Прометей с востока Главы 3-4

                Глава 3


        Утром к нему неожиданно пришла Берта. Служанка поставила поднос с завтраком на стол и с улыбкой сказала:
        – Извини меня за вчерашнее. Я не знала, что у тебя есть девушка и она пропала. Хотя мог бы отнестись ко мне с уважением. Она не узнает, а мне доставил бы удовольствие. Благородным гостям господина барона не мешают развлекаться их жёны.
        – Они спокойно смотрят на ваши шашни? – не поверил Глеб.
        – Они о них не знают, – фыркнула она. – Мне придётся тебя сегодня обслуживать, потому что в замке только трое слуг, которые говорят на англе. Донат не станет с тобой возиться, а Януш ищет твою девушку и должен вернуться только к ночи. Тебе ничего не нужно, кроме еды?
        – Нет, спасибо, – ответил он, – у меня всё есть.
        – Зря, – сказала она. – Ну как знаешь. Я позже зайду забрать посуду, а тебе велели передать, чтобы никуда не уходил. С тобой хочет поговорить хозяин.
        Служанка ушла, а Глеб сел завтракать. Ему дали свиную отбивную с эльфийскими клубнями, мясо с грибами и квашеную капусту, которая уже успела надоесть. В кувшине было кислое вино, которое он не стал пить. Поев, юноша лёг на застеленную кровать ждать, когда придёт время разговора. Вскоре появилась Берта.
        – Ты почему не выпил вино? – недовольно спросила она, заглянув в кувшин.
        – Я напился воды, – ответил он. – Не люблю хмельное.
        – Не мужик, а клад, – вздохнула девушка, забрала поднос и ушла.
        Минут через десять она вернулась и поманила его рукой.
        – Быстро вставай и иди за мной: хозяин ждёт!
        Идти к барону пришлось в другой конец замка. Впереди шла Берта и делала это так, что он поневоле отвёл от неё взгляд. Дарья приучила юношу к близости, и теперь ему было трудно без женщины, особенно в присутствии такой особы, как эта служанка. Когда пришли, девушка подвела его к двери и удалилась. Охраны не было, поэтому Глеб постучал, услыхал неразборчивый возглас и потянул дверь на себя. В большой и богато обставленной комнате, кроме барона и того воина, которого вчера назвали Ароном, сидел юноша лет пятнадцати. Глеб почтительно поздоровался и сел на предложенный бароном стул.
        – Познакомься, – сказал Маслав, показывая рукой на воина с юношей. – Это мой капитан дружины, а это единственный сын и наследник.
        – И один этот парень перебил почти всех мятежников? – недоверчиво спросил Арон. – Сколько их было?
        – Около полусотни, – ответил Глеб. – У тракта я побил стрелами меньше двадцати человек. В бою мне было не до подсчётов, а потом врезали по затылку. А в лагере их было двадцать два. Трое раненых, а остальные пьяные из-за вина. Я убил их, не сходя с места, потом пришлось побегать из-за того, что закончились стрелы.
        – Значит, хороший лучник? – продолжил расспрос капитан.
        – С детства с луком, – ответил недовольный этим допросом Глеб. – На ста шагах держу три стрелы. Промахи бывают, но из-за плохих стрел или ветра. У меня не осталось боевых стрел, и если придётся с вами идти...
        – Будут стрелы, – пообещал барон. – Капитан тебе не верит, а я не могу ничего подтвердить по бою. На меня навалились трое, а четвёртый врезал сзади чем-то по голове. Очнулся уже в лагере. Там я видел твою стрельбу, но ты стрелял в пьяных и с небольшого расстояния. Давай мы тебя проверим. Беги к себе и возьми лук и стрелы, а потом спускайся во двор. Спроси у любого, где тренируются лучники, и иди туда. Мы сейчас тоже подойдём.
        Решив, что с хозяевами не спорят, а делать всё равно нечего, юноша отправился в свою комнату. Если барону невтерпёж, пусть сам бегает по замку. Забрав лук, он так же без спешки нашёл нужное место.
        – Долго ходишь, – недовольно сказал барон. – Видишь тот щит? Отойди от него на полсотни шагов и покажи, что умеешь.
        – Я лучше отойду на сотню, – ответил Глеб. – С пятидесяти шагов в такой крест не попадёт только слепой.
        – Ну-ну, – с иронией сказал капитан. – Ветра нет, а стрелы у тебя свои. Чем оправдаешь промахи?
        Не отвечая на насмешку капитана и зубоскальство его дружинников, юноша отсчитал сто шагов и трижды выстрелил в щит. Третья стрела отправилась в полёт в тот момент, когда в центр мишени вонзилась первая. На три выстрела у Глеба ушла секунда.
        – Как можно так двигаться? – поражённо спросил Зибор, глядя на щит, в центре которого торчали три стрелы. – Я не видел, что ты делал, но, по-моему, даже не прицеливался.
        – Я слышал о таких лучниках, – сказал барон, – но думал, что это сказки. На какой дальности ты попадёшь в человека?
        – Шагов за триста, – ответил Глеб. – Можно стрелять и дальше, но помешает ветер, а хороший воин легко уклонится от стрелы. С большого расстояния стреляют во вражеский строй, когда воинам некуда прятаться. Когда-то у нас так стреляли все воины, теперь хороших стрелков мало.
        – Почему? – спросил капитан. – Ведь такие стрелки – это большая сила!
        – Потому что способных к луку мало, а готовить стрелков из остальных... Нужно годами тянуть тетиву, проще наделать арбалетов. Стреляют медленно, но далеко, и не нужно никого обучать. Я заберу стрелы, а то их осталось мало.
        – Не морочь голову, – остановил его капитан. – В дороге нужны не охотничьи стрелы, а боевые. Тебе сегодня же выдадут три колчана с нормальными наконечниками. С десяти шагов пробьют любую броню. Иди отдыхать и не обижайся на наше зубоскальство, это не со зла. Если надумаешь остаться, в обиде не будешь.
        Глеб поклонился и ушёл в свою комнату. Его путешествие пошло не так, как он загадывал. Он разбогател и приобрёл покровителя, но ценой этой удачи стали смерть обозников и пропажа Дарьи. Большого сожаления об обозниках не было. Юноша никого из них толком не знал и ни с кем не успел сдружиться. Они были мужчинами и понимали, что их работа у купца может закончиться гибелью в дороге от разбойничьих мечей. А вот мысли о подруге не давали покоя. Хотелось всё бросить и заняться её поисками, останавливало лишь то, что у барона это получится лучше. Помучив себя такими мыслями, он заснул и проспал до обеда. Дома Глеб никогда не спал днём, но здесь ему нечем было заняться, а во сне время проходит незаметно. С обедом опять пришла Берта.
        – Зачем вино? – спросил он, показав на пузатый кувшин. – Я же тебе сказал, что не пью.
