1
Когда супруги Серегины вошли в состав научной экспедиции Института Времени, изучавшей аномалию в затерянном в горах поселке Соловей, то сразу возник вопрос: где поселиться? Разбросанные там и сям маленькие поселки были связаны между собой древней одноколейкой, которая тут то и дело выныривала из одного тоннеля, чтобы проскочить по мосту над пропастью и нырнуть в следующий. Выбор Серегиных – самого Вячеслава, его жены Марты и дочери Влады - пал на поселок Загорный: от него до Соловья четверть часа по тоннелю в любую погоду. Был, правда, вариант поселиться в поселке в Большой долине, которую все местные называли просто «долиной», от него до Соловья к железной дороге ходил автобус, но – час езды…
Поселок Загорный Вячеславу Евгеньевичу Серегину советовал и его дальний родственник Кашин. Горный хутор, на котором жили сами Кашины, не подходил никак – на работу в поселок Соловей пришлось бы добираться на коптере через пару перевалов, что при здешних ветрах небезопасно. Управление погодой велось на больших равнинных пространствах, а тут, в горной стране, ею управляла сама природа. В маленьких долинках, разбросанных между гор, был свой микроклимат, мягкий и ровный, что привлекало сюда поселенцев, но в горах бури были частым явлением.
Загорный был маленьким поселком – всего два десятка домов, меньше сотни жителей, причем многие работали в других местах и появлялись редко. После лунопорта с населением в пару тысяч человек, где Слава Серегин трудился администратором, должность поселкового мэра, на которую он был избран через два года после поселения в Загорном, казалась бутафорией. В поселке была своя, «всамделишная», как сказала про неё Влада, мэрия с дежурным администратором Надеждой Ивановной, древним роботом-секретарем в холле и организованной по всем правилам электронной очередью на прием к мэру. И пару дней в неделю Слава Серегин «вел прием мэра» - терпеливо ждал несколько часов в своем маленьком, обставленном в ретро-стиле кабинете, что кому-нибудь из поселян захочется его видеть. Сегодня его хотела видеть только собственная дочь Влада, которая никак не могла понять, что связь личных интересов с общественными – большое искусство. Особенно – общественных с личными.
Владе шел двенадцатый год. Но выглядела она взрослее, все-таки первые четыре года жизни на Луне сказались – там дети развивались ускоренно. Если на Земле в общеобразовательную «восьмигодку» дети с восьми лет идут, то на Луне – с шести. Огромные глаза, густые волосы, «упрямый» рот и неизменный «лунный» комбинезон, делавший её «совсем мальчишкой» - вот такой родной посетитель сидел сейчас перед мэром.
Слава знал, что среди поселковой ребятни авторитет его дочери был очень высок, и вовсе не потому, что она – дочь мэра и единственная девочка на весь поселок. Четвёртый год ее учебы ознаменовался всплеском интереса к кибербиологии – она сама выбрала и стала заниматься в нескольких виртуальных семинарах, а дома уже пару раз после ее «усовершенствований» приходилось реанимировать кухонного робота... Лучшими друзьями дочери стали соседи - близнецы местного художника Петерса Ион и Зет, которые были на год старше.
Дом Серегиных был построен рядом с большим старинным домом Петерса, они имели общий участок. Для Влады это было вообще замечательно. Отчасти потому, что в подвале старого дома был современный бассейн, а плавание стало настоящей страстью девочки с тех пор, как после Луны она побывала на берегу Тихого океана для адаптации к земным условиям. В семействе Петерса эту страсть разделяла одна Наташа, жена художника, но за Владой в воде она угнаться не могла. Славе оставалось только удивляться, почему дочь с таким упорством отвергала все предложения выступать на каких-либо состязаниях и плавала исключительно «для себя». Тем более было странным слышать от нее сейчас в кабинете аргументы в пользу развития поселкового футбола, будто она сама собиралась с мальчишками гонять мячик на поле. Но факт оставался фактом – обожаемая дочь Вячеслава Серегина сидела «лотосом» в широком посетительском кресле и оттуда выдавала папе-мэру свои комментарии.
А перед мэром на столе лежало полученное на днях послание, будто нарочно написанное корявыми буквами:
«В Мэрию поселка Загорный.
Для развития детям нужны футбольные ворота. Помогите.
Вебсик».
От такого послания можно было бы отмахнуться, если бы оно не сопровождалось электронными подписями многих взрослых жителей поселка. Встречаясь с ними на улице Серёгин уже выяснил, что дети действительно просили родителей поддержать идею устройства в поселке настоящего футбольного поля, какой бы бредовой она не казалась. Ребятни одного возраста даже на одну команду тут не наберется, кому играть-то? Или кухонных роботов на поле выводить? Потом, ладно бы поле с воротами, к нему же раздевалки нужны, душевые, трибуна хотя бы для десятка-другого зрителей… А бюджет мэрии оставлял желать лучшего, особенно после того, как на неё этот старый замок повесили.
Слава покосился на папку, в которой лежала «актуальная переписка». Ее видеостраницы были до отказа забиты, а поселок – маленький, с чего, казалось бы?.. Были б свободные средства, думал он, да хоть дворец спорта бы им построил. А так – два «исторических» объекта – старая гостиница и замок на горе, которые мэрия должна сделать привлекательными для туристов и иметь от этого доход в свой бюджет. Как это сделать – никто толком не знает. Поселок Соловей мог бы быть интересным, особенно после аномального темпорального переноса материальных объектов – старинной башни с куском крепостной стены, которая аж из каких-то там Средних веков, и щебнедробилки с экскаватором из двадцатого века. Но там – понимать надо - аномалии и закрытая зона. После неудачного пространственно-временного эксперимента в Церне именно в Соловье появились локальные гравитационные возмущения, которые в Институте Времени быстро окрестили «шарахами» из-за характера их воздействия на мозг. Так могут «шарахнуть», что вся память исчезает. Если бы не «шарахи»… Хотя Загорному от этого было бы ни жарко, ни холодно – через него туристы бы в Соловей не поехали, он в стороне стоит.
В самом Загорном, помимо неведомо как сохранившейся старой горной гостиницы с обзорной башенкой, был настоящий замок – развалины на горе со стеной и могучей башней. Их еще до катаклизмов откопали археологи. Тут некогда торговый путь проходил, был торговый город. Как знал Слава, старый замок был тоже необычным местом – в нем они с женой вроде нашли эффект стазиса – замедления времени. Но все руки не доходят исследовать, как положено. Он написал, было дело, об этом доклад на конференцию – завернули, не дали хода. Странно, почему?..
- Пап, ты меня слушаешь? – обиженно спросила Влада.
Серегин постарался принять самый внимательный вид. Но от Влады не скроешь.
- Пап, я серьезно говорю. Мы с ребятами провели изучение вопроса. Когда профессиональный спорт у нас окончательно превратился в шоу и стал предсказуем, то он потерял массовость. Ну, скажи, кто пойдет смотреть поединок, если заранее известен результат? Никто. Вот стадионы и опустели. В спорте должна быть натуральная победа, а не расчеты! И тут, в Загорном, надо на своем поле ковать и растить кадры победителей!
- Это ты у кого наслушалась? – подозрительно спросил дочь мэр.
- Ни у кого… Мы целое досье собрали, - она протянула отцу кристалл. – Мысли всех времен и народов.
- И ты хочешь, чтобы я тут в Загорном повел вперед все времена и народы? – усмехнулся мэр. – И почему именно футбол, объясни ты мне? Почему не настольный теннис, к примеру? Или спокойная вдумчивая настольная игра в «Звездополию»?
- Пап, ты в футбол играл когда-нибудь? – вместо ответа спросила Влада.
- Ну ты же знаешь, что я не сторонник виртуальных игр!
- Я не про виртуальные. Я про натуральный футбол. - пояснила Влада. – Ты только представь себе -¬_торжественный голос комментатора: «Ворота синих защищает мэр поселка Вячеслав Серегин» и восторженный рев стадиона…
- Влада, девочка моя, где ты нахваталась этих архаизмов? «Рев стадиона»! Ты сама подумай! Откуда такая допотопщина-то? Зачем мне рев стадиона? Почему именно футбол?
- Почему футбол – это просто. Наши мальчишки и так в него играют. Это - дикость какая-то, если посмотреть, а азарт через край бьет. Два дерева, между ними на высоте палка привязана… Я сама даже раз в воротах стояла! - ответила Влада.
Слава понял, почему несколько недель назад дочь пришла домой с разбитым лицом, локтями и коленями, но ничего толком никому не сказала. Домашний диагност ее за ночь «поправил», и все забылось, а вон оно что – она в воротах стояла. Нет, в ней природа явно ошиблась выбором пола…
- И если, допустим, мы устроим вам настоящее футбольное поле, то я увижу тебя в настоящих воротах? – вкрадчиво спросил он дочь.
- Ты увидишь меня с повязкой арбитра или в будке комментатора, - не поддалась та на «провокацию», мгновенно смекнув, к чему клонит отец. – Вот ты не раз говорил про туристов, а почему бы не сделать поле и не принимать детские турниры? Не туристы, так болельщики поедут! И заметь – в нашем регионе мы первыми будем с такой инициативой.
- Ты еще забыла про то, что Служба Жизни просто-напросто запрещает травмоопасные спортивные игры. Забыла? Достаточно ей засечь, что после них появляются в том виде, в каком ты однажды появилась дома, то мне предстоят долгие объяснения с ними. Нет, даже и обсуждать нечего.
Аргумент был весомым. Жизнь считалась высшей ценностью и всячески охранялась обществом, отчасти потому, что инопланетных ее форм до сих пор не нашли, хотя написали об этом слишком много, и иные всерьез считали, что она - «под боком», но почему-то не видна. Необоснованный и опасный для жизни «экстрим» не приветствовался. На личном уровне он мог проявляться, скажем, горнолыжник мог рискнуть и спуститься по неизвестному склону без трассы. Если это - как не так давно на Тибете спустился Павел Дятлов - личный риск для спасения товарищей, то в глазах общества он признавался героическим. Если же он сам захотел скатиться просто «ради кайфа», врезался в дерево и покалечился, то выглядел достойным сожаления недоумком. На подготовленных для катания трассах безопасность спуска гарантировалась. Своё умение кататься можно было показывать на них сколько угодно. Служба Жизни заставила внести в спорт серьёзные изменения, чтобы он приносил радость и здоровье, а не увечья и инвалидность. Влада об этом хорошо знала.
- Если тебе и близнецам нужны футбольные ворота, то вкопайте их сами на участке у дома по личной инициативе и лечите потом свои синяки и переломы тоже сами – слова никто не скажет, - продолжил Серегин. – Но запрос – в мэрию, мэрия имеет право поставить только безопасные ворота. Есть такие? А?
Влада ничего не возразила отцу. Ясно, ему новой головной боли не нужно. Должность мэра поселка – выборная, общественная, основная работа у него с мамой – в Соловье, думала девочка. Они же – исследователи-хронологи, со статусом полевого агента, это очень серьезный уровень… Ни он, ни мама бегать по полю с мячиком не собираются. А без этого – как понять дух игры, принять ее азарт, да и просто красоту? Ведь интересно не просто забить мяч в ворота, а уметь сделать это красиво. Виртуальным игрокам такое наслаждение недоступно…
Молчание затянулось. Влада грустно вздохнула и встала, собираясь уходить, но отец ее остановил.
- Влад, а кто такой Вебсик? Чей-то псевдоним? Я тут голову сломал, прикидывая, кто из поселка за ним прячется.
- Пап, я сама не знаю точно. Боря, кажется, говорил, что с ним по сети общаются… Мне еще не приходилось. Я пойду?
