История одной стрижки

Мага  сидел на табурете и самозабвенно  рыдал. Он готовился к самому ужасному – к стрижке. Всю неделю Мага как мог отодвигал это крайне неприятное для него событие и имитировал бурную занятость: то ему срочно надо поесть, то  поиграть, то помыть  руки. Что говорить, в пять лет Мага уже  знал толк в отговорках. Но бабушка была  опытней в житейских  вопросах и таки нашла время и место, чтобы наконец – то подстричь своего заросшего внука.
- Бабуляяяя! ААААААА! Бабулечкааа! Я хочу спать! У меня болит голова.  Я хочу встать и мне нечем дышать!
 Мага горлопанил, попутно отслеживая бабушкину реакцию. Но бабушка была занята другим интересным делом – она искала ножницы. Несколько минут назад она уже соорудила на Маге пелерину из своего старого  фартука. Наконец – то ножницы были найдены, заботливо спрятанные мелким проказником в шкафу под стопкой белья.  Светопреставление началось: Мага орал во всю глотку, бабушка методично стригла, повторяя: 
- Не вертись, а то уши каплоухие отрежу.
- Бабуляяяя! Мне больно!
- Что болит? Волосы, да?
- Дааааа!
- Ничего, потерпишь. Ты должен выглядеть как мальчик, а не как девочка.
- Я мальчик. – Мага успевал и рыдать, и возражать бабушке.
- С такими длинными волосами ты – девочка.
Бабуля была непреклонна. Никакие мольбы и уговоры на неё не действовали. Внук должен быть подстрижен. И никаких гвоздей.
В коридор, на время превратившийся в парикмахерскую,  вбежала кошка  Додя.  Она с улицы услышала вопли своего подопечного и материнский инстинкт погнал её на помощь приёмышу. Додя  не имела своих котят и всю свою кошачью любовь  посвятила Маге. Вернее, котята у неё появлялись, но близкое соседство с куницей не оставляло им никаких шансов на жизнь. Поэтому Додя опекала и оберегала  Магу насколько позволяли её кошачьи возможности. Приносила Маге мышей, когда живых, когда уже придушенных, клала их у двери  и мурлыканьем звала своего любимчика  на пир.
Сейчас Доде было не до любезностей. Её приёмыш был в опасности, ему вырывали шерсть, а это больно! Додя в панике заметалась по коридору, потом видя неэффективность этого метода, применила другую тактику: уселась, уставилась на бабушку и громко протяжно замяукала. Мага перестал рыдать, а бабушка -  стричь.  Похоже, кошка только и ждала этого момента. Она прыгнула, в прыжке пытаясь выбить из бабушкиных рук ножницы.
Это ей не удалось, но обстановку точно разрядило. Мага перестал горланить, и, забыв о «больных» волосах, засмеялся. Смех у Маги был крайне заразительный, поэтому бабушка тоже не удержалась и хохотала вместе с внуком. Если бы  кошки умели смеяться, то Додя  тоже  присоединилась бы к весёлой компании.
Бабушка  достригала уже успокоившегося внука, а Додя в сторонке пристально  следила, готовая в секунду бросится на защиту, если Маге снова будет грозить опасность от этих двух клацающих железных зубов в бабушкиных руках. Удостоверившись в благополучном исходе дела, Додя гордо удалилась  по своим кошачьим делам.