Безысходность

     БЕЗЫСХОДНОСТЬ

Ветер харю полощет мне в луже
Сквозь разорванный неба сатин,
Уж давно никому я не нужен,
Уж давно я остался один.

Прохоря я надену и шкары,
Клифт (*) враспашку и мятый берет
И пойду под бренчанье гитары
Покурить в городской туалет.

Соберется вся наша компашка,
Будет фляга по кругу ходить,
И соседка, хромая Наташка,
Чиркнув спичкой, мне даст прикурить.

-Эх, Наташка, патлатая падла,
Наплевать на твои фортеля!
От тебя ничего мне не надо,
Как тебя еще носит земля?

А за стенкой, взрывая петарды,
Плачет басом задрыга-февраль.
Надоели и бабы и карты,
И кончать это все - не пора ль?

Ведь в прокуренном том туалете
Ничего мне от жизни не ждать,
"Потому что на пьяной планете
Родила меня пьяная мать".

(*) – прохорями на фене называется обувь (любая),шкары - это брюки, ну а клифт – понятно. «Лучше в клифту казенном на лесоповале, чем в костюмчике у Фокса на пере». («Место встречи изменить нельзя»).

     Мой друг, проживающий нынче в Земле Обетованной, сочинил на это свою пародию. Она получилась ярче и пронзительнее того, что было спародировано. Поэтому с его позволения приведу и её тоже.

Почему я хожу непобритый,
Отчего поднимается грусть?
Ветер в харю плюется открыто,
Утираться не буду я, пусть.

Почему затуманились окна?
Отчего запотели очки?
На бегу доедаю волокна,
В кулачишке зажав пятачки.

Отчего содрогаются стекла
И трамваи зачем дребезжат?
Вся душа, как одежда, промокла
И в ушах обвиненья жужжат.

В темноте я бреду неуклюже,
Оправдания робко твержу,
То пальто извозюкаю в луже,
А то мордою в ней полежу.

Потекли ручейки от сугроба,
Сладострастно асфальт теребя.
Часовым я стою, как у гроба,
Ненавидя себя и любя.

Круто грязь замесив сапогами
Лужи яростно в брызги круша,
Потихоньку хожу я кругами,
Пробираюсь бочком, не дыша.
.
Подхожу я к родному заводу,
В проходной пальцем кнопку давлю
И бросаюсь в вертушку, как в воду,
Взгляд охранницы строгий ловлю.

А она с безучастною миной
Подает мне мой хмурый портрет.
Разглядел я в окошке кабины
На заду у нее пистолет.

Прохожу и сажусь. Стол не новый,
Пожелтелым покрытый стеклом,
Взгляд начальника слишком суровый
И приборный щиток над столом.

До обеда копаюсь в бумажках,
Как египетский жук-скарабей,
Что-то есть в моих милых замашках
От чернильных и книжных червей.

Без звонка, по велению зова
Надеваю пальто на бегу,
Будто в здании грязной столовой
Я найти свое счастье могу.

И опять безысходная скука
И неравная битва со сном.
Разве ж это, скажите, наука?
Лучше водку хлестать за углом.

А потом от финальной сирены
Три часа остается до сна
На просторах семейной арены,
Где свободно бушует жена.
…………………………
Отчего я все чаще немею?
Почему я живу кое-как?
Не могу, не умею, не смею
С этой жизнью покончить никак…