О неслучившемся замужестве

Когда-то, на заре туманного октябрячества, когда мне было семь лет, меня звали в даль светлую сразу два брата-близнеца. Поразмыслив, я решила осчастливить обоих.  Тем более, что они были одинаковые, как кегли. А был ещё третий брат. В ту пору он сучил ножками в ползунках, пускал слюни и грыз всё подряд. Близнецы сделали мне предложение, от которого, как им казалось, вменяемая девочка не может отказаться в принципе: «Ты, это, возьми свой настольный хоккей и приходи к нам жить. А мы тебе жовку дадим. Нежованную!» Отказаться было трудно, но свой поход в замужество я всё же предварила условием: «Чтобы грызуна вашего в комнате, где я буду жить, не было». И близнецы послушно заперли братишку в кладовке на время моего воцарения.
Прожила я с братьями в счастливом браке часа три или четыре, а потом бабушка забрала меня домой, очень логично объяснив, что они видят во мне не женщину, а доступ к настольному хоккею. Так разбились в хрустальные брызги мои радужные представления о счастливой жизни с двумя мужьями сразу, а самцовое коварство, показав свою образцовозубую пасть, оставило, как пишут в бульварных романах, след на всю оставшуюся жизнь.
А совсем недавно я встретила этого самого третьего брата. В сети. Он уже не сопливый, и больше ничего не грызёт, потому как уже отгрыз гранит всяческих мировых наук и теперь преподаёт в Принстоне. Красавец- вилорогий серн – мечта Джесики. Была шкодливая идея написать ему, вот и сейчас руки чешутся. «Помнишь свой самый страшный младенческий день в кладовке? После того дня ты вырос, перестал писаться и свалил к едренифени в Америку, чтобы ничто не напоминало тебе о потливом липком одиночестве в тёмной комнате. Так вот, милый, это было из-за меня. Не продолжить ли нам так экстравагантно начатое знакомство?»
Артхаусно бы получилось, не правда ли?