Хроника общения с ОИ. Часть 1. Август-февраль

   В августе 2016-го я впервые за последние несколько лет позвонил ей. Чтобы узнать новый номер Людмилы.

   Она оказалась рада меня услышать, и хотела со мной поговорить: узнать, как я, где я... Я же стремился как можно скорее закончить вынужденный разговор. Мне было неприятно, что она меня расспрашивает обо мне и о моей судьбе, потому что опыт научил меня ждать от неё предательства: что она сведения, которые узнает обо мне, обернёт против меня же. Она придумает, как их обернуть против меня. Поэтому я отвечал на её вопросы сквозь зубы, и спешил поскорее попрощаться. Несмотря на то, что она была непривычно мила и говорлива.

   Спустя неделю она сама позвонила мне. Она что-то рассказывала, я больше помалкивал: царь делал одолжение и терпеливо слушал.

   Спустя пару недель она снова позвонила. И снова то же самое: царь делал одолжение.

   Потом ещё.

   Потом она, однажды прощаясь, сказала: "Ну, ты звони мне". Я сразу ответил: "Я не буду Вам звонить". "Почему?" - спросила она. "Потому что у меня внутри стена отчуждения к Вам."

   Она промолчала, ничего не ответила, я положил трубку. После этого она несколько месяцев не звонила. Я ей тоже.

   А в начале февраля я созвонился с Арчи. Он спросил у меня, общаюсь ли я с О.И.. Я ответил, что нет. Он спросил: "Почему?" - "Потому что не хочу," - ответил я. Он сказал что-то, что мы должны с ней помириться. Я скептически поджал губы и промолчал. Но к вечеру задумался. Что-то в его словах заставило меня задуматься.

   И царь впервые решил сделать одолжение и бросить вызов на номер О.И.. Даже не позвонить, а просто бросить вызов.

   Она позвонила: "У тебя что-нибудь случилось?" - участливо спросила она (вся такая-такая, хоть к ране прикладывай). Я про себя усмехнулся: надеется, что ли? Но в трубку сухо ответил: "Нет."

   Она была говорлива, царь слушал. Пыталась что-то спрашивать, царь отцеживал ответы как в аптеке.

   А сегодня снова бросил ей вызов. Она перезвонила. Рассказала последние сплетни. Спросила, как у меня дела. Я коротко ответил.

   И вот, она хотела уже прощаться со мной, как я вдруг сделал шаг:

   - Вы меня слушаете?

   - Да.

   - Скажите, Вы мне когда-нибудь скажете, что любите меня?

   - Ну, конечно, люблю! Разве я бы переживала за тебя, думала, если бы не любила?

   - Откуда мне знать, переживаете ли Вы за меня, или нет?

   Она что-то ещё говорила, но меня словно накрыло что-то, словно оглох. В горле образовался комок из слёз. Проглотив его, я выдохнул в трубку, скривив губы:

   - Я спросил у Вас, любите ли Вы меня. А Вы мне говорите: ну да, люблю. Словно одолжение мне делаете. Не сами мне сказали их, а мне пришлось выдушить из Вас эти слова. Да идите Вы с Вашими одолжениями, знаете куда!...
 
   И бросил трубку.

   Бросил трубку, закрыл глаза... Сделал вдох. Попытался собрать мысли. А ведь я всё это время ждал, что она сама мне скажет эти слова. Молчал в трубку, потому что ждал, когда же она мне, наконец, скажет самое главное. Не сплетни все эти грёбаные, которые я терпеливо слушал. А просто два слова: "Люблю тебя".

   Потому что, хоть каким бы я взрослым ни был, я продолжаю ждать, когда мне скажут: "Я люблю тебя". Не за то, что я хороший и умный. А за то, что я существую.

22.02.2017, 15:53
Братис


П.С.: И в этом месте эмоции сдали, и я расплакался. Совсем не по-царски...