Второй шанс

Я подошёл к нему близко, так что почти уловил его дыхание - смесь крепкого табака и алкоголя, чтобы спросить - что происходит?

Меня трясло, как осенний лист на ветру. Не успел я открыть рта, как в скулу мне прилетел смачный удар кулаком. Гадкая ухмылка скривила бородатую "физию", в стёклах тёмных очков отразился мой растерянный вид, и я схватился ладонью за лицо.

Второй удар не успел достичь цели, я сумел увернуться и сунуть ему "куда надо", надеясь, что попаду в нос или глаз. Судя по тому, что рука заныла от боли, я попал в костистый нос.

Он взревел, как марал во время брачного гона.
 
Дальше память подводит меня, но я помню, как в два прыжка "доскакал" до машины, открыл бардачок, нащупал в темноте маленького пространства с перегоревшей лампочкой гладкость металлического предмета...

Я не помню, как снял его с предохранителя, передёрнул затвор и оказался рядом с этим кожаным на мотоцикле. Вернее это он оказался рядом со мной на своём мощном байке.

Когда тебя вбивают в дверь твоей машины со всей дури полутонная махина, ты бьёшься головой о железо и наверняка должен отключиться, но я почему-то не смог. Зато я смог каким-то чудом поймать спину этого му...а на прицел и спустить курок своего "Малыша"...

А потом я резко устал, словно выполнил какую-то величайшую миссию на земле. Свою последнюю миссию.

Заморосил дождь, сначала слабенький, ленивый, он набрал силу и превратился в настоящий ливень. На месте происшествия народу почти не было, если не считать "скорую" и следовательскую бригаду. Тело мотоциклиста, накрытое чем-то светлым, лежало на мокром асфальте, недалеко валялся перевёрнутый байк.

В скорой умирал седой, немолодой мужчина. Перелом костей свода черепа почему-то считается несовместимым с жизнью. Оставались считанные секунды до смерти, взвыла сирена "скорой" и по проспекту, в надежде на чудо, понеслась белая машина с красной полосой. Но чуду случиться было не суждено. Умирающий вздохнул судорожно и скончался.

***

В сумеречном безлюдном пространстве оказались двое, в серых мешковатых балахонах из какой-то, несмотря на неказистость, безумно приятной телу ткани. Вокруг была странная пустота - казалось, она наполнена чем-то не поддающимся описанию.
Они, эти двое, были спокойны, даже благостны и умиротворены, как бывают умиротворены попарившиеся старики в бане.

Разговор шёл о каких-то незначительных мелочах. И вдруг один, помощнее фактурой, с длинными волосами и бородкой перестал улыбаться и сказал с неожиданной тоской
- Меня Машка дома ждёт... Теперь не дождётся.

Второй промолчал. Тот, который с бородкой, понизил голос до шёпота и спросил
- Ты чё, батя, полез-то, вообще?

"Батя" поморщился.
- Ты меня, друг, толканул в больное плечо и даже не извинился, а у меня на руках подарок был жене на юбилей - мастеру заказывал, не удержал в руках, вдребезги разлетелся.
Оба замолчали.

Бородач произнёс
- Извини, не заметил. Выпил слегка, в семье проблемы. А пистолет-то у тебя откуда? Бандитствуешь?

Тот пожал плечами
- Пистолет наградной, мне его сам министр обороны Грачёв вручал в своё время, вожу с собой на всякий пожарный случай.

- Ну прости, што ль, не заметил ни тебя, ни подарка твоего. Целый день докапываются все, кому не лень, вот и психанул сгоряча.

И с сарказмом добавил - Но ты-то стрелок! Метко,  в самое яблочко. А Машка-то да, реветь будет, беременная она у меня, на девятом месяце. Живём уже десятый год, вот только сейчас выносила наконец, всё выкидыш за выкидышем.

- А у меня внучка должна родиться, а я не увижу, жаль...
- А у меня сын!

Пустота как-то поплотнела, сгустилась и вдруг разверзлась неким окном неправильной формы, откуда полились слова, почти осязаемые, материальные; они плыли в слоях окружающей атмосферы и обвивались вокруг людей в балахонах.

- Дурни, вы, дурни! - слова тяжелели, наливались свинцом, делали спиралевидный финт и, посветлев, исчезали в недрах пространства.

- Бараны вы упёртые, когда же вы научитесь владеть своими эмоциями? Ступайте прочь обратно, чтоб духу вашего здесь не было!

***

В маленьком магазине при бензоколонке продавец скучал и от нечего делать читал рекламный журнальчик. Народу не было, если не считать невысокого седого мужчину, который заскочив купить водички, зачем-то остановился перед выходом и вынул из поясной сумки маленького фарфорового ангела, видимо, полюбоваться в который раз на светУ.
В этот момент вошел огромного роста детина, в коже с головы до ног, и купил пачку сигарет. Человек был слегка нетрезв, на выходе его качнуло, и он толкнул седовласого.
Тот от неожиданности не удержал в руках ангела, но бородач вовремя перехватил статуэтку своей мощной рукой и, усмехнувшись, поднёс её на раскрытой ладони, как на подносе.
- Прости, батя, не хотел, штормит меня сегодня...