Серегин кивнул. Из окна он видел, как дочь вышла из здания, и ее сразу окружила явно поджидавшая группа ребят. Среди них мэр узнал близнецов Петерса, еще троих мальчишек из бывавших у них дома. Влада красноречиво развела руками, и они все пошли в сторону гостиницы. Можно было идти домой, но мэр снова сел за стол и решительно раскрыл на экране принесенную дочерью подборку информации.
Он полагал, что это будет досье-подборка случайной всячины про футбол, но ошибся. Это была подробнейшая сетевая модель структуры проблемной области, собравшей громадное число причин и следствий вокруг игры в футбол. Где они такое откопали, думал мэр, с интересом поворачивая модель то под одним, то под другим ракурсом. Чтобы создать такое, нужно было подробнейшим образом знать вековую историю, социологию этого вида спорта, его феномены… Странное дело, модель не предлагала никаких готовых решений, но само ее изучение убеждало, что они существуют, лучше, чем кто-либо. В полночь из мэрии поселка Загорный вышел Вячеслав Серегин, почти уверенный в том, что многие текущие и долгосрочные проблемы развития поселка могут быть решены достаточно оригинально с помощью футбола.
2
Утренний завтрак в семье Серегиных протекал как обычно. Отец с матерью обсуждали план очередной вахты в Соловье (они туда уезжали на сутки), а Влада, расправившись с тарелкой каши, наслаждалась фруктовым желе. Девочка углубилась в свои мысли и пропустила момент, когда родители вдруг сменили тему разговора.
- …знакомого ботаника у меня нет, - услышала она ответ матери. – Если речь идет о траве с особыми свойствами и не синтетической, то надо запрашивать Институт Природы или лаборатории по селекции растений.
Влада «навострила уши». Зачем им трава? Но родители уже встали из-за стола, торопливо собрались и поспешили к платформе на утренний поезд.
Ситуация стала еще больше загадочной, когда через сутки из Соловья утром Марта вернулась одна и сообщила дочери, что Слава срочно уехал «по делам» в город. Влада сперва хотела прямо спросить, по каким таким «делам», но почему-то передумала. Домашняя «обучалка» последнее время нагружала ее так, что на все другое просто сил не оставалось. К вечеру, закончив очередной урок и пройдя тест, девочка сняла учебный шлем и положила его на консоль. Еще две темы на сегодня – и можно бежать к ребятам. День теплый был, наверняка на озере будем собираться, подумала она. Тем более, что сегодня – последний день недельного курса, впереди – неделя каникул. Вполне заслуженно – почти все контрольные тесты «на пятерки». Отец может гордиться такой дочкой… Кстати, а куда он поехал-то, надо спросить у мамы…
Влада встала с кресла и хотела было бежать к матери, но из холла послышался голос вернувшегося отца. Она прислушалась.
- …там тоже над этим уже думают, - говорил он матери, - и нам предложили стать инициаторами…
Родители, видно, вышли на улицу, потому что голоса стихли. Но услышанное слово «инициатор» на Владу действовало, как катализатор на химическую реакцию. Ее любопытство начинало бурлить и перевешивать потенциалы учебной дисциплины. Перерывы между курсами ученик мог устанавливать сам, но не более получаса. Девочка прикинула время и с сожалением поняла, что выведать от отца за оставшиеся пятнадцать минут ничего не получится. Она со вздохом села обратно и надела шлем. Мелодия входа в учебный транс отодвинула в сторону взбудораженные любопытством мысли, но они то и дело прорывались в сознание, в результате чего оценки на сей раз у Влады получились не столь высокими.
Наконец, «обучалка» отпустила её на свободу. В их ребячьей компании домашние обучающие терминалы дружно недолюбливали, но ходить сидеть за такими же в учебном классе при мэрии – это спасибо вам. Ребята знали, что на классном учительском пульте у Натальи Эрастовны - она же «тетя Наташа», соседка Серёгиных и мама близнецов Иона и Зета - весь домашний учебный процесс как на ладони, разницы между классом и домом – никакой. При таком раскладе – дома лучше. Не успела Влада встать и потянуться, как запищал коммуникатор и спросил голосом Иона:
- Мы - на озеро. Ты идешь?
Внешне различить близнецов было трудно, но по голосу – легко: Ион по-особенному выговаривал букву «эр», может быть от того, что был на несколько минут старше Зета. Владе они стали самыми закадычными ее друзьями, лучше которых – ну, просто не найти!
- Иду, - улыбнулась она. – Перекушу только…
- Обжора, мы тебе маминых пирожков захватим, иди, лучше скорее, - сказал Ион и отключился.
В эпоху автоповаров и умных домов со всевозможным сервисом «мамины пирожки» были эксклюзивом тех хозяек, которые отвоевали у автоматики право «готовить по-старинке» дома на плите или в печи. Для них в городах были специальные «продуктовые минимаркеты», в которых стояли не биокомпоненты для автоповара, а, например, мука в пакетах, масло в бутылках, крупы и прочее. В доме Влады никто сам не готовил, а у Петерсов часто дом наполнялся такими запахами Наташиной кухни, что к ним можно было водить экскурсии. Одно время близнецы носились с идеей сохранять эти запахи и распространять их по подписке, но не придумали, как это сделать. А жаль, вспоминала Влада, выбегая на улицу поселка. И тут же наткнулась на «дедушку».
Это был очень пожилой человек в неизменном длинном и широком плаще, скрывавшем, видимо, искалеченную и заметно горбатую спину. Он прихрамывал, но ходил только пешком. Иногда в его руке была трость. Взрослые звали его «Стариком» или «Петровичем», дети – «дедушкой». Настоящего имени его никто не знал. Жил он в поселке Загорный наездами по месяцу или чуть поболее, неожиданно приезжая и так же неожиданно исчезая. Останавливался «дедушка» в крайнем домике на соседней параллельной улице, недалеко от домика Робертов.
У Влады с «дедушкой» сложились свои особые отношения пару лет назад, когда они с Эдиком Робертом готовили на исторический коллоквиум доклад о «подземных народах». Местом для подготовки доклада была выбрана старая яблоня в саду дома того самого «дедушки», в мощных ветвях которой сидеть было просто волшебно. Эдик быстро надиктовал свою часть и убежал на карьер к отцу (там запускали нового автопроходчика и сын горного инженера Штефена Роберта просто никак не мог пропустить такое событие), и Влада осталась сидеть одна. Диктовала она медленно, подбирая слова и сверяясь с подготовленной накануне фактографией. Снизу послышался шорох. Девочка посмотрела и увидела, что ее веревка с ветки сползла, а около дерева стоит «дедушка» и пытается нагнуться, чтобы поднять и забросить ее снова.
- Дедушка, не надо поднимать, я и так спрыгну! – окликнула его девочка. Она спустилась до нижних ветвей и ловко спрыгнула вниз.
- Вы извините, что мы забрались на вашу яблоню, она очень удобная, а мы доклад о подземных народах готовили, - смущенно сказала она.
- Я слышал, - мягко ответил он. – Только не со всем там могу согласиться с вами.
Влада посмотрела на собеседника. Он улыбался. Один глаз у него слегка косил, второй смотрел внимательно и добро.
- Вот твой доклад могу немного дополнить, - сказал старик, приглашая жестом пройти к нему на открытую веранду. Там стояли странные ажурные кресла и такой же стол. Усевшись в одно из кресел, Влада с удивлением обнаружила, что оно очень удобное, а сделано вроде из натуральных прутьев. Старик занял кресло напротив, положил перед собой на стол свою трость и посмотрел на девочку.
- Это плетеная мебель по старинным образцам, - пояснил он. – Когда-то она была очень популярна, особенно в загородных домах. В горах я нашел подходящие прутья, вот и сплел на досуге.
- Сами?! – удивлению Влады не было предела.
- Конечно, сам, - улыбнулся он. – Так вот, о чем я хотел тебе рассказать… Как я слышал, ты говоришь в докладе, что уход под землю – это ошибка. А если допустить, что подземные народы считают, что они - правы? Они образовались в разных районах Земли, укрываясь от варварства и самоуничтожения современного им мира. Но они – плоть от плоти этого мира со всеми его ошибками. В этом их трагедия. Ты знаешь про Марсианскую Автономию?
Влада кивнула.
- Это по сути та же Марсианская Автономия, только на Земле. Но можем ли мы их осуждать, как и они - нас? Древние недаром учили – не суди, и судим не будешь…
Тогда она просидела со стариком на веранде несколько часов, а потом переделала свой доклад почти полностью. Он стал маленькой сенсацией, а самой Владе даже прочили будущее историка. Но она выбрала кибербиологию, в ней, по крайней мере, больше прагматизма. А дружба с «дедушкой» завязалась, и, порой, на веранде его дома собиралась вся их компания.
- Ой, - сказала Влада, чуть не налетев на старика.
- Ой, - согласился он, опуская руку в карман своего неизменного плаща и доставая ее любимую конфету. – Я только что приехал, пошел погулять, и ты уже на меня налетаешь. Куда спешим?
- На футбол, - машинально ответила девочка. Сообразив, что «сморозила» ерунду, покраснела и пояснила:
- Мы на озере собираемся, тут очередная идея…
- Футбол, как я понял, - остановил ее старик. – Раз уж я приехал, то предлагаю собраться на веранде. Жду всех.
С этими словами он неторопливо пошел дальше, а Влада, немного подумав, взялась за коммуникатор - оповещать друзей. Через час вся их компания - семеро мальчишек и одна девочка - сидела на веранде вокруг круглого стола. Из плетеной корзинки вкусно пахло «мамиными пирожками», хозяин дома заваривал в большом чайнике свой особенный «травяной» чай и явно чего-то ждал. Вскоре выяснилось «чего» - подошли Владины родители. С чего вдруг пришли папа с мамой, удивилась девочка, но, вспомнив обрывок услышанной дома фразы, решила ждать терпеливо развязки.
- Ну вот, все в сборе, - констатировал старик, разливая чай. – Нужны ли детям футбольные ворота на самом деле?
- Я склонен думать, Петрович, что мы недооцениваем потенциал этого мероприятия, - произнес вдруг Слава.
Это прозвучало для Влады настолько неожиданно, что ее глаза стали еще больше размером, а рот сам собой открылся.
- Вот и дооценим, - согласился хозяин дома. – как там в письме от некоего Вебсика сказано - «Детям для развития». Только дети – это те, кто маму сосут и на горшках сидят. А тут у нас вроде все с горшков давно слезли. Вполне взрослые и головастые люди, проходящие образовательный цикл и способные дооценить, зачем им для развития футбол. Ну, кто начнет?
Воцарилось молчание. Влада подняла было руку, но старик её остановил.
- Пусть мужчины говорят первыми. Вот, допустим, Саше-маленькому ворота поставим, как он с ними развиваться думает?
Саша Стасин, он же Саша-маленький, был уже занят жеванием «маминого» пирожка. Однако врасплох он явно застигнут не был.
- Ставят, во-первых, не мне лично, а всем, - чуть помедлив, ответил он. – А во-вторых, если посмотреть системно, то игра типа футбола имеет три уровня самореализации для развития. Первый – личный, личная игра с мячом, личные голы или защита ворот. Второй – командный, игра коллективом, а команда – это мини-модель общества. Нет коллектива – нет игры. И третий – общественный – реакция общества на игру. Типа формирование ее поклонников. Если обществу все равно, то зачем играть? И все три уровня надо начинать с нуля - они нынче утрачены. А чтобы начать – нужно футбольное поле с воротами. И, по сути, оно - необязательно, мы, вон, на полянке гоняем…
Влада посмотрела на него с гордостью. Как сформулировал-то! И не скажешь, что первогодник!
