Здравствуй, это-Я!

           ЗДРАВСТВУЙ, ЭТО – Я!
                2014г.
   Странная история приключилась со мной прошлым летом. История, которая имела далеко идущие последствия, о коих  расскажу позже.
      Погода стояла прекрасная, в городе сидеть не хотелось, у меня был отпуск и, я не знал куда себя девать. Хотелось слишком многого и сразу. Но, как водится, бывает: либо просто много, но до-о-лго; либо сразу, но почти ни-че-го. Выбор невелик!  Чтобы слишком много повидать (за пару месяцев), необходимо, как минимум, кругосветное путешествие, которое в два месяца, ну, никак не уложишь, и куча денег, которых никогда не бывает кучей! И всё это – зразу. Просто, фантастика, да и только. А тут, вдруг,  я вспомнил, что очень давно не бывал в Казани, где я учился и прожил без малого десять  лет. Вот она, идея!   И я стал собираться в дорогу.
      Куртка, джинсы, на случай плохой погоды, пара маек и рубашка; гитара (ущё со студенческих времён), цифровая камера, запасной смартфон; ноутбук, минипринтер «Brother», несколько флэшек (на случай, если захочется поработать); банковская карта, а остальное всё необходимое всегда есть в багажнике машины. С вечера забежал в супермаркет, взял колы, пива, халвы, городскую булку, печенья и чипсов.
     Выезжать, конечно ночью, чтобы избежать пробок в городе и на выезде.  Решено – сделано!
     В три ночи, едва стало светать, я выехал.  Свежесть ночного воздуха приятно бодрила, предутренний город с пустыми улицами и редкими машинами на них, напомнил те далёкие годы, когда машин было мало, воздух был свеж, мы были молоды и беспечны…                Сейчас всё изменилось и, лишь изредка случается застать, словно врасплох, неумолимо несущееся время и ощутить окружающее в его природном естестве.
    Восход солнца – всегда изумительное зрелище, даже, когда едешь в машине. Сначала за горизонтом теплится  и растекается по небу нежный чуть золотистый свет, следом, величаво  и  медленно выплывает светило, становясь всё ярче и ослепительнее и, наконец, оно полностью выкатывается в небо, заполнив всё своим сиянием, наполняя душу необыкновенной радостью бытия и возвещая о наступлении дня.
         Дорога серой лентой вьётся через поля, вдоль рощ, селений…       Я еду небыстро, слушаю в пол-уха радио, и мне нравится ощущать трепет ветра, влетающего через открытое окно.
Спустя пару часов, минуя Высокий Колок, я решил не сворачивать по короткой дороге, а проехать к Димитровграду и в окрестном сосновом бору остановиться на отдых, искупаться в озере или протоке, понежиться на солнце, а уж потом продолжить путь. Место пришлось выбирать долго. И тут, и там стояли машины,  разноцветные палатки, а мне хотелось быть подальше от людей, поближе к звукам природы. Наконец-то там, где кончались сосны, я увидел едва заметную колею в траве ведущую вдоль озера и скрывающуюся в густых зарослях. Я поехал туда, обогнул озерцо и оказался на другой его стороне в абсолютно безлюдном заросшем травой и кустарником месте.  Остановил машину прямо у воды, под высокой старой, то ли ивой, то ли вербой. Время было часов пять утра, над водой клубился  синеватый туман, солнце местами пробивалось сквозь кроны и его лучи, косо падая в воду, подсвечивали  парящие клубы, которые тут же испарялись…
Я достал из багажника «походную» сумку, которая всегда в машине, вытащил полотенце и покрывало, потом разделся и с разбегу бросился в воду. Немного поплавав, выбрался на берег, после воды воздух казался колючим. Растёршись полотенцем, и расстелив покрывало в траве под кустами, я  улёгся с твёрдым намерением послушать пение птиц  и … уснул.
Проснулся  от того, что солнце светило мне прямо в лицо, и не просто светило, а жгло. Я вновь плюхнулся в воду, освежился, затем полез в машину посмотреть время. Одиннадцать с копейками. Вот это поспал! Теперь желудок жрать просит. Чипсы с кокой утолили мой голод, но хотелось чего-нибудь горячего – супа или борща…  Ну, да ладно, там перед въездом, кафе у дороги, сейчас выберусь и перекушу.