        – Это сидр, – сказала служанка. – Делают из яблок, и от него не захмелеет даже ребёнок. Если не понравится, больше не принесу.
        На обед опять дали много мяса, но были и овощи. Глеб с аппетитом всё съел и выпил понравившийся сидр.
        – Приехали люди барона, которых посылали с Янушем, – сообщила девушка. – Пригнали чем-то гружёные возы, а самого Януша пока нет. Сказали, что он не успел выполнить приказ хозяина и вернётся позже. Тебя тогда должны вызвать.
        Она забрала поднос с грязной посудой и ушла, а для юноши опять настало время тягостных раздумий. Оно тянулось мучительно медленно, а заснуть после обеда не получилось. Позвали незадолго до ужина.
        – Приехал Януш, – сообщила приоткрывшая дверь Берта. – Ты должен идти к хозяину. Сам дойдёшь или проводить?
        Глеб выскочил из комнаты и пробежался до покоев барона. На этот раз в комнате вместе с Маславом сидел уставший пожилой мужчина, видимо, тот самый Януш, которого отправляли на поиски Дарьи.
        – Мы её не нашли, – сказал барон. – Януш проехал далеко на восток, опрашивая людей не только в трактирах, но и в деревнях. Некоторые запомнили твою девушку, когда вы ехали сюда, но никто не видел, чтобы она ехала обратно. На западе поищешь сам, когда поедешь с моим сыном.
        – И когда мы выезжаем? – спросил расстроенный Глеб.
        – Завтра подготовимся, а послезавтра утром уедете, – ответил барон. – Мой эконом оценил стоимость привезённых товаров. Они тянут примерно на семьдесят тысяч. Я заплачу двенадцать за товары и две за лошадей и оружие. С теми деньгами, которые у тебя есть, получается порядочная сумма. Не забудь о моих словах насчёт банка. Когда прибудете в Кардов, тебе с этим помогут. Рекомендацию я тебе напишу завтра. Ничего не хочешь мне сказать? Ну тогда иди ужинать.
        Добравшись до гостевой комнаты, юноша лёг на кровать и страдал, пока Берта не принесла ужин.
        – Разве можно так убиваться? – с осуждением сказала она. – На кого ты скоро станешь похож? Найти человека бывает непросто, и вы можете не увидеть друг друга и месяц, и два. И что, всё это время терзать себя и лишать радостей жизни? Да ты раньше сойдёшь с ума! Кому нужна такая любовь?
        – Мне она нужна, – ответил он. – Спасибо за ужин.
        Она фыркнула и ушла, а Глеб съел половину овощей, не притронулся к мясу и выпил весь сидр. Когда встал из-за стола, внезапно навалилась слабость, и закружилась голова. Юношу неудержимо потянуло в сон, и у него едва хватило сил дойти до кровати и снять одежду. Как ни странно, заснуть не удалось. Вместо сна Глеб впал в какое-то оцепенение, не в силах шевельнуть рукой или ногой. Вскоре он услышал скрип двери и чьи-то лёгкие шаги и увидел подошедшую к кровати Берту. Девушка улыбнулась и быстро освободилась от платья. Забравшись на кровать, она сдёрнула с юноши одеяло и пустила в ход руки. Когда был достигнут нужный результат, Берта села на Глеба и начала двигаться, сначала медленно, а потом всё быстрее и быстрее. Он потом не мог вспомнить, что она с ним вытворяла и сколько времени длилось это безумство. Сначала чувствовал только злость, потом волной нахлынуло наслаждение. Когда для него не осталось сил, пришло безразличие. Наконец Берта угомонилась, вытерлась его простынёй, оделась и убежала. После её ухода Глеб быстро заснул и спал до тех пор, пока его своим стуком не разбудил принёсший завтрак слуга. Этим слугой был Януш. Видимо, Берта побоялась прийти сама, и пришлось идти ему.
        «Хорошо, что ехать завтра, а не сегодня, – ощупывая пострадавший орган, подумал юноша. – Сегодня я не смог бы сесть в седло».
        – Вчера со мной разговаривал барон, – сказал он слуге. – Януш, вы больше ничего не знаете о Дарье? Я могу хорошо заплатить.
        – Мне нечего добавить к его словам, – ответил слуга. – Человек не вещь, которую можно незаметно провезти в котомке, тем более обратили бы внимание на красивую девушку без спутников. Конечно, можно ехать ночью и не останавливаться на ночлег, но я не вижу причины, по которой она стала бы так таиться. Или причина была?
        – Я тоже не вижу такой причины, – сказал Глеб. – Она не могла не подумать о том, что я буду искать, к чему тогда путать следы?
        – Я думаю, ваша девушка отправилась на запад, – предположил Януш. – И учтите, что она могла решить, что вы убиты. Что ждало её дома?
        – Ничего хорошего, – мрачно сказал юноша. – Если бы мы вернулись вдвоём, никто не сказал бы ни одного обидного слова, наоборот, многие завидовали бы, а так... Наказание в семье и насмешки всей деревни. Нормальной жизни у неё там не было бы.
        – Вот вам и ответ, – сказал слуга. – Возвращаться она не захотела, а искать вас здесь не могла. У неё были деньги?
        – Двести монет эльфийской медью.
        – На первое время должно хватить, а там где-нибудь устроится. Если будет такая возможность, она вас поищет. Она ведь знала, что вы поедете на запад. Рискну посоветовать не называть деньги эльфийскими. Это, знаете ли, не поощряется. Да и к чему об этом говорить, если нет никаких других?
        Сегодня барон готовил сына к отъезду в столицу, но Глеба эта подготовка не коснулась. Ему выдали обещанные стрелы, а деньги и оружие лежали в котомках. Четырнадцать тысяч, которые обещал барон, сложили в две неподъёмные сумки, и до банка они должны были ехать с багажом Зибора. Лежать надоело, поэтому он решил прогуляться и вышел в коридор, где столкнулся с Бертой.
        – А я к тебе, – как ни в чём не бывало сказала эта оторва. – Вы завтра уезжаете, и госпожа Анка хотела с тобой проститься. Только такая встреча не украсит баронессу, поэтому я отведу туда, где вас никто не увидит.
        – У тебя есть совесть? – спросил он, следуя за девушкой.
        – А что не так? – отозвалась она. – Средство безвредное, а ты сам виноват! Надо было не вынуждать к таким мерам, а оказать уважение! Из-за тебя я потеряла половину удовольствия! Всё пришлось делать самой.
        – Я же ещё и виноват! – поразился Глеб.
        – Не шуми, – сказала девушка. – Уже пришли. Если хочешь со мной объясняться, я прибегу после ужина. Только сильно не наедайся. Стучи в эту дверь.