- Там еще правила игры надо посмотреть, - добавил сидевший рядом второй Саша – Маринкин, или «Саша-большой», потому что был старше тезки на год. – Они там разные были…
- Нужно не просто поле с воротами, травкой или с ковриком, а такое, чтобы сводило к минимуму возможный травматизм игроков, - заявил мэр поселка. – Иначе нам все завернут. Я сегодня ездил в Академию Спорта. Они согласны поддержать, обеспечить тренажеры, реквизит, даже затраты возьмут на себя, но при одном условии – никаких травм. Если мы придумаем такой футбол, то – ура.
- В истории почти все зрелищные соревнования были травмоопасными, а в древнем обществе и вообще – летальными, - вставил Борис Борев, признанный «энциклопедист» всей компании. – И была общественная парадигма на все это смотреть и визжать от восторга. А когда парадигма изменилась, и ценность жизни стала превыше всего, то многие зрелища отпали сами собой. Но законы физики никакая парадигма не отменяла, и на скорости игроки могут столкнуться и травмироваться. Да и мячик сам летит тоже побыстрее черепахи…
Влада потерла свой лоб, который хорошо помнил, как летит мячик. Ее отец заметил это движение дочери и чуть заметно усмехнулся.
- …у нас, если посмотреть, сохранились те виды спорта, в которых придумали, как сделать подстраховку от травм. Лыжник прыгает с трамплина – его страхует силовое поле, на всех гонках – силовые барьеры… - продолжал Борис. - Берем этот тренд за основу, делимся на группы и рождаем идеи.
Предложение поддержали все. Решили, что будут три группы. Одна займется травмобезопасностью поля и ворот. Другая – игроками. Третья – мячиком. Кинули жребий – Влада с близнецами оказались в «группе мячика». Борис с Эдиком и Ароном – в «группе игроков», а оба Саши – в «группе поля».
Хозяин дома слушал и улыбался. Было видно, что ему все это очень нравилось. Слава и Марта сами предложили включить их в «группу поля». Разговор с «футбольной» темы как-то сам собой перетек на старый замок, который хотели сделать туристическим объектом, но никак не выходило. Разрушенная башня замка была видна на горе среди густого ельника, к нему протянули было снизу узкую тропинку-серпантин с перильцами, но все заглохло. Привидения в замке не водились, «барабашка» не стучал, любовных драм тут в истории не обнаружили, даже кем и зачем он построен, толком никто сказать не мог. Словом, скучнейшие развалины. Туристически непривлекательные.
- Вот, во дворе замка и сделать футбольное поле, а смотреть на игру с башни, - предложила Влада.
- Нет, - не поддержал ее «дедушка», - исценировку рыцарского турнира, да, может быть, оттуда стоит смотреть, а футбол там ни к чему. За мэрией пустырь есть подходящий для футбола…
Разошлись уже затемно. Влада с родителями и близнецами жили дальше всех. Теплый вечер, светящийся мягким светом тротуар, красивая подсветка домов и участков, звездное небо, тишина… Какой тут стадион заревёт?.. Даже нереально.
3
Однако, через некоторое время тихий поселок Загорный стал напоминать растревоженный улей. За детьми потянулись их родители. Особую популярность среди мужского населения поселка быстро приобрел придуманный и собранный инженером Робертом «стенд» для замеры силы удара по мячу. Известно же, что выдающиеся футболисты в прошлом сообщали мячу скорость более 200 километров в час, обладая «пушечным» ударом. «Стенд» Роберта чем-то напоминал боулинг-переросток: с круглой ударной площадки мяч летел свои одиннадцать метров по широкому, размером с ворота, силовому коридору, где его в конце «перехватывало» и «останавливало» силовое поле. Акселерометры на мяче и лазеры в зоне ворот позволяли оценить скорость. Незаметно для всех «научный» стенд превратился в развлекательный аттракцион, над ним появилась вывеска «Забей!», и вечерами собиралась небольшая толпа из «забивак». Серегин вспомнил пророчество дочери насчет болельщиков, когда однажды вечерним поездом в Загорный из города (!) приехала целая партия желающих подубасить по мячику. Как они узнали – неизвестно, но именно они привезли с собой ценное усовершенствование – голограмму вратаря, который теперь совершенно натурально метался в воротах, «отражая» удары. Даже в региональных новостях показали. Академия Спорта тоже внесла свою лепту – распространила для желающих небольшой гипнофильм о технике силы и точности удара ногой по мячу, созданный в лаборатории спорттехнологий профессора Тазьмина. Даже сам профессор однажды в Загорном появился – осмотрел стенд, поговорил со Штефеном Робертом, сам пару раз «забил». Серегин его не застал – был на вахте в Соловье.
Было воскресенье. Последний день недельных каникул. Прислушавшись к ритмичным «дубсам» и крикам «забивак», доносившимся со станции, неподалеку от которой был установлен «стенд», Влада улыбнулась и направилась к дому Петерсов. Помимо бассейна в подвале старый дом имел еще одну «замечательность» - огромную пустую мансарду. К ней в свое время серьезно приложил руку старший сын Петерса – Олег, который был палеонтологом и нынче работал на севере в местах таяния льдов. Его стараниями мансарда стала шедевром видеопластики и близнецы могли наслаждаться любой виртуальной реальностью на всех ее плоскостях.
В доме из кухни сочились вкусные запахи – тетя Наташа опять «колдовала», девочка заглянула к ней, поздоровалась и поднялась наверх. Оба ее приятеля «концентрировали силу мысли» - стояли на голове. Влада присела на лежащий у стены толстый мат, ожидая, пока мысли сгустятся, перевесят, и близнецы перевернутся в обычное положение. Мансарда сегодня имела вид бескрайней выжженой солнцем пустыни, в которой совершенно дико смотрелся прямоугольник сочной изумрудного цвета травы с парой футбольных ворот. Около мата лежал натуральный мяч, который девочка принялась от нечего делать катать рукой. Мысли, должно быть, достигли неповторимой густоты, когда близнецы с красными лицами, наконец, встали на ноги.
- И чего? – спросила девочка.
- Мозгов ему явно не хватает, - вздохнул Зет, кивнув на катаемый Владой раритетный надувной мяч с цифрой «5» на боку, который мэр Серегин привёз после очередного визита в Академию Спорта.
- Не только ему, - подколол брата Ион.
Зет покачал головой.
- Ничего нового. Мяч для игрока – это связка с другими игроками, с которыми он обменивается передачами, и вратарем, которому он старается забить гол. Связка должна быть постоянной, иначе вариантность игры неоправданно возрастает. Единственно, что мы можем еще предложить – это покрытия, делающие его «заметнее» для контрольных датчиков.
- Он опасен только для вратаря, - добавил Ион. – Но если закрыть вратаря полем, то поймать мяч он не сможет никак. Есть идея копировать вратаря голограммой, прикрыв силовым полем, как сейчас в тренажере, но тогда он не сможет выбегать из ворот в пределах своей площадки, что нарушает правила. Хотя его безопасность в воротах будет полной, а голограмма покажет все его действия. Вон, - мальчик кивнул в сторону поля с воротами, - мы попытались представить, как оно будет… Хочешь попробовать? – спросил он Владу, протягивая ей шлем виртуальной реальности.
Девочка встала на обведенный на полу мансарды белым пунктиром игровой сектор, натянула шлем и сразу оказалась вратарем в самый разгар игры. Прямо на нее, обыграв защитников, выбежал нападающий «синих» и пробил в угол. В отчаянном прыжке Влада дотянулась до летящего мяча, схватила его в перчатки и упала вместе с ним на упругую траву, которая сразу поставила ее на ноги. Восторженный рев стадиона в ушах, разбег, удар ногой и мяч снова улетает к середине поля… Девочка стащила шлем и потрясла головой.
- Отбила? – поинтересовался Ион.
Влада кивнула. Моделировать в виртуальной реальности ее приятели научились здорово, ничего не скажешь. В руках было такое ощущение, будто в самом деле мяч схватила. Если бы не ее нерегулярные занятия художественной гимнастикой, то растяжение мыщц от такого прыжка было бы серьезным. Тело же натурально реагирует. Другое дело, что сильно травмироваться в игровом секторе невозможно – поддержит силовое поле.
- Красиво прыгнула, - восхищенно прищелкнул языком Зет. – Как пантера.
- Ты заметила переход? – перебил его Ион. – Нападающий пробил реальный мяч, ты отразила его как виртуальный, а потом ударила из ворот сама по реальному мячу.
- Не заметила, - ответила Влада. – Все слилось… Слишком быстро все…
- Она и не могла заметить, - остановил брата Зет. – Это же у нас сценарные уровни…
- И вы, чего, предлагаете отбивать виртуальные мячи? Серьезно? – недоуменно спросила Влада.
Близнецы не ответили. В это время по дому разнесся звук гонга и снизу послышался голос их матери, приглашающий всех спуститься на ужин.
За столом было непривычно тихо. Глава семейства – художник Ян Петерс – отсутствовал: уехал в любимые им горы на этюды и еще не вернулся. Мать, решившая побаловать домашних картофельной запеканкой с грибами, лукаво посматривала на своих одинаковых чад и Владу, но тишину не нарушала. От добавки никто не отказался.
- Спасибо, тетя Наташа, замечательно вкусно! – поблагодарила Влада. – Когда заведу семью, буду своим тоже готовить сама. Я уже рецепты собираю, - сообщила она.
- Значит, за свое будущее мы можем быть спокойны! – возвестил Ион. – С голоду не помрем…
- А, может, она вовсе не вас выберет, - подмигнув Владе, вставила Наташа. – Сами учитесь готовить, из мужчин всегда лучшие повара выходили. Едоки, впрочем, тоже.
- Как это – не нас?! – переглянулись близнецы. – Не пойдет такое.
- А я на двоих не согласна, - поддержала пикировку Влада.
- Там разберемся, - «успокоил» ее Зет. – День – я, день – он. А по воскресеньям – вместе. Ты готовь только, а мы сами разберемся.
Влада фыркнула, а Наташа весело расхохоталась.
- Вы растите, а там уж бытие само определит… - сказала она сыновьям.
Близнецы вдруг переглянулись, словно услышали нечто очень важное.
- А ведь точно, - прошептал Зет. – Битие по мячику определяет сознание вратаря… Мам, спасибо за идею!
Они торопливо доели мусс, приготовленный на десерт, и исчезли, оставив удивленную Владу с Наташей. Вполне в их духе – идея превыше всего.
- Зачем им бить мячик-то? – поинтересовалась Наташа у Влады. – На станции, вон, уже трое добились, дома с растяжениями лежат. Днем роботы самого Штефена Роберта на носилках оттуда несли, я сама видела.
Про дядю Штефена Влада еще не знала. С Эдиком уже пару дней не переговаривались. Он с Борисом и Ароном занимался безопасностью игроков. Интересно, что там у них случилось, подумала девочка.
Посидев еще немного с Наташей, Влада не стала снова подниматься к близнецам, а побежала к дому Робертов. Дядя Штефен, действительно, лежал в гостиной на диване, ступней его ноги занимался домашний кибердиагност, а Эдик, Борис и Арон сидели около и слушали пострадавшего с предельным вниманием.
- О, королева мяча к нам пожаловала! – приветствовал Владу Штефен. – Как видишь, достижение успехов немыслимо без временных трудностей… Но мы идем вперед!
Как оказалось, дело было в ошибке настройки экспериментального компенсатора удара для бутсы, что привело к несчастью: во время испытания новинки вместо удара по мячу у Штефена получился мощный удар по пудовой гире… Сам компенсатор инженер позаимствовал от малой вагонетки, сбой у него получился в прошивке микропроцессора – он воспринял мяч, как груженую вагонетку.
