Я не знаю, чего я хочу

               
    
     Зина родилась в приграничном посёлке горного Алтая. Собственно говоря, посёлок был одним целым с дислоцирующей здесь военной частью, а попросту заставой. И все жившие в нём были непосредственно связанные с нею. Можно даже сказать, что это был небольшой городок, только всё было в миниатюре - один универсальный магазин, где можно был купить как продукты, так и промышленные товары. Клуб - он же кинотеатр и библиотека. Начальная школа и медпункт, где работали два врача - терапевт и хирург. Сюда могли обращаться, как служившие в части, так и все остальные жители этого посёлка.
    
     Отец Зины - Николай Николаевич Войтенко был кадровым офицером. Почти вся его  служба была связанна с этой воинской  частью и этим посёлком. Мать Зины Глафира, была из какой - то захудалой деревеньки, где её нашел, на свою голову, Николай, оказавшийся там по долгу службы. И образование у неё было деревенское, как говорят - два класса с коридором. Но, чего у неё было не отнять, так это красоты. Она выглядела красивой даже в том, в чём  была одета - каком - то цветастом сарафане и полушалком на шее.
    
     Николай только взглянул на неё, и влюбился по самые уши. Уезжая, спросил -
     -Выйдешь за меня замуж?
     -От чего не выйти, выйду! - ответила красавица.
    
     Через неделю Николай вернулся и забрал её. Со стороны родителей возражений не было. Как оказалось, она была у них как болячка, которая давно созрела, да никак не отвалится. А дело было в том, что она была, как говорят в деревне - слаба на передок. Старики глядели на неё и со страхом ждали, что она, вот - вот, дитё в подоле принесёт. Сами они были из  староверов, и честь  смолоду блюли. Так что - баба с воза, кобыле легче!
    
      Жизнь у Николая, с такой красоткой, получилась нелегкая. Глафира была в любви ненасытной и ему приходилось, всё время ухо держать востро, тем - более, что на любовь охотников было много, почитай вся рота.  Чтобы у неё на это было меньше времени, Николай устроил её в пошивочную мастерскую. Так она и там, роман закрутила с мастером! Успокоилась она только, когда Зину родила.
    
     С дочкой Глафира, как с куклой возилась. Видимо в детстве, на игры у неё времени  не было. Если в доме хозяйство, у детей с малолетства обязанности по дому. Глафира то гусей пасла, то скотине корм давала, то козу доила. А тут вдруг сама - себе игрушку родила! Когда Зиночка подросла, мать её, как куклу наряжать стала. Возьмёт за ручку и по посёлку гуляет. Вот мол, смотрите, какая у меня дочушка, красавица выросла! А потом  игра эта, надоела ей, скучно стало… И дальше Зинушка, как - то сама по себе расти стала.
    
      Только грамоте научилась, пристрастилась к чтению. Как ни посмотрит мать на дочку, а та всё с книжкой сидит. Это её увлечение Глафира не одобряла:
     -Ну чего ты в книгу носом уткнулась, от книжек в голове одни дурные мысли заводятся!
     -А откуда ты знаешь, ты ведь ни одной книжки не прочитала! - отвечает дочь.
     -Не читала и не собираюсь! Там про один разврат пишут!
     -Про разное пишут, вот послушай! - сказала дочь, раскрывая нужную страницу и принимаясь читать.
    
     По началу, Глафира не могла сосредоточиться, видимо, какие - то свои мысли мешали. Но вот, смысл стал до неё доходить, и она проговорила с удивлением:
     -Ну надо же, говорит прямо, как наша соседка Просковья! Может быть, это про неё и написано?
     -Да нет, Этот писатель давно умер, тогда вашей Просковьи ещё и на свете не было.
     -Так про кого же это он, про своих соседей что - ли?
     -Да нет, не думаю.
     -А как же он, откудова про них узнал?
     -Внимательный был человек, наблюдал, смотрел, как люди живут, - ответила девочка.
     -Хитро… - в задумчивости проговорила Глафира. - А что это за книга такая?
     -Пьесы Островского. А я тебе читала пьесу «Свои люди сочтёмся».
     -И что он один целую книгу написал?! - с удивлением воскликнула Глафира.
     -И не только эту! - сказала Зина. - А что, твои папа с мамой читали?
     -Мамка неграмотная, а папка читал псалтырь и библию. А ещё «Житие святых».
    
     По мере взросления, Зина стала ощущать себя, чем -  то инородным в семье. Ей казалось, что её Мир должен был быть, каким - то иным. Чего именно ей не хватало, она и сама не знала. Скорее всего, это был недостаток  общения с близкими людьми. Но беда была, наверное, в том, что она не ощущала родственной близости к матери.
    
      Большинство людей, приезжающих из деревень в большие города быстро ассимилируются в новой обстановке. Перенимают поведение окружающих их людей, манеру говорить. И даже начинают интересоваться тем, чем интересуются их новые знакомые. А есть и такие, которые считают, что они хороши такими, какие они есть. И им плевать  на то, что волнует других. Именно к этой категории людей, принадлежала Глафира. Ей было достаточно и того, что она нравится всем мужчинам, и всё её хотят. Она была ещё достаточно молода и не думала о том, что настанет врем, когда она состарится и превратиться в никчёмную бабу.
    
     Несмотря на свой возраст, а Зине в то время было тринадцать, она, каким - то женским чутьём всё это предвидела. Иногда, глядя на мать, Зина думала, - вот бы мне её красоту, я бы сумел себя показать! Увлечённая чтением иностранной литературы, и таких писателей, как  Дюма, Бальзак, Стендаль, Гюго, она представляла себя женщиной девятнадцатого века, соответствующе одетой и украшенной драгоценностями. И, конечно же, окружённой поклонниками. И хотя, вместо мушкетёров её окружали, не стоившие её внимания одноклассники, она изображала из себя некую холодную, недоступную леди.
    
     А иногда, она даже дерзала представить себя царицей Тамарой, которая жила в мрачном замке, темневшем на чёрной скале. Да, да, она была бы именно такой - горячей в любви и безжалостной. Как это там было у Лермонтова? - И волны безгласое тело спешили скорей унести, в окне  тогда что - то белело, звучало оттуда  - прости… Правда, по причине своего  возраста, она ещё не могла представить, понять и ощутить такую страсть, но именно этим она и привлекала её. Наверное, ощущение страсти, было похоже на погружение в прохладную воду, когда замирает и, в то же время ликует душа, - думала она.
    
