Охлоиды-толпоиды. Сочи 1905 г

   1905 год вошёл в историю Сочи особенными днями, насыщенными разнообразными событиями, связанными с первой местной попыткой осуществления в XX веке новых социальных преобразований революционным путём.

   Некоторые называли 1905 год репетицией и прологом к дальнейшим потрясениям и преобразованиям в России, и в этой увертюре к будущим историческим событиям много типового, шаблонного, готового с неизбежной закономерностью повториться, и повторялось уже в 1917 году, и может повториться в будущем, – XXI век тоже не застрахован от революций и социальных потрясений. В конечном итоге от знаний истории и её уроков зависит, что российский народ и его правительство допустят при аналогичных обстоятельствах при внешних и внутренних усилиях разрушительных сил, – кровавую трагедию или фарс… 

   Попытаемся посмотреть на исторические события в Сочинском округе в 1905 году без революционного романтического пиетета и идеологических шор используя современные знания о некоторых технологиях разного рода революций. Думаю, это будет интересно и актуально.

   Некоторые общие принципы революционных технологий. 

   Известная мысль К. Маркса о том, что идеи становятся материальной силой, когда овладевают массами[1], актуальна до сих пор. В новой истории имеются много тому подтверждений. Трудно найти человека, кто не согласился бы с тем, что в условиях современной цивилизации человечество материализует идеи отдельных своих представителей в разных её областях. Особенно показательно это в технике. В равной степени этот закон распространяется и на общественные процессы.

   У Маркса, чтобы массы обрели силу (материализовались в действии) необходимо внедрить в массы определённые идеи, которыми они руководствовалась бы, находясь в состоянии зависимости от них (идеи становятся силой… «овладевают массами», и массы, в свою очередь, становятся силой). Заметьте, «идеи овладевают массами», добавим от себя, изначально инертными массами, после того как отдельные личности и социальные группы определённые идеи генерируют, а затем в массы сознательно внедряют. Этот тезис чрезвычайно важен для понимания субъективного начала этого, в дальнейшем вполне материального процесса.

   Невольно приходит в голову старый завет: в начале было слово, а слово было у еврейского бога. Заметим, у Маркса эта сила масс не гипотетическая, а вполне реальная и материальная, способная не столько созидать, сколько разрушать. Проще говоря массы – это орудие (средство) для совершения революции, а руководство массами с помощью идей (слов, программ) – наука и искусство одновременно, или, переходя на современный язык, особая технология.

   В самом общем виде современный взгляд на социальную (и её частность революционную) технологию – это деятельность, в результате которой достигается поставленная цель и изменяется объект деятельности (разрушается существующая власть). Чтобы реализовать данный технологический процесс необходимо: иметь конкретную цель и подцели; подразделить деятельность на этапы и операции, приводящие к осуществлению цели и подцелей; и определить программу, т. е. последовательность проведения операций и настойчиво, всеми правдами и неправдами, всеми средствами, и не останавливая ни перед чем, претворять этот процесс в жизнь.

   При этом надо учитывать, что объективные законы исторического процесса не проявляется автоматически, поэтому революционная технология не может быть спроектирована или внедрена без учёта человеческого фактора и социально-групповых влияний. Своими действиями люди, в нашем случае революционеры, могут ускорить или замедлить течение процессов разрушения существующей власти. Обратите внимание, разрушение власти в революционной технологии выступает и как цель, и как процесс.

   Чтобы не распыляться, посмотрим на революционную технологию, прежде всего, с позиций метода «разработки сценария»[2]. С помощью этого метода попытаемся восстановить логическую последовательность событий 1905 года. У нас, к сожалению, нет спланированного сценария «Первая революция в России», однако мы располагаем некоторыми событиями и фактами его осуществления, которые, надеюсь, помогут частично восстановить то, что планировалось.

  И ещё несколько общих положений, без прояснения которых будет трудно продвигаться вперед для понимания сочинских событий 1905 года. Прежде всего надо уяснить, что один-единственный типовой сценарий может стать источником целого семейства модификаций при выполнении его в конкретной обстановке. Это о том, почему восстание в Сочи отличались от восстания в Москве, в Петербурге или в других городах России.

   Кроме того, при оценки компонентного состава технологии революции следует различать два вида элементов – основные и вспомогательные. Специфика элементов первого вида состоит в том, что без них технология, как система, вообще не «работает», в то время как при отсутствии вспомогательных элементов она продолжает действовать, хотя иногда с некоторыми затруднениями. Характеристики, определяющие эффективность работы любой технологии, в том числе революционной – это простота, гибкость, надёжность, экономичность и удобства осуществления[3].

   Попытаемся рассмотреть подготовку мятежа в Сочи в 1905 году с позиций революционных технологии, успешно маскирующейся под стихийные процессы, которые их «сценаристы», «продюсеры» и «режиссёры» через своих «учёных» старательно пытались выдать: в XIX и XX веке за неизбежную необходимость, вызванную якобы объективным развитием исторического процесса (красные революции); или за самопроизвольное и стихийное проявление воли народа (в наше время), решившего приобрести право управлять собственной страной в определённое, специально выбранное «режиссерами», время (разнообразные разноцветные, «бархатные» или другие революции).

   Обратите внимание, по мнению большинства историков, объективные предпосылки для революции 1905 года в России отсутствовали, однако революцию искусственно, насильственно подталкивали к совершению как внешние, так и внутренние, так называемые, революционные силы.

   Первая революция 1905 года в России, надо отметить, отвечала основным признакам разноцветной революции: а) общий сценарий разрабатывался за рубежом, где и находились разнообразные революционные партийные центры, оттуда же поступали в Россию «революционное слово» в виде нелегальной подрывной литературы, тексты для прокламаций и призывов, а также целевые указания-инструкции для местных исполнителей, хотя допускалась и местная самодеятельность, отвечающая основным революционным установкам; б) спонсировалась зарубежными «продюсерами», на их деньги проводились съезды и конференции, на последующих этапах закупалось оружие и осуществлялась его доставка; в) с постановщиками режиссуры проводились заграницей «семинары» и инструктажи, там же они получали покровительство; г) для подготовки и обработки толпы (масс) в России использовались как легальные (в них внедрялись революционеры), так и подпольные организации (партии); д) начало полностью соответствовало законам жанра, мирная демонстрация выступила с требованиями к власти, как якобы миролюбивая «мягкая сила», она сочеталась, как правило, со стачечным, забастовочным движением с вовлечением максимально большего количества участников; ж) затем посредством левых экстремистских сил провоцировались столкновения толпы с властью с кровопролитием, организовывались мятежи (восстания) с разными формами хаоса.

   9 января. Некоторые стороны технологии «Мирная демонстрация». Психические эпидемии.

   Начало 1905 года ознаменовалось в России так называемым «Кровавым воскресеньем» («Красным воскресеньем» по П.Н. Милюкову[4]) – этим классическим примером, так называемой, цветной революции, когда, соответствующим образом, агитационно-психологически обработанная толпа, выступила как мирная демонстрация с политическими требованиями к власти. Пролитая кровь – это уже приглашение к следующему этапу, к гражданскому неповиновению, беспорядкам и мятежу.

   В дальнейшем основные положения сценария «Мирная демонстрация» будет повторятся неоднократно. Забегая вперёд, в качестве примера развития этой технологии, обратим внимание на события августа 1905 года в Тифлисе.

   «29 августа, около 10 часов вечера толпа рабочих и молодёжи обоего пола ворвалась в зал думских собраний, где никакого заседания не было. Получив об этом сведения, – пишет в отчёте временный генерал-губернатор ген.-л. Яцкевич, – я просил   городского голову принять меры к удалению публики из зала думы, на что голова заявил, что своими средствами он не в состоянии удалить собравшихся, и что такое собрание он считает надругательством над городским самоуправлением. Тогда я приказал полиции очистить зал от публики. Прибывший для этого в зал заседаний местный пристав был грубо вытолкан толпой, вследствие чего было сделано распоряжение об удалении публики военной силой, и туда был командирован командир третьей сотни полтавского полка.   

   Когда последний вошёл в зал и моим именем предложил недозволенной сходке немедленно разойтись, обещая, по моему уполномочию, что, в случае повиновения, никто задержан не будет, собравшиеся отвечали криками и шумом, и, хотя и начали уходить, но убегавшие производили в казаков револьверные выстрелы. Затем со двора и улицы в окна думы также посыпались выстрелы, причём часть стрелявших, проломив стену соседнего помещения ломбарда, проникли туда и также открыла через окна на улицу револьверный огонь, которым тяжело ранены казак и городовой, почему казаки принуждены были, и со своей стороны, открыть оружейный огонь. По восстановлению порядка оказалось 23 убитых и около 50 раненных. В разных местах скопления подобрано большое количество преступных воззваний»[5].

