Жертва обстоятельств - глава 34 - 16 плюс

Полина быстро передвигалась по направлению к дому. В голове звенели слова Ильи о ребенке. Они прозвучали совершенно неожиданно и, как ей показалось, неуместно, потому и реакция оказалась такой эмоциональной.


Она вспомнила, как появился на свет Никита, и сколько всего пришлось пережить после этого момента до настоящего времени. Нет, не готова она испытать то же самое снова. И возможно, никогда уже на это не решится.


В физическом плане мучительней всего было терпеть схватки, а сами роды прошли, как ей показалось, быстро. Она сразу же приложила сына к груди, и послышалось аппетитное почмокивание. Почему-то захотелось плакать, и Полина дала волю чувствам.


В послеродовой палате тоже было спокойно и хорошо, но хотелось поскорей оказаться дома. И только когда она там оказалась, поняла, как много трудностей ее ждало. Приятные минуты долгожданной встречи с Петром после выписки сменились чередой бесконечных обязанностей.


В больнице она все внимание уделяла сыну - это являлось ее единственной заботой. А тут нужно было еще успеть приготовить ужин для Петра, который вечером возвращался с работу, естественно, голодным. Для себя приходилось делать что-то отдельно, так как существовало много ограничений в питании в связи с тем, что она кормила грудью. Кроме этого, нужно было заниматься уборкой и стиркой. Выглаженные к рождению Никиты пеленки быстро закончились, а постиранные она погладить уже не успевала.


В школе для мам ее подготовили к родам и чуть рассказали о том, как ухаживать за малышом в первые дни после рождения. У нее были книги, в которых описывались основные ситуации, с которыми сталкивается молодая мама. Но как только дело доходило до практики, все знания куда-то улетучивались, и она чувствовала себя абсолютно беспомощной.


Первую неделю сын был тихим, почти все время спал и ел, но потом начались трудности, он оказался очень тревожным, часто плакал. Успокаивался только у груди и то не всегда, она научилась приспосабливаться и заниматься домашними делами с ним на руках. Несмотря на страшный недосып иногда ночами она подолгу не могла заснуть. Неотпускающее ощущение, что она ничего не успевает сделать, все больше и больше раздражали ее.


Петр пропадал на работе, а она чувствовала себя бесконечно одинокой, часто просто бродила по комнатам с ребенком на руках, находилась в подавленном состоянии и от собственного бессилия плакала, пока слезы сами не прекращались. Но они имели свойство быстро накапливаться и снова рвались на свободу.


Часто приходила Ксения Андреевна, чтобы помочь невестке справляться с ребенком, Вячеслав Николаевич в силу своей занятости бывал реже. Да и  поддержки от него особой никто не ждал, он приходил лишь для того, чтобы повосхищаться своим красавцем-внуком. Полина хотела, чтобы свекровь видела в ней ответственную и заботливую маму, поэтому еще больше старалась проявить усердие, это отнимало немало сил, а их запас и без того был скудным донельзя. Ее присутствие только напрягало и заставляло сильнее нервничать.


Когда прежде они с Петром ходили в гости к его родителям, она не испытывала такого дискомфорта, и дело заключается не только в появлении Никиты. Просто теперь они приходят к ним домой, туда, где Полина считает себя хозяйкой, но стала вынуждена подстраиваться под обстоятельства. Она так привыкла, что в квартире, кроме нее и Пети никого нет, что периодические визиты Ксении Андреевны и Вячеслава Николаевича стали вызывать отторжение. В их присутствии она чувствовала себя скованно, а после их ухода испытывала облегчение.


- Здравствуй, наш любимый внучек! - сюсюкала с Никитой Ксения Андреевна. - Мы твои бабушка и дедушка! Глазки у тебя пока голубые, но будут такие красивые, как у папы, а носик мамин, маленький и аккуратненький. Губки пухленькие, как у бабушки, а ушками в дедушку пошел.


Такой разбор сына на части тела тоже лишал Полину равновесия. Ей казалось, что он слишком мал, чтобы рассуждать о том, на кого он больше похож, и еще успеет поменяться к тому моменту, как можно будет делать какие-то выводы.