     Игра в Леди, так увлекла её, что она не расставалась с этой ролью даже в классе. На фоне обычных советских детей, выросших рядом с тайгою, она выглядела несколько странно, но, тем не менее, привлекала ещё несмышленых мальчиков. Они смотрели на неё с удивлением и даже восхищением, потому что она  была ни на кого не похожа. Некоторые даже пытались подружиться с ней,  но из этого ничего не получалось. На предложение - сгонять после уроков в киношку, она спрашивала, с удивлением поднимая брови - в киношку? И, тут же отвечала с высокомерием - ну уж нет! После её, такой странной реакции на предложение, желание добиться от неё взаимности, пропадало. Слишком уж сложной она была для них.
    
     Как - то, среди учебного года, в их классе появилась новая девочка. Мальчик, с которым Зина сидела за одной партой, в это время болел, и она предложила девочке сесть рядом. Девочка согласилась, да так и осталась сидеть с ней до последнего, седьмого класса. Девочка была из породы тех людей, у которых, вроде бы, нет ничего своего - ни своего мнения, ни своих вкусов, ни своих взглядов. И живут они по чужим правилам, чтобы было всё, как у других.
    
     В Зину девочка просто влюбилась, и теперь для неё стало самым важным то, что думает и делает Зина. До Насти - так звали девочку, у Зины подруг не было, и она охотно приняла её в  качестве своей фрейлины. Она даже рассказала ей о своей игре в Леди, чем привела Настю в полный восторг. Чтобы Настя могла лучше играть свою роль, Зина посоветовала ей прочитать «Три мушкетёра».
    
     Проявив доверие к Насте, Зина даже отвела её на своё любимое место в тайге. Но, выросшая и жившая только в городах, Настя боялась леса. Её пугали лесные шорохи и крики незнакомых птиц. За каждым деревом  мерещились дикие звери. С сожалением вздохнув, Зина сказала:
     -Я вижу, ты никогда не сможешь проникнуться лесом…
     -Проникнуться лесом, как это? - с удивлением спросила Настя.
     -Лес живёт своей жизнью, и надо просто понять её! - ответила Зина.
    
      На выходе из леса, увидев висящие плети плюща, Настя воскликнула:
     -Ой, у нас дома такой же цветок был! А, как он в лес попал? -Зина засмеялась.
     -Он не из дома в лес попал, а домой из леса!
     -Как это? - вновь удивилась Настя.
     -Как, как? - передразнила её Зина. - Кому - то эти лианы понравились, он отломил веточку, и посадила дома в горшок, вот и всё!
     -Ну, надо же, как просто, а мне такое и в голову не пришло… - виновато проговорила Настя.
    
     Николай Николаевич был очень занятым человеком. Из дома уходил, когда Зина ещё спала, а возвращался, когда она уже спала. А если у него появлялось свободное время, он погружался в чтение исторических событий, происходивших до новой эры. Его интересовала история и исторические войны. Несколько раз он пытался по - поводу этого, поделиться своими мыслями с женой или дочерью, но никто не хотел его слушать. Жена просто отмахивалась от него, а дочь говорила виновато:
     -Ты папка не обижайся, но эти истории такие древние, что даже представлять их не хочется…Если ты, когда ни будь, приблизишься, хотя бы к рыцарским временам, тогда и поговорим с тобой!
    
     -Ну да, конечно Гюго, Майнрид, Стендаль… Было бы лучше, если бы ты не забивала себе этим голову. Лучше почитай про героев Отечественной войны. Надо знать своих героев!
     -Да читала я, читала! И про Мересьева, и про Олега Кошевого,  и про Зою Косьмодемьянскую. Сколько можно во власти войны жить?!
    
     Николай Николаевич  посмотрел с удивлением на дочь. Его очень удивили её рассуждения. Совсем ещё девчонка, а рассуждает по - взрослому!
     -А что ты в рыцарях нашла, это ведь тоже архаика?!
     -Я имею в виду восемнадцатый - девятнадцатый век. А привлекают меня не войны, а чувства, которыми люди жили. Во имя которых, сражались, и погибали, - ответила дочь.
     -А ты думаешь, что сейчас люди никаких чувств не испытывают? Но ведь эти чувства вечны. То, что чувствовал доисторический человек, идентично тому, что испытывают люди в наше время.
     -Не буду папка, с тобой спорить, я ещё сама не во всём разобралась, - ответила Зина.
     -Какая - то она у нас не такая, - подумал отец. - Я, в её годы ни о чём таком не задумывался. Может быть,  она, когда - ни будь, станет писательницей? Непременно надо, чтобы она, хотя бы десятилетку окончила!
    
     Зина была, на самом деле, не совсем обыкновенной девочкой. Слишком уж много она размышляла о смысле и сущности человеческой жизни. Она думала о том, что человек рождается для того, чтобы выполнить, какое - то важное дело, возложенное на него судьбой. А если он не сделает этого, значит, что он напрасно прожил свою жизнь. А, может быть, он, через какое - то время, родиться вновь, чтобы завершить своё дело?
    
     Невольно она вспомнила слова Павки Корчагина - Человек должен прожить свою жизнь  так, чтобы оглянувшись назад, не было мучительно больно за напрасно прожитые годы. -кажется так. Во всяком случае, смысл такой. Углубившись в рассуждения, Зина не заметила того, что оказалась на своей любимой тропинке, уводившей её в прекрасный Мир мечты. И эта дорожка и любимый лес, давно стали частью её самой.
    
     Сев на свой любимый валун, она уперлась в него руками и, подняв голову, устремила свой взгляд вверх, к верхушкам деревьев, слега покачиваемых ветром. Когда она, вот так сидела, глядя в небо, ей  всегда представлялось, что она находится там, в высоте и качается вместе с ветвями. Но если бы она забралась так высоко, ей бы, наверное, было немного страшно? Или, быть может, она умела бы летать, и легко перемещалась бы с ветки на ветку?
    
     Зина любила лес, его зверей и птиц, запахи и, конечно цветы. Она их не рвала, а приходила любоваться ими. Наблюдать, как бутоны превращаются  в красивые венчики, а из венчиков образуются плоды. Любила наблюдать за хлопотливыми насекомыми, вьющимися возле цветов. И, тем не менее, мечтала уехать из этого рая в город. Ей очень хотелось увидеть, как люди живут в городах. А время бежало и бежало. И вот, пришла пора последних экзаменов.
    
      Зина окончила семилетку с золотой медалью, и с нетерпением ждала перемены жизни. Отец списался со своей сестрой Аделаидой, жившей в Барнауле, и та ответила, что готова с радостью принять свою племянницу. Договорились, что Зина проживёт у неё до окончания школы. А там будет видно. И вот Зина сидит в купе поезда, сгорая от нетерпения ринуться в новую жизнь. Отец и мать, перебивая друг - друга, дают ей какие - то напутственные советы, но она пропускает их мимо ушей. А в голове бьётся только одна мысль - скорей бы!
    