        Он постучал и услышал «войдите». В небольшой комнате не было другой мебели, кроме кровати и двух стульев. Первым, что бросилось в глаза при виде баронессы, было отсутствие краски на лбу. Она сидела на одном из стульев, а на другой показала ему рукой. Внешне девушка выглядела здоровой, хотя для полного выздоровления прошло слишком мало времени.
        – Смотришь на мой лоб, – порозовев, сказала она. – Я не собираюсь его красить. Наше дворянство старается подражать эльфам, хотя большинство мужчин всё-таки предпочитает женщин. А меня сбила с толку мать одной из подруг.
        – Зачем вы это говорите? – не понял Глеб. – Вы в праве любить кого хотите.
        – Право у меня есть, нет только любви! – сказала Анка. – И теперь её долго не будет. Зачем я поддалась уговорам дяди и с ним уехала! У меня была такая простая и ясная жизнь. Пусть женская любовь ограничена, мне хватало её! Ты не знаешь нашего языка, поэтому не понял того, что кричали насильники. Это ведь были дворяне и их дружинники. Они кричали мне, что покажут разницу между языком и... ты сам понял чем. И они показали! Сначала завели ласками, а потом... Боже, как мне было хорошо, конечно, только в самом начале! Как-то незаметно наслаждение сменилось болью, а в конце стало так плохо, что я лишилась чувств и уже ничего не помню... А потом появился ты! Ты пришёл не из-за нас, но спас меня от смерти и потом помогал дяде и нёс меня на руках. Я хочу тебя отблагодарить.
        – Я не возьму у вас денег! – отказался он. – Мне достаточно помог ваш дядя.
        – У меня их нет. Я ведь уехала с дядей не погостить, а насовсем. Родители умерли, а старший брат меня только терпел. Мой кузен должен уехать в столицу, а дяде скучно одному. Он дал тебе много денег? 
        – Четырнадцать тысяч, – ответил Глеб.
        – С королевством бошей граничит великое герцогство, – сказала девушка. – Это единственное известное мне место, где любой за большие деньги может купить дворянский титул. Ты мог бы это сделать и возвыситься. Твой разговор не похож на речь наших крестьян, а когда переоделся, любой мог спутать с дворянином. Поверь, что я желаю тебе только добра. Я наговорила много такого, что не стоило говорить, но почему-то рядом с тобой хочется быть откровенной. Возьми это на память, подаришь своей девушке, когда её найдёшь.
        Анка протянула Глебу две золотые серьги с небольшими камнями, которые он раньше видел у неё в ушах.
        – Спасибо, но я их не возьму, – отказался он. – Я клянусь, что от меня никто не узнает о случившемся на той поляне. Прощайте.
        Глеб распахнул дверь, чуть не стукнув стоявшую за ней Берту, и остановился, не зная, куда идти.
        – Подслушивала? – спросил он служанку.
        – Вот ещё! – ответила она. – Мне приказали тебя дождаться и отвести обратно.
        – Вот и отводи, а то я запутался в ваших переходах.
        Добравшись до гостевой комнаты, юноша прогнал Берту и лёг в кровать. Самым лучшим было скоротать время во сне, но он выспался ночью. До обеда никто не побеспокоил. Еду принесла Берта. Глеб первым делом вылил сидр, а потом сел за стол.
        – Зря ты его вылил, – подождав, пока он поест, сказала девушка. – Я клала зелье в овощи. Не надоело маяться дурью? Ты завтра уедешь, и мы больше никогда не увидимся. И не надо его щупать. В путь отправишься не верхом, а в карете с сыном барона. Я слышала, как он сказал об этом отцу. Конь у тебя будет, но его поведут в поводу. Ну, Глеб, можно я приду?
        «Если откажу, опять добавит что-нибудь в пищу, – подумал он. – Из-за этого ничего не есть? На дверях нет засова, а у меня нет ключа от замка, да и смешно запираться от девчонки. От одного раза не будет беды».
        – Приходи, – буркнул он, – только чтобы в еде не было никакой гадости!
        После обеда он взял меч и спустился во двор замка. Капитана отыскал рядом с казармой дружины.
        – Что это ты расхаживаешь с мечом? – спросил он юношу.
        – Нечем заняться, – признался Глеб, – вот я и подумал... Может, кто-нибудь поучит, как с ним обращаться? Я понимаю, что для мастерства нужны годы тренировок, но хоть самые простые приёмы. Когда-то нужно начать. У меня хорошая память, поэтому могу отрабатывать сам.
        – Совсем не учился? – спросил Арон. – Это плохо. Ладно, покажем, но не с этим клинком. Таким, как ты, для тренировки дают дерево. Иди за мной.
        Они вошли в помещение, где дружинники тренировались с мечами и копьями. Капитан подозвал одного из своих бойцов, объяснил задачу и занялся делами, от которых его оторвал Глеб. Юноше показали основные стойки и приёмы боя в строю и в одиночных схватках.
        – Дал только самое основное, – сказал дружинник. – На отработку уйдут два месяца, да и то только в том случае, если будешь тренироваться каждый день. Только после этого можно приступать к тренировочным боям и учить более сложные приёмы. Не вздумай этим пользоваться, пока не отработаешь с напарником. Лучше используй лук или выбрось меч и положись на ноги. В строю сможешь сражаться через два-три месяца, а для поединков нужны годы тренировок. А пока не научишься работать мечом, его лучше не вешать на пояс. Для тебя он не защита, а совершенно бесполезная вещь, которая только помешает и придаст ложную уверенность в своей силе.
        Вечером Глеб мало поел. Не было аппетита, и он представлял, что ему предстоит. Берта не стала долго ждать и прибежала, когда юноша ещё сидел за столом. Вечер у него получился... необыкновенный. У Глеба был только тот куцый опыт в любви, который он приобрёл с Дарьей. Ей кое-что рассказали подруги, но и они не могли сравниться в любовных играх со служанкой, для которой это занятие было в замке основным. Переспав с большинством гостей барона, девушка получила очень богатый опыт и в этот вечер щедро делилась им с Глебом. Он только диву давался тому, что придумали дворяне, чтобы доставить себе удовольствие. Угомонившись, девушка заснула, а он лежал и невольно сравнивал её с Дарьей. От Берты он получил больше удовольствия, но она была ему безразлична, а за Дарью готов отдать жизнь. Неужели это только потому, что она у него первая? Ведь внешне Берта ничем не хуже. Он был слишком молод и неопытен, иначе не стал бы искать смысл в том, в чём его отродясь не было. Дурное занятие – пытаться понять, почему люб именно этот человек, а не какой-нибудь другой.
        Утром Берта проснулась первой и сразу же стянула с него одеяло. На этот раз слияние прошло очень быстро, но бурно.
        – Ну ты и зверь! – сказала она, надевая платье. – Я даже не знаю, хотела бы я такого мужа, как ты, или нет. С тобой у меня всё слишком. Недолго так можно, но не каждый день! Одевайся быстрее. Завтрак, наверное, уже готов, сейчас принесу. Вы должны выехать рано.
