Жертва обстоятельств - глава 40 - 16 плюс

После того, как Илья завел разговор о ребенке, Полина стала часто вспоминать последние четыре года своей жизни. До недавнего времени она больше жила настоящим, встречалась с Ильей, ждала свидания с сыном, но теперь прошлое начало вытеснять реальность и притягивать к себе, нажимая на больные точки, как на свежий синяк.


Снова и снова она прокручивала в голове события и заново их переживала. Полина убеждала себя в том, что сейчас ни за что не поступила бы так, как тогда. Это помогало ей оправдаться в собственных глазах и простить, давало возможность как-то жить дальше с таким грузом.


Весь день после слов Ильи она пребывала в подавленном состоянии, под вечер Полина почувствовала себя настолько угнетенной, что ей хотелось плакать, тогда она закрылась в ванной и дала волю слезам. Когда она вышла, приступ повторился. Она изо всех сил старалась сдержаться, но нижняя губа, не желавшая мириться с подобным ограничением, предательски подрагивала.


- Что случилось? - Илья заметил ее напряжение.

Этого вопроса оказалось достаточно для череды новых рыданий, остановить которые сразу просто невозможно. Разговор продолжать стало бессмысленно.


Но на следующий день Полине удалось взять себя в руки. Первая волна неприятных воспоминаний прошла, и стало легче. Теперь она, казалось, пребывала в обычном расположении духа, привычном для Ильи.


- Что с тобой происходит? - спросил он вечером.


Он предполагал, что это может быть связано с его предложением о рождении ребенка, потому что именно после этого Полина ушла в себя, но, вспомнив ее бурную реакцию, не решался снова заводить речь на эту тему. То, как она трактовала его слова, показалось ему странным. Он и рад бы объяснить ей, что она заблуждается, но как это сделать, чтобы снова не ранить, не знал.


- Ничего, все в порядке, - пожала она плечами, делая вид, что не понимает причины его вопроса.

- Вчера ты ни с того ни с сего расплакалась, я так и не понял, почему.

- Так, накатило, - махнула она рукой, мол, не стоит обращать внимание на подобные мелочи.

- Что, расскажи?

- Да, ерунда это все!

- Ты мне совсем не доверяешь? - его задело ее очевидное желание уйти от разговора.

- Прости! - она вздохнула. - Скучаю по сыну. Мне кажется, я не видела его уже целую вечность.

- Понимаю!

- Я постоянно чувствую твою поддержку, знаю, что тоже переживаешь, и бесконечно благодарна тебе за это. Если бы тебя не было рядом, я бы не справилась. Спасибо тебе!

- Полина, я всегда буду на твоей стороне, что бы ни произошло! Может быть, тебя еще что-то беспокоит? - Илья посмотрел на нее с надеждой, что, возможно, сегодня она захочет с ним поделиться тем, что так терзает ее.

- Нет, - она покачала головой.

- Верь мне! Я сделаю все, лишь бы ты была счастлива!

- Я верю! - она села к нему на колени и стала перемежать слова с поцелуями. - Верю!.. Верю!..


Ей больше не хотелось ни о чем говорить. Интуиция подсказывала, что он не просто так задал этот вопрос, значит, догадывается, что дело не только в тоске по сыну. Но пускать его на эту опасную территорию она не хотела. Потому и направила его мысли в другое русло, зная, что он послушно последует за ней.


Когда Полина была так близко, Илья, и правда, терял голову, даже если и мучили его какие-то подозрения, все отступало. Ему нравилось просто расслабиться и лежать с ней рядом после страстных объятий, гладить ее обнаженные руки, спину. Он мог до бесконечности скользить вверх и вниз по плавным линиям, ощущая нежность ее кожи.


Она лежала рядом, положив голову ему на грудь и обнимая одной рукой. Но мысли ее были далеко, где-то на морском побережье рядом с Никитой и Петром. Им, наверное, весело вдвоем. Сын впервые увидел море, а она все пропустила. Как он себя повел? Не испугался ли? Взял ли Петр с собой солнцезащитный крем? Позаботился ли он о том, чтобы Никите не напекло голову? Она представила, как они загорают, бегают по пляжу, плещутся в море, и сердце сжалось от тоски. Ей хотелось разделить с ними эти моменты.


Потом она вдруг подумала о том, что Петр может там с кем-нибудь познакомиться. Сначала эта мысль показалась ей дикостью, но ведь многие не прочь закрутить роман в отпуске. Вдруг он куда-нибудь пристроит Никиту, а сам пойдет развлекаться?


Она почувствовала, что внутри начинает копиться обида. Полина объясняла для себя это беспокойством за сына. Последнее время она не задумывалась о том, есть ли у Петра другая женщина. Может быть, потому, что была убеждена в том, что он слишком погружен в заботы о сыне? Но ведь одно другому не мешает. Она вообще о нем особо не думала, так было спокойнее. А как только такое подозрение возникло, Полина ощутила болезненный укол в сердце. Возможно, он угодил в область самолюбия. Она еще толком в этом не разобралась.


- О чем ты думаешь? -  прервал ее размышления Илья.

- Ни о чем.

- Так не бывает.

- Бывает, - она ответила автоматически, но потом начала рассуждать. - Когда человек счастлив по-настоящему, то просто наслаждается этим моментом. Ведь чем забита наша голова? Проблемами, заботами, дальнейшими планами, мечтами… А когда ты счастлив, все это становится ненужным, уходит на второй план. Значит, и думать не о чем. Вернее, мысли, наверное, все равно появляются, но такие легкие и неощутимые, и ты в них настолько растворяешься, что не замечаешь.

- Интересная теория!

- Но не моя, мне кажется, другие тоже обращали на это внимание.

- Я нет, как-то не задумывался над этим. Получается, ты со мной счастлива?

- А ты в этом сомневался?

- Было дело.


Она сначала хотела спросить «Почему?», но потом поняла, что лучше не углубляться  в эту тему. Полина вспомнила, как впервые открыла для себя эту «теорию» много лет назад, когда они с Петей были еще студентами. Только с ним она испытывала такие моменты беззаботной эйфории. Но и это осталось далеко в прошлом. Снова потекли слезы.


- Ты последнее время, как ива плакучая, - полушутя-полусерьезно произнес Илья. - Это из-за моих слов?

- Если я ива, то ты - саксаул.

- Почему?

- Потому что моя жизнь - это пустыня, места много, а обитателей там нет: условия такие, что не каждый выдержит. Никита - это мой оазис, а ты - единственный, кто смог прижиться, мой одинокий саксаул.

- Я намереваюсь глубоко и надолго пустить свои корни и искренне надеюсь, что никакой другой растительности здесь больше не появится, - Илье понравилось ее сравнение, и он покрепче прижал ее к своей груди.








Все события и персонажи являются вымышленными, и любые совпадения случайны.


2017 г. (январь - март)


Дизайнер обложки: Анна Назарова

Следующая глава:
http://www.proza.ru/2017/03/28/16