Соловей и император. Вместо предисловия

«Стыдно признаться, но я не знаю кто такой Образцов.
Он фотограф ?»
Из интернет-форума


...Он родился в Российской империи, жил в Советском союзе, умер в Российской Федерации. Много путешествовал, побывал почти во всех странах мира, его книги напечатаны на всех основных языках. От английского до китайского. Был награжден несколькими государственными премиями и более десятком различных правительственных наград. Но чаще всех надевал одну - орден Улыбки.
Удивительно, но никто не знал одного и того же Сергея Образцова. Будто это было множество совершенно разных, непохожих друг на друга людей. Для кого-то Образцов - строгий, иногда беспощадный Хозяин театра, для кого-то – главный московский голубятник, выдающийся актер и режиссер, для кого-то избалованный советской властью капризный старик - «ЭСВЭ», для кого-то – добрый, душевный гений, коллекционер и жизнелюб…
У меня тоже есть свой Образцов, — уже очень пожилой, даже уставший. То ли философ, то ли ребенок… Когда он проходил по длинному театральному коридору мимо моего кабинета завлита, обычно стучался и просил зайти.
На дворе зима «перестроечного» 1991 года. В углу рабочего кабинета - массивный бронзовый бюст Ленина повернут лицом в угол.
— Сергей Владимирович, зачем Вы Ленина в угол поставили?
— Большевики меня обманули. Обещали, что будет коммунизм, а посмотрите, что вокруг творится…
И, без паузы
- Нужно ставить спектакль о любви – «Ромео и Джульетта». Найдите хорошего художника.
— А что это будет за спектакль?
— Кукольный спектакль…
— И с какими куклами?
— Марионеток я не люблю, петрушками Шекспира не сыграешь, значит, - тростевыми…
- Интересно, Сергей Владимирович, каким будет театр в XXI веке?
- В XXI веке театра не будет.
- А что же будет?
- Зрелище. Зрелище будет…
— Сергей Владимирович, пора открыть при театре курс режиссеров. Вам нужен помощник, будущий приемник «образцовских» традиций, школы…
— Не нужно нам никаких приемников и никакого курса не нужно!
-???
— Умру я – умрет и мой театр. Придет другой режиссер и создаст другой. Свой театр. И учить никого не нужно. Я никогда не учился на режиссера и Станиславский не учился, и мой друг Михоэлс тоже. И Качалов не учился на актера, а Шаляпин – на певца. А вот наш режиссер N – учился, но хорошим режиссером не стал и никогда им не станет. Не нужно нам никакого курса. Талантливые люди всему научатся здесь, в театре…
Он всю жизнь собирал, будто коллекционировал, талантливых людей. Не обращал внимания на то, есть у нового сотрудника диплом или его нет, молод он, или стар, какой он национальности и вероисповедания. Образцов любил и собирал таланты. Любые – артистические, художественные, технические, музыкальные, литературные, житейские. А образование давал собственное.  Высшее образцовское.
Свой театр он собрал, как опытный дирижер оркестрантов. От каждого ждал особого «звучания», умения играть в ансамбле, знал, что когда-то у каждого будет «сольная партия». Коллекция составилась знатная: С. Самодур, Е. Синельникова, Е. Сперанский, Б. Тузлуков, В. Андриевич, З. Гердт, Н. Солнцев, А. Федотов, Л. Шпет, В.Гарбузов. Каждое это имя в искусстве играющих кукол стало легендой: в актерстве, режиссуре, сценографии, конструировании кукол, театроведении…
Коллекционировал и удивительные предметы: картины, куклы, книги, маски, вышивки, игрушки, сувениры, безделушки.
Как-то через много лет после кончины Сергея Владимировича, во время экскурсии небольшой группы детей – учащихся элитной частной школы по уже мемориальной трехкомнатно квартире С.В. Образцова в Глинищевском переулке, одна из девочек вся в слезах прибежала на «образцовскую» кухню:
- Ты зачем плачешь?
— Жалко мне его…
— Кого жалко?
— Сергея Владимировича…
— А почему?
— Такой был человек… А как бедно жил!
Действительно, не было в квартире Образцова ни джакузи, ни бильярдной, ни бассейна. Зато среди удивительных предметов его коллекции - картин, кукол, книг, обрядовых масок всех континентов, - механические соловьи в золоченых клетках, — будто из сказки Андерсена о Соловье и Императоре. Стоило завести их ключом, птицы оживали и пели. А вместе с ними начинали петь и живые канарейки – тоже в клетках.
Когда в театральном рабочем кабинете Образцова во время художественного совета принимали нового артиста, его всегда просили спеть. Если во время пения, к нему присоединялись и кенари, можно быть уверенным -  артиста примут в труппу.
Во время своих многочисленных путешествий по миру Образцов не пропускал зоомагазинов. Вспоминал, как однажды, зашел в такой магазинчик в Манчестере и спросил у продавца:
- Эта канарейка обученная? —
- Нет, сэр. У нас свобода слова. Она поет, что хочет.
- Очень рад за Вашу канарейку. Жаль только, что она поет в клетке…
Он любил и механических, искусно сконструированных птиц, и живых, наслаждался их свободным пением, но понимал, что они поют в клетках. Он создал великую профессиональную кукольную школу, но считал, что только дилетанты могут открыть в искусстве что-то новое.
Собственно, и сам он был Великим Дилетантом; Учился живописи во ВХУТЕМАСе, но так и не стал профессиональным художником, успешно работал актером в Музыкальной Студии Немировича-Данченко и МХАТе Втором, но в конечном счете так и не стал ни драматическим артистом, ни профессиональным певцом. Снимал замечательное кино, но не был кинематографистом. Много фотографировал, но не был фотохудожником. Собрал уникальную коллекцию редкостей, но не стал профессиональным коллекционером…
Он был Сергеем Образцовым.
Прожив почти весь двадцатый, один из самых беспощадных для России веков, Образцов каким-то чудом оставался внутренне свободным, и даже посмеивался над предлагаемыми обстоятельствами; Павел Асс, некоторое  время работавший в качестве научного сотрудника музея театра, вспоминал:
Однажды в его рабочем раздался телефонный звонок. Кто звонил Хозяину, я, понятно, не знал, только услышал: «Брать меня не надо, а мой адрес запишите: улица Немировича-Данченко, дом…». Положил трубку, обернулся и весело сказал: «Это из клуба КГБ. У меня сегодня там концерт. Спрашивают: «Где вас брать?» И добавил: «Вот что значит привычка!
.Гений кукольного театра – он много лет возглавлял великую всемирную кукольную  империю, которой правил строго и справедливо, за что его любили, уважали тысячи «подданных» – кукольники всех континентов. Друзьями, знакомыми, учителями Сергея Владимировича были: Гордон Крэг, Соломон Михоэлс, Владимир Маяковский, Анатолий Мариенгоф, Илья Эренбург, Василий Качалов, Лидия Русланова, Симона Синьоре, Джим Хенсон, Жерар Филип, Жан-Поль Сартр, Джульетта Мазина, Ив Монтан, учителями – Константин Станиславский, Владимир Немирович-Данченко, Всеволод Мейерхольд…
Он жил в большой советской клетке и наслаждался свободой. Эта его внутренняя свобода, независимость в любых обстоятельствах, пожалуй, единственное, что объединяет почти все воспоминания о Сергее Владимировиче Образцове – Соловье и Императоре…