        Выехали примерно через час. Глеб забрал свой лук, обвешался колчанами и с двумя котомками в руках спустился во двор. Меч он оставил на поясе, чтобы не нести в руках. Во дворе стояла готовая к отправке карета, возле которой толпились дружинники и слуги. Из замка вышел Маслав с сыном и направился прямиком к карете. Встретил его капитан.
        – Багаж погружен и дружинники готовы, – доложил он. – Ничего не изменилось?
        – Всё остаётся, как решили, – ответил барон и обратился к Глебу: – Садись в карету, поедешь с сыном. Вам так веселей, а ему безопасней.
        Он обнял сына, после чего юноши заняли места в карете, а дружинники эскорта сели на лошадей. Распахнулись ворота, и окружённая десятком всадников карета покатилась прочь от замка, оставляя за собой медленно оседающий шлейф пыли.
        – И как ты собираешься меня развлекать? – спросил Зибор.
        – Не уверен, что у меня это получится, – ответил тот. – Может, мне лучше пересесть на коня?
        – Я пошутил. Моему отцу повезло, что в той поездке оказался ты, а тебе повезло, что спасённый тобой барон оказался моим отцом. Не понял? Я уверен в том, что любой из наших соседей позаботился бы о том, чтобы человек, ставший свидетелем их позора, исчез навсегда. И никто из них не стал бы платить тебе такие деньги. Мой отец честнее многих, к тому же ты ему чем-то приглянулся. Он даже сказал, что, не будь ты простаком, отдал бы тебе мою кузину. Оказывается, ты и на неё сумел произвести впечатление. Ей в жизни и так не везло, а тут ещё и это. Удивительно, что она так быстро оправилась и не шарахается от мужчин. Кажется, я взялся тебя развлекать. Расскажи о ваших княжествах. К нам заезжали побывавшие у вас дворяне, но они болтали такое, во что слабо верится. У вас действительно не пользуются деньгами эльфов?
        – Пользуются, но мало, – ответил Глеб. – Их покупают у гоблинов купцы и те, кто по какой-нибудь надобности едет на запад. Сами мы пользуемся серебром и золотом. Медные деньги тоже есть, но они самые малоценные.
        – И как вас только терпят эльфы! – удивился Зибор. – Когда два года назад жители одного из северных королевств отказались от медных денег, они огненным боем стёрли с лица земли их столицу.
        – Я не знаю, какой у эльфов огненный бой, но уверен, что с нами у них ничего не получится, – сказал Глеб.
        – Ты просто не знаешь их числа и силы огненного оружия, – возразил Зибор. – Пятьдесят лет назад у нас была большая война, в которой сошлись почти все королевства. И продолжалась эта бойня до тех пор, пока не вмешались эльфы. Потом кое-кто обвинял длинноухих в том, что они сами подстроили эту войну. Может, так и было, сейчас уже не узнаешь, да это и не важно. Важно то, что они воспользовались нашей слабостью и многим даже помогли, но потом с лихвой взяли с нас за свою помощь. Мало того что их медь приходится покупать, расплачиваясь золотом, так они ещё на свои деньги скупают у нас всё, на что ляжет глаз. Долго ли отчеканить монеты, а медь – это не золото, её много!
        – Объединитесь и вышвырните их со своей земли, – посоветовал Глеб.
        – Ты старше меня, но очень наивный, – сказал Зибор. – В каждом королевстве много влиятельных людей, которые находятся на содержании у эльфов и сделают всё для защиты их интересов. У них достаточно сил, чтобы не допустить такого объединения. Строптивых, скорее, стравят между собой, а потом добавят сами, чтобы было неповадно другим. Вот если бы узнать секрет их огненного боя... Говорят, что его открыл кто-то из алхимиков.
        – И что? – с интересом спросил Глеб. – Если секрет до сих пор остаётся секретом...
        – Алхимика сожгли, – ответил Зибор, – его родные и ученики исчезли, а алхимию повсюду запретили. Вроде бы это богомерзкая наука. Теперь выловленных алхимиков жгут на площадях, как колдунов или магов.
        – Колдуны – это выдумка, – сказал Глеб. – У нас об этом знают даже дети. А маги есть, но их очень мало. Один из них служит у нашего князя. Только они не так уж много умеют. Могут вылечить или наслать болезнь, подчинить человека и заставить его во что-то поверить. Да, ещё говорят, что они умеют общаться с птицами и зверями. Но огненной магии, которую приписывают колдунам, у них нет.
        – У нас, наверное, уже нет и таких, – вздохнул Зибор. – Когда стану самостоятельным, нужно съездить в ваши княжества. Интересная, должно быть, земля.
        – А разве вы не самостоятельный? – удивился Глеб.
        – До пятнадцати ещё два месяца, но это не самостоятельность. Самостоятельность появится, когда смогу распоряжаться собой и баронством.
        – Выходит, я вам помешал. Если бы не спас вашего отца...
        – Не говори глупости! – рассердился Зибор. – Мне не нужна такая самостоятельность. Я люблю отца и благодарен тебе, иначе ты не ехал бы в этой карете.
        За разговорами не заметили, как пришло время обеда. Обедали в придорожном трактире. Пока выполняли их заказ, Глеб расспросил трактирщика о Дарье.
        – Была такая, – обрадовал его хозяин. – Только она ехала не на жеребце, а в карете, и не одна, а с каким-то бароном из бошей. Спрашивала у меня, не проезжал ли здесь молодой маоз. По её описанию это вы и есть. Высокий, но не очень сильный, прямые и светлые волосы, курносый нос с веснушками и добрые глаза. И имя называла, только я запамятовал. Вспомнил, она говорила, что его зовут Глиб.
        – Когда это было и куда она поехала? – срывающимся от волнения голосом спросил юноша.
        – Они были у нас два дня назад, – ответил трактирщик. – А куда уехали, этого я вас не скажу. Спросите конюха, он кормил их лошадей и должен знать. Уж такую красивую девицу должен был запомнить.
        – А во что она была одета? – спросил Глеб. – Разве не в мужскую одежду?
        – Конечно, нет, – ответил хозяин. – Она была одета, как благородная дама!


                Глава 4


        – Может, я пересяду на коня и попробую их догнать? – предложил Глеб, когда они пообедали и выехали на тракт. – С такой неспешной ездой мы ещё больше отстанем!