   «Прогрессивная» общественность обвинила во всём власть, и как следствие, после этих, инспирированных революционерами трагических событий, городская дума Тифлиса в полном составе с городским головой Х.А. Вермишевым подала в отставку, а вместо временного губернатора Яцкевича назначен ген.-м. Рыльский, который, впрочем, сразу же отказался от такой чести и назначен ген.-л. Жиляй[6].

   На этом примере, выделим основные элементы этой технологии с условным названием «Мирная демонстрация», состоящей из следующего: а) предварительной подготовки к собранию толпы, с написанием революционных воззваний, прокламаций, листовок, а также вооружение определённого числа провокаторов с револьверами и их инструктаж, в каких случаях применять оружие; б) организации несанкционированной сходки (собрания, демонстрации, манифестации) в примечательном публичном месте, желательно в центре, чтобы спровоцировать власть и привлечь к инциденту как можно большее внимание общественности; в) сопротивлении представителям власти после требований разойтись, провоцировании открытого противостояния; г) организации перестрелки с убийствами представителей власти и собравшихся, используя ситуацию, когда не понятно, кто в кого стрелял; д) обвинения власти в применении оружия и героизация жертв кровопролития; ж) использовании похорон для агитации и нагнетании дальнейшего противостояния толпы и власти. Исходя из последнего, «мирное» мероприятие толпы можно и желательно повторить с вовлечение в него ещё большего количества участников.

   Правильнее было бы попытаться посмотреть на события 1905 года глазами современников. И вот, что их особенно поразило, на что они обратили внимание. В своих воспоминания С.Ю. Витте писал, что в 1905 г. «громадное большинство России как бы сошло с ума»[7] (здесь и далее выделено мною. – С.Д.). Это мнение разделяли многие, в том числе и художники, запечатлевшие эти события. Видимо по этому Л.Д. Троцкий в своей автобиографии, пытаясь объяснить это явление и отвечая министру пишет: «Революция кажется консерватору коллективным умопомешательством только потому, что «нормальное» безумие социальных противоречий, она доводит до высшего напряжения»[8].

   Ну, во-первых, революция, как абстрактное понятие, никого «доводить до высшего напряжения» не может. Революцию совершают люди, руководимые вождями, и вот как раз их задача, по Троцкому, социальные противоречия доводить до высшего напряжения безумия. Их действия рассматриваются Витте как «коллективное умопомешательство», которое среди профессионалов имеет несколько иное название – «индуцированное помешательство».

   Если неспециалисты используют понятия «безумие», «умопомешательство» и рассуждают на эту тему, то попытаемся, в свою очередь, посмотреть на события «Кровавого воскресенья» (как пример технологии цветной революции) с позиций психологии и психопатологии, тем паче этот взгляд представлен в истории крайне скудно, в отличие от огромного количества материалов описывающих события 9 января 1905 года в Петербурге.

   Немного предыстории. Для анализа, так называемых, групповых «индуцированных помешательств» и «психических эпидемий» (в какой-то степени синоним цветных революций) ещё в XIX веке российские психиатры и психологи провела значительную научную работу, отграничивая патологию от нормы. Так всемирно известный психиатр С.С. Корсаков ещё в 1901 году написал, что у психически нормальных людей в определённых условиях могут проявится «особые состояния» нарушенного сознания, проявляющиеся «совершенно бессмысленными поступками», носящие как бы заразный характер и охватывающих значительное количество людей (эпидемии). При этом изменения сознания у людей в этих случаях могут быть различной глубины, от объяснимых, определённой ситуацией, действий до совершенно неадекватных болезненных проявлений, когда человек, не осознавая этого, становится опасен, как для себя, так и для окружающих.

   Процитируем Корсакова: «<…> как бы под влиянием заразы, развивается особое состояние психического автоматизма с крайней односторонностью душевного содержания и совершенно бессмысленными поступками. Иной раз такие состояния бывают кратковременным, иной раз довольно долги. Таким образом появляются целые психопатические эпидемии в школах, на фабриках (заводах), в целых селениях и округах. Между чисто психопатическими эпидемиями и эпидемиями «психическими», основанными, на свойственных и нормальному человеку, инстинктах подражания и способности приходить в состояние психического автоматизма, существуют незаметные переходы, точно так же как между этими последними (т.е. психическими эпидемиями. – С.Д.) и массовыми заблуждениями, обусловленными частью суеверием, возбужденным мистическим чувством, частью же социально-экономическими условиями; эти массовые заблуждения часто проявляются в образовании своеобразных сект <…>»[9] и разнообразных групп фанатиков.

   Об неоднородности нарушений сознания в определённых условиях писал ещё один русский учёный А.А. Токарский в 1893 году, изучавший психические эпидемии. По его мнению, термин «эпидемия» в данном случае вовсе не включает в себя собственно понятие о болезни, и, под этим названием не следует понимать только распространение болезненных психических проявлений. Он был убеждён, что к психическим эпидемиям «относятся разного рода народные волнения, какими бы мотивами они ни были вызваны и как бы велика ни была их продолжительность и распространённость, религиозные движения (в равной степени и партийные движения экстремистского, конспиративного толка. – С.Д.), существующие в течение многих лет и во многих странах, равно как явления, вызванные паникой и продолжающиеся всего несколько минут»[10].

   На примере Кровавого воскресенья попытаемся обобщить общие условия для возникновения «индуцированных помешательств» и «психической эпидемии», применительно к 9 января 1905 года.

   Условие первое, – создание группы людей с едиными убеждениями и с предпочтительным доведением их проповедниками до фанатизма (религиозного, политического или иного другого). На этом этапе возможно внушение членам групп бредоподобных мыслей соответствующей тематики. Поясним: бред как психиатрический термин – стойкие умозаключения, не поддающиеся переубеждению на фоне другой, связанной с ним психопатологией; носители бреда – душевнобольные. В нашем случае, имеются в виду «нормальные» люди с некоторыми отклонениями, с внушенными, не достигающими уровня бреда, доминирующими и сверхценными идеями, и не с помрачённым, но часто с суженным сознанием.

   Далее, необходимое условие, связанное с группой, – совместные переживания, пограничного психического характера, во время собраний и других массовых мероприятий, возникающие от причастности к единым убеждениям, ценностям, групповой «правде» и совместным действиям; и дальнейшая, выходящая за рамки психической и поведенческой нормальности, фанатизация и экзальтация на этой почве. Диапазон психических проявлений, вызванных этим условием, самый широкий от болезненных проявлений до неустойчивой нормы.

   Это условие было соблюдено, по крайней мере, с февраля 1904 года, когда в Петербурге было создано «Собрание русских фабрично-заводских рабочих» под руководством священника Георгия Гапона с религиозным (христианско-православным уклоном), с целью «нравственного и культурного» воспитания рабочих. К концу этого года оно насчитывало 11 тысяч членов и 8 тысяч кандидатов <…> Поначалу Гапон заботился о духовном благосостоянии своей паствы», но затем под неким влиянием, «пришёл к убеждению, что рабочим следует вместе с другими сословиями углубиться в политику»[11].   

   Второе условие для создания «психической эпидемии» – чем больше толпа, тем предпочтительнее, – так как повышается доля людей с неустойчивой и не совсем нормальной психикой, фанатиков, распространителей «психического заражения», которые в толпе находят, условно говоря, своих зрителей, поклонников, последователей и подражателей, таких же не совсем нормальных людей. Кроме того, применительно к 9 января, у манифестантов создавалась иллюзия: «нас много и перед нами никакая власть не устоит», а иллюзия это уже предпатология, ибо обманы правильного восприятия ситуации и следующего затем неадекватного ожидания, провоцирует стресс и психический срыв. А если этот нервный срыв отмечался у многих – это уже предпосылка к «психической эпидемии». К обману ожидания нужно отнести и то, что большая часть рабочих надеялась на мирный исход манифестации. Абсолютное большинство не ожидало и не хотело кровопролития.

   Руководствуясь здравым смыслом, для подачи петиции царю вполне достаточно было задействовать часть наиболее организованных и подготовленных членов «Союза», если бы целью «мирной» манифестации была только доведение требований рабочих до Николая II. Но цели были совершенно другие и некие силы вывели на улицы Петербурга около 140 тысяч[12].   

   Третье условие, – подогревание в толпе участников манифестации бессознательных страхов. Если считать текст петиции квинтэссенцией предшествующих собраний и других сборищ, на которых обсуждалось и доводилось её содержание, то мотив обречённости, смерти, в случае невыполнения требований петиции, должен был проходить красной линией в головах манифестантов.