Когда я выехал на другую сторону озера к соснам, мне показалось, что  что-то не так. Ага, палатки исчезли, машины – тоже. Хм, поуезжали все.  С чего, вдруг?  Машина медленно катится по песчаной дороге, вот, здесь поворот, а там, через метров сорок, уже асфальт и до кафе недалеко.  Вроде больше сорока метров, а где асфальт? Даже щебёнки нет. Странно, заблудился, что ли? Это в двух соснах-то! Я включил навигатор, но, увы, кроме меню, ничего толком не работало. Я остановился, включил просмотр записи регистратора. Да, вот кафе, перед  съездом к лесу и дальше тоже асфальтовая дорога…
Я вылез из машины и стал внимательно осматривать место. Потом опять просмотрел запись регистратора. А, вот кажется оно, это место. Правда, деревья стали помельче. Ну, да – вот здесь сосна здоровущая, а в действительности, она ещё пушистая…  Точно, это она. Странно. Я вылезал из машины и садился в неё вновь, бегал по полянке, разглядывая каждый кустик и деревце, сверяя с изображением на записи…  Удивительно!  Эк меня угораздило!                В конце-концов, мне надоела эта беготня, я сел за руль и поехал, тем более, что, хоть и очень давно, но здесь  бывал. Конечно, никакого кафе мне на пути не попалось, долго пришлось ехать по просёлочной дороге,  зато на трассу я выехал. Вот тут-то и начались мои мытарства!
   Дорога казалась менее широкой и качеством хуже, чем та, по которой я ехал утром. Машин почти не попадалось, а те, которые проезжали навстречу, были просто допотопными… Я нажал кнопку приёмника – только шипение, переключение других кнопок имело тот же результат.  Решил остановиться у обочины, собраться с мыслями и понять, всё-таки – что происходит. Чуть съехав с шоссе, я остановил машину сразу за кустарником, дальше шёл сосновый лес, вылез из салона и уселся на траву.
 Мимо проехал автобус «Турист» львовского автозавода, но данную модель уже давно не выпускают, а этот, как новенький, реставрирован что ли? С противоположной стороны, на серой ленте асфальта, обозначилась машина, идущая навстречу. Теперь  мне уже стало любопытно, что это за машина. Даже какой-то азарт появился. Когда транспорт поравнялся со мной, было весьма удивительно то, что это военный, крытый брезентом  ГАЗ 63, тоже в отличном состоянии. И их, лет 45 назад перестали выпускать! Я почувствовал, как холодок пошёл по спине.  Совсем что-то не так. Эта трасса обычно оживлённая, а тут – раз в час что-нибудь проедет и тишина. Надо дождаться следующей машины и…   Впрочем, что это я, чего ждать? Вернувшись в салон, я включил видеорегистратор на просмотр. Да, вот, стоп кадр, я обгонял «Москвича 412», номерной знак 29-75 ДОХ, фон чёрный. Автобус «пазик» - ТТМ, ЗИЛ130 – КШП…  Господи, да это же автомобили и номера времён моей юности, семидесятых.
Вот здесь меня охватил ужас! Я, кажется, понял, что произошло. Будучи физиком, слушая рассказы или смотря передачи на темы о телепортации, порталах времени, мгновенном перемещении  во                времени, я хоть и допускал подобное теоретически, но с точки зрения практики, скептически относился к  возможности воплощения данных идей на деле. Теперь понятно - за что боролись, на то и напоролись! Мне нужно было время всё осмыслить и решить, что делать дальше.
Тринадцать двадцать, до вечера ещё далеко. Я съехал по просёлку в лес, нашёл подходящую поляну, поставил машину в тень и «разбил лагерь» на неопределённое время, пока не найду выход из создавшейся ситуации.