        – Вы их и сами не догоните, – возразил Зибор. – Два дня – это очень много. Завтра к вечеру будем в Кардове, а они из него уже выехали. Вряд ли барон из бошей надолго задержится в таком городе, как Кордов, а от него только день пути до столицы. Вот там можно поискать, но тебе самому это трудно. Я тоже ничем не смогу помочь, но можно найти тех, кто сможет. Так что нет тебе смысла от нас отрываться. Нарушишь данное отцу слово и сам можешь попасть в переделку. Сейчас по лесам шляются воины разбитой армии мятежников, которые за деньги и коня вытряхнут из тебя душу. В таких делах нельзя торопиться. Почему ты так уверен, что этот барон отдаст тебе девушку? У них была с собой охрана?
        – Конюх сказал, что были всадники, – ответил Глеб. – Четверо или пятеро, он точно не помнит.
        – А теперь подумай головой, – постучал себя по голове Зибор. – Для чего барону нужно было подбирать девушку, наряжать благородной дамой и куда-то везти? Если она потеряла коня и в мужской одежде шла по тракту, даже наши могли бы остановиться только для того, чтобы оттащить к кустам и позабавиться, что уж говорить о бошах! Они ничего не делают просто так и планируют свои действия на декаду вперёд.
        – Он захотел развлечься с ней на отдыхе? – помрачнев, предположил юноша.
        – Вряд ли, – ответил Зибор. – Для этого во многих трактирах есть сговорчивые девицы. Не стал бы он подбирать северную дикарку для дорожных забав и тратиться. По словам отца, твоя невеста красивее моей кузины, а я без всяких скидок считаю её красавицей. Такая красота – это большая редкость, и она очень высоко ценится. Конечно, услуги красивой женщины можно купить на время, что многие и делают. Многие, но не все. Есть немало дворянских родов, где для красавиц не существует сословных границ. Их вытаскивают из грязи и вводят в семьи из-за той радости, которую даёт их красота, но больше из-за потомства. От сильной и красивой женщины будут такие же дети, а для бошей это важно. Ты не видел их женщин?
        – Я вообще не видел ни одного боша, – сказал Глеб. – Думаете, она ему нужна для этого?
        – Можешь мне поверить, что они не блещут красотой, а опытный мужчина разглядит красавицу и в мужской одежде. Может, он взял её для себя или в жёны кому-нибудь из сыновей, для тебя важно то, что не отдаст. И в городе ты не сможешь открыто пустить в ход лук, а мечом пока не владеешь. Значит, нужно нанимать опытных людей.
        – Но почему она с ним поехала?
        – Твоя невеста была в отчаянном положении. Судя по тому, что творилось на дороге, она могла решить, что тебя убили. Наверное, и её пытались схватить, иначе она оттуда не убежала бы. И что оставалось делать без коня и почти без денег? Одинокая женщина, за которой нет силы, – это добыча первого, кто её встретит. Ей ещё повезло. Те же деревенские скопом изнасиловали бы, а потом обобрали и убили, чтобы не было неприятностей. Дворяне убивать не стали бы, но тоже заставили бы отработать и забрали деньги. А она чужая и не знает языка. Женщины более практичные создания, чем мужчины. Многие из них продают свою красоту и молодость, пока есть покупатели. Любовь – удел немногих. Твоя невеста не потеряла надежды и тебя ищет, но если потеряет, то наверняка примет предложение барона. Если я прав, он захочет побыстрее покинуть столицу, а она, наоборот, станет этому противиться. Вряд ли он заставит, скорее, попробует как-то убедить или увезти обманом. Если увезёт в свой замок, считай, что она для тебя потеряна. Оттуда уже не вырвешь, да и не будет она долго свободной. Даже если не захочет, всё равно выдадут замуж. Не так уж трудно найти продажного жреца. Многие женщины в её положении подчинятся и обменяют свою красоту на богатство, титул и защиту сильного рода.
        Глеб смирился с необходимостью езды в карете, но Зибор своими рассуждениями добавил ему мрачных мыслей и отбил всякое желание общаться, поэтому до вечера ехали молча. Заночевали на небольшом постоялом дворе, где сняли четыре комнаты. Перенесли в них из кареты весь багаж, поужинали и отправились отдыхать.
        – Подожди, – остановил Глеба барон, – успеешь отдохнуть. Зайди в мою комнату.
        Они вошли в ту комнату, которую сняли для Зибора, и сели на стулья.
        – Я моложе тебя, но гораздо лучше разбираюсь в здешней жизни, – сказал барон. – Не знаю почему, но ты вызываешь симпатию и желание помочь. Скажи, для чего ты к нам приехал? Не для того ли, чтобы добиться успеха?
        – Я много слышал о жизни на западе и читал о вас в книгах, – сказал решивший ничего не скрывать Глеб. – Крестьянская жизнь мне не по душе, а другой у меня на родине не будет. Конечно, мог наняться к кому-нибудь из купцов охранять обозы, но постоянно мотаться по трактам и почти не бывать дома – это не для меня. И я уже видел, чем может закончиться такая работа. Можно было стать дружинником, но мне пришлось бы лет десять прислуживать старшим и сиднем сидеть в княжестве, а хотелось посмотреть чужую жизнь.
        – Я понял, – кивнул Зибор. – Послушай, что я тебе скажу. Ты можешь устроиться дружинником хотя бы у нас, тебе это уже предлагал Арон. Можешь найти другого хозяина, но не получишь ни интересной жизни, ни больших денег. Слишком многие будут решать, как тебе жить и что делать. У нас никто не посягнёт на твою любовь, а у других может случиться и это. Чтобы стать независимым и самому решать свою судьбу, тебе нужно быть дворянином.
        – Ваша кузина говорила то же самое, – неосмотрительно сказал Глеб. – Какое-то великое герцогство...
        – Интересно! – прищурился Зибор. – Почему у неё такое участие к твоей судьбе?
        – Просто говорили... – в замешательстве сказал юноша.
        – Врать нужно учиться, – назидательно сказал Зибор. – Если купишь дворянство, этому нужно учиться в числе прочего. Ты уже понял, что я предлагаю на него раскошелиться. Для этого необязательно самому переться к герцогу, у него в столицах есть представители. Цены высокие, поэтому покупателей мало, и в королевствах на такую продажу не обращают внимания. Конечно, отношение будет не то, но признают благородным, а дальше всё зависит от тебя самого. Станешь полезным тем, у кого сила и власть, и никто никогда не напомнит тебе о купленном титуле. Но учти, что одной бумаги недостаточно. Денег у тебя останется много, поэтому нужно обучиться хорошим манерам и фехтованию и хоть немного изучить геральдику и кое-что ещё. И обязательно надо выучить наш язык или язык бошей, если ты уедешь к ним. С языком англов можно объясниться, хоть и не всегда, но своим ты не станешь.
        – И сколько это может стоить? – заколебался Глеб.
        – А я знаю? – пожал плечами Зибор. – Если хочешь стать шевалье, это выйдет дёшево, а за баронский титул нужно платить намного больше. Приедем в столицу и узнаем. Я немного помогу, а потом уеду к королю. Подумай хорошенько. Дворянство даст тебе много возможностей, но в первое время о нём нужно забыть. Получишь вызов на поединок и придётся идти умирать или бежать куда-нибудь подальше. И покупай не пожизненное дворянство, а наследственное. Оно дороже, но распространяется не только на жену, но и на детей.