Самыми любимыми стали для нее моменты, когда она кормила Никиту грудью. Это были только их минуты. Вместе с приливом молока она чувствовала невероятную нежность,  а малыш с жадностью поглощал эту живительную смесь.


Но когда сын начинал плакать, она готова была сделать все, что угодно, лишь бы он замолчал. Перед приходом Петра с работы Никита снова раскапризничался, а Полина еще не успела приготовить ужин. Она его перепеленала, пробовала дать грудь, носила на руках, качала - все бесполезно. После безрезультатных метаний по квартире с младенцем она нервным движением положила его в кроватку, улеглась на постель и накрыла голову подушкой, чтобы не слышать оглушительный ор. Именно в таком состоянии и застал их Петр, придя домой.


- Что здесь происходит? - он взял Никиту на руки.

- Я не могу его успокоить! - услышав голос мужа, Полина соскочила с кровати.

- И поэтому ты оставила его кричать, а сама заткнула уши?

- Все перепробовала, ничего не помогает, - оправдывалась она. - Сил уже нет никаких!


Часто случалось так, что Петр брал сына после Полины, и тот начинал затихать. То же самое произошло и сейчас. Она испытывала облегчение оттого, что малыш переставал плакать, но вновь убеждалась в собственном бессилии, неспособности справиться с собственным ребенком.


- Прошу тебя, побудь с ним немного, - попросила она.

- Ты бы хоть накормила меня сначала!

- Так я и хочу ужин тебе приготовить, не успела еще, он все время плакал, - быстро объяснила она и отправилась на кухню, чтобы не выслушивать недовольство по поводу отсутствия еды.


Петр был просто счастлив, когда родился Никита. Первое время он пребывал в эйфории, и с удовольствием проводил время с сыном. Но через некоторое время и он почувствовал утомление, так как часто после рабочего дня ему приходилось вечером нянчиться, пока Полина занималась домашними делами. А она за весь день так уставала от забот о сыне, что с удовольствием передавала его в руки папы, старалась придумать новый удобный предлог, чтобы продлить время, которое воспринималось ею, как отдых.


Спал мальчик очень тревожно. В кроватке то и дело плакал, сладко посапывал он только на руках у мамы. В таком положении мог и до двух часов не просыпаться, но держать его столько времени сложно, и делать что-либо по дому тоже не получалось, потому что он спокойно лежал, лишь если она сидела почти неподвижно.


Немного проще было на улице, там Никита хорошо и надолго засыпал. Такие тихие прогулки ее успокаивали и возвращали прежнее равновесие. Она с ироничной улыбкой вспоминала, как в школе для мам им говорили о том, что мамочкам нужно засыпать вместе с малышами, такое единение благотворно влияет на их гармоничное развитие. Ей это редко когда удавалось, только по ночам, но и тогда он будил их с Петром своими криками каждые полтора часа.


Далеко от дома гулять она не уходила, потому что, когда Никита просыпался в коляске, то сразу же начинал плакать, и она торопилась уйти домой, чтобы покормить его. Поначалу она увлекалась и, погруженная в свои размышления, добредала до соседнего квартала. Но после того, как ей несколько раз приходилось возвращаться галопом, судорожно толкая вперед коляску с сыном, который кричал, не переставая, она перестала путешествовать и ограничилась походом вокруг дома.


- Здравствуй, Полюшка! - часто расплывалась в слащавой улыбке тетя Марта из соседней квартиры, сидя на скамейке у подъезда. - Сегодня Никитушка поспокойнее, чем обычно, мне даже удалось поспать ночью немного.

- Здравствуйте, - обычно Полина ограничивалась одним словом, без каких-либо комментариев по поводу ее реплик, а той всегда было что сказать.


Любопытной соседке пенсионного возраста интересны абсолютно все события, что происходили в доме, свидетелями которых ей посчастливилось стать, для нее мелочей не существовало, все жизненно важно и заслуживает пристального внимания.







Все события и персонажи являются вымышленными, и любые совпадения случайны.


2017 г. (январь - март)


Дизайнер обложки: Анна Назарова

Следующая глава:
http://www.proza.ru/2017/03/20/31