     Эта поездка была в её жизни второй. Когда ей было лет восемь или девять, они ездили всей семьей в Крым, который буквально потряс её детское воображение, своими просторами и морем. Когда они уезжали, Зина сказала:
     -Папа, давай мы сюда переедем!
     -Ой, это было бы так здорово! - откликнулась Глафира.
     -Увы, девочки, это невозможно, - проговорил с сожаленьем Николай Николаевич.
     -Папка, а почему?
     -Ты же знаешь, я солдат, и моё место на границе!
     -И что мы теперь все, будем жить там до смерти? - спросила Зина.
     -Может быть и до смерти, - ответил отец. - Впрочем нет, ты наверное, улетишь от нас как птичка.
     -Одна? - спросила с испугом Зина.
     -Одна, - произнёс со вздохом сожаления, отец. - Но  тогда ты будешь уже большая.
    
     Да отец, словно в воду глядел, вернее предвидел. Впрочем, всё  было закономерно. Если Зина захочет учиться дальше, ей придётся отсюда уехать.
    
     Поезд дал гудок, и родители, торопливо распрощавшись, вышли. Ещё несколько секунд она видела их, стоящими на платформе и что - то кричащими ей в напутствие. Но вот, платформа кончилась и она, первый раз в жизни осталась совсем одна. Нет, рядом были люди, но люди чужие, которых она не знала. И тут она, тоже впервые, почувствовала боль утраты, будто рассталась с родителями навсегда. Да так оно и было. И, вдруг, она услышала, обращённые к ней слова:
     -Ой, девочка, ты что, одна едешь?
     -Одна, - Зина кивнула.
     -Да разве  можно,  малого ребёнка одного отпускать? - возмутилась женщина.
     -Я уже большая, могу и одна ездить! - с гордостью заявила Зина.
     -Ишь ты! И сколько же тебе годков?
     -Четырнадцать.
     -И куда же ты едешь?
     -К тёте Аделаиде, в Барнаул. Она на военном заводе работает. Я, наверное, потом тоже туда работать пойду!
     -Ну, конечно, где же ещё в Барнауле работать, как ни на военном заводе?!
    
      Иронии Зина не поняла, но переспрашивать не стала.
     -Тетка - то встретит тебя?
     -Наверное, встретит, папка ей телеграмму давал.
     -А адрес тёткин ты знаешь?
     -Да вот, папка на бумажке записал, - сказала Зина и, в доказательство показала сложенный листок.
     -Ну ладно, - успокоилась женщина и добавила - ну смотри, если что-то не так пойдёт, ты ко мне обращайся, я тебя провожу.
     -Спасибо.
    
     По мере того, как они отдалялись от Зининых родных мест, горы становились всё ниже и наконец, перешли в покрытую лесом равнину. Уставшую от волнений Зину, сморил сон, и она уснула, свернувшись, как котёнок калачиком. Снился ей, её любимый лес, тропинка, по которой она так часто ходила, говорливый ручей и голубое небо, просвечивающее сквозь верхушки деревьев. Разбудила её соседка:
     -Вставай, девонька, подъезжаем!
    
     Вскочив, как подброшенный мячик, Зина бросилась к окну, но ничего кроме земляного отвала не увидела.
     -Что это? - спросила она с удивлением.
     -У нас это выемкой называют, - объяснила женщина.
     -А почему?
     -Ну, ты же видишь, мы, как в метро под землей едем, только что крыши нет.
     -А что, разве в Барнауле есть метро? - удивилась Зина.
     -Да нет, что ты, метро в Москве, это я так, вспомнила.
    
     Выйдя из вагона, Зина растерялась. Люди выходили из поезда потоком, и встречающих не было видно. Вытащив из кармана фотографию тёти, Зина стала приглядываться к людям, стоящим на платформе.
     -Ну что, не видишь тётку? - спросила, стоявшая рядом соседка по вагону.  Именно в это время, Зина увидела женщину, в руках которой был небольшой плакат, на котором было написано -  «Зина, я твоя тётя!»
     -Вот ведь, чудачка! - засмеялась Зина и рванула навстречу тётки.
     -Ну что, всё в порядке? - услышала она знакомый голос и, обернувшись, сказала:
     -Да, спасибо, у меня всё в порядке!
    
     Расцеловав племянницу, тётка сказала:
     -А ты совсем взрослой стала, на фотографии ты не такая. Только, что - то ростом мала, не растёшь больше что ли?  Ну да ладно, для девочки не это главное!
    
      Когда они вышли из вокзала, Зине показалось, что она попала в горячую духовку.
     -От чего так жарко? - с удивлением спросила она.
     -Так ведь лето! Сегодня с утра было двадцать восемь, а сейчас, наверное, все тридцать! - ответила тётя.

      До дому, шли долго, часа полтора. Тётя Аделаида жила далеко как от вокзала, так и от центра города, на Западном посёлке. И не в каменном доме, как  ожидала Зина, а в бараке.
     -Вот тебе и город! - с разочарованием подумала она.
    
     Оглядев комнату и обнаружив всего одну кровать, Зина спросила:
     -А где я спать буду?
     -О, для тебя у меня припасено шикарное спальное место!
     -И где же оно? - с удивлением спросила Зина.
     -А вот будем спать ложиться, сама увидишь! А, пока что не рассиживайся, пойдём в школу оформляться. Надо это дело сделать, до начала занятий всего одна неделя осталась.
    
       Обычно у детей, приехавших из деревень, знания значительно хуже, чем у городских. Почему так происходит, сказать трудно, ведь они учатся по тем же учебникам, что и горожане. Глупо было бы думать, что деревенские учителя меньше с них требуют. Во всяком случае, Зина и тут стала первой ученицей. Трудно сказать, из зависти ли или по глупости, кое - кто стал называть её Учёной, хотя она сама, как говорится - никогда не высовывалась.
    