Энтузиазма это событие не уменьшило, и, лежа на диване, инженер излагал мальчишкам идеи компенсаторов для корпуса и головы, которыми, по футбольным правилам, разрешалось бить по мячу. Руками к нему прикасаться мог только голкипер – вратарь. Судя по обсуждению, изобретатели пока до «компенсации» вратаря не добрались. Сама бутса с компенсатором, снятая с распухшей ноги испытателя, тоже была тут, и ее продемонстировали Владе как реальный вклад в светлое футбольное будущее поселка Загорный. Оценив достижение и выразив пожелание, чтобы корпусу и голове не пришлось так страдать, девочка отправилась домой.
Странно, но ее родители еще не вернулись. Они с утра забрали обоих Саш и улетели на коптере смотреть какую-то поляну на гору к замку. У этих мальчиков, да у Бориса Борева родители работали вне Земли, разделить их энтузиазм по поводу футбола было некому. Борис-всезнайка жил со стареньким дедом и бабушкой, ранее известными литераторами, выступавшими под псевдонимами Север и Инка, а оба Саши – в семьях дальних родственников, которые согласились быть опекунами, но особо в дела мальчиков не вникали. Когда они начали учиться в Загорном, то Наташа сразу прояснила для себя их ситуацию и приблизила мальчишек к своему дому, подружив со своими близнецами. Влада догадывалась, что и ее родители не просто так примкнули к «группе поля» и забрали мальчишек с собой. У Марты и Славы им было чему поучиться.
Сидеть одной в пустом доме девочке не хотелось. Она вышла на крыльцо и посмотрела в сторону дома Петерсов. Свет на мансарде там уже не горел, на площадке стоял коптер – значит, их отец вернулся. Сейчас все сидят за столом и слушают его рассказ. У них так заведено. Влада посмотрела в сторону замка и различила увеличивающуюся светящуюся точку – приближался коптер родителей. Дом тоже заметил его приближение и зажег посадочные огни на площадке.
«Группа поля» вернулась усталая, вся исцарапанная и порванная ветвями, но довольная. Трофей – кюветка с густой темно-зеленого цвета травой – был торжественно показан Владе. Как выяснилось, такая трава росла только в одном месте на круглой полянке среди непроходимой чащобы. Несколько лет назад Слава случайно заметил эту полянку с воздуха, а потом как-то сумел к ней пройти от замка. Ему запомнилась необычайная упругость травы, когда он лег на нее, она его держала, словно силовое поле. Ходить по ней тоже было очень необычно и приятно. Обо всем этом он и вспомнил, когда возник вопрос о покрытии поля. Что это была за трава, Слава не знал и хотел передать образцы биологам, может семена найдут. А если не подойдет для футбола, так у дома газон такой бы иметь…
В столовой Влада рассказала про Штефена и «умную» бутсу. Услышав, что уже трое из жителей поселка лежат с растяжениями, Слава горестно покачал головой, но ничего не сказал. Стенд надо переносить от платформы в другое, менее доступное место, пока все не растянулись на нем, решил он, ковыряя в своей тарелке странное на вид, но приличное на вкус, нечто «мясосодержащее», от домашнего автоповара. Лунный быт приучил Серегина не делать из еды культ и доверять готовым пищевым рационам больше, чем мимолетным страстям собственного желудка. Привыкнуть к земному «гурманству» он так и не смог.
Дочь еще чего-то рассказывала, а Слава взял в руки кюветку с травой. Странная она, трава… Проводишь по ней рукой - и воспоминания лезут… В уши вдруг ударил вой сирены, перед глазами возник административный зал лунопорта, экран, ослепший от вспышки взрыва, унесшего жизни сорока человек, в том числе Смита и Эльзы Рейс – его лучших друзей и настоящих родителей Влады, бесконечный кольцевой коридор, по которому он бежал в детский сектор к ней, разом осиротевшей двухлетней малышке, ее огромным распахнутым глазам, маленьким ручонкам, оставившим любимого плюшевого тигра и потянувшимся к нему – «Мой Слава!»… Ей не пришлось рассказывать небылицы, как иным детям, - она откуда-то поняла все. И он сам тоже. Позже в их жизнь вошла Марта, и ближе их друг для друга во всей Солнечной системе никого не было. Для всех - папа, мама, дочка… Зачем ты мне об этом напоминаешь, трава?..
- Пап, ты чего? – вернул Серегина к реальности голос дочери. Он виновато улыбнулся и поставил кюветку на стол.
- Да, кажется, что не футбольная это трава, - сказал Слава.
Позже, уже в спальне, Марта вдруг спросила мужа:
- Там за столом, ты вспомнил аварию?
- Да, - ответил он и посмотрел на нее.
- У меня было очень странное ощущение. И у Влады тоже. Будто ты пытался мысленно нам показать взрыв… И вид у тебя был очень странный… Мы любим тебя, ты же знаешь…
- Знаю, - ответил он и поцеловал жену. – Давай спать, устали сегодня…
4
Учебная неделя пролетела как один день. По графику снова были недельные каникулы, но вся ребячья компания почти хором упросила Наташу запустить еще два недельных учебных блока подряд, чтобы иметь три недели каникул потом. Планы на них были большие и требовали резерва времени. Вышел небольшой «облом» - у Бориса и Арона сломались «обучалки», и им пришлось заниматься в классе в мэрии. Но одни они там просидели всего один день – на следующий к ним присоединились из солидарности все остальные. Собирались к девяти утра, расходились около шести вечера. Даже понравилось – на получасовых переменках успевали и пирожки пожевать, и обсудить идеи.
На одной из переменок близнецы, наконец, рассказали про свои «безопасные ворота».
Влада знала, что за это время у них на мансарде к виртуальному футболу добавился натуральный макет с двумя микророботами, один из которых с разных положений забивал мячи другому, стоящему в воротах. Все элементы этого макета были выдержаны в одном масштабе, даже сила удара по мячу. Последнее стало предметом оживленного спора. Ион считал, что скорость мяча не должна отличаться от реальной, а уменьшать можно только вес мяча. Зет, напротив, полагал, что силу удара тоже нужно менять. Последний раз, когда Влада видела их конструкцию, над воротами появилась полка с кучей датчиков. Близнецы к реализации своих идей всегда подходили основательно.
Идея, как это часто у них случалось, была очень проста. Ворота – это, по сути, та же дверь, в любом доме двери реагируют на присутствие гостя, значит, надо научить стандартный дверной автомат срабатывать на быстро летящий мяч и закрывать перед ним дверь – силовое поле. Подходящая дверь нашлась в их собственном доме. Старая постройка имела второй, «черный», вход, который в повседневной жизни никак не использовался. По крайней мере, близнецы так думали. Его отключили от общей системы дома, поставили автомат на ручную настройку, Ион начал «катать мячик», а Зет торчал под потолком на стремянке и «подбирал комбинации» на панельке сенсора автомата. Выяснилось, что на малых скоростях дверь не закрывается, и мячик спокойно в нее вкатывался. Все дело испортил мамин кот, который незаметно наблюдал за экспериментами, а потом понесся за медленно вкатившимся в дверь мячиком… Провожая коптер ветеринарной неотложки, увозившей травмированного кота, Зет мрачно изрек:
- Надеюсь, что на настоящем футболе котов не будет…
- Пойдем, - вздохнул Ион, - нам еще надо объяснить маме, что футбол требует жертв…
От отца им тоже влетело: от ударов их двери по стене старого дома пошли трещины. Кот через неделю вернулся домой, но с тех пор стал панически бояться любых дверей, и Наташе пришлось для него переделывать окно в кухне. После этого случая близнецам пришла идея написать в мэрию просьбу поставить на участке входную арку с силовым полем для «проведения исследований»…
Заявление в мэрию принес сам глава семейства. Серегин прочел его и поднял глаза на посетителя:
- Ян, ты бы лучше указал, что она тебе нужна, скажем, для творчества, как реквизит…
- Я, вообще-то, горы рисую, а не арки, - сообщил Петерс.
- Ну, вдруг ты решил расширить тематику? Мэрия может только на ремонт или на общественные проекты запрашивать. Ты же знаешь.
- Как реквизит мне бутафорскую дадут, а моим натуральная нужна, с автоматом. Слав, давай рискнем, иначе мне придется из дома дверь вытаскивать, пока они дом не развалили…
Серегин поскреб затылок. Привыкнуть к земной бюрократии у него не получалось. На Луне все просто было – надо, если, так через Космосклад… Стоп, а это идея!
- Ян, а люк от звездолета твоих не устроит?.. Точнее - не сам люк, а автоматика от него?
Петерс пожал плечами - откуда, мол, знаю? Может, и устроит…
Серегин «поднял» старые контакты с Космоскладом, и вскоре близнецы получили комплект автоматики от списанного внешнего люка. И вот теперь, на переменке, они рассказали о том, чего удалось добиться. Простые расчеты ребят показали, что с пенальти мяч летит со скоростью 24-26 метров в секунду, преодолевая одиннадцать метров за 0,45 секунды. Тренированный вратарь может допрыгнуть от середины до крайнего верхнего угла ворот за 0,3 секунды. Значит, время реакции у вратаря примерно 0,13-0,15 секунды. Такой скорости достигают только тренированные спортсмены, у обычных людей она вдвое, а то и более, хуже. Поскольку от идеи сохранения в воротах «живого» вратаря не отказывались, то на всю реализацию сценария его защиты от травмы отводилось 0,45 секунды…
Близнецы приглашали посмотреть в натуре, и после занятий вся компания отправилась к дому Петерса. Там на лужайке были поставлены полноразмерные футбольные «ворота» из тонких пластиковых трубок, густо опутанных проводами, на земле была нанесена краской разметка штрафной площадки, лежали мяч и перчатки. На воротах, за неимением сетки, был натянут гамак. Ион взял «вратарские» перчатки и встал в ворота, а Зет разбежался и пробил пенальти. В прыжке Ион легко перехватил мяч, который словно сам лег к нему в руки. Попробовать захотели все. Однако, отразить мячи получилось только у Саши-большого и у Влады. Вскоре запыхавшаяся компания слушала пояснения изобретателей.
Все было очень просто. Мощная автоматика легко оценивала направление и скорость полета мяча, принимая его за микрометеорит. Перед воротами, а точнее – перед вратарем на векторе полета мяча, формировалась защитная силовая матрица, в нужном сегменте которой возникало компенсирующее поле, если сила удара превышала «безопасный» порог. Вратарь под ее «прикрытием» прыгал к летящему мячу, как умел – система за него мяч не ловила. Если он не успевал, то мяч не «обрабатывался» и летел в сетку, это был «гол». Как только мяч пролетал матрицу, то поле исчезало, и ничто не мешало вратарю «безопасно» поймать и вернуть мяч в игру или вынуть из сетки пропущенный гол.
- Замечательно, но не пойдет, - заявил Борис. – Она же только на удар со штрафной настроена.
Разгорелся спор. Влада в нем принимать участие не стала. Она сравнила свои только что полученные ощущения со схваченным в прыжке, но рвущимся из рук, «живым» мячом. Тогда не только поймать, но и удержать мяч было сложно. А тут он какой-то вялый, не интересный. Девочка задумчиво жевала травинку. Всегда ли права Служба Жизни? Влада подумала, что хорошо бы поговорить об этом с «дедушкой», но он опять уехал из поселка вскоре после той встречи на веранде.
Мальчишки спорили.
- …у нас игра – командная, - горячился Арон, - а мы ее обесцениваем такой зашитой.
- Установка - какая? – не сдавался Зет. – Безопасные ворота. Вот они и есть. А – командные они, или не командные – это в правилах пишут. Правила – не догма, их изменяют.
- Верно, - соглашался Борис, - изменяют, но - под людей, а не под комбинацию людей и роботов…
На шум вышли родители близнецов и Влады.
