Глава 28

Садко Тюильри, учитывая то, что он узнал от бармена, принял решение: пора завязывать с этой мелодрамой. Его богатая невеста была готова к свадьбе, гости приглашены на торжество, а родители искренне сочувствовали Виржини Трие, как облапошенной героине любовного романа.
Виржини пришла к бармену и сказала:
- Привет. Какое-то настроение… меня что-то пугает. Может, завтрашний день? Мне кажется, ты собираешься мне изменить или совсем меня бросить. Шестое чувство, да? – она дёрнулась, нервно задевая рукой стол.
- Давай выпьем, - предложил бармен впервые.
Виржини отпила из стакана дорогой коллекционный коньяк, а потом спросила:
- Слушай, все эти напитки принадлежат миллионеру, твоему хозяину, да?
- Да, - молодой человек улыбнулся.
- И он никогда не интересовался, куда они таинственным образом исчезают?
Бармен выпрямился и строго, гордо заметил:
- Радость моя, ты не так много пьёшь, как тебе кажется, - у него вдруг странным образом изменился голос: стал ироничным и насмешливо-холодным.
- Больше не надо меня так называть: звучит фальшиво, небрежно и как-то… дорого, далеко, а не близко...
- Хорошо, - понимающе улыбнулся бармен.
Лицо его потеплело. Он смешал ей ещё один дорогой коктейль.
- Попробуй. Тебе понравится. Называется Martini On The Rock.
Цена его составляет $10,000. Эту мечту многих женщин планеты обычно можно попробовать только в баре исторического нью-йоркского отеля Algonquin Hotel. Говорят, он идеально утоляет жажду. Рецепт коктейля прост – классический холодный мартини с бриллиантом в полтора карата на дне бокала. Работников бара стоит уведомить о желании заказать такой мартини за 72 часа до визита, камень для напитка можно выбрать самостоятельно.
Виржини поражённо разглядывала бриллиант. Она не понимала, почему бармен рискует своим рабочим местом. Или Садко Тюильри решил напоследок свести её с ума, раз не может заставить принять своё предложение?
- Мне кажется, ты вообще никогда за мной не ухаживал так, как это делает миллионер. Его работа, да? – Виржини была недовольна против ожидания молодого человека.
- Я столько раз делала первый шаг, а ты у меня даже телефон не спросил.
- Я знаю твой номер телефона, - просто признался бармен.
- Откуда? – удивилась Виржини, допивая коктейль и прикрывая от дорогого удовольствия глаза.
Бармен представлял, как девушка целует его…
- От моего хозяина.
- И ни разу мне не позвонил?.. Выходит, я зря к тебе прихожу…
- Ты мне не навязываешься – это имела в виду? – это раз… А, во-вторых, разве я не угощаю тебя всё время, как ты здесь бываешь?
- Напитками, об отсутствии которых твой хозяин и не думает. А ты смог бы подарить мне что-то более ценное… из своей коллекции?
- Из своей – вряд ли, у меня нет ничего ценного, – но могу подарить из его. Легко! Пойдём на улицу, и я покажу тебе то, от чего ты не сможешь отказаться.
Они вышли на улицу, и бармен опять показал ей чёрный Porsche с медалью лошади. Виржини ахнула на этот раз.
- Ворованную машину, да? Мне?!
- Конечно, - улыбнулся молодой человек.
- И ты хочешь подарить мне машину, которую он украл?! А на чём он будет ездить? На какой машине ты будешь его возить? Он же тебя уволит, не окажись у него больше транспортного средства.
- Украду ему другую. Запросто!
- Значит, вот почему ты общаешься со мной только здесь, по ночам и не звонишь мне! Ты – вор и этим зарабатываешь… А зачем ты работаешь у миллионера?
- Конспирация. Прикрытие. В наше время необязательно сливаться с толпой, чтобы спрятаться. Быть на виду – самый лучший способ затеряться.