     За три года учёбы, она так, ни с кем и не подружилась. Как ни странно, практически никто из детей не любил читать. И все их знания, ограничивались  сведениями из учебников. А потому, ей было с ними просто скучно. Тётя весь день была на работе и она, сделав уроки, бродила в одиночестве по посёлку, наводившему на неё уныние. Кроме чахлых деревцев, зелени в посёлке не было, и Зина невольно затосковала по любимому лесу, по шепоту его листвы, по пению птиц.
     -А что, может быть, мне стоит всё это бросить, и вернуться в свой лесной край? - думала она иногда. И, тут же отвечала сама себе - нет, одного леса мне мало! Так чего же я хочу? Вновь задавала она себе вопрос, но ответить на него не могла. Поехать куда - то учиться, хотя бы в Новосибирск? Но кем она хочет стать, Зина ещё не придумала. В школе, как и у себя дома, она попыталась вновь выступить в роли Леди, но добилась лишь того, что её просто перестали замечать.
    
     Учебный год подходил к концу а, вместе с ним и учение в школе, а Зина всё никак не могла придумать, чем бы она хотела заниматься. Тётя Аделаида, не мудрствуя лукаво, предложила устроиться в их цех, на должность учётчицы. Зина согласилась. Тётя давно работала на этом заводе и у неё были всюду знакомые. В том числе и в отделе кадров. С  ними она и договорилась. Но, придя в отдел кадров, Зина ничего об этом не сказала. И, когда ей предложили место станочницы, согласилась. Она и сама не могла бы объяснить, почему так поступила. Разве что, из желания самой решать свои проблемы. Намерение учиться в институте, отпало, как - то само - собой.
    
     Цех, куда она попала, на заводе в шутку называли инкубатором, так как, большинство работавших  здесь, были эвакуированными из Ленинграда детдомовцами, окончившие ФЗО или РУ. А по возрасту, они были Зиниными ровесниками, или чуть старше. Но и здесь, как и в школе, она не могла найти себе достойную подругу - слишком уж низким был уровень их знаний. Если кто - то из них и читал книжки, то исключительно про любовь. Причём не все подряд, а, в основном диалоги где  - он ей сказал… а она ему сказала… и т.д.  и ни одной книги с начала и до конца.
    
     Но однажды с другого участка на их участок, перевели девушку. Она сразу привлекла внимание Зины тем, что была не похожа на других. И говорила не так как все, и вела себя иначе. А дело было в том, что эта девушка была из  интеллигентной семьи и невольно выделялась на общем фоне невоспитанных детдомовцев. Конечно, этих брошенных родителями детей, можно было только пожалеть. Их ведь никто не учил ни умению общаться с людьми ни вести себя прилично.
    
     Однажды, выходя после смены на улицу, Зина оказалась рядом с Ладой - так звали эту девушку.
     -Ты одна живёшь? - спросила её Зина.
     -Нет, с мамой.
     -Ты ведь тоже эвакуированная?
     -Нет, мы ссыльные.
     -Ссыльные? - удивилась Зина. Когда - то она читала о жёнах декабристов и представляла их себе,  какими - то особенными, ни на кого не похожими. А Лада - так звали эту девушку, была совсем обыкновенной, мало чем отличающейся от окружающих. Во всяком случае, глядя на неё, не возникало впечатления, что она борец за, какую - то идею.
     -А за что вас сослали? - поспешно спросила она.
     -Мы были в немецких лагерях.
     -Вас что, готовили к шпионской деятельности? - спросила Зина и тут же устыдилась своего глупого вопроса.
     -Скажешь тоже! - ответила Лада. - Мы с мамой работали на заводе.
     -Военном?
     -Наверное, я не знаю…
     -Как это не знаешь? Вы же снаряды делали!
     -Никаких снарядов мы не делали. Я работала учётчицей в заводской школе, вроде ФЗУ.
     -Чудно… А мама где работала?
     -Мама работала в цеху, где делали электроды для сварки.
     -А вас что, из концлагеря водили на работу на завод?
     -Ни в каком концлагере мы не были, и на завод нас никто не водил. Мы сами на поезде ездили.
     -Как не были в концлагере, а где же вы жили?
     -В рабочем лагере, который, как и завод, принадлежал заводчику Бёллеру.
     -И за это вас выслали?
     -Не знаю… - неохотно ответила Лада.
     -Как же ты можешь этого не знать? Вам же, наверное, дали документ, в котором была статья, за которую вас высылали.
     -Не было никакой статьи! - уже сердито, ответила Лада.
     -Но, как же, так? Такого просто не может быть! - воскликнула Зина.
     -Очень даже может, - сказала Лада и ускорив шаги, ушла вперёд.
    
     Разговор с Ладой, взволновал Зину. Она, впервые сталкивалась с такой странной ситуацией. Ни о  чём подобном, она не читала.  Их посёлок находился так далеко от жизни в стране, что никаких слухов о тысячах ссыльных наводнивших Алтайский край, до них не доходило. Возможно, что отец и был в курсе сложившейся обстановки, но разговоров об этом не вел. Так как эта тема была, как бы, под запретом.
    
      Когда Зина пришла домой, тётя готовила обед. Посмотрев на племянницу, она сразу заметила, что та, чем - то взволнована.
     -У тебя, что - то случилось? - спросила она.
     -У меня нет, - ответила Зина.
     -Но ты чем - то взволнована!
     -Да знаешь, я такую странную историю слышала, у меня просто в голове не укладывается..
     -Колись, колись! Что там у тебя? - Зина рассказала о Ладе.
     -Но ведь так не может, не должно быть! - закончила Зина.
     -Эх, девонька, чего только в нашей жизни происходит, чего не должно быть!
     -Так ты знала о них?
     -Ну конечно знала. У нас на заводе полно таких!
     -И ты не удивлялась, что в нашей счастливой стране, оказалось столько предателей? - продолжала удивляться Зина.
     -Да, каких там предателей?! Так ты не в курсе, что я одна из них? - вдруг спросила Аделаида.
     -Каких? - не поняла Зина.
     -Да ссыльных, ссыльных! За одно словечко, что в сердцах сказала, десть лет схлопотала!
     -Что же это за словечко такое, за которое можно десять лет получить?
     -Сказала, что такого безобразия, как в нашей стране, нигде нет!
     -А что было то?
     -Да, что - то с зарплатой, я уж, за данностью лет и не помню… - ответила тётя, тяжело вздохнув.
    
     На другой день, придя утром на работу, Зина подошла к Ладе и сказала:
     -Ты меня прости, что я вчера, с таким пристрастием тебя расспрашивала, но я, до знакомства с тобой, ничего не слышала о ссыльных нашего времени. Я думала, что ссылают за какие - то большие дела. Ну, скажем за покушение на членов правительства или подрыв завода. А так, чтобы ни за что…
     -Да ладно уж. О том, что мы снаряды против СССР делали, когда вся страна трудилась для победы, я не от тебя первой слышала.
     -Так ты не в обиде на меня?
     -А, для тебя это так важно? - спросила Лада, пристально глядя на Зину.
     -Конечно, я же не хочу, чтобы на меня, кто - то был в обиде.
     -Можешь считать, что я тебя простила, - ответила Лада, направляясь к своему станку.
    
