Валюха - часть 1 из цикла Ну как там, в Америке-то

 
Закончились выходные со стиркой и котлетами, и вот он - понедельник – день тяжёлый. -
Влажное  осеннее  утро. Неуклюже ворочаются в небе беременные тучи, готовые   опростаться дождём ли снегом в любую секунду.  Холодный ветер безжалостно отрывает скрюченные листья, которые из последних сил  цепляются за родные деревья, и швыряет их под ноги.
Бегу-тороплюсь на трудовую вахту, разгребая башмаками ржавое месиво.
Швейный цех уже гудит, громыхает - народ на смене. Из дальнего угла  привычно горланит-вышибает  ностальгическую  слезу  заливистый  Бока* – любимец наших женщин - Раи и Валюхи.
Солидная стопа раскроенных маек на  рабочем сундуке  ожидает мастерицу, то есть, - меня!

-Привет, мать!- это, перекрывая грохот,  приветствует Ангелина после воскресной разлуки. Наши машинки - рядом. - Чё припозднилась-то? – не слушая  ответа, нетерпеливо заорала: -  Райка, да заткни ты его, в конце  концов, а! И так  башка трещит!

Раиса выключила приёмник, усмехнулась  себе  под нос: «ага, трещит с  перепою...»
А вот и наша Валюха – помощница менеджера-Лазаря.

-Опаздываешь, подруга.

-Да-а... то да сё...

-С вами  всё ясно...– покачала головой начальница. - Вот нитки, вот майки! -

Она  объяснила, что к чему, и пошла разносить  крой  дальше. Для ранних «пташек» – это уже вторая  партия.
В скором темпе я принялась за работу.

-Слышь, Верка, - окликает Ангелина, - ты заметила? Валюха-то... вроде, не в себе. Чё случилось-то, не знаешь? С Гришкой, что ли,  нелады? А ведь я говорила.

Я пожала плечами. Хотя и, правда, Валентина последнее время ходила сама не своя.
*
Валя-Валентина. Валюха. – Полноватая, роста невысокого с кротким взглядом серых глаз. Не красавица, но по наружности очень приятная. Говорила медленно и тихо с хитроватой улыбкой так, что  не всегда можно было понять: шутит она или говорит серьёзно. Улыбка открывала  щербинку в ровных зубах, которая   придавала ей особенную привлекательность. Круглые плечи и высокая  крепкая  грудь заметно притягивали внимание противоположного пола. На неё заглядывался и Марик – муж хозяйки-Гали. Но Валентина любила своего Гришку-армянина и без умолку могла говорить  только о нём: «Познакомились с ним, я была худущая. Так мой Гришка тоннами приносил булочки, пироженки-мороженки. Шашлыки и буженину. Заставлял всё есть, дескать, чтобы ночью было за что подержаться. И сейчас раскармливает, как на убой. Шутник!»
Как-то утром Ангелина спросила:

-Валюх, ты чё  нараскарячку-то  ходишь? Как на шарнирах! Армянин что ли  гонял всю ночь?

Ох, уж эта Ангелина! И всё-то она видит! Валентина отшутилась, а, подойдя ко мне, осторожно  поинтересовалась:

-Вер, не подскажешь, чем геморрой унять можно? Гришка растревожил - всю ночь любил... по полной!  Способы разные... Болит теперь – сил нет, кровит даже.

-К врачу бы надо... и, слышь, Валюха, - я старалась подобрать слова, чтобы не обидеть женщину, - понимаешь... Гришка-Гришкой, а  ты...  всё же - не жена ему. Он - кавказец горячий... способы эти... Отрывается с тобой, как говоришь, «по полной» без разбору, но ты  хоть сама-то  жалей  себя, ублажая мужика. А, вообще, вроде, сырая картошка помогает.

-Спасибо, Верка! – бодро  сказала мне Валентина следующим утром.

Валюха – нелегалка. Обычно не всегда многословная со мною делилась сокровенным.

-У меня... всё в бывшем, - горько усмехалась она.
*
Конец недели - завтра выходной.

-Идём в церковь, – предложила Валентина, - родных помянем, свечки поставим.

-У меня вообще-то другие планы...

Но, подумав, я согласилась: есть и мне, кого помянуть, за кого свечки ставить.

Тёплое воскресное утро. Сели в автобус, поехали. -
А вот и она! - Ядрёным грибочком торчит из земли  обновлённая церквуха-малуха, сияет на солнышке золотой маковкой. Оградою церквушке  служат  крепкие  дубки. Они далеко вокруг  кидают свою тень.
Народу много. Торжественно. Перекрестились, поставили свечки за упокой ушедших и за здравие живых.
Слушаем батюшку, возносившего молитву густым басом, и тонюсенькие рулады певчих бабушек-девушек. Мороз по коже... и слёзы... Валентина стоит у иконы, что-то шепчет, прикладывается к лику.

Выходим одухотворённые. Позади церкви – кленовая  роща с озерцом, у которого разбросано несколько кустов шиповника. Рядком стоят скамеечки. Сели. Глядим на озеро, думаем - каждая о своём...
С десятка два уточек под охраной степенных мамаш суетливо ныряют, смело разбивая воду крепкими грудками.

-Смотри-смотри, чё делает! - громко удивляется Валентина.

Взрослая утка теребит юркнувшего было к ней  утёнка, который теперь старается удрать от обидчицы.
_____________________
* Бока (псевдоним) - Борис Аркадьевич Давидян — легендарный армянский автор и исполнитель, родоначальник кавказского шансона. 

окончание http://www.proza.ru/2017/04/02/187