- Ну-ка, вставай в ворота, - предложил Серегин Петерсу.
Но перчатки на могучую руку художника не налезли, поэтому в ворота пришлось встать самому мэру. Первый раз Петерс пробил вообще мимо ворот, и его сыновьям пришлось бежать за ускакавшим мячом. Второй подход завершился удачно, Серегин успел упасть под низко летящий мяч. Его подвиг был немедленно отмечен дружным воплем, в котором громче всех мэру послышались голоса его дочери и жены. «Вот он, рев стадиона», подумал Слава, поднимаясь с земли. Показав ребятам большой палец, он отряхнул штаны, а подошедший Петерс похлопал соседа по плечу.
За ужином Серегин обратил внимание на задумчивость дочери.
- Ты чего нос повесила? – спросил он. – Твои приятели, кажется, молодцы.
- Кажется – это только кажется, - ответила Влада. – Пап, не знаю. Одно дело - поймать в руки живой мяч и совладать с ним, а другое – «ватный»…
- Ну-ка, ну-ка, поподробнее, - попросил отец.
- Пап, ну, ты же сам понимаешь… Помнишь, на Луне в бассейне какие волны были? И какие – на Тихом океане? Я бы ни за что на Луне не полюбила бы плавание. Там от волн нет адреналина.
Серегин задумался. Действительно, он сегодня прыгнул под мяч, ожидая сильного удара, весь напрягся, а мяч вкатился в него, словно ватный шарик. Дочь-то права. Его тело было разочаровано несоответствием ожидаемого и действительного.
- Зато на Луне утонуть невозможно, а на твоем океане – запросто, - вставила Марта.
- Не об этом речь, - остановил ее Слава. – Влада права, если переборщить с защитой ног, туловища, головы, ворот и прочего, то от футбола ничего не останется…
Вечером Вячеслав Серегин опять допоздна засиделся над досье, которое некогда передала ему дочь. Серегин сформулировал вопрос и послал его в лабораторию спорттехнологий Тазьмину. Заодно рассказал о новых результатах.
5
В этот вечер в поселке допоздна засиделся еще один человек – сын Кашина Мих. Вообще-то его имя было Михаил, но, поскольку у них в роду была традиция передавать его от отца к сыну, то младшего Михаила давно сократили до «Миха». Он не полетел сегодня на хутор к родителям и остался переночевать в полупустой гостинице поселка к великой радости тамошнего забавного робота-табуретки, с которым был дружен. Мих был занят – он беседовал с «Вебсиком». В свое время именно советы этого сетевого интеллектуала, каким Мих его считал, помогли пятигоднику продвинуть идею «тараканов» - соревнований с модельками насекомых, типа древних «тараканьих бегов». Мих полагал, что за «Вебсиком» стоит некая команда экспертов или экспериментальный супермозг-интеллектуал, по крайней мере, лично ему, Миху Кашину, общение было интересно.
Терминал что-то медленно грузил страницу доступа к «Вебсику». Собственно, «страницей» в привычном понимании назвать это было трудно. Надо было войти в одну виртуальную картинную галерею и последовательно загрузить три картинки – странную пирамидку из прозрачного стекла или камня, морской берег и фрагмент звездного неба. Когда все три картинки были загружены, то они сами накладывались друг на друга и превращались в форму, в которую надо было продиктовать вопрос. Потом начинался уточняющий диалог до тех пор, пока на экране не возникали корявые буквы «Понял. Вебсик». Диалог – это отдельная история. Мих не раз убеждался, что в ходе диалога непонятное само собой становилось понятным. Как-то здорово «Вебсик» умел задавать вопросы и уточнять! Где-то Мих услышал пословицу: «Правильно сформулированная проблема – это наполовину решенная проблема». Так оно и выходило – в диалоге уточнялась формулировка проблемы. Итоговые ответы «Вебсик» присылал на почту в виде ссылки для скачивания досье. Когда пришел ответ про футбол, то пришлось чистый памятный кристалл поставить – так там много было всего в досье, которое Влада положила отцу-мэру.
Суета в поселке вокруг футбола для Миха стала неожиданностью. Просто, видя, как знакомая малышня дубасит по мячу на лесной полянке, Мих решил направить ее энергию на более созидательные цели и задал вопрос «Вебсику» - как это осуществить?
Получилось, что вопрос явно озадачил этого «Вебсика». Только через несколько дней «Вебсик» выдал свои рекомендации. Он… поддержал малышей. Миху ничего не оставалось делать, как познакомить с этими предложениями сыновей художника Петерса и Владу Серегину (куда ж без нее, они втроем так и ходят). А мэрия поселка Загорный скоро получила известное послание. Сейчас же Мих сидел над тем же самым досье, которое лежало перед мэром, пытаясь вникнуть в суть МНВ – минимально необходимого воздействия, как он называл про себя такой подход. Собственно, идею МНВ из какой-то старинной фантастики вычитали и притащили близнецы Петерсы, в математической факторной модели исторических событий она называлась по-другому – «фактор катализации событий». Но Миху и всем ребятам понравилось именно МНВ. Красиво – чуть-чуть вмешались в историю, скажем, книгу не на место положили – и пошли от такой мелочи волны событий совершенно новой реальности…
Но фантастика – фантастикой, а Мих еще раньше убедился в важности роли малозаметных мелочей. Если бы он тогда написал письмо в Олимпийский Совет, призывая открыть новую спортивную дисциплину со своими «тараканами», то никто бы читать не стал. Нет, по головке бы погладили, конечно. А вот по совету «Вебсика» учел «мелочи» - и удалось несколько миллионов подписей собрать под петицией!
Полезли воспоминания из «тараканьей поры». В отчаянно рыжей голове Миха уже давно крутилась и варилась идея «универсального решателя проблем». Про нее он никому не рассказывал. Но именно эта идея привела его несколько лет назад в сообщество единомышленников. Персонажи там собрались любопытные. Начиная от «малышни», вроде самого Миха в то время, до отставных капитанов Космофлота и штурманов-астронавигаторов. И все хотели универсально решать проблемы. Мих с удивлением обнаружил, что всю историю человечества можно свести к решению проблем, которое оно само же создаёт. В том сообществе существовала даже группа «историков проблем». Пикантность ситуации была в том, что кажущееся могущество современных компьютеров типа «супермозг» пасовало перед валом проблем, постоянно катившимся перед человечеством, как шарик перед жуком-скарабеем. Через некоторое время пятигодник Мих понял, что болтовня о проблемах их не решает, его деятельная натура жаждала практического опыта. Однажды такая возможность представилась. Все вспомнилось так, будто вчера было.
…«Нет проблем» - это когда о них никто не знает, в том числе и ты сам. Но кто сказал, что если вы – всего лишь пятигодник, то не имеете права серьезно думать о серьезных вещах? Если у вас голова рыжая, то есть, изначально - светлая, нос и щеки на ней щедро усыпаны веснушками, то серьезные мысли лезут в нее сами собой. Так было и в тот раз.
Помнится, что разгорелся спор с близнецами дяди Петерса – Ионом и Зетом. Вообще, если посмотреть на эту малышню, то смена растет вполне достойная. Разве сам Мих, будучи второгодником, отважился бы так спорить с каким-либо пятигодником? Да не в жисть. А эти – спорят. Хотите – верьте, хотите – нет, как говорится, но это совершенно неверно, что в спорах рождается истина… В спорах рождается желание доказать, что ты – прав, и только. Глупо, конечно, так увлекаться в споре с малышней… Но спор «разбили», и пятигодник Мих задумался о проблемах мирового олимпийского спорта, в котором он обязался сказать весомое слово.
По подоконнику перед Михом ползал таракан. Большой и тоже рыжий. С него вчера все и завелось. Таракан был сделан самим Михом. Крайне простая конструкция – корпус-форма, схемка с батарейкой, синтетические лапы, которые двигались от импульсов тока, усы – локаторы… Размером – с половину ладони. Гигантский таракан – такие в самом деле водились когда-то. Изюминкой была программная начинка – Мих написал ее сам и постарался смоделировать поведение настоящего насекомого. Для этого ему на недельку пришлось основательно погрузиться в мир тараканов, что мгновенно отразилось на его «домашней» успеваемости, и он был вызван в учебный класс к тете Наташе, матери близнецов. Ей тоже пришлось убедиться в странностях восприятия мира тараканами, поскольку ни о чем другом ее ученик поведать не мог. Видимо, она об этом рассказала дома, иначе откуда бы узнали близнецы?
Вспомнилось, как вся малышовая компания собралась на берегу круглого озера у поваленного дерева и дружно создавала из песка и гальки очередной лабиринт, из которого таракан Миха не смог бы сам выбраться. Мих со своим тараканом сидел на стволе дерева и наблюдал за творческим процессом. По условиям игры, его таракану отводился час на изучение, осмысление и предоление лабиринта. Все предшествующие попытки он с блеском выиграл, но «малышовая бригада» жаждала реванша. На сей раз трудами близнецов и примкнувшей к ним серегинской девчонки Влады, тоже – сорви-головы, дальней родственницы Миха, была предложена новая схема лабиринта, просто обязанная победить таракана. Сам рисунок ее лежал рядом с Михом на бревне, придавленный веткой, чтоб не унесло ветерком. Время от времени Мих кидал на него взгляд, и в его душе начинало шевелиться нехорошее предчувствие.
- Готово! – сообщила ему Влада, пытаясь, насколько возможно, стряхнуть с себя песок. У нее он даже к носу прилип.
Эта серегинская девчонка была странным и восхитительным созданием. Миху она нравилась из всех в Загорном. Правда, «из всех» - круто сказано, на весь поселок из ребятни одна она девчонкой была. Малышня ей безоговорочно подчинялась, но свое лидерство она никак специально не утверждала. Мих знал, что детство ее прошло на Луне, дядя Слава с тетей Мартой оттуда с ней приехали несколько лет назад. Это когда в Соловье аномалия появилась, вот старшие Серегины теперь ее и исследуют. Они в Институте Времени работают оба.
Мих подождал, пока Влада кончит прыгать на одной ноге, вытряхивая песок из обуви, и степенно вручил ей своего таракана. Девочка отнесла его в центр созданного лабиринта и вернулась. Все «строители» уселись на бревне, и Мих тихо сказал в брелок:
- Старт!
Таракан пришел в движение. Зрители замерли, наблюдая, как он начал суетливо соваться в расходящиеся от центра проходы, но почему-то не выбирая ни одного из них. Схема построенного лабиринта казалась Миху знакомой, только он не мог никак вспомнить, где видел подобную. Гексагон какой-то. С самим тараканом происходило что-то странное. Его движения неуловимо замедлялись. Правда, Мих надеялся, что это – специально. Из лабиринта было сделано три выхода в боковых стенах, двигаясь на большой скорости таракан бы их просто проскакивал. На медленной – он успевал бы заметить боковой проход-выход, остановиться, повернуться и победить. Но условленный час прошел, а таракан все еще топтался в центре… Такое его поведение озадачило не только Миха, но и всех остальных.
- Может, батарея села? – спросил Эдик, когда все сгрудились вокруг Миха с извлеченным из лабиринта тараканом.
- Да нет, вот по брелку – полный заряд, - ответил ему Мих.
- Попробуй еще, побежит он, или нет, - посоветовал Ион.
Мих поставил таракана на бревно и дал команду:
- Бежать! Быстро!
Таракан вдруг рванулся по бревну вперед в сторону воды. Такой резвости никто не ждал. Мих попытался его перехватить, но споткнулся о чью-то ногу, упал и только расквасил себе нос. Открыв рты, все остальные с изумлением смотрели, как «насекомое» разогналось по стволу, другим концом уходившим в воду, и потом продолжило свой забег по воде озера. Примерно на середине оно описало широкую дугу, выбросилось на берег и перевернулось на спину. Его лапки продолжали «молотить» в бешеном темпе, пока Мих не подбежал и не остановил «спринтера».