        «Откуда у него этот ум? – думал Глеб о молодом бароне, укладываясь на кровать в комнате, которую он делил с двумя дружинниками. – Ведь ещё нет пятнадцати, а рассуждает, как умудрённый жизнью мужчина. Действительно, что ли, стать благородным? Сначала узнаю, сколько за это потребуют денег».
        Утром позавтракали и перенесли в карету весь багаж.
        – Сегодня поедем быстрее, – сказал Глебу Зибор. – Немного потрясёт, зато рано приедем в Кардов и избавимся от твоих денег. До завтрашнего дня в столицу не успеем, но послезавтра до обеда должны приехать.
        Двигались действительно заметно быстрее, а карету не трясло, а лишь изредка встряхивало на ухабах. Через два часа увидели трактир.
        – Давайте ненадолго остановимся, – попросил Глеб. – На постоялом дворе Дарьи не было, может, она останавливалась здесь?
        – Сиди в карете, я схожу сам, – сказал Зибор и постучал кучеру, чтобы остановил коней. – У меня это выйдет быстрее, заодно немного разомну ноги.
        Отсутствовал молодой барон минут пять. После возвращения он, прежде чем сесть в карету, о чём-то говорил с дружинниками.
        – Были они здесь, – сообщил он Глебу, забираясь на сидение. – Хорошо, что ты надумал остановиться. Трактирщик сказал, что утром в Кордов уехали его постояльцы, но с той стороны до сих пор никто не проезжал. Это необычно, поэтому он советовал нам остаться в его заведении и подождать. Сейчас в лесах много разбитых мятежников, которым нужны деньги и лошади, и для них единственным способом ими разжиться будет грабёж. Мы не задержимся, но оружие приготовим. Сейчас дружинники зарядят арбалеты, и поедем. Ты тоже приготовь лук, чтобы был под рукой.
        Часа полтора ехали по пустой дороге. Деревень поблизости не было, а по обе стороны дороги стеной стоял лес.
        – Почти такой же, как тот, в котором на нас сделали засаду, – выглянув в окно, сказал Глеб. – Что-то случилось! Слышите, кричат.
        Открыв дверцу, он схватил оружие и спрыгнул на дорогу. То же самое сделал и Зибор.
        – Господин барон! – крикнул Зибору десятник. – Здесь карета!
        Глеб и без его слов уже увидел стоявшую в пятидесяти шагах карету, а когда к ней подбежал, обнаружил, что лошади отсутствуют, а на козлах лежит мёртвый кучер со стрелой в горле. Обойдя карету, он натолкнулся на убитую девочку лет десяти.
        – Убили стрелами, – сказал присевший над телом дружинник. – Потом их вынули.
        – Нашли ещё пятерых, – сказал подошедший десятник. Чета благородных, цирковой фигляр и два охранника. Охранников застрелили, мужчину зарубили, а женщиной попользовались и перерезали горло. Циркач жив, но без сознания. Наверное, ударили эфесом по голове. Кошельки срезаны и багажный ящик в карете пуст.
        – Судя по рассказу хозяина трактира, это его постояльцы, – сказал Зибор. – Его удивило, зачем они таскали с собой циркача. Он выживет?
        – Если помогут, то выживет, а сам может загнуться.
        – Может, посадим его на сидение рядом со мной? – предложил Глеб. – Можно отвезти в город или оставить в каком-нибудь трактире. Я могу за него заплатить. Не дело бросать раненого человека. Сидение можно чем-нибудь прикрыть, чтобы не запачкал, а я придержу.
        – Несите! – решил Зибор. – Только давайте быстрее. Эти грабители почти наверняка ушли, но могут появиться другие. Мятежники приговорены, поэтому и у них ни к кому нет жалости.
        Два дружинника побежали к лежавшим телам, а остальные направили свои арбалеты в сторону леса. Вскоре принесли пожилого мужчину, одетого в двухцветный облегающий костюм циркача. Заодно с кого-то из убитых сняли плащ, который постелили на сидение. Глеб взял у одного из дружинников перевязку, смочил водой из фляги и обернул циркачу голову. Карета двинулась, и он, как и обещал, стал придерживать раненого за руку, чтобы тот не упал с сидения.
        – Не скажешь, зачем он тебе нужен? – спросил Зибор. – Я согласился с твоим предложением, потому что интересно, но у тебя я не вижу никакого интереса. Неужели действительно пожалел?
        – Что в нём может быть интересного? – сказал Глеб. – И почему вас так удивляет моя жалость? У нас в княжестве живут разные люди и бывает всякое, но детей просто так не бьют стрелами и не бросают раненых у дороги. У нас даже настоящие тати редко убивают без причины, а здесь зверствуют такие же воины, как ваши дружинники. Мне непонятна такая жестокость.
        – Они всё поставили на кон и проиграли, – объяснил Зибор. – Их разбили из-за того, что многие дворяне не поддержали мятежа и сохранили верность королю. По мнению этих беглецов, они являются врагами и виновниками их разгрома. Вся их жизнь разрушена, многие потеряли родных и близких. Скоро тех, кому не удастся покинуть королевство, будут истреблять как бешеных собак. И ты хочешь, чтобы они проявляли милосердие?
        – А из-за чего мятеж? – спросил Глеб.
        – Я не знаю, из-за чего этот, – ответил Зибор. – Королевская власть всегда была слабой, а корона – это большой соблазн для князей, отсюда и мятежи. Но в последнее время король расправился со многими родами, которые являлись источником смуты, и его власть окрепла. Если бы было иначе, отец не отправил бы меня к принцу.
        Они не проехали и часа, когда встретили ещё одну брошенную карету, на этот раз без тел.
        – Ехали из Кардова, – доложил десятник. – На козлах есть пятна крови, но тел поблизости не видно. На багажном ящике сбит замок, и вещи исчезли. Едем дальше?
        – Да, едем! – приказал Зибор, который на этот раз не покидал карету.
        Ещё одно место побоища увидели за час езды от города. Экипажей здесь не было, но на дороге лежали две лошадиные туши и пять убитых болтами молодых дворян. Отсутствовало оружие, а у троих грабители сняли сапоги.
        – Какая мерзость! – сердито сказал Зибор. – Надо было окружить войско мятежников и всех вырезать, а теперь такие убийства будут на многих дорогах. А большой отряд может захватить деревню. Скаковых лошадей они там не найдут, но спастись можно и на крестьянских. То, что поваляют баб, – ерунда, для того они и нужны, но такая компания не сможет тихо уйти! Перепьются, побьют мужиков и пустят красного петуха, а это большой ущерб местным баронам. Нам тоже может достаться.