   Вот некоторые выдержки из петиции[13], которые можно рассматривать как внушение с установкой на определённый исход: «нас душат деспотизм и произвол, и мы задыхаемся»; «пришёл тот страшный момент, когда лучше смерть»; «мы умрём здесь, на этой площади, перед твоим дворцом»; «у нас только два пути: или к свободе и счастью, или в могилу»; и здесь же, чтобы никого не смущали слова о свободе и счастье, и с целью без альтернативности, далее следует, – «пусть наша жизнь будет жертвой»; и чтобы ни у кого не было вообще никаких сомнений относительно цели манифестации, петиция заканчивается словами – «Нам не жаль этой жертвы, мы охотно приносим ее!» Обратите внимание, еще ничего не произошло, а в головах манифестантов «жертвы» и тема смерти уже были запрограммированы.

   Такой текст у части манифестантов не мог не вызвать страхов и опасений за свою жизнь, которую некто, не спросясь, «охотно» приносили в жертву, но большинство считало, всё закончится мирно, и со своими страхами продолжало движение в колоннах. «Первые ряды шли плотной массой, взявшись за руки, с обнажёнными головами и с пением «Спаси, Господи, люди Твоя». Сзади несли транспарант с надписью: «Солдаты! Не стреляйте в народ!»[14].

   Другая часть толпы слова петиции воспринимала с бессознательным восторгом и без критики, готовясь к жертве, повторяя за вожаками: «Нам не жаль этой жертвы, мы охотно приносим ее!» И далее, как в программном песнопении, провокаторы, расставленные в толпе, сжимая в карманах рукоятки револьверов про себя повторяли: «Вы жертвою пали в борьбе роковой…»

   Четвёртое условие, многотысячную толпу необходимо было вывести на линию огня правительственных войск и подвергнуть испытанию расстрелом, поэтому манифестантов вожаки маниакально продвигали к центру, к Зимнему дворцу. При этом солдаты установленных заслонов после словесного предупреждения сначала стреляли в толпу холостыми патронами и боевыми поверх голов.

   В то время как над толпой разнеслось эхо оружейных залпов, в многотысячной толпе-колонне: одни, стоящие сзади, ещё ничего не подозревали; другие, находящиеся на линии огня, уже испытывали всю гамму психических переживаний. После первых выстрелов (холостыми и поверх голов), это безумство покатилось волнами назад, охватывая на своём пути всё большее количество манифестантов.

   И у части толпы, неподготовленной к такому поводу событий, уже на этом этапе закономерно возникали, пользуясь профессиональным языком, острые реакции на стресс, а также острые реактивные состояния с неадекватным поведением, которое расценивались солдатами как проявления неповиновения законным требованиям и агрессия.

   Острые реакции на стресс – это «быстро преходящие непсихотические расстройства любого характера, как реакция на экстремальную <…> психическую ситуацию, такую, как стихийные бедствия или боевые действия, и которые обычно исчезают спустя несколько часов или дней»[15].

   К ним относятся состояния паники, страха, аффективные сужения сознания с бегством, в том числе и в сторону опасности, разные формы двигательного возбуждения, в том числе и агрессивного характера, а также разные формы заторможенности, вплоть до утраты способности к передвижению или падения (ноги подкосились), таких можно было принять за раненных.

   Одной из существенных причин рассматриваемых состояний является резкая неблагоприятная смена привычной обстановки, которая не даёт возможности осмыслить случившееся и принять рациональное решение. Кроме того, возникновению этих состояний способствует умственное и физическое переутомление (например, рабочие Ижорских заводов из Колпино шли пешком до Петербурга несколько часов); алкоголизация (рабочие бастовали, не работали, было воскресенье); личностные установки к ситуации (большинство было убеждено: идём с миром, в иконы стрелять не будут, но в глубине души сохранялся страх); мера опасности происшедшего (была высокая, войска стреляли залпом в сторону манифестантов).

   Среди многотысячной толпы на фоне внезапного психотравмирующего воздействия не могли не возникнуть у части манифестантов шоковые реактивные психозы, в то время имевшие название «психозов страха». Основным признаком которых являлись выключение или помрачение сознания, преимущественно по сумеречному типу. Такие психозы, как правило, сопровождались: или заторможенность до оцепенения, ступора; или психомоторным возбуждением совершенно неадекватного характера, нередко с крайне агрессивными и разрушительными действиями, в том числе с возможным нападением безоружного на вооруженного, являвшегося источником аффекта гнева.

   По понятным причинам 9 января моменты соприкосновения толпы с войсками никто на фото или киноплёнку запечатлеть не сумел, поэтому вынуждены довольствоваться творчеством художников. Первое впечатление: на изображении слева больше динамики, а на изображении справа – статики. Отобраны 9 манифестантов, с наиболее характерным поведением. Исходя из вышеизложенного попытаемся предложить другой взгляд на их поведение, отличающийся от общепринятого.

   Обратите внимание (фото вверху), манифестанты справа явно испытывают страх, состояние паники, это видно по выражению их лиц (№№6,7,8,9), по глазам (№№6,8,9), для них характерны состояния заторможенности, оцепенения, ступора (№7), с утратой способностью к передвижению (№№6,7,8), у некоторых, возможно, подкосились ноги (№7). Исходя из логики происходящего для манифестантов справа необходимо было бы спасаться, убегая с линии огня, но они этого не делают.

   Слева несколько иная картина, явно видно двигательное возбуждение манифестантов, возможно, даже до степени суженного сознания, иначе чем объяснить поведение №1, он явно выскочил из толпы и двигался в сторону шеренги солдат, возможно даже с агрессивными намерениями. Необходимо учитывать, перед этим производились либо холостые выстрелы, либо выстрелы поверх голов. Необычное поведение №4, он тоже необъяснимо бежит в сторону опасности. Более адекватное поведение №3, обусловленное чувством страха. Такое же чувство страха, возможно даже более выраженное, так как сопровождается не способностью спасаться бегством, испытывает №2. Справа №5 демонстрирует агрессивность и озлобленность.

   Приведённую выше трактовку поведения манифестантов можно рассматривать как гипотезу, основанную на не вполне достоверном изобразительном материале, однако другого у нас, к сожалению, нет, а заявления современников о коллективном умопомешательстве остаются…

   Не станем более углубляться в психопатологию разбирая все тонкости и нюансы клиники, и так ясно, – некто подготовили, создали условия и спровоцировали ситуацию, когда тысячи простых безоружных русских людей были искусственно поставлены в трудно переносимую психотравмирующую стрессовую ситуацию в угоду достижения определённых целей некими политическими силами. «Революционные настроения в стране отсутствовали, а рабочие собирались к царю с чисто экономическими требованиями. Но их обманули – на иностранные деньги устроили им кровавую бойню», – подтверждает суть изложенного историк профессор Н.К. Симаков»[16].

   Кроме того, события 9 января оказались подготовленной заранее иезуитской попыткой разрушения триединства России: самодержавия, православия и народности, и в этом смысле их можно рассматривать, как отдельную технологию – сценарий «Разрушение государственной идеологии». Сценаристы от революции правильно выбрали символы преследующие эту цель: место – у «дома самодержца»; способ воздействия – расстрел народа и православных святынь, икон и хоругвей; виновных – «царя и его сатрапов». О стрелках-провокаторах из толпы, разумеется, намеренно забыли. Заранее усилена была виновность Николая II с помощью, растиражированной в прессе и прокламациях, мысли-вируса: «Царь, Николай-кровавый, расстреливает православный народ! Долой самодержавие!». Тем самым разрушались прежние представления о привычном мироустройстве, справедливости и защитнике царе.   

   Оставалось только распространить эту идею-заразу по всей России и идеологическое триединство, цементирующее Россию, по революционному сценарию распадалось: на безвинно пострадавший народ, жаждущий свободы, утраченную народную веру и ненавистного самодержца. В перспективе предполагалось восстание, свержение законной власти и подмена основ государства: вместо единого народа в качестве цемента – пролетариат; вместо православной веры – идеология Маркса; вместо самодержавия – тоже самое централизованное управление с партией во главе с фасадом в виде советов. Остатки триединства, подлежали, в той или иной степени, уничтожению.    

   Впрочем, у разных партий, руководимых из-за границы, возможны были и другие варианты коренного изменения государственного устройства, при этом народом манипулировали в своих целях, обещая государственное устройство России решить с помощью всенародно избранного Учредительного собрания, работу которого, забегая вперед, никто так не увидел и не оценил, ибо с ним расправились, как и со всем остальным, ради сохранения революционной власти.

   Безусловно, по-своему замечательные, и сценарий, и постановка, и режиссура, с учётом того, что в России в 1905 году это был первый масштабный революционный эксперимент. Многие в подобный, искусственно созданный, сценарий не верят и до сих пор считают, что выступление народа 9 января было стихийным, объективно обусловленным и исключительно мирным (стрелков-провокаторов не учитывают), а послушные солдаты стреляли в безоружную, мирно настроенную, толпу по приказу царя, и якобы только после этого «защитники народ» вступили в борьбу с властью.