- Вот это да, - протянул Зет. – Все рекорды побьет такой… По воде, как по суше…
- Таракан-многоборец, - поддержал брата Ион.
- А красиво, - вздохнула Влада. – Представляете, их несколько так бежит. И кругом – стадион, болельщики… Как ты сделал, что он так носится, Мих?
- Сам не знаю, - пробормотал тот, держась рукой за пострадавший и распухший нос.
- Ребята, это - новый вид спорта! – добавил кто-то. – Мих, заяви на Олимпиаду!
Слово за слово – и поспорили, разбили спор…
Мих потряс головой, возвращаясь из воспоминаний к реальности. С «тараканьей поры» прошло три года, он уже восьмигодник, скоро – профотбор. По идее – не до футбола, готовиться надо к тестированию. Но почему-то у Миха была внутренняя уверенность, что все само собой вспомнится в нужный момент. Все свое свободное время он последний год тратил на то, что пытался понять механизм поиска информации, реализованный в этом «Вебсике». Рассматривая досье по футболу, Мих лишний раз убеждался, что даже любимые им методы нечеткого ассоциативного поиска такого «вытащить» не могут. На все его вопросы-расспросы «Вебсик» отвечал неизменно и кратко: «Я знаю». И – все! Было ощущение, что тут нечто феноменальное. «Я знаю» - и все тут. Это, похоже, как «контактеры», которые в очередной раз получают инфу от неких сириусян, те тоже - «они знают». Но знание знанию рознь. «Вебсик» все свои познания подтверждал сведениями, их можно было при желании проверить. Миху это сильно напоминало старую гипертекстовую форму представления информации, только доведенную до совершенства. Досье по футболу четко показывало, что возвращение некогда популярной игры (в досье, например, имелись исторические свидетельства, как «упрямо на «Динамо» едет вся Москва») вызовет в нынешние времена серьезную ломку традиций. Вон, как вдруг в тихом спокойном Загорном «забивать» начали, а всего-то Штефен Роберт чуть ли не вагонетку вместо ворот поставил… И ворота эти… Хм, придумать же надо такое – «безопасные ворота».
Терминал, наконец, загрузил страницу доступа. Мих начал беседу. Вскоре двойственность окружающего мира в очередной раз потрясла его светлую голову. Все шиворот навыворот. На первый взгляд – все просто: состязания, право сильного победить, но, ведь «сильный» не в ваккуме находится, он связан с другими людьми, с местом жизни. Его победа - их победа. А из такой мелочи вырастает большее – само развитие человечества, его путь во Вселенной. Мы не просто в мячики играем, думал Мих, во всем этом есть общее стремление доказать свою силу…
- «Вебсик», как можно в спорте без ограничений безопасно применить силу? – продиктовал Мих терминалу.
Последовал долгий диалог, в ходе которого Мих понял, что раньше «большой спорт», как его называли, обрастал разными социальными и политическими феноменами, имевшими, зачастую, мало общего со спортивными достижениями. Кроме того, спорт был серьезным бизнесом со своими экономическими интересами. Теперь, в двадцать третьем веке, было трудно себе представить, что спорт станет чьим-то бизнесом, или, например, болельщики команды внеземелья будут с кулаками бросаться на земных болельщиков только потому, что их команда проиграла. Спорт стал элементом культуры, где грубые, силовые проявления в спортивной борьбе считались неприемлемыми. Красиво бегали, красиво прыгали, красиво летали… А вот силовые единоборства вообще в танцы превратились. Одно время были бои роботов, их прикрыли быстро. А как, скажите, обойтись без силы в динамичной спортивной игре? Это же не шахматы, где пешки между собой не дерутся на клетках, а чинно кушают друг друга по правилам игры… Но до «шахматного» варианта футбола еще не додумались. Скучно, девочки…
«Ворота – это древний символ, - сообщал на терминале «Вебсик». – Это вход в крепость или проход в другие миры. Человечество должно снова научиться брать и защищать ворота. Иначе оно погибнет».
Вот, приехали, подумал Мих. Высокая патетика ему явно не нравилась. И спать уже хотелось больше, чем думать о гибели человечества, если у него не будет ворот…
6
Вячеслав Серегин держал в руках ответ от Института Флоры. Его поздравляли с открытием нового вида растения и даже предлагали назвать Herba Seregina – Трава Серегина. Про ее использование для футбольного газона - ни слова. Зато рекомендовали смесь трав из мятлика лугового (Poa Pratensis), овсяницы красной (Festuca Rubra) и райграса многолетнего (Lolium Perenne), крайне устойчивых к сильным нагрузкам и вытаптыванию. Плюс прислали несколько мешков готовой травосмеси и газонного робота.
- Пааапа! – послышался из раскрытого окна зов дочери.
Серегин подошел к подоконнику. Прямо перед ним Влада с своими верными близнецами завершала «испытания» газонного робота. Большой квадрат земли перед домом был тщательно перепахан, аэрирован, удобрен и ждал семена. Зеленый куб робота еще тихо урчал и полз по краю будущего газона.
- Пап, давай ту, нашу траву, посадим? – спросила Влада, увидев отца.
Серегин согласно кивнул головой. Маленькая кюветка ждала своего часа в столовой. Серегин взял ее в руки, погладил шелковистую траву и вынес дочери. Нет, странная трава – в обуви идешь – она пружинит как матрас хороший, а босиком – как шелковая. Пусть перед домом растет…
- Дядя Слава, мы робота перегоним пока на будущее поле? – близнецам явно нетерпелось начать в «нормальных масштабах».
- Там сперва пусть все камни уберут, - ответил им мэр. – Вечером Штефен обещал почистить со своими ребятами, а завтра утром – начнем там.
- За вами – ворота, - напомнила Влада. – Сейчас посажу и приду тоже.
Серегин даже улыбнулся про себя, насколько синхронно близнецы ей кивнули, повернулись и побежали к своему дому.
Однако, сажать Влада не спешила. Она взяла кюветку в руки и присела с ней на краю вспаханного квадрата. Через некоторое время она подняла голову к отцу.
- Пап, а трава говорит, что ее надо в шестиугольнике посадить.
- Влад, не придумывай только! Сажай, как хочешь…
Мэр отошел в сторону и наблюдал, как дочь веткой нарисовала шестиугольник, разделила траву в кюветке на семь частей и посадила странным образом: пучок в центре и шесть вокруг него. Как только она это сделала, Серегину показалось, что из земли пошло какое-то жужжание, словно полчище майских жуков лезло. А Влада с задумчивым видом некоторое время постояла на краю вспаханной земли, а потом встряхнула головой и убежала к Петерсам.
Дальнейшие заботы, особенно вечерние, выветрили из головы Серегина мысль о том, что надо бы расспросить дочь про это её «трава говорит». Так и не вспомнилось. А трава через день завяла. Не захотела она расти на том месте. Пришлось газон обычной травкой засеять. Капризной оказалась Herba Seregina, кажется, и назвали ее в итоге по-другому.
Вечером на пустыре за мэрией собрался весь поселок. Большие валуны быстро собрал и увез скрепер от экспедиции Штефена Роберта, а мелкие усердно искались всем народом и вскоре образовали приличную горку. Ее решили оставить для памятного знака, который должен быть увековечить начало серьезной спортивной и общественной жизни в поселке Загорный. Пригнали кучку кухонных роботов, но в итоге они невозмутимо простояли «почетным караулом», взирая на то, как люди находят недоступные их сенсорам камни.
На будущее поле запустили газонного робота. Посмотрев немного на его неторопливую работу, собравшиеся начали расходиться. Вскоре Влада и ее отец остались одни.
- Ну, ты довольна? – спросил мэр у дочери.
Та вместо ответа прижалась к нему, как котёнок. Это у нее была такая привычка. Отца она обожала.
- Пап, а ты ничего не заметил сегодня?
- А что я должен был заметить?
- Значит, мне показалось. Понимаешь, всем вдруг стало интересно искать в земле камни. Посмотри, сколько нашли – целая горка. Роботы – отдыхали.
Серегин задумался. Собирательство камней вручную на участке земли – это нечто уж очень древнее, почти первобытное занятие, а оно, действительно, привлекло народ. Весь поселок копался и при этом весело переговаривался, смеялся… Коллективный труд, когда много людей участвовало в одном процессе, сильно видоизменился. Во-первых, благодаря роботам, а во-вторых – из-за самих технологий, не требовавших больших «трудовых коллективов». Десятилетия природных катастроф и развитие Внеземелья в условиях Космоса приучили к мысли о том, что скопление большого числа людей – опасно для них же.
- Возможно, что вызвало интерес не собирательство камушков, вспомни, на берегу океана, многие же камушки искали, а желание построить стадион, - ответил он дочери. – Цель – это великая сила и мотивация. Не зря же на Земле целый Институт Целеполагания и прогностики работает.
- Па, чтобы перевернуть мир, нужна точка опоры, ты сам говорил много раз. Меня просто удивляет, что у нас тут все от футбола, словно от спячки, проснулись. И, обрати внимание, все сюда прибежали, даже дубасить по стенду бросили. Хотя народ тут у нас вовсе не спортивный. Посмотри, на весь поселок – один бассейн только у тети Наташи. Пара спортплощадок есть – на них только лавочки заняты бывают. А пройди в лес с мальчишками – да у них там все есть, и кольца на ветках висят, и батут меж стволами растянут, и лианы для длинных шагов… Там они такие пируэты крутят… А на поселковых спортплощадках – тишина.
- Зато поселковые сертифицированы на безопасность, - напомнил мэр.
- Вот-вот, - обрадовалась Влада. – Именно, что сертифицированы. – Она кивнула на куб газонного робота. – Вырастет газон, его сертифицируют, и будет пустовать.
- Ты что, хочешь, чтобы я сюда Службу Жизни вообще не звал?! И установил анархию в отдельно взятом поселке?
- Пап, - хитро прищурилась Влада, - перед тем, как приглашать эту Службу Жизни, пригласи сюда своего профессора Тазьмина, мы ему наш лес покажем…
Серегин окончательно понял, что детям действительно нужны футбольные ворота. Именно дети во всем поселке к ним готовы. Они готовы выйти из леса.
Через две недели редко кто из обитателей поселка Загорный не менял своего маршрута и не заходил полюбоваться на изумрудно-зеленое покрывало будущего игрового поля. Зеленый куб робота методично делал свое дело. С подачи Миха Кашина, вокруг поля была засыпана широкая беговая полоса на несколько дорожек. Близнецы сразу вспомнили «тараканов» и прикалывались, как могли, утверждая, что Мих втайне доводит их до совершенства и готовит показательный забег. Но Мих вскоре уехал на профотбор и не оставил ничего, кроме своих поделок в учебном классе на полке образцов детского творчества и этих самых беговых дорожек.
Первые «дикие» бегуны на дорожке появились на следующее утро после нанесения разметки дорожек. Это были два студента-стажера из экспедиции Роберта и… мэр поселка Вячеслав Серегин. Мэр удивился, что в столь ранний час кому-то еще кроме него пришла идея пробежаться. Сделав два круга, Серегин сел отдохнуть около своей сумки. Парни вскоре тоже присоединились к нему. Завязался разговор.
- Здорово, что решили себе стадион построить, - сказал один из парней.
- А, что, простите за любопытство, вас сюда в такую рань потянуло? Не спится? – полюбопытствовал мэр.
