Собака

Лида поморщилась, и надо же было прийти к бабке вдвоем. Алла хотя и была ее хорошей знакомой, но склонность ее к сплетням была известна. И на правах «опытной посетительницы» подобных мероприятий, та даже не задавалась вопросом: уместно ли ее пребывание здесь, во время сеанса. Алла вела себя бесцеремонно, постоянно встревала в разговор, хотя вопросы «бабки», женщины средних лет обычной внешности, адресовались клиентке, то есть, Лиде.

Процедура была простой: Лида должна была лечь на диван и постараться расслабиться. А бабка, закрыв Лиде лицо черным ситцевым платком, выливала воск с зажженной свечи на небольшую миску с водой. При этом она тихо шептала себе что-то под нос, слова разобрать было невозможно. Даже язык не угадывался. Бабка была из русских немцев, потомки ее пришли в Россию с юга Германии. Но это было понятно заранее, нижненемецкие русские немцы («платты» от Plattdeutsche) отрицательно относились к подобным занятиям. Лиде же достаточно было увидеть эту женщину, - в принципе, уже хватило бы просто увидеть ее комнату, - чтобы определить ее «национальную» принадлежность.

Алла расхвалила бабку донельзя, и теперь Лида была в полной власти знахарки. Она чувствовала, как что-то типа невидимых нитей, как сыр с пиццы, вытягивается из ее головы. Ощущение было очень реальным, но страха не было.

Потом уже без платка, сидя на диване, она ждала результатов этой процедуры. Бабка показала блюдце с застывшим воском: по краям были какие-то пузырьки и легкие бугорки, а в центре – очертания какого-то животного. «Собака», - определила бабка. Потом было еще два выливания. Лида с Аллой были разочарованы. Сенсации не произошло. Алла спросила с плохо скрываемой надеждой: «Может, ты кого-то обзываешь, ну просто, называешь собакой?». Но Лида и сама не знала, что делать с полученной информацией. Не было у нее ничего с собаками. В детстве только был рыжий и патлатый дворняга Джек, которого, уже больного и слепого, пристрелил потом отец.

Кроме увлечения сверхъестественным, Лида любила скандинавскую ходьбу. Она с удовольствием ходила по полевым дорогам, иногда по десять километров в день. Таких любителей здесь было предостаточно. Но больше всего было собаководов. Так же, как и собаки, хозяева их были разными. Лида ценила вежливость и хорошие манеры. Вежливый хозяин, наклонившись или присев, придерживал свою собаку, стараясь отвлечь ее от прохожего, либо просто отзывал собаку к себе и следил за ее поведением. Лида с признательностью благодарила их за это. Но были и другие, которые видя, что их собака как угорелая несется на прохожих, ничего не предпринимали. С такими у нее случались стычки.

И вот опять такой хозяин с собакой. Пес стремительно летел на нее. Вдруг где-то в пяти - шести шагах от нее, как будто наткнувшись на незримую стену, он встал как вкопанный. Лида озадаченно смотрела на животное, в голове мелькнула странная мысль: «Не бойся, я тебе ничего не сделаю».
Собака, словно очнувшись из транса, медленно, большим кругом, обошла Лиду.

Это было ключевым событием, проблем с собаками на поводке или без поводка у нее больше не было. Хотя хорошие манеры их хозяев она ценила и дальше. А история с выливанием, потрясшая ее материалистическое миропонимание, запомнится на всю жизнь.


Примеч.автора: В сибирской деревне жили немцы, которые делились на две этнические группы: предки одних были жителями юга Германии, а других – жителями севера. Они разговаривали на различных диалектах, имели разное вероисповедание и совершенно противоположный менталитет. Это различие не исчезло и при возвращении на историческую Родину.