     После этого разговора, девушки, очень скоро подружились. Как выяснилось, они обладали схожими характерами. Обе были упрямы и категоричны. Если они ссорились, никто из них не хотел первым идти на примирение и, какое - то время, они ходили, дуясь друг на друга.
   
      Несколько раз на день, Лада, по пути в кладовую или на заточку инструмента, проходило мимо станка, на котором работала Зина. Если она не останавливалась около её, Зина обижалась. А если, не дай бог, заводила с кем - то разговор, переставала с ней не только разговаривать, но и здороваться. Причём она даже не пыталась объясниться. И подруга терялась в загадках, не зная, чем объяснить её забастовку. Но подойти и спросить о причине, тоже не хотела. И, всё же, их просто тянуло друг к другу.
    
     В противоположность Зине, Лада была более целеустремлённой и всегда знала, чего хочет. В выходные дни и по вечерам, она вечно что - то мастерила, выпиливала, рисовала. А, кроме этого, занималась в кружке ИЗО, куда затянула и Зину. Зина тоже любила рисовать, только она не обладала терпением и усидчивости подруги. А, по этому, то ходила в студию, то бросала её.
    
     Однажды, Лада пригласила Зину на свой день рожденья и та, впервые, увидела, как живут люди в землянках. Зина была просто потрясена. В её представлении землянка, это временное солдатское жилье на несколько человек. А здесь было длинное строение, на половину ушедшее в землю. Длинный коридор и комнаты по обеим сторонам. В комнатах узкие оконца, как в коровнике, но на уровне земли. Из мебели две узкие солдатские койки, стол, три колченогих стула. На стене полки с посудой и несколько маленьких полочек, на которых стояли, выпиленные из фанеры фигурки.
    
     Несмотря на убожество обстановки, было видно, что, жившие здесь женщины, пытаются создать, хоть, какую - то видимость уюта. Кроме Зины, присутствовали ещё две женщины, по всей видимости, тоже из ссыльных. Зине бросилось в глаза  тёплое отношение, всех этих людей, друг к другу. Можно было подумать, что они близкие родственники.
    
     Угощение было незамысловатым - винегрет  и бутылка сливянки. А на сладкое чай с пончиками, которое, наверное, испекла Ладына мама. Кстати, она очень понравилась Зине. Несмотря на скромную, если не сказать плохую одежду, была видна её ителлигентская сущность и доброта, с которой она обращалась ко всем присутствующим.
    
     Работе на токарном станке, Зина быстро научилась, и норму выполняла, но ей, почему - то казалось, что это не её дорога жизни, а у неё должно быть, что - то другое. Но, что именно, она ещё не знала. Так и жила, в постоянном ожидании, какого - то события, которое должно изменить её жизнь. Она даже завидовала своей подруге, которая была видимо, вполне удовлетворена и своей работой и результатами своих разносторонних увлечений.
    
     Зина была думающей девочкой, много читала и многим интересовалась. Но, не имя друзей, из за своего вздорного характера, не имела и возможности с кем - то поделиться своим мнением о прочитанном. А, кроме того ей очень хотелось просто поболтать о чём - то девичьем. В Зине она нашла, не только хорошую слушательницу, но и единомышленницу.
     -Скажи, а ты мечтаешь о своём принце? - как - то спросила она её.
     -Мечтаю.
     -А, каким ты его видишь?
     -Таким, как Жерар Филипп, в кинофильме «Знак Зорро». А вообще, внешность, не играет, большого значения. Главное, чтобы он был честным, добрым и мужественным. Таким, который никогда не предаст.
     -Ну, что ты! А вдруг он окажется совсем некрасивым?
     -Если я его полюблю, я перестану это замечать.
     -А, как ты его полюбишь, если он будет некрасивым?
     -Я его полюблю потому, что он добрый, честный и мужественный! - ответила Лада и засмеялась.
     -А я хочу… я хочу,  чтобы он был высоким и сильным и, чтобы он был готов пожертвовать ради меня жизнью!
     -На дуэли, что ли?- засмеялась Лада.
     -Ну, почему именно на дуэли? Мало ли что может случиться?!
     -Война, что ли с бомбёжкой?
     -Что ты, всё со своей войной, забыть, что - ли не можешь?! - капризно заметила Зина.
     -Я думаю, что я её никогда не забуду, да этого просто и нельзя забыть! - ответила подруга с серьезным выражением лица.
     -А ещё я хочу… продолжила разговор Зина, - хочу быть неприступной и загадочной!
Так, чтобы меня добивались, а я бы проходила мимо, с гордо поднятой головой!
     -И, как долго ты бы так ходила? А сама любить, ты не хочешь?   
     -Ну… когда - ни будь… сказала Зина, недовольная тем, что подруга перебила её на самом интересном месте.

      Встретившись, однажды с подругой по дороге на работу, Зина сказала:
     -Знаешь, а я решила перебраться в заводское общежитие.
     -Ты что, дурочка?! - почти с испугом, спросила Лада. -Ты у тёти, как у Христа за пазухой живёшь, и не представляешь, как это,  когда и днём и ночью, рядом с тобой, присутствует, кто - то чужой?! Чего тебе у неё не живётся?
     -Решила начать самостоятельную жизнь! -  с легкомыслием ответила Зина.
     -Ну, и в чём это будет выражаться, в том, что ты будешь сама готовить себе еду?
     -И в этом тоже!
         -И, все - таки ты дура, причём, набитая опилками, - откажись пока не поздно!
     -И не подумаю! - с вызовам воскликнула Зина.
     -Вспомнишь мои слова, да поздно будет!
     -А вот мы ещё посмотрим!
     -Посмотрим, - Зина кивнула.
     -Ты в общежитии то хоть была?
     -Была.
     -Сколько там коек в комнате?
     -А, - Зина махнула рукой, - я не считала. Толи шесть,  толи восемь…
     -Ну, совсем хорошо! - сказала Лада с возмущением.
    
      Узнав о Зинином решении, тётя попыталась её отговорить, но упрямица стояла на своём.
     -Может я тебя чем - то обидела? - спросила тётя Аделаида.
     -Да нет, что ты, всё было хорошо! - ответила племянница.
     -Так какого ещё рожна тебе надо?
     -Буду учиться жить самостоятельно!
     -Ну, ну, Боюсь только, что всё это тебе боком выйдет.
     -А, что может там со мной случится?
     -Много чего… - На этом их разговор кончился.
    