А ситуация оказалась намного сложнее, чем можно себе представить. Автомобиль, документы, техника, всё это становилось проблемой. Увидя саму машину, номера на ней, документы на неё, водительское удостоверение, цифровую камеру, мобильный телефон, смартфон, ноутбук, минипринтер…, боже мой, меня сочтут шпионом или агентом ЦРУ.  А в Советском Союзе это статья расстрельная. Кроме того, в то время такой техники не было нигде и, её расценили бы, как что-то сверхъестественное, опасное и вредоносное, на меня же таращились бы, как на инопланетянина. Перспективы – незавидные, если не сказать убийственные. Да, ещё я вспомнил, Куйбышев в советское время, был закрытым городом стратегического значения, что ещё более усложняет моё положение. Ка-ра-ул! И как мне выбраться из этого дерьма – без документов, с кучей непонятных предметов, в немыслимой для тех времён одежде (шорты, бейсболка, спортивная майка с символикой Штатов и надписью на английском языке), в машине, которой ещё не существует…   Все вещи: от трусов до автомобиля – иностранного производства, на всём – лейблы производителей!  Так, спокойно, без паники.  Перво-наперво привлечёт к себе внимание машина с её номерными знаками.  Не помню, тогда «шкоды» были или нет. Если были, то полпроблемы  с транспортиной отпадает.  Откуда на периферии могут знать марки заграничных моделей?  Ну «Актавиа» и бог с ней, прочтут – поверят.  А вот с номерами дела обстоят, совсем, ахово. Тогда были семизначные на ч1рном фоне: четыре цифры через тире и три буквы. Сейчас – шестизначные на белом: буква, три цифры, две буквы, да ещё номер региона. Сказать, что номера чешские, потребуют техпаспорт или, что-то навроде этого.  Нет,  не годится. Снять номера и повесить бумажку «транзит».    Какая она должна быть? А кто её знает, и в интернет не залезешь, чтобы посмотреть. Ладно, сделаю наобум, авось проскочит.   Я  включил ноутбук  и  стал  «сочинять» требуемый  документ.  В нём говорилось, что автомобиль  марки «Шкода Октавиа» приобретён мною в  Чехословакии, в городе Прага и направляется транзитом через Москву  в Куйбышев (к моему месту жительства).  Ниже приписал  отметку  первого отдела КГБ (Комитета Государственной Безопасности) о разрешении  на  пользование данным автомобилем,  с проставленным штампом, сделав его чуть смазанным, придумал правдоподобные печати.  Затем,  « нарисовал»  счёт-справку на покупку машины и, наконец,  табличку  со словом  «ТРАНЗИТ», где  написал данные действительного номерного знака. Теперь, всё это надо было распечатать. Господи, хоть бы бумага была! Обычно пачка всегда валяется в багажнике. Но я использую её, как правило, по любому назначению: и завернуть что-нибудь, и костер разжечь, и руки вытереть…  а вдруг, кончилась!  Я полез в багажник, копался довольно долго и уже, совсем отчаялся,  переворошив всё и вывалив  содержимое  на землю.  Нету. Было всё, что угодно, кроме того, что искал: три бутылки кока-колы, четыре пачки печенья, халва, мыло, банка кофе, банка чая, несколько банок пива, несколько больших пачек чипсов, старые джинсы, спиннинг, маленькая сапёрная лопатка, топорик, раскладной стульчик, даже туалетная бумага, чего тогда тоже не было…  Придётся придумывать  другой вариант.  В левом углу оставался лишь чемоданчик с инструментом.  Но в нём, навряд ли, будет то, что я ищу. Тупо тянусь к нему – уж проверять, так всё подряд.  Я, наверное, никогда так не радовался, как в этот раз.  Под чемоданчиком лежали  тоненькой стопочкой десятка два листков. Вот оно!  Я распечатал «документы», поставил требуемые подписи  и был очень доволен.  Единственно, что ставило меня в тупик, так это дата, которую следовало поставить на «документе». Я не знаю, какой нынче год. Число и месяц могут совпадать со временем моим, а вот год…  Ну, три недели назад, допустим, я выехал из Праги, число понятно какое поставить…  Для года я оставил пустое место, написав только 197… Узнаю – допишу. Лишь бы не остановили не вовремя.
Теперь осталось продумать план действий.  Куда, как и когда ехать.