   Эти кровавые события, коль скоро они были допущены, власть имущие должны были встречать согласованными действиями и монолитностью своего состава, а не разбродом и шатанием в своих рядах. Начнём с того, что попытаемся понять, в каком состоянии находилась местная власть Сочинского округа к началу 1905 года. Оказывается, в управлении посада к этому времени давно уже не было единства. Десяток городских уполномоченных каждый по отдельности руководствовался, прежде всего, своими личными интересами, не принимая ко вниманию насущные потребности жителей посада Сочи.

   И в этом сочинская власть была в России не одинока и не оригинальна, такое же состояние было и на верхних этажах властных структур, и именно поэтому произошли события 9 января в столице, и последующее их закономерное продолжение, в том числе и на окраине Российской империи в Сочинском округе. Отметим для себя, – почвой для всякого рода революций является «разрыхлённая» власть…

   Сочи. 12 января 1905 г. Местная власть без головы.

   Наконец-то Сочинское городское управление соизволило провести выборы городского старосты. Место бывшего старосты С.С. Савича освободилось. Однако все кандидаты в старосты: В.Ф. Подгурский, Д.И. Прилуков, Р.И. Гарбе и К. Лордкипанидзе – были забаллотированы. Как образно, писала газета «Черноморское побережье», Сочи «опять осталось «без головы». «Отцы города, эти 10 человек, собранных для защиты интересов обывателей, показали, что ими руководило при выборах старосты не сознание долга, а личные между собой счёты и, пожалуй, желание каждого из них играть более или менее выдающуюся роль в царствовании своего ставленника»[17]. Следовало бы назвать этих «героев», сочинских уполномоченных: И.Д. Годзи, Д.А. Шаманский, И.А. Одинцов, С.И. Колотушкин, А.К. Шпарман, К.П. Гагулия, Е.И. Иванов, Н.Т. Александрия, А.Ф. Прибыльский, С.Ф. Тарковский и П.Г. Богучава[18]. 

   5 февраля. Новый сочинский голова.

   В 6 часов вечера в Сочинском городском управлении в экстренном собрании уполномоченными избран городским старостой, «недавно поселившийся в Сочи архитектор (так в газетном сообщении. – С.Д.), А.М. Бонкер». «Второй кандидат Д.А. Шаманский, бывший в Сочи около 2-х лет мировым судьёй»[19], ему проиграл.

   Вновь избранный староста, приобретение которого отпраздновало городское управление, придерживался левых либеральных взглядов, и в последующем способствовал организации городской милиции и народных судов в посаде.

   18 февраля. Указ правительствующему Сенату и реакция на него в Сочи.

   В этот день совершена попытка верховной власти отвлечь Российских подданных от разрушительных действий и вовлечь их и местные общественные представительства в процесс созидание. Состоялся Высочайший указ данный правительствующему Сенату о рассмотрении и обсуждении поступающих на имя Николая II «от частных лиц и учреждений видов и предложений по вопросам, касающимся усовершенствования государственного благоустройства и улучшения народного благосостояния»[20]. В Сочи на этот сигнал сверху особенно активно откликнулись либералы-интеллигенты из общества сельского хозяйства, тогда как деструктивные силы продолжали свою разрушительную деятельность и антиправительственную пропаганду.

   Одной из технологий революции, после исчерпания возможности «мягкой силы», является направление энергии масс на совершение разрушительных действий, одной из форм которых может выступать уничтожение имущества тех, против кого направляется гнев толпы. «Подпустить красного петуха» – одна из частностей этого набора действий. Важно натравить: работников на работодателей, не имеющих собственности на собственников и с помощью третьи лиц способствовать этому. В последнем случае это – чистейшей воды провокация, впрочем, проверенный веками метод из арсенала всякого рода сценариев мятежей и революций. Многие могут возразить, что поджоги в Сочи носили стихийный, никем не организованный, случайный характер, поэтому за неимением информации о всех подводных течениях остановимся только на фактах и их интерпретации, тем более, самим властям так и не удалось назвать имён злоумышленников, их соучастников и подстрекателей поджогов. Эти игрища с огнём вам ничего не напоминают?

   12 марта. Сочинский базар. «… Я вам Вождь и ваш Товарищ, / Смею, гордо говорю: / Через зарево пожарищ / Вы увидите зорю…»[21].

   Ночью «на Сочинском базаре сгорело 50 лавок, убытки более чем 20-25 тысяч рублей. Пострадали преимущественно мелкие торговцы, портные, сапожники и др.»[22]. Действительно большой пожар, – выгорела значительная часть базара и многие лишились привычной работы. Кроме того, отметьте для себя, и это важно, поджигателями выбрано наиболее популярное место в Сочи, в округе не было ни одного взрослого человека, кто бы не посещал базар. На Кавказе базар, в то время особенно, больше, чем место торговли – это своеобразный центр общения, обмена новостями и своеобразная биржа труда, где безработный «пролетарий» всегда мог найти временную работу. В современных условиях – такой пожар можно приравнять к поджогу телецентра в крупном городе или разгрому информационного центра для связей с общественностью.

   Этот акт показательного поджога в посаде готовился, безусловно, заранее и совершён не случайной одиночкой. Можно предположить, что пожары имели своих постановщиков режиссуры и не менее 2-3-х исполнителей: одного или двух поджигателей, и, по крайней мере, одного стоящего на «стрёме-шухере», чтобы обезопаситься от полиции.

   Скрытой целью пожаров был подрыв доверия к власти вообще, и к полиции в частности. Кроме того, катализировались разногласия между мелкими предпринимателями, так называемыми «буржуями», и подёнными работниками. Таким образом, поджоги совершались в интересах тех, кто пытался обострить эти разногласия. Расчёт на то, что об этом ещё долго будут судачить обыватели, кто со злорадством, кто с возмущением, оправдался… и цель была достигнута.

   В технологии цветных революций это называется созданием «инцидента», и, в отсутствии правительственного информационного и оперативного противодействия, наполнение его революционной пропагандой против существующей власти. В последующем оставалось только поддерживать эти неудовольствия властью и попытаться продемонстрировать её полную беспомощность. Эту технологию можно назвать: «Создание и раскручивание инцидентов», в данном случае, с темой – дискредитации власти. Оставалось наполнить их соответствующим содержанием. Попытаемся проследить как это делалось. Заметьте, инциденты создаются искусственно, поводы для них могут быть разные. Один из основных и постоянно повторяющихся шаблонов, который нам уже продемонстрировали – дискредитация полиции. Через неделю поджоги повторились…

   19 марта. Если власть не способна защитить, её надо менять.

   «<…> поселение Сочи было взволновано двумя неудавшимися поджогами базара, злоумышленники собрали несколько ящиков, наполнили их сеном и, облив всё это и стену сарая керосином подожгли», «<…> матросы гребной флотилии потушили пожар»[23]. Не получилось на 100% – не беда, зато общественное мнение посада снова всколыхнули, не дали потухнуть информационному пожару.

   На одной стороне Сочи с возмущениями повторяли: «власть (полиция) не способна защитить наше имущества и нас», а после этого, хоть и не высказанное слух, подразумевалось – «надо её менять». На другой стороне передавали друг другу: «так работники борются за свои права», «так им и надо, кровопийцам», «долой полицию и буржуев». Помните, власть сама себя «разрыхлила»? – осталось её унавозить проклятьями, ненавистью и злым умыслом толпы, перемешав возмущения с революционными лозунгами и призывами, а это ещё один приём подготовки массы к революционной активности. Впрочем, толпу надо было ещё сформировать и соответствующим образом обработать и направить в нужное русло, но об это позже. Пока в Сочи действовали отдельные группы и поджоги повторились…

   30 марта. Власть демонстрирует свою импотенцию.

   «Совершенно покушение на поджог деревянных строений на базаре <…> неизвестный злоумышленник (или злоумышленники. – С.Д.) облил керосином стену сараев <…> поджёг их, оставив тут же и четвертную бутыль с остатками керосина<…> Как видно, выпущенные объявления, воспрепятствующие ходить по базару и прилегающим к нему улицам после 12 часов ночи, не лишают возможности повторения поджогов»[24]. Обратите внимание, как реагирует «разрыхлённая» власть на криминал – огораживается табличками, вроде «по газонам ходить воспрещается», но кто в России на эти таблички когда-нибудь обращал внимание?

   Уже много раз поджигают самое публичное место в Сочи. Весь март не смолкают в округе разговоры об этом, и костерят, на чем свет стоит, и полицию, и «отцов города», а власть демонстрирует полную беспомощность.

