Колокол по иллюзиям. Ч. 7

   Продолжение. Предыдущая часть  http://proza.ru/2017/02/04/2104

   Дело в том, что с Испанией и Гражданской  войной меня связывают особые воспоминания.
   
   Много лет об этом периоде говорить было нельзя, да и не с кем. Но сейчас я дослуживаю последние дни перед отставкой, да и времена пока, подчёркиваю, пока, позволяют немного поговорить на эту болезненную тему.

    С самого детства меня интересовала Испания.

    Поэтому после школы решил поступать в иняз. Но оказалось, что как раз испанский язык там тогда не изучался. И не только там - я не нашёл ни одного вуза, где бы изучали этот язык.

    Пришлось поступить всё-таки в иняз на германские языки. Мне повезло - один из профессоров любил и хорошо знал испанский и на втором курсе помог мне с его освоением.   

    Я  представлял  уже себя таким же зарубежным корреспондентом "Правды" или "Известий",  как упомянутый Вами Илья Эренбург, статьями и романом которого инязовцы зачитывались.

    Летом 36-го, к  окончанию института мне было примерно столько же, сколько Вам сейчас.
 
     Думал, получу диплом,  смогу ближе познакомиться с  Сервантесом, Лопе де Вегой, малоизвестными в России Гонсало из Берсео, Хуаном Руисом, Хорхе Манрике,  Мигелем де Унамуно, Рамоном Гомесом де ла Серной…

     Но… Госэкзамены пришлись на начало мятежа в Испании.
 
     Решил, всё, Сервантес для меня закончился.

     Правда, получил назначение  в крупное издательство, причём опять повезло, там печатали и книги на  испанском. 

     Примерно через месяц пришла повестка из военкомата.  Что же, не первый раз. Но  меня немного смутил адрес, не совпадавший с известным мне. Ведь уже ходили неясные тревожные слухи…

     Когда приехал по указанному в повестке  адресу, оказался  в одном из Управлений  Народного Комиссариата  Обороны, точнее, в Отделе «X»  Разведуправления.
 
   Там со мной долго беседовали, причём я понял, что обо мне знают больше, чем я сам о себе знал. Очень интересовались, почему я изучал не входивший в программу испанский.
 
    Мне казалось, что это вызывает подозрение у моих собеседников. Но вдруг мне предложили поехать в Испанию военным переводчиком!

    Чтобы попасть в страну мечты, я был готов на всё.
 
    Собственно, ничего особенного от меня тогда и не потребовали, только пройти специальную подготовку.

    На работе мне без моего участия оформили фальшивую командировку в какой-то  украинский город вроде бы для работы переводчиком на заводе – ведь моей институтской специальностью были немецкий и английский.

   О подготовке  и переезде в Испанию рассказывать не буду – время для этого ещё не пришло.
 
   Работал в Испании с конца 1936 до начала 1939 года. В основном, на заводе, где по советским  лицензиям собирали истребители, но пришлось побывать и в штабах, и на фронте, и в других местах.
 
   Познакомился и с испанцами, и с интернационалистами.
 
   Понятно,  у  всех интернационалистов были фальшивые документы  и чужие фамилии, - полковник замолчал и посмотрел на часы.

   Потом сказал:

  -Это я Вам, тёзка, рассказываю приватным образом, не для передачи. И только для того, чтобы Вы поняли, что о войне в Испании я знаю не понаслышке.
 
   И, как знающий  об этой войне многое, хотя и далеко не всё,  очень советую Вам эту тему не использовать – она совсем не проста и не однозначна.

   И последнее. Я Вам уже говорил о романе Эрнеста Хемингуэя "По ком звонит колокол". Этот роман в СССР до сих пор не издавался для широкой публики, хотя его несколько раз готовили к печати. Но несколько лет назад его издали небольшим тиражом "Для служебного пользования"  – Вы знаете, что означает этот гриф.

   Роман разослан во все центральные и научные библиотеки, есть он и в нашем городе. Если вдруг Вам поручат, - полковник хитро улыбнулся, - провести в Училище лекцию к очередной годовщине войны в Испании и дадут соответствующее мотивированное  письмо в библиотеку, сможете познакомиться с этим романом и лучше понять, почему я не советую эту тему сейчас трогать.

   Если Вам удастся прочитать "Колокол", имейте в виду, что об этой войне писали и другие её участники, например, англичанин Оруэл. Но о нём пока лучше не упоминать, хотя и его роман, и статья о нём тоже изданы с тем же грифом "ДСП"...

   Ещё маленькая деталь. Сам Михаил Светлов об истории  своей «Гренады» рассказывал, что в 1926 году как-то во дворе на Тверской увидел вывеску "Гостиница "Гренада".
 
   Ему пришла в голову мысль как-то использовать это редкое красивое имя.
 
   Например,  написать серенаду. 

   Он  начал мурлыкать "Гренада, Гренада, Гренада…"

   Но кто же её будет напевать? Испанец – примитивно… Пока пришёл домой, уже понял, что это будет родной украинский парень, а вовсе не Иосиф Эмигрант!
 
   Так что будь здоров, тёзка! И помни о подводных камнях в любом деле, тем более, в литературном с политическим уклоном.
   
    Сейчас, спустя много лет, когда стали известны многие подробности той войны, я иногда думаю, знал ли о них полковник.
    
    Скорее всего нет. И это, возможно, спасло ему жизнь после возвращения из Испании в СССР. 
 
   
   Продолжение следует http://proza.ru/2017/02/10/966