     Переехав в общежитие, Зина пожалела об этом уже на следующий день. Она работала во вторую смену, до двух часов ночи, и ей надо было выспаться, но её разбудили те, кто работал в первую. Она уснула, только после того, как они ушли, но тут явилась комендантша и принялась, кому - то, за что - то выговаривать. Голос у неё был, как иерихонская труба. О чём шёл разговор, Зина не вникала, ей хотелось спать. Наконец, комендантша ушла, но сон был перебит и, пролежав ещё час, она встала.
    
      На работу пришла сонная, и разбитая. Посмотрев на неё, Лада спросила с усмешкой:
     -Ну что, тебя можно поздравить с первым крещением?
     -А, иди ты… - отмахнулась Зина.
     -Еще и не то буде! - пообещала Лада.
     -А у тебя острый язычок! - с обидой проговорила Зина.
     -А ты не знала? Ещё и какой! - усмехнулась Лада.
    
     То, что Лада насмешница, Зина конечно знала, она не раз  слышала, как подруга  кому - то говорит колкости и ей это нравилось. А вот, то что она её подкусит, не ожидала.
    
     На другой день, в общежитии происходило почти,  то же самое, и Зина опять не выспалась. Надо было сходить в магазин, но этого так не хотелось… Пересилив себя, пошла. В магазине её  встретила длинная очередь. Хотелось повернуться и уйти, но был нужен хлеб. Стояла и в уме ругала эту очередь и стоящих в ней, ни в чём не повинных людей. -Неужели Лада была права, и теперь её постоянно, буду преследовать всяческие неприятности?
    
     Придя из магазина, Зина принялась за приготовление обеда. Дрова оказались сырыми, они потрескивали и шипели, никак не желая разгораться. Неизвестно, как долго бы ещё мучилась Зина, но в кухню пришла девушка из другой комнаты. Она поставила свою кастрюлю на плиту но, заглянув в топку, куда - то ушла. Вернулась очень быстро, с бутылкой в руках. Как оказалось, это был керосин. Поняв, что она собирается сделать, Зина закричала:
     -Ты что, с ума сошла? Мы же сгорим!
     -Не боись, всё испробовано! - сказала та, и плеснула керосином на дрова. Ответом было, вырвавшееся из топки пламя. Зина вскрикнула, а девчонка засмеялась.
    
     Что касается мелких неприятностей, то они нанизывались, как бусы на нитку. Самым скверным было то, что она не могла ни спать, ни читать, когда разговаривают, а говорили постоянно, причём, сразу несколько человек. А, потому, работая во вторую смену, Зина не высыпалась и, к концу работы, валилась с ног. Тётя Аделаида ещё не выписала её, и она могла вернуться к ней но, из за упрямства, не делала этого.
    
     Всё, что делала Зина, ничто не скрывалось от глаз подруги. Как- то остановившись около Зининого станка, Лада сказала с насмешкой:
     -Как говорят упрямые - пусть мне будет хуже, но я сделаю по - своему! Кого ты хочешь удивить своим упрямством и ради чего просто, чтобы настоять на своём? Но это смешно,  ты же взрослая девушка!
    
     Зина, не отвечая, продолжала работать, только губы поджала. Махнув с безнадёжностью рукой, Лада пошла дальше по своим делам. Когда они вышли после смены из проходной, она сказала:
     -Расскажи хоть, как ты там устроилась, какие у тебя соседки.
     -Устроилась… у меня, кроме койки и тумбочки ничего нет… А у соседок, такой же низкий культурный уровень, как и у наших девчонок из цеха, пустышки!
     -А ты не знала, что на заводах работают те, кто не получил образования, недоучки?
    
     Решив, что лучшая защита это нападение, Зина сказала:
     -А вот ты, девушка из интеллигентной семьи, разве ты не чувствуешь, что ты не такая как они?
     -Чувствую, - со вздохом проговорила Лада, - хотя гордиться перед ними мне нечем, ведь и у меня нет даже среднего образования.
     -Правда? Вот не думала! Впрочем, разве дело только в образовании? У нас с тобой другое мышление. Скажи, они тебя всегда понимают?
     -Да нет, хотя я, как мне кажется, говорю о понятных вещах.
     -Однако, ты подружилась с ними, что - то им, каждый день, рассказываешь…
     -Ну, дружбой это не назовешь, для дружбы нужно взаимопонимание, а тут мы, действительно, разные. А рассказываю я им прочитанные книги, они ведь, практически ничего не читают.
     -И тебя это общение удовлетворяет?
     -Не совсем. С тобой мне гораздо интереснее.
     -И мне с тобой, тоже. Видимо, мы нашли друг - друга! - улыбнулась Зина.
     -Не потерять бы… - проговорила в задумчивости Лада
    
     Очень скоро после переезда, Зина познакомилась с парнем. Он пришёл в общежитие с другом, у которого была здесь девушка. Посмотрели друг на друга, и сразу влюбились. Во всяком случае, Зина приняла это за любовь. Ей очень хотелось познакомить Ладу со Стасиком, но она боялась, что он ей не понравится. А Лада сразу почувствовала в ней перемену. Как - то, так и не дождавшись признания подруги, она спросила:
     -Ну, что там у тебя, рассказывай! - Обрадованная вниманием, Зина выпалила:
     -Я с парнем познакомилась!
     -С парнем, а не с принцем? - с насмешкой спросила Лада.
     -С парнем, но он хороший, не такой как Эти! Хочешь познакомлю?
     -Хочу.
     -А ты не уведёшь его от меня?
     -Не уведу, буду ждать своего принца!
     -Мы в выходной хотим пойти на Обь, пойдёшь с нами? - Лада утвердительно кивнула.
    
     -Ну вот, знакомьтесь - это моя подруга Лада, а это мой… -Зина запнулась, - это  мой друг Стасик, сказала она при встрече.
     -Здрасти, - очень приятно познакомиться! - скороговоркой проговорил парень, почти с испугом, глядя на Ладу.
     -Взаимно! - ответила Лада.

       Стасик и вправду, оказался симпатичным малым, но Лада много лет жившая бок о бок с чужими, посторонними людьми, сразу поняла, что он никакой не особенный, и Зине не пара. - Ну что ж, пусть встречается, а со временем может быть,  сама поймёт это, - подумала она. Но Зина оказалась ещё более безрассудной, чем того ожидала от неё Лада. На другой день, когда они встретились, Зина спросила:
    -Ну, как он тебе?
    -Симпатичный парень, только не по тебе.
    -Что ты хочешь этим сказать? - с волнением спросила Зина.
    -Ну, как бы ты сама сказала - не твоего он круга!
    -Ерунда всё это, выдумки! - легкомысленно проговорила Зина.
    -Ну, смотри, я тебя предупредила! - ответила Лада.
 