   Продолжение инцидента с поджогами произошло в конце апреля. «На этот раз для поджога было избрано здание, в котором помещается контора агентства Российского общества. Злоумышленники набросали в узком проходе между двумя зданиями разное тряпьё, облитое керосином и подожгли его. К счастью, когда уже пламя охватило стену деревянной постройки, с парохода возвращались служащие агентства <…> которые и потушили огонь <…>», – пишет газета Черноморское побережье, – «Полицией приняты меры к розыску преступников, но <…> надо думать, что меры эти окончатся так же, чем и раньше – виновники поджога будут не разысканы и всё это предастся забвению впредь до следующего поджога»[25]. Вот уже и пресса играет на руку доморощенным сочинским революционерам-поджигателем, закрепляя в сознании обывателей: «власть не справляется – её надо менять».

   Но вернёмся к революционным технологиям, как было показано, одной из главных их задач остаётся эффективное использования любого повода для дискредитации власти в интересах её организаторов. Проверим сочинские инциденты с пожарами на эффективность работы технологии и перечислим её положительные стороны: выбран один из самых простых способов разжигания конфликта между работниками-работодателями и дискредитации власти и полиции; способы повторения пожаров просты и не требует каких-либо дополнительных технологических ухищрений – освоить технику поджогов несложно; приспособляемость технологии к условиям изменяющейся обстановки достаточно гибкая – не получилось поджечь здесь, подожжем в другом месте; организация поджогов достаточно надёжна – нужна небольшая группа поджигателей; и мало затратна (экономична) – требуются только бутыль с керосином, тряпки или сено; поджоги удобны, если можно так сказать, в исполнении – всё подготовили, бросили зажжённую спичку и скрылись. Ещё один нюанс, эффективность этой вышеописанной технологии «создание и раскручивание инцидентов» значительно повышалась от нерасторопности и беспомощности власти по предотвращению пожаров в Сочи. Согласитесь, если бы полиции удалось предотвратить пожары на базаре или оперативно задержать поджигателей, эффективность поджогов была бы минимальной.

   Немного истории. Сжечь все институты самодержавной России «дотла» призывал из-за границы в прокламации «Мужичкам и всем простым людям работникам» ещё небезызвестный Огарёв[26] за 35 лет до событий 1905 года. Ему вторил иезуит от революции Нечаев, о котором говорили: «этот страшный, роковой человек всюду, где он не останавливался, приносил заразу, смерть, аресты, унижения»[27]. Этот убийца тоже носился с идеями поджогов: «у меня уже давно эта идейка созрела, так как она народна и популярна…»[28]. Ещё раз повторюсь, поджоги в России имеют давнюю историю, но, чтобы они приобрели массовый характер, чтобы полыхнуло во всех уголках империи, нужна была руководящая, направляющая и провоцирующая сила.

   Теперь подумаем, если бы поджоги-пожары были местным кустарным изобретением, а не отработанными, проверенными временем, инцидентами, если бы они были местной черноморской самодеятельностью, а не частью плана «разрушения России», – поджоги-пожары в Сочи весной 1905 года были бы чем-то совершенно эксклюзивным. Но это совершенно не так, эта часть революционной технологии довольно широко использовалась на просторах империи. Вот что об этом пишет в своих воспоминаниях один из великих князей: «Вся Россия была в огне. В течении всего лета громадные тучи дыма стояли над страной, как бы давая знать о том, что тёмный гений разрушения овладел умами крестьянства <…>»[29].

   А какая партия прежде всего владела умами крестьян, какая отличалась радикализмом, какая не останавливалась ни перед чем в стремлении уничтожить самодержавие и стоящих у трона? – правильно – партия социал-революционеров. Она же, наряду с другими партиями, занимавшимися разрушением, имела в Сочи своих представителей. Кстати сказать, революционный партийный спектр в посаде был представлен широким диапазоном, перечислим только радикально настроенные партии и назовём некоторых их местных представителей: анархистов (И. Волощенко и др.), социал-революционеров (В.А. Фронштейн и др.), социал-демократов сепаратистов из мингрел и имеретин (А.Д. Гватуа и др.), социал-демократов меньшевиков (А.Л. Гордон и др.). Заметьте, все руководители-сценаристы этих партий находились за границей и для разрушения Российской империи нуждались в деньгах и оружии для поддержки своих адептов на местах.

   Теперь снова приземлимся на Черноморском побережье. Можно ли сказать, что какие-то зарубежные силы, например, американцы или японцы, организовывали пожары в Сочи и вообще пожары в России в 1905 году? Нет, конечно, – их инициировать могли представители любых из вышеперечисленных партий и больше всего эти действия напоминали почерк подстрекателей эсеров на просторах империи и грузин-сепаратистов в Грузии и Сочи. В тоже время необходимо учитывать, что общие установки на обострение ситуации исполнители получали из-за границы и оттуда же продюсеровали разрушение России в 1905 году японцы и их друзья англо-американцы. Не забывайте, с Японией мы уже больше года бездарно воевали.

   Подтверждение вмешательству во внутренние дела империи находим, у, остроумно названного «спортсменом революции»[30], эсера Бориса Савинкова: «Член финской партии активного сопротивления журналист Конни Циллиакус сообщил Центральному комитету (партии социалистов революционеров. – С.Д.), что через него поступило на русскую революцию пожертвование от американских миллионеров в размере миллиона франков, причём американцы ставят условие, чтобы деньги эти, во-первых, пошли на вооружение народа и, во-вторых, были распределены между всеми революционными партиями без различия программ»[31].

   Помните армейскую шутку? – статья №1 устава – командир всегда прав; статья №2 – если командир не прав, смотри статью №1. Казалось бы американцы готовы раздавать деньги «всем революционными партиями без различия программ», но это условие №2, в этом случае все думают, что северо-американцы неправы разбазаривая деньги, но смотрите условие №1, и всё становится на свои места, – не будут меркантильные американские миллионеры, определённой национальности, разбрасываться валютой, они готовы раскошелиться только на разрушение России, вооружив для этого, соответствующим образов обработанный, народ и толкая его на убийства своих же соплеменников. Вас, Борис Савинков, никто за язык не тянул, и не мы утверждаем, что революция 1905 года совершалась на зарубежные гранты, которые надо было еще отработать.

   А вот что писал В.Ф. Иванов ещё в 1937 году относительно финансирования революционных технологий: «По данным лондонской «Еврейской хроники» сбор еврейских денег на устройство революции в России (в 1905 г.) выразился в следующих цифрах: германских еврейских денег 115 000 фунтов стерлингов, английских – 149 341, американских – 240 000, французских и австрийских – 279 000 фунтов стерлингов»[32]. Не знаю насколько эти цифры достоверны, но, в тоже время, «Еврейские хроники» источник солидный, и нет оснований ему не доверять.

   Часть денег перепала и эсдекам фракции меньшевиков, и они должны были их отрабатывать под пристальным взглядом спонсоров, хотя бы имитирую, по мнению большевиков, бурную деятельность. «Но никто так не содействовал превращению основного лозунга революции в революционную фразу, как именно меньшевики. В этот период они непрестанно звали к оружию», но на деле «отодвигали в тень идею вооруженного восстания»[33]. Большевики клеветали на своих соратников, в тоже время как меньшевики вместе с эсерами по сути и пытались совершить Первую русскую революцию 1905 года.

   Вот что меньшевики писали в резолюции, принятой на их конференции за границей летом того же года; надо отдать им должное они были объективны и понимали; что организовать «одновременно и повсеместно восстание к заранее намеченному сроку и подготовить его конспиративно-организационными средствами»» в России не удастся «из-за слабой организованности передовых слоёв пролетариата»; и ими предлагалась напирать на «стихийный характер революционного движения»; от себя добавим, если нельзя организовать движение, надо всячески провоцировать его и поддерживать, как сказано в резолюции, «непрекращающееся брожение масс и растущую дезорганизацию» власти. В целях подготовки восстания рекомендовалось: расширять агитацию, «укреплять в массах сознание неизбежности революции» и готовности превращения любого инцидента в восстание, «заинтересовать посредством широкой агитации в революционной борьбе пролетариата за демократическую республику возможно более широкие круги населения».

      А вот и ещё один сценарий «красной» революции 1905 года, написанный В.И. Лениным для разрушения государственного устройства России. «В таком деле менее всего пригодны схемы, да споры и разговоры о функциях Боевого комитета и правах его», – пишет наш сценарист революции. Он возмущен и раздосадован, что социал-демократические боевики на местах недостаточно активно выполняют установку партии на вооружённое восстание. Его ужасает то, что революционная практика отстаёт от теории: «Тут нужна бешенная энергия и ещё раз энергия. Я с ужасом, ей-богу с ужасом, вижу, что о бомбах говорят больше полгода и ни одной не сделали! Идите к молодёжи, господа! Вот одно единственное, всеспасающее средство. Иначе, ей-богу, вы опоздаете (я это по всему вижу) и окажитесь с «учёными» записками, планами, чертежами, схемами, великолепными рецептами, но без организации, без живого дела…» Ленин знает, иначе бы он об этом не говорил, что для разрушения России пишутся разные сценарии с «планами, чертежами, схемами, рецептами, но без живого дела». Под «живым» делом (исполнением сценария) у Ленина подразумевается запугивание, убийства и поджоги.

