Шершень

В девяностых годах держал я пасеку. С напарником своим, Серёжкой Калгановым, выехали мы однажды в лес, между Коршевом и Шишовкой, встали под горой Крученихой. А примерно через неделю появились у нас соседи. Приехала еще одна пасека. Разместились они от нас примерно за километр, также в лесу. Целое хозяйство, ульев примерно двести. Хозяина ее мы почти не видели. Жил с ней наемный пчеловод, Пётр Васильевич. Лет ему было под девяносто. И несмотря на свои годы, сохранил он полную ясность рассудка, острое зрение и был довольно шустрым. Голова лысая, как колено, лишь покрытая каким-то младенческим пухом, лицо без единой морщинки, и полный рот зубов. Этакий старичок-боровичок. Был он сторонником лечения пчелиным ядом. Знал точки, на которые надо сажать пчел для укуса и утверждал, что своим здоровьем и долголетием он обязан исключительно пчелам. Я с ним полностью согласен. Но это уже другая тема.
С ним я дружил. Многим интересным он со мной делился. И вот, однажды, пришел я к нему в гости, на пасеку. Я сижу за столом, он лежит на топчане. Общаемся. И тут, в его будку залетает шершень и начинает кружить под потолком.
Представьте себе огромную, примерно пяти сантиметров, осу, с оранжево-черными полосами, бронированную как танк. Это и будет шершень. Он не собирает мед. Предпочитает охотится на пчел, пожирая их вместе с собранным урожаем. Этакий, настоящий пчелиный тигр. Прячется где-нибудь в кустах и бросается на добычу из засады. Колония шершней может нанести ощутимый вред пасеке. Ведь в сутки он пожирает до пятидесяти пчел. Убить его трудно, хорошо защищен хитиновым панцирем. Зато сам кусается - мама не горюй! У людей от его яда сердечные приступы бывали.
И вот, такой монстр залетел в пасечный домик. Петр Васильевич увидал его и заохал:
- Ох, Андрюшка, убей ты его, ирода!
Схватил я газету, скатал в трубку и начал охоту. Дик мой, здоровый кобель восточноевропейской овчарки, сразу понял, к чему дело идет, и тут же свалил наружу. Размахнулся я и как треснул полосатого по спине. Но, он бронированный, вывернулся из-под газеты и с возмущенным гудением взмыл под потолок. Оттуда он внимательно осмотрелся, определил главного подстрекателя, спикировал Петру Васильевичу на лысину и от души приложил к нему сантиметровое жало. Прямо в темя. После чего, с довольным жужжанием вылетел в дверь.
На деда было страшно смотреть. Лысина обрела качественно-бурачный цвет. Сам он сел на топчане, обхватил голову сизыми, старческими ладонями и раскачивался из стороны в сторону. Из зажмуренных глаз брызнули крупные слезы. Несколько минут он ловил ртом воздух, но не мог произнести ни слова. Наконец, задыхаясь, он выдавил:
- Ну... ну!... Ну.. и хорош!!!
Он был счастлив. Такого мощного укуса, Петр Васильевич не получал уже давно. Чуть позже, он смочил пострадавшую лысину водкой, саму бутылку мы распили и старичок совсем засветился от счастья. Пчелотерапия!!!
Сначала больно, зато, потом - ХОРОШО!!!