     Целый месяц  Зина приходила на работу радостно - взволнованной и, даже что то
напевала себе под нос. Такой возбуждённой Лада видела её впервые. Но, что там у них происходит, не спрашивала. Однажды, когда они шли домой, Зина, вдруг свернула в другую сторону. Лада, спросила с удивлением:
    -Ты куда это?
    -Домой, - ответила Зтна.
    -Ты же в другой стороне живёшь!
   - А я переехала.
    -Куда?
    -Я замуж вышла.
    -Подруга называется, даже на свадьбу не пригласила!
    -Да какая там свадьба, обмыли и всё!
    -Как это? - не поняла Лада.
    -Ну, как покупку обмывают, чтобы она долго служила.
    -Хоть бы похвасталась что ли, - с обидой сказала Лада.
    -Ну да, сказала бы - со мной случилась беда, я замуж вышла!
    -Что, уже так плохо?
    -Ещё и как! И у него и у матери деревенские взгляды на семейную жизнь. Я на колонку за водой хожу, а он сидит, книжку читает. Я раз сходила, второй, а потом, не выдержала и говорю - я таскаю тяжёлые ведра, а он как барин сидит! А старуха, знаешь что мне на это сказала? -Не мужское это дело воду носить! А тут, как - то говорит - картошка кончается, купить надо! Ну, я тут совсем из себя вышла и говорю - да я лучше голодной спать лягу, чем картошку таскать! А старуха на это говорит - ну и невестушку ты мне нашёл, никого, что ля лучше не было? А он отвечает, словно извиняется - так я её полюбил! -Ну вот и радуйся на свою безрукую жену!
   
   Я им как - то предложила - хотите, я вам пьесы Островского почитаю? Переглянулись, но молчат.  Видимо, такого автора не знают.Стала читать. Старуха слушала и, вдруг говорит - что за тягомотину ты читаешь? Теперя нихто так не разговариват! Меня такое зло взяло, что просто захотелось её кулаком двинуть. Отвечаю - так ето не сёне написано а двести лет тому - назад!

      Лада громко рассмеялась и спросила  -  и что же она тебе на это ответила?
     -Ой, и не говори! Тут такое началось! -А, так она меня ежчо передражнивает?! Подумаешь какая умная фифа нашлася! - Слушала я её, слушала, а потом и говорю -глупая вы баба! Собрала вещички и к тёте ушла. Поздно уже было. Сейчас соберусь, и назад в общежитие перееду!
     -Может быть, у тёти останешься?
     -Да нет, стыдно! Вообще - то, она предлагала мне остаться. Только кто же мне тогда верить будет, если я не умею держать слова?
     -Каждый человек может ошибиться. А ты не стыдись, признаваться в своих ошибках, даже если самолюбие не позволят.
     -А тебе тоже знакомо это чувство?
     -Конечно, я же такая же самолюбивая, как и ты!
    
     На работу Зина пришла расстроенная.
     -Просто не пойму, как это меня угораздило замуж выскочить?! - жаловалась она подруге.
     -Да из - за любви, конечно!
     -Да, какая там любовь, одни фантазии! -  проговорила она с досадой. - Только жизнь свою испортила.
     -Твоя взрослая жизнь только начинается, успеешь ещё и полюбить, и замуж выйти.
     -А ты мечтаешь о замужестве? - с интересом спросила Зина.
     -Да нет, думаю, что такое желание может у меня возникнуть, если я кого - то полюблю.
     -Ты  тоже идеалистка, только видишь, как в жизни иногда, получается, - заметила Зина.
     -Ты на жизнь не пеняй. Просто, когда собираешься что - то предпринять, надо хорошенько это обдумать.
     -И ты так и поступаешь?
     -Мои раздумья это длительный процесс. Пока я решусь, я не один раз то соглашаюсь со своим выбором, то вновь отвергаю его. Ну а если, что - то происходит спонтанно, действую импульсивно.
     -Объясни, о чём ты?
     -Сашку слесаря знаешь? Так вот он однажды, подловив меня в проходе между станками, схватил за руку выпачканной в мазуте рукой. И я, не задумываясь, тут же, ударила его кулаком в грудь. Да так, что он пошатнулся.
     -А он что?
     -Он был очень удивлён моей реакцией, спросил - ты что, ненормальная? Я ему ответила, что я нормальное, а он НКУ,шник. Тут он совсем оторопел, спрашивает - а что это такое? Я говорю - сам подумай!
     -А, на самом деле что это? - с любопытством спросила Зина.
     -Низкий Культурный Уровень! - ответила Лада.
    
     Очень скоро после своего развода, впрочем, какой это развод, если они не регистрировались, Зина познакомилась с мужчиной. Он был точно таким, о коком она мечтала - высокий, плечистый и, наверное, сильный. Зине очень нравилось, когда он обнимал её своими большими руками, называя своею Малышкой. Ей хотелось, чтобы это происходило гораздо чаще, но, условия  общежития этому препятствовали. Правда, другие девчонки, не обращая внимания, что - кто на них смотрит, без смущения обнимались и целовались, не сходя со своей койки. И никто их, за это не обвинял, ведь и другие, было в таком же положении.
    
      Однажды, уже после одиннадцати, когда все посетители, кроме него уже ушли, ласки Андрея, стали особенно настойчивыми. Стискивая её в своих объятиях и дрожа, он повторял -
     -Я хочу тебя, я хочу тебя! -Зина отбивалась, как могла:
     -Ну хватит, хватит! Ты же знаешь, что здесь нельзя! И вдруг почувствовала, что больше не в силах бороться с пронизывающей её страстью.
     -Пойдём! - сказала она, беря с кровати одеяло.
     -Куда? -удивился он.
     -Куда, куда? В кухню!
    
     В кухне никого не было. Расстелив на полу одеяло, Зина выключила свет. Стасик был ещё неопытным любовником, возможно, что она была у него первой. С Андреем, всё было совсем иначе. От его ласк, она просто изнемогала. Она даже не могла понять, чего больше она испытывает в их близости, наслаждения или непонятной боли, смешенной со страстью. И вдруг, в самый кульминационный момент, открылась дверь и зажёгся свет. Зина хотела крикнуть, чтобы вошедший человек ушёл, но свет погас, а дверь, так же быстро, закрылась.
    