   Затем Ленин продолжает: «Основывайте тотчас боевые дружины везде и повсюду и у студентов, и у рабочих особенно, и т.д. и т.д. Пусть тотчас же организуются отряды от 3-х до 10, до 30 и т.д. человек. Пусть тотчас же вооружаются они сами, кто может, кто револьвером, кто ножом, кто тряпкой с керосином для поджога и т.д. … Не требуйте никаких формальностей, наплюйте, христа ради, на все схемы, пошлите… ко всем чертям». Итак, ленинским сценарием предусмотрено, на основе социал-демократических организаций создание «боевых дружин» и их вооружение. По предлагаемому вооружению можно судить о их тактике: стрельба из-за угла, из толпы, убийство ножом, поджоги.   

   Обратите внимание какие слова Ильич употребляет: «ей-богу» (странное сочетание упоминание бога и убийств?); «плюйте христа ради» (почему надо Христа упоминать вместе с плевками?); «ко всем чертям» (пожалуй, в указанном контексте упоминание чертей наиболее уместно, ибо все, кто упомянут, включая автора – чертями и являются и дело их дьявольское, кровавое).

   Далее Ленин продолжает детализировать сценарий: «Проповедники должны давать отрядам каждому краткие и простейшие рецепты бомб, элементарнейший рассказ о всем типе работ, а затем предоставлять всю деятельность им самим». Как вам нравится: «проповедники» обучают «рецептам бомб»; а взрывы бомб с неизбежными жертвами Ильич называет «работой»? И эту работу надо начинать без особой подготовки, с ходу: «Отряды должны тотчас же начать военное обучение на немедленных операциях, тотчас же». А далее наш сценарист детализирует: «Одни сейчас же предпримут убийство шпика, взрыв полицейского участка, другие – нападение на банк для конфискации средств для восстания, третьи – маневр или снятие планов и т.д. Но обязательно сейчас же учиться на деле… Пусть каждый отряд сам учится хотя бы на избиении городовых: десятки жертв окупятся с лихвой тем, что дадут сотни опытных борцов, которые завтра поведут за собой сотни тысяч»[34]. От себя добавим: и породят сотни тысяч жертв, вспомните красный террор и гражданскую войну.   

   С общей целью технологии организации восстания от зарубежных сценаристов мы ознакомились. Засим вернёмся к сочинским революционным технологическим процессам первой половины 1905 года. Отдельный шаблон этого процесса – дискредитация полиции, он используется практически всегда, так как цель революционной технологии – разрушение власти, а полиция первый её форпост. Неужели в Сочи в 1905 году этот шаблон не использовали в полной мере? Использовали, – не сомневайтесь, в это время в воздухе посада ещё сохранялись запахи пожаров и разговоры о несостоятельности власти. Помните эффект интерференции из физики: накладывания следующих друг за другом некоторых явлений, усиливающие их общее действие. Если судачат о беспомощности полиции и проклинают её, надо усилить этот эффект с помощью интерференции, используя любой другой повод для дискредитации власти, и он нашёлся…

   23 марта. Полиция нас убивает.

   Сочинский городовой, ингуш по национальности, С.М. Декажев, находясь в состоянии алкогольного опьянения и аффективного возбуждения из-за конфликта с сожительницей Христиной Кишмановой и старшим городовым Е. Гнилицким, «по ошибке» и «из ревности» убил армянина Иго Оганесяна[35]. Случай бытого характера, в другое время на него никто не обратил бы внимание, посудачили бы в посаде и забыли. Периодически в губернии подобного рода криминал случался, особенно на почве ревности и пьянства.

   Но здесь сработал эффект интерференции: с одной стороны, обыватели были возмущены бездействием полиции при поимке устроителей поджогов, волны негодования расходились по всему округу; с другой стороны, на это накладывалось ещё большее возмущение, когда в сознание толпы стали внедрять: «Они продолжают нас (жителей) убивать». Почему продолжают? Всем обывателям в Сочи через газету напомнили громкую историю из прошлого.

   Вот что писала «Черноморское побережье» по этому поводу: «Более года тому назад в Сочи городовыми в арестантском доме убит поселянин Свиностригин взятый с базара как пьяный со 150 рублями в кармане. Его разрешили было похоронить, но собравшийся народ дроги с покойником вернул с кладбища, потребовал дознания и следствия и разнёс арестантский дом, выпустив 18 арестованных<…> Слухи о том, что Свиностригина убили, что 150 рублей пропали, и что пьяным он не был, оправдались и виновных судили. Вскоре затем полицейский убил одну девицу в доме терпимости и, наконец, теперь снова повторился такой же случай»[36].

   Повторяющиеся случаи убийств полицейскими посадских жителей ни с умыслом, ни с промыслом революционеров, разумеется, не связаны, но использовать эти убийства в своих целях те, кто был заинтересован в нагнетании напряжённости и создании очередной революционной ситуации должны были – и использовали…

   25 марта. Вы жертвою пали…

   Похоронами убитого городовым Иго Оганесяна для раскручивания инцидента, воспользовались переводчик при мировой судье Сочинского участка В.Н. Гватуа, дворяне Кутаисской губернии А.Д. Гватуа, В.Г. Кешелава и К.В. Гугушвили, крестьяне М.Е. Шопентайшвили и П.С. Цхадая, дамский портной еврей К.М. Пеккер, студент В.А. Фронштейн и мещанин А.Г. Хорава. Как видите ни одного рабочего, это к слову о пролетарской сущности готовящейся революции.

   Условно говоря, постановщик режиссуры от грузинских сепаратистов А.Д. Гватуа произнес антиправительственную речь, и с целью возбудить общественное мнение и настроить его против полиции, дезинформировал собравшихся, что трупы убитых полицией людей хоронят на кладбище тайно по ночам и закончив своё выступление лозунгами: «Долой полицию и местную администрацию!», «Долой самодержавие!» и «Да здравствует свобода!»[37].

   Вот вам образчик создания и раскручивания инцидента под названием «Власть нас убивает» для революционизирования толпы и наполнение его необходимым содержанием, – один из приёмов революционной технологии с лозунгами-программами для руководства к активным действиям. В отличие от искусственно создаваемых пожаров использован, так называемый, феномен инкорпорации инцидента, когда агитационно-пропагандистское включение в случайно возникшую ситуацию используют для достижения своих целей по следующей конкретной в данном случае схеме: подходящий повод (некто убит полицейским) – включение в инцидент – вы скорбите, мы пришли, мы вместе – скорбим вместе со всеми – вечная наша память жертве полиции – справедливость требует нашего возмездия и далее – «долой» и призывы к действию – выступаем вместе, единым фронтом.

   Эти речевки-штампы, начинающиеся словом «долой», тоже из тех же разноцветных постановок, использовались в 1905 году повсеместно для призыва к разрушению власти. Они довольно эффективны для одурачивания и соответствующего настроя толпы. Вот как описывает ещё один приём овладения массами в нужном идейном направлении Г.А. Затерянный в статье «Мятеж на западном Кавказе»: «На одном из митингов один из ораторов к концу своей речи с пафосом воскликнул: «Нет царя, нет чиновников, нет налогов, нет собственности! Клянитесь на верность демократической республике!» «Клянемся!!!», – заревела тысячная толпа»[38]. Удивительно как современен этот агитатор, такое впечатление, что он специально готовился по курсу революционных технологий в наше время. Сначала он своими короткими фразами отрицает опосредованным способом государственное устройство и тем самым призывает к революции: «Нет царя, нет чиновников, нет налогов, нет собственности!», при этом на каждое «нет» он получает от толпы внутреннее подсознательное согласие – «да», и заканчивает императивом в повелительном наклонении, и рёвом толпы получает клятвенное согласие на разрушение государства.   

   Несколько слов о толпе. Нас, прежде всего, будет интересовать та толпа (масса), которой «овладевают» с помощью слова и идей. Напомню ещё раз Маркса: «идеи становятся материальной силой, когда овладевают массами». Толпа (масса), которая первоначально состояла из отдельных индивидуумов, и которые, после того, как ими «овладели», т. е. психологически обработали соответствующим образом с помощью слов, образов и других специальных приёмов психического воздействия, утрачивают свою индивидуальность и становятся частью толпы, образно говоря, растворяются в ней, с полной зависимостью от неё. Иными словами, индивидуум перестаёт быть человеком и становятся, можно сказать, гуманоидом (подобным человеку) или в нашем случае охлоидом. Охлоид от греческого слова «охлос» – толпа, «оид» – вид, подобный.  Эта единица толпы, находящийся полностью под её влиянием, потерявшая индивидуальные человеческие качества, но приобретшая взамен все сильные и слабые стороны толпы.

