560 Первый контакт 21 07 1974

Александр Сергеевич Суворов («Александр Суворый»)

Книга-фотохроника: «Легендарный БПК «Свирепый». ДКБФ 1971-1974».

Глава 560. ВМБ Балтийск. БПК «Свирепый». Первый контакт. 21.07.1974.

Фотоиллюстрация из третьего тома ДМБовского альбома автора: Польша. Гдыня. БПК «Свирепый». Первый контакт и обмен взглядами и улыбками между советским военмором А.С. Суворовым и польской девочкой-харцерочкой. На фото, примерное соотношение наших ростов. За моей спиной два БПК  - «Свирепый» (слева на фото) и «Бдительный (справа). 21.07.1974. Около 20:00 по московскому времени и 18:00 по местному времени в Гдыне.


В предыдущем:

Мы «угорали» от еле сдерживаемого смеха, когда смотрели, как Игорёк «гарцует» возле девочки-харцерочки…

Строгий строй моряков-свиреповцев ломался, рассыпался, растворялся. Первым из первой шеренги личного состава экипажа БПК «Свирепый» вышли свободолюбивые и могучие «богатыри» командир отделения радиометристов-наблюдателей Паша Каретов и старший радиометрист штурманский Миша Жернов. За ними пошли не менее вольные и независимые старший радиометрист-наблюдатель Николай Гончаров, командир отделения радиометристов артиллерийских Александр Кудлай и командир отделения гидроакустиков Александр Иванушкин.

Я дольше всех оставался в строю, хотя уже никого почти не было рядом. Я просто не мог уйти со своего места, потому что прямо напротив меня не сходила со своего места та девочка-харцерочка, которая неотрывно с рассеянной, но счастливой улыбкой не сводила с меня глаз (я так думал или хотел так думать – автор).

Не знаю, как и почему, но я был уверен, что между нами установился какой-то незримый контакт, первый зрительный или визуальный контакт между мной и польской девушкой, совсем ещё юной, видимо, темпераментной, вспыльчивой,  взволнованной, трепещущей, потому что она вся была, как бы живая, играющаяся, светящаяся, переливающаяся всеми цветами радуги.

Я откровенно радовался тому, что могу, хотя и строго, но откровенно открыто смотреть на неё, видеть её, встречаться с ней взглядами, любоваться ею и радоваться этой возможности…

Может быть, юные девушки такое чувствуют своим шестым или седьмым чувством, может быть, - интуицией или инстинктами, но она знала (я уверен – автор), что она мне нравится и делал всё, что можно было в этих условиях, чтобы понравиться мне.

Когда подружки увлекли её в компанию друзей-харцеров-скаутов, я словно очнулся от прекрасного наваждения и тоже вышел из строя, вернее, со своего места в строю.

Я тоже невольно волновался и тоже был несколько возбуждён, поэтому свои руки я держал за спиной, чтобы с болью стискивать кулаки и мучить себя этой болью, возвращая себе мой рассудок, сознанием и разум. Мне хотелось быстрее освободиться от этого очарования юности, от облика и образа этой милой юной девочки-харцерочки.

Ребята-друзья тормошили меня, предлагали сфотографироваться на фоне нашей группы советских боевых кораблей и я почти безвольно отдал им свой корабельный фотоаппарат.

Когда мы с Сашей Кудлаем фотографировались на фоне бухты Гдыни и наших кораблей, я вновь увидел эту девочку-харцерочку и впервые улыбнулся ей, как хорошей знакомой. Девочка-харцерочка буквально засветилась от радости и засияла ответной улыбкой.

Больше мы не виделись…