В  Казань или Куйбышев? По логике моих документов – Прага-Варшава-Москва-Казань-Куйбышев. Но, что мне делать в Куйбышеве? В семидесятых я учился и жил в Казани, попутно в Горьком (Нижний Новгород), иногда в Москве. В Куйбышеве бывал наездами у матери, хоть и довольно часто, но мне там просто нечего было делать. Да, собственно, коль уж я собрался в Казань, то туда мне и дорога. Касательно вопроса, как ехать…  По той дороге, что я собирался – не получится.  На Сорочьих Горах тогда не было моста, только паромная переправа, а мне с моей машиной лучше не светиться на пароме, будет слишком много любопытства, расспросов и разглядывания. Значит, ехать через Ульяновск, а это крюк и большой к тому же.  Километров сто лишних получается. Да и  бензин беречь надо, 95 тогда, фактически не было, а 93 - не знаю, совпадает ли по качеству, а точнее по характеристикам с современным. Вывод – ехать через Ульяновск, естественно – ночью.   
            Когда решение принято, как-то сразу легче становится и тут же, вновь просыпается чувство голода. Пиво оказалось очень кстати, сильно ободрило и прибавило оптимизма. Я хрустел чипсами, запивая их пенным, и радовался, что всё сделал как надо и, что есть чем перекусить. До вечера надо было чем-то себя занять. Я сел за руль и вернулся на озеро, лезть в кусты на ту сторону не стал, всё равно, народу – никого. Я расстелил на траве одеяло, воткнул в приёмник флэшку с музыкой и лёг, растянувшись, в надежде поспать. Не тут-то было! Музыка, конечно, немного расслабила, однако, ненадолго. Какие-то не совсем оформившиеся мысли пролетали в голове, сменялись такими же, размытыми картинками-образами…
Потом они оформились в теорию, объясняющую: что со мной произошло и как. И эта теория во многом идёт вразрез с тем, что я изучал, над чем работал, что соответствовало законам физики…  Я наглядно представил себе картину произошедшего с точки зрения внутреннего развития процессов. Каждая вещь, каждый живой организм в своём развитии от мгновения к мгновению движется по спирали. Скорее всего, спираль эта замкнутая, и каждая её точка существует всегда. Значит, любой предмет или живой организм представлен каждым мгновением, от появления до исчезновения на ней и каждая условная точка доступна в любой момент. А это означает, ни больше - ни меньше, как то, что времени  не существует: ни с физической точки зрения, ни, тем более, с математической. Но, если нет времени, то есть возможность попасть в любую из точек. Хотя для этого, вероятно, необходимы определённые условия.
К примеру, возьмём пружину  произвольной длины, для наглядности не замкнутую и она будет воплощать  период существования какого-либо предмета или жизнь живого организма. По всей длине пружины проставим точки -  столько, сколько их на ней уместится. Все точки существуют одновременно. Иными словами, если имеем ввиду жизнь, то первая точка символизирует  рождение, последняя – смерть, все точки, расположенные между этими двумя – мгновения жизни. Если взять любую точку на спирали и условно провести прямую вверх и вниз, получится прямая равная высоте спирали, которая будет охватывать столько точек-мгновений, сколько витков у спирали. Предположим, что можно перемещаться по такой прямой, проведённой из точки нынешнего  положения…   Хотя, возможно, перемещение происходит и иначе. Но, что должно произойти, чтобы стало возможным перемещение? На этом, осенившая меня идея иссякла… 
  Под музыку, полудрёма, полуявь вновь стали сменять  друг друга; как раз пел Хулио Иглезиас…  И, вдруг, в голову пришла совершенно отрезвляющая мысль, вернее, вопрос – где брать деньги? Пару тысяч  в кармане – это не деньги для нынешней ситуации, зелёненькие бумажки – по 100 долларов, так, если их увидят – меня сразу посадят, как валютчика ( в СССР законом было запрещено хождение валюты), банковская карта – филькина грамота, так как  в те времена мало кто знал, что это такое, а в нашей стране и вовсе не было. Иглезиас пел «Ностальжи», я же был в состоянии ностальжи совершенно другого плана. В конце концов, меня так всё это напрягло, что я плюнул и сказал себе – будь, что будет. Нечего заранее заморачиваться, терзаться, искать несуществующие решения. Надо проще – жить сегодняшним, будет день - будет пища. И все дела! Возникнет проблема, походу – решу. О, чудо! Спокойствие, дикое, даже первобытное спокойствие, после этого овладело мной. Да так овладело, что я заснул.
Проснулся в девять вечера.