     Зина, как и всякая девушка, боялась, что её кто - то осудит, а кто - то, что ещё страшнее, посмеётся над ней. Но девушки, находившиеся в таком же, положении, только немного пошушукались, на том всё и закончилось. Не прошло и месяца со дня их знакомства, как Андрей сделал ей предложение. И она, снова не раздумывая, во второй раз, выскочила замуж. Правда, на этот раз всё было по - серьезному, они и в загсе зарегистрировались и свадьбу сыграли. Правда Ладу она не пригласила на свадьбу, почему - то боясь её осуждения.
    
     Через два месяца Зина уволилась, поступив продавщицей в базарный магазинчик. И опять она сама не знала, зачем сделала это. На улице стояла холодная зима, а ларёк не отапливался, и Зина мерзла весь день.  А, кроме того, её раздражали покупатели, особенно те, которые что - то долго выбирали. По началу, она этого почти не замечала, но однажды, её сдерживаемое недовольство прорвалось, и она грубо спросила разборчивую покупательницу:
     -Вы сами - то знаете, чего хотите?
     -А, как же, знаю! Вот только у тебя тут, ничего не найду. - ответила покупательница.
     -Да вы уж, у меня, всё тут с верху до низу перебрали! - сердито сказала Зина.
     -А ты не гавкай, если надо будет, так и ещё раз переберу!
     -Ну и копайся тут! - в сердцах воскликнула Зина и ушла в подсобку.
    
     Однажды, придя к Зине в магазин, Лада увидела такую же ситуацию и была очень возмущена. Когда покупательница ушла, она сказала Зине:
     -Ты, просто безобразно разговариваешь с покупателями, нельзя так.
     -А чего они, как куры в навозе копаются?! - сердито ответила Зина. А ещё вечно тычут!
     -А ты ждала, чего - то другого? Тут, милая моя, интеллигентного  человека, днём с огнём не увидишь! Если это всё тебя так достало, возвращайся на завод!
     -Нет уж!
     -Ну и ещё раз, дура! - сказала Лада и быстро повернувшись, ушла.
    
     Довольно долго подруги не встречались, но придя однажды в магазин, Лада застала там Зину. На руках у неё был маленький ребёнок. Когда Лада посмотрела на него внимательнее, сердце у неё ёкнуло. Ничего подобного она ещё не видела. Девочка была очень маленькой и страшно худенькой. Пальчики, как тонкие палочки, а лицо, как у старушки. Но особенно  грустное впечатление, производили её огромные синие глаза, наполненные недетской грустью.
     -Чем болеет ребёнок? - с участием спросила Лада.
     -Ничем, она вполне здорова! - неприветливо ответила Зина.
     -Так, почему же она такая?
     -Какая такая? - сказала Зина, словно не понимая вопроса.
     -Хилая, - ответила Лада.
     -Подержи  ка её! - сказала Зина, неожиданно сунув ей в руки ребёнка.
    
     Лада никогда не любила маленьких детей, и тем - более нянчиться с ними, как делали это другие девочки. А тут вдруг, у неё  в руках, оказалось это странное существо, словно явившееся из, какого - то иного мира. Взяв в руку её маленькую кукольную ручку, она почувствовала пронзительную жалость. - Должна же быть причина, почему ребёнок выглядит болезненным? - подумала Лада. - Нет, наверное, девочка, всё ж - таки больна, а Зина просто не хочет это обсуждать.
    
     Из магазина они вышли вместе. Прошли несколько шагов и увидели, идущего им навстречу Андрея. Бросив на него быстрый взгляд, Зина сказала с неприязнью:
     -Гляжу и не верю, что эта махина, мой муж!
     -Но он же, именно такой, каким ты его себе представляла, - заметила Лада.
     -Это хорошо, только, когда он рядом а, когда на тебе, думаешь только об одном - хоть бы не раздавил! Просто удивительно, что бы, я не загадывала, всё исполняется в точности наоборот! - сердито проговорила Зина.
    
     Всю дорогу до дома, Лада с грустью думала о Зине, жизнь которой, состоит из одних разочарований. Правда виновата в этом, была только она одна, словно нарочно причинявшая себе боль. Она, как - то очень быстро, превратилась в сварливую, вечно чем- то недовольную старуху. Нет, лицом она не постарела, исчезло ощущение  молодости. Сестра Андрея Лиза, видя, что брат никак не может угодить своей жене, как - то сказала:
     -Я не знаю, чем ты, всё время недовольна? Такого мужа только поискать - не пьёт и даже не курит.
     -Да потому, что он… - начала Зина, но запнулась, не зная, какое обвинение ему предъявить. Говорить, что у него уровень знаний ниже, чем у неё, не хотелось. Лиза, тут же, обвинит её в том, что она воображает из себя неизвестно кого.
     -Просто у нас с ним, разное воспитание, - наконец нашлась она. Впрочем, от Лизыного гнева это её не спасло.
     -Воспитание?! - воскликнула та с удивлением. - А что это у тебя за воспитание такое, которое тебе мешает жить с мужем по  человечески? Тебя что, графья воспитывали? И откуда ты вообще такая явилась на нашу голову?!
     -А ты за него не расписывайся, не с тобой я а я с ним живу! Раз не бросает, значит я его устраиваю!
     -Живёт, потому что влюбился в тебя, дурак! - сказала Лиза и ушла.
      
     В это время, Лада с мамой, получили, какие- то деньги за отца, и теперь собирались уезжать в Ленинград. Ближе её, у Зины никого не было, и теперь она была вновь обречена на  одиночество. Конечно, они будут переписываться, но это было совсем не то…
    
     Перед отъездом, Лада предложила  Зине сфотографироваться на память. Зина согласилась. Но, когда она пришла в фотографию, то обнаружила там кучу людей - Ладыных и её мамы знакомых. Настроение  у Зины сразу испортилось. Ей совсем не хотелось сниматься, с какими - то незнакомыми тётками. Появилось желание повернуться и уйти, но она пересилила себя. На фотографии она получилась надутой и недовольной.
    
     Провожать Ладу и её маму, пришла уйма незнакомых Зине людей. Все были взволнованы а, кое - то даже плакал. Зина смотрела на весёлую возбуждённую подругу и завидовала ей чёрной завистью. Она была уверена, что Лада и там найдёт свое место в жизни. А, что было у неё кроме разочарований? Она раскаивалась в том, что ушла с завода, что стала торговкой, вышла за Андрея замуж и даже в том, что родила ребёнка. И теперь у неё было только одно желание  - сесть, как Лада, в поезд дальнего следования, и уехать в ещё незнакомую, но желанную новую жизнь.
    
                ---ооХ0Хоо---