- Наверное, то же, что и вас, - ухмыльнулся парень, протягивая руку. – Будем знакомы. Вас я знаю, вы - мэр поселка Вячеслав Серегин. Я – Петр Ганимедов, а он – Озон Лиров. Мы - стажеры в горной экспедиции. Мы с Луны оба. С Луны-19. Южный полюс. Кратер Шеклтон, область вечного света. Это о нас поют: «там дольше века длится день».
- О, коллеги! – обрадовался Серегин. – Я на Луне-10 администратором работал.
- Это там, где авария была?
Серегин кивнул.
- У меня там мама погибла, - помрачнел Петр. – Так и не нашли причину взрыва.
- Да, - согласился Серегин. – И закрыли Первую Звездную окончательно.
- Закрыли, а на всё человечество памперсы надели, безопасные, - вдруг сказал молчавший Озон. – У вас тут пока не надели – жить и бегать можно.
- Мы с ним - «натуралы», - пояснил Петр. – Ценим все натуральное. И жизнь, и риск.
Серегин о таких уже слышал. Среди внеземлян их было особенно много, это и понятно – жизнь в искусственной среде обитания порождала тягу к природе родной планеты.
- Мечтаем на Эверест подняться, - продолжил Озон. – Тут в вас в горах еще потренироваться можно без нянек и гравипоясов.
- А, как по-вашему, если их отменить, то больше желающих взойти на Эверест будет? – спросил Серегин.
Озон посмотрел на него, как на несмыслёныша.
- Со страховкой и гравипоясом на Эверест любой взойдет, - снисходительно пояснил он. – А без них – только очень умный и подготовленный.
- Я не про это, - возразил ему Серегин, - а про то, что мне, лично, будет жаль, если очень умный и подготовленный сорвется в пропасть и погибнет, когда может этого избежать. Понимаете? Вон, - кивнул он на газон будущего футбольного поля, - даже в игре жалко, когда травмируются.
- А без этого – нет игры, - убежденно сказал Петр. – И вкуса жизни.
7
Газон на будущем поле рос, уже прошла первая стрижка, а близнецы к завершению своей идеи так и не продвинулись. Со стороны казалось, что они вдруг совсем забросили свою пластиковую конструкцию, торчавшую во дворе. Мансарда тоже пустовала. Странное затишье. Даже на стенде Штефена Роберта вечерами меньше желающих стало. Но там – другое дело, местные уже «надубасились», а гостей что-то не тянет.
В это время и посетил Загорный профессор Тазьмин Аркадий Аркадьевич. Он был очень подвижным человеком с живыми глазами и внешностью коренного жителя юга Азии. Возраст его на глаз определить было трудно. В черных волосах – ни капли седины, глаза светились задором и молодостью. Вместе с Серегиным он осмотрел новое футбольное поле, прошел его вдоль и поперек, то и дело приседая и щупая руками траву. Потом вытащил из своего рюкзака бутсы, надел их, легко разбежался и сделал несколько финтов с воображаемым мячом. Но на втором-третьем финте он подскользнулся и упал на бок.
- Нельзя такое покрытие, - сказал он подбежавшему Серегину, массируя ушибленную ногу. – Красиво, но не для игры. Видите же, элементарная обводка – и падаю. Если бы не снял свой индикатор, то Служба Жизни уже висела бы тут.
- Зато вкус жизни ощущаете, - заметил мэр, вспомнив свою беседу со стажерами.
Тазьмин весело рассмеялся.
- Помните, я вам сообщал, что мы начали диалог со Службой Жизни? Так вот, они «вкус жизни» совсем не так понимают. По крайней мере, с шишками и синяками его не связывают никак. А я думаю, разве тот человек, который надел крылья и впервые взлетел на них, думал о том, что может упасть и разбиться? Он о полете думал, о том, что он – и вдруг летит… Я к вам на несколько дней приехал, хочу тут с вашими ребятами пообщаться. Ростислав мне много о них рассказал.
- Какой Ростислав? – не понял мэр.
- Да брат мой многоюродный, дальний-дальний родич. Тут часто бывает у вас. Ростислав Петрович.
- Я и не знал, что нашего «Петровича» Ростиславом зовут, - сказал Серегин.
- Он кругом «Петрович», - улыбнулся профессор. – И по бате, и по фамилии. Как его только самого Петром не назвали – не знаю. Я его в своей родне «на седьмом киселе» обнаружил еще в молодости, спортом оба увлекались, вот и общаемся изредка с тех пор. Кстати, он тоже приехал, только поездом.
- Давайте соберемся у него, - предложил Серегин.
Вечером большая веранда с плетеной мебелью принимала гостей. Помимо двух «дальних-дальних» братьев были Серегины, Штефен Роберт и Петерсы. Хозяин дома заваривал свой особенный чай, тихо переговариваясь с сидевшим рядом братом.
- Аркаша, - говорил он, - ты помнишь, как давным-давно мы с тобой сплавились через пороги и только после этого узнали, что у нас индикаторы безопасности не работали? И какую замечательную фразу ты сказал растерянной девочке из Службы Жизни?
- Я не сказал, я спел ей: «Я люблю тебя, жизнь», - засмеялся Тазьмин. – И до сих пор мы с ней вместе.
- Да?! Этого я не знал. Впрочем, все, чай готов, разливаем! – громко оповестил он собравшихся за столом. - Ну, друзья, отхлебываем первый глоток и слушаем нашего спортивного профессора!
Тазьмин рассказывал недолго. Идея возродить футбол нравилась многим, но никто не знал, как это сделать «безопасно». Все понимали, что травмы в игре не нужны. Служба Жизни предлагала два варианта. Первый – командные состязания, но - в виртуальной реальности. Второй – разработка личной защиты игроков от травм. То, что пытаются сделать в Загорном, ближе ко второму варианту. Профессор не исключал комбинации вариантов.
- Знаете, я вам честно скажу, прописать какие-либо правила безопасной игры не удастся, разве что привязать всех игроков к жердочкам, как в настольной детской игрушке. Это же динамичная и силовая игра. – Тазьмин помолчал немного и продолжил. – Вот, в автогонках мы смогли найти рецепт – каждого гонщика в болиде защищает индивидуальный силовой кокон, в аварийной ситуации он его сразу катапультирует и спасает. Исторически футболистов защищали лишь наколенники, позже появились шлемы и налокотники.
- А если ограничить силу удара по мячу? – спросил Штефен.
Тазьмин покачал головой.
- Это мало что даст, на самом деле. Темп игры снизит, да. А потом, представьте себе, бежит хавбек изо всех сил, отдает пас форварду, а мяч так медленно-медленно катится…
- Основная травматика там была от столкновений игроков и взаимодействий между ними, а не от мяча, - заметил Серегин. – Я вот несколько раз видел, как мальчишки наши в лесу мяч гоняли. Они сталкиваются, падают, приходят с синяками, но – целые.
- Возможно потому, что они – играют, - вставил хозяин дома. – Заметьте, Вебсик же прислал записку, что именно детям нужны футбольные ворота, а не взрослым. Детям! У них мышление другое, отношение к игре – тоже. У них есть азарт, но нет чего-то того, что было характерно в прежние времена для профессионального спорта. А мы тут сидим, пытаемся на свой взрослый лад все переиначить… Я на досуге раздобыл себе старые футбольные правила, почитал их — так там что прописано? Перво-наперво, нельзя толкать соперника, бить его по ногам, хватать за спортивную форму, преграждать ему дорогу, когда он бежит с мячом, плеваться в него, обзывать с целью оскорбить или провоцировать, но в то же время надо стараться как-то отбирать мяч, стараясь при этом не задеть противника, чтобы у него не было причин упасть на газон. Видите? Если играть по правилам, то вполне безопасно. Нельзя даже пытаться сыграть опасно — судья сразу остановит игру.
- Ростик, а что в правилах про законы механики говорится? – с иронией спросил Тазьмин. – Вот, к примеру, факты истории: в самом начале двадцать первого века было - молодой вратарь бросился на мяч и столкнулся с форвардом. От удара голкипер вскоре впал в кому, затем - отёк головного мозга, и молодого человека не стало. Реальный случай, кстати. Служба Жизни его нам в дискуссиях приводила. Они же по всем видам спорта собрали свои досье, прежде чем отказаться от тех или иных соревнований. И ставят вопрос элементарно просто: уберете саму возможность травм – будут соревнования. У меня, в лаборатории спорттехнологий, знаешь, сколько уже всяких исследований проводилось, а противостоять законам старика Ньютона не всегда получается.
Петрович развел руками и ничего не ответил. Марта о чем-то тихо переговаривалась с Наташей, Штефен Роберт задумчиво выкладывал перед собой на столе кругляшки печенья и, казалось, ничего не замечал. Но все взрослые вздрогнули от истошного детского вопля:
- Нашлиииии!!!!
Серегин увидел как на лужайку перед домом, вихляясь, пытается сесть маленький одноместный коптер, который облюбовала для себя его дочь. Помимо нее на машине каким-то чудом уместились еще двое. Голову оторву за такие выкрутасы, решил мэр, но привести в действие свое намерение не успел. На веранду влетели две вопящие чего-то победное фигуры на джетпаках, которые резко затормозили перед столом, но были опрокинуты весом ранцев на спину и теперь с хохотом барахтались на полу, пытаясь освободиться от амуниции. Роберт и Петерс пришли им на помощь и вытряхнули близнецов под очи собравшихся за столом.
- Однако, здравствуйте! – широко улыбнулся Петрович. – Теперь, вроде, все в сборе? Чандик, принеси еще чашки, - обратился он к маленькому роботу, помогавшему ему принимать гостей. – Пять чашек.
Прилетевшая на коптере троица уже поднималась по лестнице на веранду. Первой шла Влада, в бело-зеленом комбинезоне со шлемом в руках, за ней сын Штефена Эдик, заметно вытянувшийся за последний год, замыкал шествие маленький вихрастый мальчуган с белой коробкой в руках.
- Здравствуйте, дедушка! – улыбнулась Влада хозяину дома и, оценив нарушенный близнецами порядок, виновато посмотрела на остальных. – Мы так спешили, мы действительно нашли… Извините, что так получилось!
- Ну, я уже знаю, что по пустякам вы спешить не будете, - сказал Петрович. – Прошу всех к столу, и ждем рассказа.
Тазьмин с нескрываемым интересом рассматривал ребят. Он уже понял, что девочка-подросток и есть дочь мэра Серегина, о которой ему Ростислав много рассказывал в последнее время. Близнецов Петерсов и Эдика Роберта он уже видел раньше, когда приезжал смотреть стенд Штефена. Белая коробка была помещена на стол, но открывать ее не спешили. Близнецы с помощью отца вытащили свои джетпаки на улицу и, судя по их нахмуренным лицам, уже успели получить от него нагоняй. Серегин тоже хмурился. Марта и Наташа, напротив, смотрели на своих чад совершенно невозмутимо. Над столом витал аромат свежезаваренного чая. Робот Чандик принес новые корзинки с конфетами и печеньем, разложил салфетки и удалился в свою нишу.
- Влада, у нас в гостях самый спортивный профессор – Аркадий Аркадьевич Тазьмин, - заговорил хозяин дома. – А тебе, Аркадий, я с удовольствием представляю Владу Серегину и ее друзей, которым, собственно, и оказались нужны для развития футбольные ворота.
Ребята по очереди назвали себя. Младший – Саша Стасин – спросил, пожимая профессорскую руку:
- А вы с нами поиграете в футбол?
- Обязательно, - ответил ему Тазьмин. – Для этого я и приехал.
- Ну, мы слушаем, - сказал хозяин дома, устраиваясь в плетеном кресле.