   Охлоид (толпоид) не способен к рациональному критическому индивидуальному мышлению, его суждения иррациональны, эмоциональны, полностью зависимы, от довлеющего над ним, «мнения» и примитивных «эмоций» толпы, он часть её действа. Революционизированный охлоид (часть протестной, чаще всего экспрессивной толпы) растворяясь среди других, таких же как он, обретает, психологически, силу толпы, и совершая разрушение, отрицает ответственность за свои действия, ибо действует бессознательно в полном согласии с такими как он охлоидами (толпа-подобными).

   Еще в 1901 году шеф жандармов и будущий министр внутренних дел Святополк-Мирский писал: «Поставив себе конечной целью создать из рабочих организованные массы для борьбы с правительством за осуществления своих идей, агитаторы, к сожалению, значительно преуспели в этом. В последние три-четыре года из добродушного русского парня выработали своеобразный тип полуграмотного интеллигента, почитающего своим долгом отрицать религию и семью, пренебрегать законом, не повиноваться власти и глумится над ней. Такой молодёжи, к счастью, имеется в заводе ещё не много, но эта ничтожная горсть террористически руководит всей остальной инертной массой рабочих»[39]. Другими словами, как следует из этого профессионального наблюдения: агитаторы, «проповедники» (по Ленину), постановщики режиссуры или как угодно их называйте, преследуя, поставленную перед ними, цель – разрушения Российской империи, из инертной массы (толпы) посредством «овладения» ею с помощью революционных идей, формируют из её (толпы) революционизированных охлоидов (или как их называю, преданных бойцов революции, от себя добавим, фанатично преданных), отвергнувших веру своих отцов и семью, и подчинённых, не законам своей страны, а законам революционной охлократии (власти толпы).   

   3 апреля. Проверка власти на вшивость…

   Однако вернёмся в посад Сочи. Как результат предыдущих событий на кладбище А.Д. Гватуа и Е.К. Егорьянц были взяты властями под стражу. Из агентурных сведений начальнику округа стало известно, что Гватуа и его сторонники «<…> инородцев искусственно возбуждают, призывают хватать и грабить. Возбуждают их против разных учреждений, грабить лишь русских, а не инородцев, во время беспорядков убить начальствующих лиц, чтобы лишить сопротивление руководителей»[40].

   Остановимся на словах «искусственно возбуждают», – за ними скрывается целенаправленная работа по эмоциональному психологическому воздействию на чувства толпы; а призывы грабить и убивать «русских и начальствующих лиц, чтобы лишить сопротивление руководителей», – а это уже руководство к действию с приёмами шантажа и терроризирования власти, а также части русского населения Сочи.

   Шантаж власти – это непременный инструмент цветных революций. Таким же обоюдоострым атрибутом цветных технологий является разжигание межнациональной вражды. Обратите внимание на действия властей: в этом же месяце постановщики режиссуры были выпущены на свободу под особый надзор полиции.

   А вот как об этом инциденте сообщила газета «Черноморское побережье»: «Когда похоронили убитого армянина, собравшийся у кладбища народ волновался [теперь нам известно, что волнения и угрозы народа искусственно подогревались разными способами], угрожая полиции, которой, кстати сказать, при похоронах совсем и не было и пошёл слух, что решено убийцу выпустить на свободу [городового Декажева, слух пустили для большего негодования властью]. Бывший на кладбище фармацевт Гватуа сказал на могиле напутственное слово по-русски, а торговец Егорьян кое-что от себя на армянском языке. После похорон упорно ходили слухи (или упорная целенаправленная дезинформация), что армяне собираются напасть на полицию, которая приняла меры предосторожности и всё обошлось благополучно [ещё один способ запугивания и шантажа власти, возможно, Егорьян по-армянски угрожал полиции отомстить]. Вся эта история стала было забываться [забываться ли? по законам жанра инцидент следовало раскручивать], как вдруг оказалось, что товарищ прокурора Екатеринодарского окружного суда и жандармский офицер арестовали Гватуа и Егорьяна и отправили их в Новороссийскую тюрьму [оказывается власть виновата, если бы не она – всё забылось бы?]. За что и почему их арестовали никто не знал и сочинцы, в особенности нижняя часть города, снова заволновались [это нижняя часть не знала? – трудно в это поверить, а заволновались они совсем по другой причине, – их волнения опять же искусственно подогревались, оставшимися на свободе сотоварищами]. Но не прошло и недели, как арестованных прокурор Екатеринодарского окружного суда освободил [у «рыхлой» власти – «рыхлые» решения]. Они вернулись в Сочи и принялись за свои занятия [чем они занимались нам известно, см. агентурные сведения]. Говорят они ищут поверенного, которому можно было передать дело о взыскании убытков с лиц, их арестовавших»[41] [удивительная наглость, но, известное дело, лучшая защита – это нападение].

   Итак, что ещё из вышеприведённого попадает в копилку революционной технологии? Итак, на фоне поджогов стала проводится целенаправленная дискредитация сочинской полиции, впрочем, она сама дала этому повод, и этим умело воспользовались постановщики режиссуры революции. На этом этапе было использовано – отдельный шаблон – вербальное оружие в виде слухов, сплетен, всякого рода целенаправленной лживой информации, то, что сейчас называется «грязными информационными вбросами». При этом с умыслом проводилась – отдельный шаблон – мобилизация негативных событий, связанных с действиями полицейских в прошлом, для большего эмоционального накала возмущения их действиями в настоящем. Кроме того, необходимо было развенчать образ полицейского, как защитника граждан и порядка, и заставить обывателя изменить к нему отношение. Для этого важно, чтобы против-полицейская информация была не только целенаправленной, но и упорной и незатухающей, ведь впереди вырисовывался следующий этап – физическая борьба со стражами порядка. Кроме того – отдельный шаблон – проведена проверка готовности власти к активному противодействию на фоне шантажа с привлечением общественного мнения, и в этом губернская власть явно потерпела фиаско. Вот такая режиссура, вот такая постановка…

   17 июня. Эсеровские прокламации…

   А вот ещё один показательный образчик информационной войны, против которого и возразить трудно и действующие лица названы. Здесь задействовано не только устное, но и печатное слово: городовым Б. Даниловым ночью были подобраны на улицах посада Сочи шесть экземпляров прокламаций Московского комитета партии социалистов-революционеров, озаглавленных «К обществу». В их распространении подозревались В. Фронштейн и Журавлев, за которыми полицией было установлено негласное наблюдение[42]. Стало известно, ещё в 1904 г. член Московской организации социалистов-революционеров В. Фронштейн создал и возглавил в Сочи группу своих сторонников, которая занималась распространением листовок среди населения Сочинского округа. Это уже несколько иной сценарий от партии эсеров, которые преследовали свои программные цели и тоже пытались режиссировать свою постановку революции в Сочинском округе…

   19 июня. Базар. Бей полицию…

   Вы ждёте, когда, подогретая ложью и слухами, толпа начнёт сводить счёты с полиций, когда она от слов перейдет к делу? Ведь это закономерный очередной этап технологии дискредитации власти. Вот вам… пожалуйста. В этот день на сочинском базаре произошли беспорядки. Подённые рабочие были крайне недовольны оплатой труда и их возмущение получило «правильное» направление. Возмущение нарастало. На базар в сопровождении полицейских прибыл пристав Хорольский. Из толпы кто-то крикнул: «Бей полицию!» Закономерный результат предыдущей агитационно-психологической обработки статистов-исполнителей, по сути охлоидов, с использованием ключевого слова-команды. После этого в полицейских полетели камни (охлоидам заранее внушили, помните? – полицейский не защитник, а враг, он убивает невиновных, в отношении его никакой жалости, а булыжник – оружие пролетариата). Приставу Хорольскому был нанесен удар кулаком в лицо, а случайно оказавшемуся на базарной площади штабс-капитану Лордкипанидзе камнем попали в грудь. По прибытии земской конно-полицейской стражи и начальника округа порядок был восстановлен. В этот же день бывшим начальником Сочинского участка П. Жано было отмечено, что «Сочи висело на волоске» от возможных, более крупных беспорядков. Сами же подёнщики после этих событий стали собираться в выходные дни на окраине посада за сочинским кладбищем[43], умножая число статистов-исполнителей. Вот вам и ещё один пример раскручивания инцидента с интерференцией, увеличении эффекта дискредитации полиции (власти) в последовательности: – «полиция (власть) беспомощна» – «полиция нас убивает» – «полиция ненавистна» – «полиция (власть) ничего нам не может сделать» – «бей полицию».

