне. В мае 2015 года  её самым молодым участникам исполниться 88 лет  (1927 год рождения). Увы, на земле остались единицы  участников войны, кто обладает личной памятью того времени, личным восприятием боевых действий или  изнурительной работой в тылу воюющей страны.  Руководители СМИ найдут молодых и талантливых, кто возьмется  писать о войне. Они, возможно, интересны, но…. Но российская публицистика обладает материалами, созданными по горячим, горьким и радостным событиям той поры ,выдающимися мастерами русского слова - Константином Симоновым и Ильей Эренбургом. Возможно в течение всего юбилейного года еженедельно (например, по субботам)  публиковать эти, ныне почти не известные ,материалы в календарной последовательности, начиная  с горького 1941 и кончая победным 1945 годами. Внимательный и неравнодушный читатель газеты сможет собрать 52 (по числу недель в году) исторически достоверных документа, написанных с запредельными для человека возможностями и талантом. Их не совестно оставить детям и внукам. Достовернее истории нет…