        Глебу было неприятно слушать такие рассуждения, поэтому он занялся начавшим подавать признаки жизни циркачом. Он опять смочил повязку, полив на неё немного воды. Часть стекла мужчине на лицо, и он открыл глаза. Юноша не понял его слов и попросил говорить на языке англов.
        – Вы не похожи на англа, – сказал циркач. – Не скажете, где я и что стало с моими спутниками?
        – Мы подобрали вас у тракта и везём в Кардов, – объяснил Глеб. – Скоро уже должны приехать. А ваши спутники убиты мятежниками, повезло вам одному.
        – Повезло! – горько сказал он. – В чём моё везение? В том, что близкие люди погибли из-за меня страшной смертью? Зря вы меня оттуда забрали! Господа, у вас ведь есть с собой охрана?
        – Есть, – ответил Зибор. – Не беспокойся, на нас никто не нападёт.
        – Я попрошу вас о последней милости, – сказал Глебу циркач. – Прикажите своим воинам меня убить и оставить у дороги. Пока не приехали в город, это нетрудно сделать.
        – Маг или алхимик? – спросил Зибор. – Убитые хотели тебя вывезти?
        – Какая теперь разница! – ответил циркач. – Это была семья сына. Если бы я знал об этих мятежниках, никуда их не пустил бы, а себе перерезал бы горло!
        – Вы не вернёте их своей смертью, – сердито сказал Глеб. – Если боги сохранили вам жизнь, то не для того, чтобы мы её отняли!
        – Язычник? – повернулся к нему циркач. – Наверное, маоз. В их княжествах каждый второй с таким лицом. Ладно, не хотите мне помочь, я найду других. Кто из вас меня спас?
        – Он, – показал на Глеба Зибор. – Я не стал возражать, но сам тебя не взял бы.
        – Великодушие в характере маозов. Ваша доброта мне навредила, но вы хотели помочь, и я отплачу тем же. Не дёргайтесь, это недолго. Многого я не смогу, особенно сейчас, но дам знание нашего языка. Вложите свои руки в мои и смотрите в глаза!
        Глеб и маг взялись за руки и застыли. Лишь редкие толчки кареты нарушали их неподвижность. Посидев так минут десять, они вернулись к жизни.
        – Ну как? – на языке пшеков спросил маг. – Понимаете, что я говорю?
        – Слова как родные! – поразился юноша. – Это не пройдёт?
        – Всё сохранится, – успокоил его маг. – Постарайтесь сегодня и завтра побольше говорить, чтобы закрепить знание. Я отдал долг и, как только въедем в город, от вас уйду.
        – Зачем вам умирать? – схватил его за руку Глеб. – Я представляю, что вы должны чувствовать, но в жизни можно держаться не только за родную кровь!
        – А за кого мне держаться? – с прежней горечью спросил маг. – За вас?
        – Есть ещё дружба с мужчинами и любовь к женщине. Я из крестьян и не умею красиво говорить, знаю только, что смерть – это не выход! И даже если нет сил для жизни, нельзя самому подставлять горло под нож! Если уж погибать, то мужчина должен делать это в борьбе, помогая тем, кто достоин!
        – А врал, что не умеешь красиво говорить, – усмехнулся маг, повернулся к Зибору и спросил: – Он простого звания, но вы дворянин и, как мне кажется, титулованный. Что свело вместе таких разных людей? В вас нет ничего общего, кроме молодости.
        – Я сын барона Венецкого, – ответил Зибор. – Еду в свиту к принцу. А Глеб оказал большую услугу нашей семье, поэтому для него сделали исключение.
        – Знаю Маслава, – сказал маг. – Достойный человек. Ладно, может, я и вправду не подставлю горло под нож и умру как-нибудь по-другому и с пользой. Вот только помощник из меня плохой. Если меня поймают в вашей компании, будет плохо. Сына барона на костёр не потянут, а простолюдин составит мне компанию.
        – Я думаю купить дворянство, – возразил Глеб. – И мы постараемся сделать так, чтобы о вас никто не узнал.
        – Что у тебя за неприятности? – перешёл с ним на ты маг. – Я чувствую печаль и тревогу, но сейчас не в том состоянии, чтобы разобраться. Для несчастной любви чувства слишком сильные.
        – У меня пропала невеста, – сказал Глеб и минут за десять рассказал историю своего путешествия.
        – Значит, любовь, – сделал вывод маг. – Ну что же, это цель не из худших. Ты пострадал от рук таких же мерзавцев, как и те, кто отнял жизнь у моих близких. Я постараюсь помочь, но моей помощи может оказаться недостаточно. У вас есть какая-нибудь одежда? Этот костюм был взят для другого, а теперь только привлечёт ко мне внимание.
        – У меня есть богатый наряд, – ответил Глеб, развязывая одну из котомок. – Мы с вами одного роста, так что должен подойти.
        Маг освободил завязки и снял свой костюм, поменяв его на тот, который Глеб забрал в лагере мятежников. Новая одежда полностью его преобразила.
        – Не хватает только меча, – сказал он, застегнув пряжку пояса. – Достанем, и можно записываться на приём к королю.
        – Возьмите! – предложил Глеб, снимая с пояса свой. – Я только начал им заниматься и пока ничего не умею. Вам он нужнее, а я себе потом куплю.
        – Скажите, что думаете делать в городе, сколько пробудете и где думаете остановиться?
        – Нужно сдать деньги Глеба в банк, чтобы ему с ними не таскаться, – ответил Зибор. – Других дел у нас в Кардове нет. А остановимся в любом трактире, где будут свободные комнаты. Я там никогда не был, поэтому не знаю местных заведений. Уедем утром, после трапезы.
        – Постоялый двор «Забияка», – сказал маг. – Это во всех отношениях среднее заведение, и обычно в нём нетрудно снять три-четыре комнаты. Езжайте к рыночной площади, там спросите. Гоблинский банк рядом, так что вам не придётся далеко ходить. Я вас покину, а утром подойду к отбытию. Не стоит, чтобы нас лишний раз видели вместе.
        – Не скажете, почему на вас был этот костюм? – спросил Зибор, перешедший в разговоре с магом на уважительное вы. – Я вас из-за него и подобрал. Стало любопытно, зачем семье благородных какой-то циркач. И как вас называть?
        – Не стоит вам знать моё настоящее имя, – ответил маг. – Это знание не принесёт ничего, кроме неприятностей. Зовите Корном Кучинским. А костюм... Была мысль уехать на запад с бродячими артистами. Они часто проезжают через Кордов. Применяя самую капельку магии, можно показывать такие фокусы, что зрители забросают деньгами. Здесь меня многие знают, а мне не хотелось менять внешность и сидеть на шее сына. Хотел через земли кабальеро попасть к песчаным оркам. Там ещё есть королевства, над которыми не властны эльфы. Магия в них почтенное занятие, так что я мог бы жить открыто и заниматься своим делом. Сыну нужно было отвезти семью в столицу, вот я и решил это использовать. Конечно, циркачу не место в компании благородных, но мы только один раз остановились на ночлег, а в карете меня никто не видел.