Виржини молча повела его обратно в бар. Там она завела его в подсобное помещение и велела стоять. Бармен прислушался, всё улыбаясь. Казалось, он был счастлив. Виржини неожиданно сняла всё ту же чёрную блузку и джинсы и осталась в чёрном бюстгальтере и трусиках.
Вот теперь бармен перестал улыбаться и испугался. Реакция была странной, учитывая то, что он именно на это и рассчитывал, подарив ей дорогущую машину. И вообще, сколько у него женщин было – не счесть, а он удивляется, что ещё одна попалась…
- Я купила это сегодня, а показать некому. Пришла, чтобы похвастаться тебе.
- Маме показать не пробовала? – грубовато спросил молодой человек.
- Маме… такое не показывают. Своему парню…
Бармен хотел что-то возразить, но Виржини прервала его:
- Скажи хотя бы что-нибудь. Назови меня красивой. Знаю: я некрасивая – ты ничего ко мне не чувствуешь, но любой девушке хочется красивой лжи…
Бармен совершил нечто невероятное, доказывая, что достоин своей профессии. Он начал готовить Виржини коктейль «Армагеддон» с экстрим – подачей, сжигая одежду прямо на себе. При этом он пел какую-то романтичную песню, а Виржини балдела от его бархатного голоса и потрясающей фигуры… Какое он произвёл на неё впечатление…
И, так и не отвечая ничего, подошёл к Виржини и резко, бурно и страстно впился в её губы. Целуя девушку, бармен помогал ей снять нижнее бельё…
В голове Виржини мысли проносились, как ветер: «Он вор… И как я сразу не догадалась? Тёмные переулки, дорогая машина, работа барменом, шофёром у известного миллионера… А на деле просто вор… Самая романтичная профессия на земле… и самая опасная…»
Перед сексом бармен снял бандану и показал Виржини свой цвет волос.
- Ну… вот я так выгляжу… Ты должна знать это, прежде чем…
- Мне уже всё равно, - улыбнулась девушка.
Бармен внутренне взбесился, но не показал вида.
На левой лопатке и плече Виржини были татуированы стихи Рехора Франтизека. Виржини с любовью показала бармену татуировки:
- Вот, твои стихи. Видишь, как мне дорого всё, что ты мне посвящаешь?
- В смысле? А! Кажется, я понял… Вспомнил: мои! Замечательное творчество!
«Убью его!» - подумал молодой человек в эту минуту.
- А почему у тебя нет тату? Вроде все бармены их наносят на тело…
- Нет, татуировки я просто не люблю.
Когда у них началась интимная близость, бармен был так застенчив, что даже напугал девушку.
- Тебе так удобно? А это… подойдёт?
Заметив, наконец, её удивление, произнёс неуверенно:
- Я девственник. Ну… так получилось… Так бывает не только со знаменитыми миллионерами…
Виржини не заметила, что парень проговорился о личной жизни хозяина.
- Ты так неумело и неуверенно целуешься, но это волнует… чем-то подкупает… А я не стану тебе отвечать… Это слишком личное, интимное: поцелуй. Когда я узнаю, как тебя зовут,– но не говори этого сейчас – однажды – да, но не в этот, особенный вечер – тогда поцелую, не раньше…
- Договорились, - смущённо опустил глаза бармен.
Бармен не поднимал глаз, а Виржини спросила:
- Интересно, как бы к случившемуся отнёсся твой хозяин? Насколько я понимаю, он такого поворота точно не планировал…
В этот момент бармен буквально рывком оттолкнул от себя девушку.
- Ты чего?.. – удивилась она.
- А! Уже?..
- Ты говоришь такие вещи…
- Ну, мне просто любопытно, согласись я выйти замуж за твоего Тюильри, взял бы он меня… уже не девственницей? А ты ему расскажешь, что спал со мной? Он тебя уволит, конечно же, и немедленно.
Бармен нежно прижал к себе девушку и дерзко прошептал, целуя её волосы:
- Ты сама ему всё расскажешь… после Вашей свадьбы! Обещаю! А я никогда не нарушаю своих обещаний.