Рассказывала в основном Влада. Иногда ей помогали Ион и Зет. Слушая дочь, Вячеслав Серегин лишний раз убедился, что пропускать мимо ушей её реплики не стоит. В белой коробке была… трава. Та самая трава, которая завяла. И которая, по словам Влады, была «говорящей». Ребята про нее не забыли и, выбрав время, сами отправились на полянку, где она росла – оба Саши дорогу запомнили. Вдоволь набегавшись по ее упругому ковру в обуви и насладившись ее шелковистостью на босу ногу, близнецы предложили поставить на краю подобие ворот и вернуться еще раз с мячом.
Через несколько дней они осуществили свое намерение. Ворота заменили две трубки, воткнутые в землю. Ион и Зет поочередно пытались поиграть мячом и были очень удивлены: мяч не желал даже лежать на траве – он постоянно скатывался к краю полянки. Пасовать друг другу тоже не получалась – мяч катился по кривой. Крайне озадаченные мальчишки сняли бутсы и уселись на краю круглой травяной площадки, которая так странно себя повела. Шелковистая трава приятно охлаждала и ласкала босые ступни ног. Сама поляна была небольшой – метров пятнадцать-двадцать в диаметре, лес вокруг нее рос плотно и образовывал над ней шатер из веток, только в самом центре было небольшое отверстие с голубым небом. Оттуда лился мягкий свет. Мальчишки блаженно расслабились.
Вдруг Ион предложил поиграть босыми ногами. Это у них получилось, даже очень замечательно. Мяч мгновенно стал послушным, летел куда надо, но босые ноги сами определили характер игры. При беге по полянке трава выглядела упругой и какой-то очень внимательной, казалось, что она сама не давала подскользнуться и упасть. Набегавшись вдоволь мальчишки вернулись домой и вечером все рассказали Владе и остальным.
На следующий раз, уже в расширенном составе, они обнаружили, что игра на полянке изменила их видение игры. Ее ценность им теперь виделась не в том, чтобы «отобрать мяч и забить», а в том, чтобы выстроить какую-то необычную комбинацию, словом, «играть». В результате Влада, скучавшая на «воротах», даже упрекнула: «Вы что, балет танцуете?». Правда, за такую дерзость она сразу поплатилась пропущенным мячом. Но какой финт перед этим выдал Ион!
Сидя на краю полянки, разгоряченная компания вдруг неожиданно для себя стала обсуждать вовсе не футбольную тему. Выяснилось, что никто и не думал специально «красиво» играть – само собой выходило. И вылез вечный вопрос человечества: «А почему?».
- Можно, я передохну и сьем конфету? – жалобно попросила Влада у внимательно слушавших за столом ее рассказ. Под общий смех к ней была придвинута корзинка с конфетами и чашка с уже остывшим чаем.
- Крайне интересно, - заметил Тазьмин. – Я смогу пролезть через лес на ту полянку или она только для детей?
- Сможете, - откликнулся Серегин. – И мы составим вам компанию.
- В присутствии взрослых она может не раскрывать свои секреты, - задумчиво сказал Петрович. – Я про полянку давно знаю, мне лично она очень помогла, энергетика там такая, лечебная, причем, не только для тела. У многих древних народов был такой обряд – утреннее купание в росе перед рассветом в определенные дни года. Очень похоже. На себе не раз проверял. И, надо сказать, думать тоже помогает. Только нашему Институту Времени не говорите, а то туда паломничество начнется. Вы – свои, вам – можно, - с улыбкой кивнул он Серегиным.
- Не скажем, - заверил за всех Штефен. – А в моей копилке легенд о здешних краях есть сказания о местах выхода первоистоков. Их особенно масоны искали – собиратели древних знаний. Здешние места у них сакральными считались. Вон, в горах, тут какие залежи мумие встречаем…
Влада отодвинула опустевшую чашку и сложила аккуратный фантик из обертки конфеты.
- Давайте, я дорасскажу, - предложила она. – У нас немного осталось…
8
Обратный путь лежал через то место в лесу, где находилась «дикая» спортплощадка. Вся компания была уже сильно утомлена, чтобы снова бегать, но Ион настоял. И оказался прав – они сразу убедились, что все замечательные навыки пропали. Бегали как топоры и пинали ногами чугунную гирю вместо мяча. В полном изнеможении ребята свалились на землю между стволами, служившими им боковыми стойками ворот.
- Померещился нам безопасный футбол, - проворчал Зет, - наваждение напало. У кого какие ощущения, кто помнит?
Все помнили, но каждый – свое. Общей картины не получалось. Пожалели, что не включили регистраторы и не записали. Но у всех было общее чувство какой-то «красивой свободы» от общения с мячом. Влада придирчиво осмотрела мяч – самый обычный, даже не совсем футбольный, каким во многие игры можно поиграть. Договорились повторить, не откладывая.
В тот же вечер близнецы с таинственным видом вытащили Владу после ее разминки в бассейне к своим «воротам», торчавшим между домами. Перебивая друг друга, они ей сообщили, что «все дело – в голове».
- В этом я не сомневаюсь, - хмыкнула Влада, расчесывая влажные после воды волосы и скептически глядя на своих возбужденных друзей.
- Она не сомневается! – воскликнул Зет. – Ладно, слушай.
Их идея состояла в следующем. Трава на полянке явно имела телепатический эффект. Она как-то усиливала то, что отложилось в памяти. Вот, они с Ионом, насмотрелись роликов из досье про всякие красивые пасы, обводки, голы – у них это и усилилось, а главное – они смогли так сами сыграть. Или почти так. Когда они босиком побегали по травке, то в их головах увиденное каким-то образом превратилось в практические навыки.
- Это замечательно! – возбужденно говорил Зет. – Мы можем создать новую школу подготовки футболистов. Дети будут приезжать к нам в Загорный, мы им будем показывать ролики…
- Это где ж, интересно, ты показывать собрался? - осведомилась Влада.
- Где? Да хотя бы в мамином классе. Он все равно пустует у нас. И обучалкам дело найдется. Не все ж им нас мучить. А после показов мы их везем на полянку – бегать там и вспоминать увиденное…
Оставалось самая малость – найти в Загорном такого ребенка, которого бы не затронул футбол (для чистоты эксперимента, пояснил Зет) и обучить его по новой технологии. И, как назло, такого не нашлось, в Загорном. Выход нашелся неожиданно.
Весть про двух парней, которые ранним-ранним утром бегали вокруг футбольного поля, принес Саша Стасин. Уже на следующее утро, ежась от прохлады, близнецы отправились на них поглядеть: в Загорном бегом вроде никто не занимался. Познакомились, парни интересные оказались. Идейные. Скалолазанием занимались. Посовещавшись, близнецы решили показать им несколько футбольных роликов. Особенно ими один из них – Озон по имени – заинтересовался. Он долго расспрашивал про правила игры и пожалел, что она забыта у них во Внеземелье, оба они оттуда были, на Земле находились на стажировке. Ион и Зет уже были готовы пригласить новых знакомых на полянку, как Саша Стасин отличился вторично.
В их ребячьей компании он славился умением разговаривать с животными и растениями. Белки в лесу и птицы к нему так и липли. Сразу ручными становились. А растения после «беседы» с мальчиком словно оживали. Хотя он вслух ничего не говорил, мог только руками погладить. На полянку он попал одним из последних, почему-то, но сразу смог с ней «поговорить». Влада мало что поняла тогда из объяснений Саши, для которого встреча с полянкой стала полной неожиданностью. Четко поняла она две вещи: ни на каком другом месте, кроме полянки, трава расти не станет, но вместе с почвой ее на некоторое время можно «вынести» в другое место. Саша сказал, что он попросил полянку разрешить вынести ее кусочек, но он «будет готов» только через пару дней.
Стоило ли говорить, с каким нетерпением все ребята ждали этого срока. Полянка, действительно, вырастила сбоку небольшой «мысок», который аккуратно выкопали вместе с почвой и положили в приготовленную коробку. Когда эффект действия пропадет, траву и почву надо было вернуть обратно. Проверили сперва на своем «диком» поле в лесу – и… заиграли. Всего-то, положить на траву с коробкой ладони и ярко-ярко вспомнить ролики. Близнецы ликовали.
Окончательно проверить решили на «бегунах». Встретиться с ними договорились после их смены в горной экспедиции около беговой дорожки. Озон обещал принести свои ролики про великих бегунов прошлого. И вот исторический момент настал.
Семь голов склонились над небольшим экраном планшеты, на котором по гаревой дорожке буквально летела темная фигура.
- Это Усейн Болт, - с восхищением сказал Озон.
- Слушай, положи ладони на травку и ярко-ярко представь себе бег Болта, - сказал ему Ион.
- На какую травку?
- На вот эту, - услужливо раскрыл коробку с травой маленький Саша, единогласно назначенный ее хранителем.
Озон недоверчиво посмотрел на ребят, но сел «лотосом» и опустил в коробку ладони. Минут пять все могли наблюдать на его лице смену впечатлений. Потом, явно с трудом оторвавшись от травы, парень натянул кроссовки и… Его приятель застыл от удивления, а вся компания ребят, не дожидаясь конца забега, с ликующими воплями бросилась к свои джетпакам и коптеру. О том, что приехал «дедушка», они прознали еще утром – его встретил на улице Эдик, живший рядом с ним. Не сговариваясь, все помчались к нему.
Влада закончила свой рассказ. Хозяин дома пододвинул к себе белую коробку с травой, открыл ее и посмотрел внутрь.
- Через сколько времени вы должны вернуть ее обратно? – спросил он Сашу.
- Через три дня, если не раньше, - ответил мальчик. – у нее уже эффект ослабевает. Но потом можно попросить новую порцию…
- Ростислав, дай я попробую, - предложил Тазьмин, но старик его остановил.
- Пробовать могут только дети, Аркадий. У нас с тобой много других ярких воспоминаний, к сожалению. Она не выбирает, может их усилить. Не думаю, что тебе или мне будет приятно.
- Ну, наших бегунов детьми считать уже сложно, - заметил Штефен. – Я их знаю, вполне взрослые люди.
- Они – «натуралы», - возразил ему Серегин. – Это особая категория «вечных детей». Одержимые природой, горами, путешествиями…
- Как и я сам, - улыбнулся ему хозяин дома. – Всю жизнь изо всех сил стараюсь не стареть и не взрослеть, но внешне не получается. Если серьезно – только дети могут особенно ярко представить себя героями. Им, действительно, нужны футбольные ворота, Вебсик прав. Пусть они поиграют так, как их герои. А вырасти – всегда успеют…
(неокончено)
Март – май 2017. Ред.июль 2019.
Рассудово – Москва – Рассудово.
Вебсик. Безопасные ворота - 2-я ред
© Copyright: Юрий Грум-Гржимайло, 2017
Свидетельство о публикации №217032300683
Свидетельство о публикации №217032300683
Рецензии
Замечательные дополнения, которые делают повествование ещё более насыщенным (хотя, казалось бы, куда более), но нет, дополнения, безусловно, интересны и захватывающи, а герои ещё больше раскрываются в деталях.
Спасибо, ЮРИЙ, за Ваш фантастический литературный труд!!
С Уважением!
Наталья Сотникова 2 15.06.2021 18:54 • Заявить о нарушении
Спасибо, ЮРИЙ, за Ваш фантастический литературный труд!!
С Уважением!
Наталья Сотникова 2 15.06.2021 18:54 • Заявить о нарушении
С большим теплом приветствую столь внимательную читательницу! Я искренне рад, что Вам понравился сюжет повествования. Я ранее сказал, что его зааершил, но " никогда не говори "никогда", верно'? Наташа, мое искреннее спасибо. Буду рад новым встречам!
Юрий Грум-Гржимайло 15.06.2021 19:07 Заявить о нарушении
Юрий Грум-Гржимайло 15.06.2021 19:07 Заявить о нарушении
На это произведение написаны 2 рецензии, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.