Чемодан пандоры-1

глава1.
Закрытый городок. Оплот прошлого. Крошки социализма. Часы на штольне. Площадь промыта синтетическим моющим средством. В середине олицетворение огромного памятника В. И. Ленину. По периметру высажены огромные голубые ели и приживаются две африканские пальмы. Периметр замыкают с правой стороны огромное здание в стиле ампир постсоветского ренесанса с парадным крыльцом отшлифованных базальтовых плит. Сталинский стиль в сочетании с ленинградской линией и широтой Петровских слобод витает преломляясь в элементах лепнины и прямодушия угловатости военного коммунизма. Приезжего резво сшибает какая то особенная особенность городка, глаза встревожено ищут некогда марширующие полки из красногвардейцев и революционных матросов и цыган вечно галдящих на вокзалах и вечно лузгающих семечки приезжих крестьян в сочетании чёрно серой массы рабочих. Ничего того нет, время далеко шагнуло в освоении прогресса тому подтверждение огромное здание - Ленинградского копия театра оперы и балета будто по мановению палочки перенесённое в дальнюю сторонку российской глубинки. Этого быть не может, это что за насмешка какая. В цивильных шикарно выстроенных зданиях в сочетании той же лепнины с соблюдением того же ленинградского стиля и зодчих и градостроителей чувствуется железная воля вождя партии и правительства. Если так выглядел бы каждый городок необъятной России не нужно было строить коммунизм. На прилавках ломится от изобилия и глаза округляются из орбит от ассортимента которого нигде, никогда не видал. И чего только не видишь на них и птичье молочко и мишка на севере и колбасы и ветчина и Докторская и брюлики Бабаевского лотка и печенье и мармелад и шоколад и ливерная колбаса- свежак с потрошками и требухой живота. Ий эх дух захватывает, не хочется даже выходить из уютного помещения ставшего на миг, на минуту, таким родным и близким. Робко озираясь по сторонам подобно пришлому варнаку или залётному челдону крадучись бочком протискиваюсь к заветной стойке буфета и едва слышно с робкой соринкой в надломленном голоске пищу не смея поднять ошеломлённые глазоньки в одной лишь просьбе оказать мне услугу обратить внимание и соблаговолить подать обычное пиво Жигулёвского разливу с парочкой подрумяненных пирожков с капустой. Съежившись смотрю на блестящие пуговицы мертодетеля, который примечаю снисходительно смотрит на всю мою оробевшую фигуру, он так схож с огромным, во весь рост, нет в четыре, в пять раз больше человеческого роста грозного Сталина при параде и регалиях и мундире. И сапоги блестящие, начищенные до неимоверного блеску бросают яркие отражения бликующих с офит от горевших днем почему почему то бра и огромной люстры давят величием и значимостью, хочется одно-спрятаться в какую либо нишу или незаметно скрытся за огромную в шесть метров багровую штору с тяжелыми плетёнными кисиями и стоять там молча чтобы не заметно не выдать себя и своего как сейчас выражаются Я. И чтобы забыли меня отошли не смотрели с так вот снисходительно ласковым административно- территориальным взором.

Виктор Перфилов 19.06.2017г.