        – Подъезжаем к Кордову, выглянув в окно, сказал Зибор. – Где вас высадить?
        – Здесь и высадите, – тоже посмотрев в окно, попросил маг.
        – Подождите! – остановил его Глеб, порылся в котомке и молча протянул один из кошельков.
        Маг так же молча забрал деньги, кивнул обоим и на ходу выпрыгнул из кареты.
        – Быстро же он оклемался, – сказал Зибор. – Если поможет, тебе не понадобится моя помощь. Только нужно первым делом заняться дворянством, а то действительно угодишь на костёр.
        – Где остановимся? – спросил подъехавший к карете десятник. – Стражники у ворот советовали постоялый двор «Жареный гусь».
        – Едем в «Забияку», – решил Зибор. – Это на рыночной площади.
        Они быстро нашли постоялый двор, сговорились о комнатах и, не разгружая карету, поехали в ней к видневшемуся на другой стороне площади зданию гоблинского банка. Возле него стояли в охране пять наёмников, которые при виде вооружённых дружинников барона схватились за мечи. Их успокоили, объяснив, что привезли деньги и вся толпа внутрь не пойдёт. Деньги приняли быстро и выдали Глебу десять бумаг на тысячу монет каждая. Остальное он сдавать не стал, оставив для покупки дворянства и других надобностей. Пока оформляли бумаги, юноша с любопытством осмотрел первый этаж банка. Когда меняли деньги Дарьи, очень спешили, да и банк был маленький, с одним гоблином. Он напоминал обычную лавку и не вызвал у юноши интереса. Здесь же всё было очень красиво оформлено, и за перегородкой сидели три гоблина. Внешне их можно было спутать с людьми, но были и отличия. Головы у гоблинов походили на груши, удлиненные носы на манер птичьих клювов загибались книзу, а уши не имели мочек. Вернувшись на постоялый двор, первым делом поужинали, а потом разошлись по своим комнатам. Раньше Глеб никогда не мучился бессонницей, а в этот вечер долго не удавалось заснуть. Когда всё-таки провалился в сон, снились какие-то кошмары, оставившие к утру разбитость и головную боль. Завтракал он без желания, поэтому поел немного. Оставшиеся деньги не стал отдавать с багажом Зибора, а принёс в карету в одной из котомок. На выходе с постоялого двора к нему подошёл чем-то знакомый господин.
        – Не узнаёшь? – спросил он. – Ты занят своими переживаниями, поэтому проявил невнимательность, хотя уж костюм мог бы узнать.
        – Корн? – удивился Глеб. – Что вы с собой сделали, что нельзя узнать? И голос не ваш!
        – Применил грим и магию, – ответил маг. – Не хотелось вмешиваться в свою внешность, но сейчас это уже не имеет значения и может уберечь от неприятностей.
        Если Зибор и удивился преображению мага, внешне он этого не показал. Выехали рано и должны были прибыть в столицу к концу дня. До городских ворот добрались молча, а на тракте Глеб спросил мага:
        – Господин Корн, не объясните, почему стали преследовать магов? Алхимиков жгут из-за огненного оружия эльфов, а чем мешаете вы?
        – Магия – это не волшебство из сказок, но всё равно сила, – сказал Корн. – До сих пор никто не знает, как человеку выявлять магов. Мага можно определить только тогда, когда к нему применит силу другой маг. Если кто-нибудь попробует меня подчинить, я пущу в ход всю свою силу. В таких схватках выигрывает тот, у кого её больше. У эльфов нет магии и возможности защититься. Понравится такое тем, кто считает себя владыкой мира? Жаль, что наши возможности ограничены. Слабый маг может подчинить одного эльфа, а сильный – сразу двух, но уже третий ему не поддастся, поэтому эльфы не ходят у нас меньше чем по трое. У них ведь много секретов, а магия быстро развяжет язык. Наверняка к нам не пускают тех, кто знает, как изготовить чёрный порошок, и другие их секреты. Магию объявили богомерзким делом, а нас – пособниками демона зла. Дворяне недовольны тем, что приходится лечиться у врачей, но молчат. Я ответил на вопрос? Тогда давай свои руки и смотри мне в глаза! Пока есть время, дам тебе знание языка бошей. Даже если к ним не поедешь, может пригодиться.
        Они ненадолго застыли, а потом маг минут десять разговаривал с юношей на новом для него языке.
        – Кто из вас был в столице? – спросил он, когда закончили с языком.
        – Я был два раза ещё мальчишкой, – ответил Зибор. – Но нас возили в карете, и я почти ничего не запомнил. Удивился только ширине улиц и тому, что не воняло дерьмом, как в Кардове.
        – Города вы не знаете, – сказал Корн. – Как имя вашего барона из бошей? И этого не знаете? При вселении называют имя, и трактирщик мог его запомнить.
        – Я не спросил, – виновато сказал Глеб. – Сначала обрадовался тому, что она жива, а потом...
        – Это всё усложняет, – задумался Корн. – Если они ещё в столице и живут на каком-нибудь постоялом дворе, можно найти даже по описанию. Есть люди, которые оказывают самые разные услуги. Но они могли остановиться у кого-нибудь из соотечественников или у друзей из наших дворян. В этом случае на поиски потребуется много времени. Что у тебя с деньгами?
        – С собой около шести тысяч, – ответил Глеб, – и есть бумаги на десять.
        – Это хорошо, – одобрил маг и повернулся к Зибору. – Я думаю, что, прежде чем ехать ко двору, вы отвезёте нас на постоялый двор для купцов «Удачливый купец». От него до дворца нашего короля всего пять кварталов. Поселимся и сразу же займёмся дворянством. Я знаю, где сидят люди герцога. После этого буду искать девушку, а тебя, Глеб, начнут дрессировать нанятые люди. Ты не похож на наших крестьян, но ещё меньше похож на дворянина. На это потребуется дней пять, а потом мы попробуем сделать из тебя мастера фехтования, и не за годы, а за дни.
        – Разве такое возможно? – удивился юноша.
        – Я не могу поделиться своими знаниями, – объяснил маг. – После передачи они у меня исчезнут. Но можно взять у кого-то другого и отдать тебе.
        – Даже если кто-нибудь согласится, у меня не хватит денег на оплату, – сказал Глеб. – Тренироваться годы, а потом кому-то продать все навыки!
        – Я не согласился бы, а для приговорённого к смерти эти знания уже ничего не значат, а вот деньги, которые ты заплатишь его семье...

     Главы 5-6   http://www.proza.ru/2017/11/04/465