Надо ехать. Как только стемнело, я сменил шорты на джинсы, снял майку,  облачился в рубашку, закатав у неё рукава, и тронулся в путь. Погода стояла прекрасная, температура – градусов 17-18, даже кондиционер включать не надо, приятный прохладный ветерок обдувает салон через открытые окна, воздух чист и свеж, напоённый ночными запахами трав, словом, ехать – одно удовольствие. Редкие встречные машины, ни одного полицейского ( а по тем временам милицейского) поста, редки гаишные будки – и те пустые в ночи… Словом – не дорога, а песня! Ехал я быстро, чтобы добраться до места затемно. В Казань въезжал перед рассветом, ещё было темно, на горизонте едва светало.
Вот и Дербышки, ага, здесь поворот на улицу Липатова, ещё немного и я – на месте. Подъезжаю к пятиэтажке, заруливаю за дом и паркуюсь между гаражами и огромным вязом, так, чтобы машина не бросалась в глаза, случайно забредшим прохожим.
Странное дело, оказывается, память восстанавливает всё до мельчайших деталей без всякого напряжения, как будто я был здесь вчера. Теперь придётся ждать, хотя бы, до семи-восьми часов утра. Я откинул спинку сидения и,  полулёжа,  принялся обдумывать дальнейшие действия…
    Проснулся от  странного чувства, что кто-то смотрит на меня. С моей стороны стоял пацан, лет двенадцати, он гладил рукой боковое зеркало, одновременно, стараясь следить за мной – видать на всякий случай, опасаясь моей реакции на его любопытство. Я тут же прикрыл глаза и сквозь щёлочку век стал наблюдать за ним. Он провёл пальцем по полосе поворотных сигналов на зеркале, потом подвинулся ближе и через окно стал рассматривать приборную доску…  Окно было приоткрыто и я тихо, не открывая глаз, так, чтобы не спугнуть мальца спрашиваю – Нравится?
Он вздрогнул, но не отошёл, а внимательно уставился на меня, тут уж я совсем открыл глаза и улыбнулся, а он ответил – Ещё бы! А что это за машина?
-Чешская, «Шкода», - буднично ответил я.
- Такой  никогда не видел, - подвёл он итог.
- Конечно, это новая модель, таких ещё в нашей стране почти и нету,- постарался  я объяснить.
Минут пятнадцать я ему рассказывал о новой для него машине, его звали Дамир и, оказалось, он знает дядю Юру Сорокина, моего сокурсника по университету.

- Дамир, а в каком классе учишься?
- В четвёртый перешёл.
- Отличник?
- Нет, у меня две четвёрки: по русскому и арифметике.
- А какой год сейчас, знаешь? – я спросил, и поймал себя на том, что сам, как плохой школьник, в напряжении жду ответа, вдруг он не знает.
- Тысяча девятьсот семьдесят седьмой, - даже не запнувшись, отчеканил мальчишка. Я облегчённо выдохнул, теперь, хоть знаю куда попал.
- Слушай, сходи позови дядю Юру, скажи, там его ждёт дядя Ваня. Мальчишка убежал. План действий у меня рождался по ходу обстоятельств и, мне это уже начинало нравиться.
Через некоторое время я увидел Юрку Сорокина, идущего в сопровождении Дамира. Как-то надо ему представиться, ведь я Иван через тридцать шесть лет…  Он сейчас на пятом курсе. Ему 22 года, а мне, увы, не столько.
- Вы просили меня позвать? – он внимательно смотрел на меня, словно силясь угадать, кто я.
- Да, я Иван Андреевич, ты вряд ли знаешь меня, я дядя Вани Серова.
-  Дамир, иди. Тебя, наверное, мама заждалась, - обратился он к пацану и, повернувшись вновь ко мне, протянул, - А-а Ванька-то в Москве сейчас, перед защитой поехал в Ленинке посидеть…
-  Знаю, он мне говорил - поспешил я заверить его, - я же, по делам приехал в Казань. Если можно, у тебя гараж пустой, на время машину мою туда поставить. Сам понимаешь, она новая, необычная, на улице как-то несподручно…
- А-а, ну это, конечно, сейчас за ключом сгоняю, вон мой гараж… - и он торопливо ретировался.