   Ещё одна революционная технология – наряду с «разрыхлением» власти, «цементирование» толпы посредством массовых сборищ с обработкой агитаторами «проповедниками», с разъяснениями текущего момента и инструктажа действий. Этот способ сплачивания масс имел разные формы, в виде собраний, манифестаций, демонстраций и всякого рода сборов охлоидов по разным поводам.

   Вот как «цементирование» толпы описывает «пропагандист и агитатор» революции 1905 года, «член Академии наук, теоретик-марксист и практик-революционер», историк М.Н. Покровский: «Видевшие это движение своими глазами не забуду одной черты: всё возрастающего бесстрашия толпы. Раньше разбегавшаяся при одном крике: «казаки, драгуны», – она (толпа) теперь нападает на казаков и на драгун. Уже не толпа их, а они толпы начинают побаиваться; нагайки и даже сабли и пики не оказывают (на толпу) уже никакого действия…»[44]. Обратите внимание, это написано в 1933 году, тогда ещё толпу называли толпой, а не революционными массами.

   Это уже не индивиды, а обработанные соответствующим образом, охлоиды, зомби, агрессивные разрушители, с деформированным инстинктом самосохранения, с пониженным болевым восприятием и суженным сознанием и безумными глазами, не отделяющие себя от толпы, находящиеся в радостном упоении от растворения в ней, с внушенными представлениями об убийстве, как проявлении высшей справедливости в борьбе за революцию, свободу, равенство и братство, для которых последние слова только символы, глубинного смысла этих абстракций они не понимают и не хотят понимать. Удивительно, но этот феномен разрушения (революции) и упоения кровью для толпы – суть торжество охлоидов. И то, что для индивидуума-человека абсурд и умопомрачение, для охлоида-гуманоида проявления сути…

   19 и 20 июня. Попытка сгладить разногласия…

   Как продолжение беспорядков на базаре в народном доме прошли собрания, на которых подённые работники и работодатели пытались устранить разногласия по вопросу оплаты и условий найма рабочей силы. Владельцы дач не могли по новым тарифам предложить работу ввиду общей бездоходности хозяйств в Сочи и признали экономические запросы рабочих не соответствующими производительности их труда[45]. Если одна группа здравомыслящих работников было заинтересована в мирном разрешении конфликта интересов, другие обостряли ситуацию, подстрекаемые руководителями, которые использовали все методы провокаций и шантажа.

   20 и 21 июня. И снова Сочинский базар.

   Эта группа рабочих-подёнщиков рано утром обходила ряды лавок на базаре с требованием о их закрытии, что беспрекословно исполнялось, так как торговцы были напуганы и предыдущими пожарами, и нападениями на полицию. После того, как на базаре вместо полиции появилась рота солдат, порядок был восстановлен. «Как указывал начальник Сочинского округа, эти беспорядки были спровоцированы рабочими-мегрелами, к которым примкнули «пропащие русские». Указанная группа никаких требований администрации округа не предъявляла»[46]. Конечно же не предъявляла, у неё руководителей была совершенно другая задача: силовыми методами и шантажом навязать свою волю торговцам и власти…

   22 июня. Рабочие-мегрелы и пропащие русские…

   Эти же «рабочие-мегрелы и пропащие русские» «с применением силы пытались закрывать магазины, обливали мясо в лавках керосином (тем самым керосином, с помощью которого были совершены раннее поджоги и это косвенное указание на поджигателей), запрещали работать кузнецам, дрогалям и извозчикам дилижансов, опрокидывали транспортные средства тех, кто с ними не соглашался. Начальник округа в 7 ч. утра вызвал роту солдат и земскую конно-полицейскую стражу, которым приказал оказать содействие предпринимателям. Также были взяты пол охрану турки, доставляющие пассажиров и грузы на фелюгах»[47]. Это были не единичные случаи, а хорошо отлаженная система беспорядков, провокаций и шантажа в посаде, если начальник округа вынужден был задействовать помимо городовых такие силы для защиты населения посада. И если «разрыхлённая» власть, проявляла гуманность к организаторам беспорядков, то арестовывая их, то отпуская, последние беспощадно расправлялась с теми, кто поддерживал власть. Так в этом месяце был убит житель Сочи Амбако Читайя, которого подозревали в содействии властям. Родной племянник Амбако – Юлиан Читайя, косвенно подозревал в этом убийстве А. Гватуа[48]. «Косвенно», это надо понимать, убийство было совершенно под руководством Гватуа его подельниками…

   Первое полугодие 1905 года в посаде Сочи закончилось…

Источники:
[1] Маркс К.  К критике гегелевской философии права. Введение. – Маркс К.  Энгельс Ф.  Соч.  Т.1. С. 422.
[2] Р. Акофф. Планирование в больших экономических системах. М. 1972. С. 41
[3] Р. Джонсон, Ф. Каст, Д. Розенцвейг. Системы и руководство. М. 1971. С. 444-445.
[4] Милюков П.Н. Воспоминания. Т.1. М. 1990 г. С.272.
[5] Журнал «Кавказский вестник». №2. Октябрь 1905 г. С. 94.
[6] Там же. С. 95.
[7] Витте С.Ю. Воспоминания. Т.2 С.340.
[8]Троцкий Л.Д. Моя жизнь. Опыт автобиографии. М. 1991 г. С..178.
[9] Корсаков С.С. Курс психиатрии. М. 1901 г. С.440.
[10] Токарский А.А. Психические эпидемии. М. 1893 г. С.3.
[11] Пайпс Р. Русская революция. Кн.1. М. 2005 г. С.39.
[12] Статья «Девятое января 1905». М.: «Советская энциклопедия», 1969-1978.
[13] Полный текст петиции см.: Начало первой русской революции, январь-март 1905 г. / Под ред. Н.С. Трусовой. М. 1955 г. С.28-30.
[14] Гуревич Л. Я. Народное движение в Петербурге 9-го января 1905 г. // Былое. СПб., 1906г. № 1. С.195-223
[15] МКБ 9-го пересмотра. 1982 г.
[16] Цит. по Иогансен Нильс. Газета «Культура». Ловушка для императора. 8 января 2015
текса и примеч. И. С. Эвентова. Л., Сов. писатель, 1967 г.
[17] Газета «Черноморское побережье». 21 января 1905 г.
[18] Кавказский календарь на 1906 и на 1906 гг. Тифлис 1904 и 1906 гг. С. 226. С. 154.
[19] Газета «Черноморское побережье». 13 февраля 1905 г.
[20] Журнал Черноморское сельское хозяйство. 1905 г. // Указ правительствующему Сенату.
[21] Журнал «Пулемёт». Стихотворение «Новы год» №4. 1905 г.
[22] Газета «Черноморское побережье». 18 марта 1905 г.
[23] Там же. 2 апреля 1905 г.
[24] Там же. 6 апреля 1905 г.
[25] Там же. 6 мая 1905 г.
[26] Огарёв Цит. по Достоевский Ф.М. Т.12. С. 200. // «Голос» №154 6 июня 1870 г. // Л. 1975 г.
[27] Спасович В.Д. СПб. Вест. 4 июля 1871 г. С. 141-153.
[28] Цит. по Достоевский Ф.М. Т.12. С. 200. Л. 1975 г
[29] Великий князь Александр Михайлович. Книга воспоминаний. М. 1991 г. С. 183.
 [30] там же С. 160.
[31] Савинков Борис. Воспоминания террориста. Л. 1990 г. С. 122.
[32] Иванов В.Ф. Тайная дипломатия. Харбин. 1937 г. С. 276.
[33] Покровский М.П. Русская история в самом сжатом очерке. М. 1933 г. С.360.
[34] Ленин В.И. Цит. по Пейн Роберт. Ленин. Жизнь и смерть. М. 2008 г. С. 199-200
[35] Газета «Черноморское побережье». 1 апреля 1905 г.
[36] Там же. 17 мая 1905 г.
[37] Таран К.В. Монография. Общественно-политическое движение в Черноморской губернии в период Первой российской революции (1905-1907 гг.). Университет Матея Бела. 2014 г. С.54
[38] Затерянный Г.А. Исторический вестник. Т. 126. Октябрь-декабрь. С. 657. // Мятеж на западном Кавказе. (Картинки кавказской революции). С.664
[39] Покровский М.П. Русская история в самом сжатом очерке. М. 1933 г. С.264.
[40] Таран К.В. Монография. С.54.
[41] Газета «Черноморское побережье». 17 мая 1905 г.
[42] Таран К.В. Монография. С.61.
[43] Там же.
[44] Покровский М.П. Русская история… С.354.
[45] Таран К.В. Монография. С.61.
[46] Там же.
[47] Там же.
[48] Там же С.62.