- А если не расскажу?
- Ещё как расскажешь! Он заставит тебя просить у него прощения за секс со мной… на коленях!
- С чего ты взял, что он велит мне просить прощения на коленях?
- Так я его знаю.
- И какой он? Злой и жестокий, да?
- Нет, только ревнивый. Не любит, когда пользуются… его вещами.
- Я его вещь?! – оторопела от возмущения девушка.
- Конечно! – с жаром подтвердил её вопрос бармен, не переставая обнимать Виржини.
- А, может, это Садко Тюильри попросил опробовать меня в постели прежде, чем жениться на мне?! Право первой ночи… досталось слуге, да?..
- Ты спятила?! – ужаснулся молодой человек.
- А кто этих миллионеров знает? Он говорил, что слуги выполняют только его приказы. Ты всё-таки хочешь отдать… подарить меня… хозяину? – Виржини рванула из его крепких объятий и бара, почти плача.
-Значит, я тебе не дорога… Совсем… совсем ничего не стоит… наше знакомство… Оно для меня одной важно.
- Виржини, подожди… Я ещё не всё сказал, - он бросился на колени, но девушка убежала в слезах.
«Да я бы сделал тебе предложение, Виржини, но ты же… за меня не пойдёшь, когда узнаешь правду», - думал парень.
Тут его и увидел телохранитель. Он не удивился, потому что уже давно подозревал, кто стоит за всей этой легендой о любви.
«Господи, какая же я дура! Я отдалась человеку, которого люблю… за машину! Машину хозяина, которого я не перевариваю! Что бармен обо мне подумает?! Известно, что: шлюха!»
«Боже мой, как я завтра женюсь, если я спал с девушкой, которую я безумно люблю?!»
Бармен звал Виржини назад, кричал, стоя на коленях, но она не слышала.
Воджтеч только спросил для пустой проформы:
- Что это Вы тут стоите на коленях?
- Издержки влюблённости, разве не знал?
- Доигрались, значит. Ну-ну, - и ушёл.
 «Не выйду я за этого Тюильри – хоть он меня озолоти! Почему любимый не может пойти против своего хозяина, признавшись, что любит меня? Боится, что тот его уволит или убьёт? Тогда он ко мне ничего не чувствует. Обманулась… не принц, а обыкновенный трус и подлец…  И что это за дикость: предполагать, что я не только выйду за его хозяина, но и признаюсь сама, что спала с барменом?!» - мстительно отталкивала Садко Тюильри Виржини.
Виржини пришла в бар на следующее утро. Ей необходимо было выяснить, сработала ли её интуиция. В баре вместо бармена сидел телохранитель Садко Тюильри.
- А где бармен? – спросила девушка.
В соответствии с придуманным сценарием телохранитель спросил удивлённо:
- Какой бармен?
- Ну… Мы здесь встречались почти каждый вечер, а теперь его нет. Уволился? – сердце девушки замерло.
Вдруг любимый не сказал ей о своих дальнейших планах на жизнь?
- Как его хотя бы зовут? – спросил Воджтеч, отлично играя свою роль.
- Э-э-э… Не знаю.
- Ну, опишите, что ли, - лениво попросил телохранитель.
- Пепельные волосы, серые глаза, невысокий, красивый, серьёзный…
Телохранитель искренне замер, а потом театрально схватил со стойки бара газету и протянул девушке.
- Этот?
Виржини взяла газету и на первой же странице увидела фото своего бармена… Да нет, конечно же, миллионера Садко Тюильри…
- Да, - растерянно ответила Виржини.
- Так он сегодня женится. В церкви… Вы ещё можете успеть на свадьбу… хотя вряд ли Вас туда пригласят…
Виржини рванула с места.
«Женится. После всего, что у нас было… Как он мог… предать нашу любовь, наши прогулки, наши удивительные вечера?.. Конечно, он же не бармен,  он – сомелье…»