С Юркой мы были друзья по «сваре» и «преферансу», в паре играли. Каждую осень, после возвращения с летних шабашек, студенты ВУЗов были при деньгах и начинались межвузовские игры. От каждого ВУЗа поочерёдно играли две пары на смену. Играли на время, по четыре часа, пока одни играют другие спят…  И так – двое или трое суток, до выявления команды единственного полного победителя. Выигравшая пара обязана была отдать побеждённым червонец, после чего те не имели права больше ни с кем играть, даже если бы у них появились деньги. Юрка в игре – великолепный напарник. Мы оба учились на физфаке, правда,  на разных кафедрах.
А, вот и он, принёс ключ от гаража. Мы частенько здесь сиживали, спорили, пили пиво, обсуждали свои студенческие идеи… Гараж Юрке достался от деда, когда мы учились на первом курсе, там ещё стояла «Победа». Потом дед её продал, а сам был направлен работать на Байконур. Вот гараж и служил нам чем-то, вроде клуба.
Юрка уже раскрыл ворота, я сел в машину и загнал её внутрь.
-А вам остановиться есть где? – поинтересовался Юрка, едва я вышел из гаража. Вопрос застал меня врасплох, если честно. Сейчас бы, вряд ли студенту пришло в голову озабочиваться о чьём-то дядьке, приехавшем в командировку. Но он не стал ждать ответа, а просто сказал, - Если что, квартира 16, ключ под ковриком, когда я не дома. Ну, ладно, я побежал, мне к куратору сегодня. А ключ от гаража с собой берите. До встречи.
Я вернулся в гараж, открыл бардачок и вытащил всё содержимое на сидение.  Потом,  стал доставать из всех карманов чехлов всё, что в них было, итог: пять пачек сигарет «Kent», пакетик конфет, две газовых «зимних» зажигалки, три шариковых очень изящных красивых ручки, солнечные фирменные очки, упаковка из 10 пачек жвачки «Dirol», светодиодный большой фонарик,  крем после бритья «Нивея», портативная бритва, работающая с подзарядкой от прикуривателя, складной немецкий нож, парфюмерная вода «One man Show», пара нераспакованных «вонючек» для салона машины с очень приятным терпким запахом. Я сгрёб всё в пакет и бросил его на заднее сидение.
Что мне делать? Как вернуться обратно и возможно ли это?  И, пока я здесь  -  как-то, где-то и на что-то надо жить. Не духом же святым питаться.  А сейчас - в разведку, вспомним молодость...  Я рассовал по карманам самое необходимое, а это сигареты, зажигалка, несколько конфет, закрыл гараж и пошел на остановку дизеля. В семидесятых  из Дербышек в центр Казани можно было добраться или городским автобусом, или дизельным поездом, заменяющим электричку (там не было электрифицированной дороги). Без денег реально было доехать поездом, да и быстрее, всего минут двадцать.            

Билета, естественно, брать было не на что, я  ждал поезда, прохаживаясь взад-вперёд по платформе. Кучка студентов оккупировала одну из лавок, вокруг которой лежали рюкзаки, котелки и палатки в чехлах. Ребята и девчонки сидели на лавке и пели под гитару: «А всё-таки жаль, что кончилось лето, кончилось лето. И нехотя листья летят, сорваны ветром…» И такое щемящее чувство наполнило душу, такое сожаление о том, что я не с ними, что я не их сверстник…  А ведь эту песню я тоже пел когда-то. Я подошёл, дождался, когда они закончили петь и спросил: «Можно мне попробовать?» Длинноволосый парень, молча, протянул  гитару, хорошую концертную гитару, полированную, что по тем временам было роскошью и невероятной ценностью. Я сделал испанский проигрыш и как-то, сами собой, пальцы заиграли битловскую «Yesterday».  Я запел: «Yesterday, all my troubles seemed so far away», они подхватили и наши голоса не очень громко, но стройно полились над перроном, привлекая внимание окружающих. И вдруг,  я   чувствую, я – это они, с ними, такой же,  как они, в этом времени, в этом городе, студент казанского университета, физфака, кафедры теории относительности… 
   Вдали показался состав красных вагончиков, который громким гудком оповещал о своём приближении. Пассажиры, в большинстве своём студенты, потянулись к краю платформы, поезд, издавая характерный визжащий звук тормозов, замедляя ход, остановился, и вся публика очень быстро перекочевала в вагоны.
   
п р о д о л ж е н и е  с л е д у е т