Богу богово, кесарю кесарево

В конце 90-х годов министерство, где я тогда трудился, организовало совещание в одной из центральных областей России. Смысла в нем не было никакого.  Не помню даже тему совещания, но запомнились два эпизода в начале и конце, комический и трагический.

От вокзала областного центра в гостиницу нас  везли по центральной улице в сопровождении эскорта машин ГАИ. Движение на боковых улицах перекрыли, на перекрестках стояли  инспектора ГАИ, которые при нашем приближении вытягивались и отдавали честь кортежу. Не скрою —  очень приятно видеть людей, вечно несущих  угрозу твоему кошельку и психике, в такой безопасной и  подобострастной форме. Я опустил стекло в машине  и, улыбаясь, благосклонно кивал особо тянувшимся гаишникам.

Второй эпизод, увы, трагический. По окончании совещания нам организовали культурную программу: возили в автобусе по области и показывали достопримечательности. Приехали на территорию большого монастыря. Хорошее светлое место на возвышенности, видно далеко и солнышко, как раз, выглянуло — полная благодать. Тут бы жить и жить. Умела церковь выбирать места для своих храмов.   Часть зданий монастыря функционировала - там уже всё чистенько и ухожено, другая в разрухе – кучи мусора, старого кирпича из обвалившихся стен,... Сопровождал нас в качестве гида чин из областной администрации  и поведал он следующую  историю.

В начале 90-х годов весь монастырь находился в руинах. Неизвестно откуда на этой разрухе появился монах — ничего особенного, человек как человек, но люди все разные. Один бросит пакет с отходами на обочину дороги, потом ещё один бросит рядом и начинается нехорошая цепная реакция (видимо, чин ранее физикой занимался). В итоге — гора мусора. Другой, наоборот, — расчистит место и посадит деревцо, потом ещё одно, а, глядя на него, рядом живущий тоже посадит дерево и получается цепная реакция уже другого типа. Так вот, монах был из тех других: убирал мусор, карабкался на проваленную крышу,...  Представляете: десяток  больших храмовых зданий в полной разрухе и один человек. Правда, Монах  — пусть это будет его имя — говорил, что он не один, а с божьей помощью. К таким фанатичным личностям тянется народ  и постепенно вокруг Монаха  стали собираться люди. Работали они в монастыре без всякой поддержки церкви или властей. Через несколько лет им удалось отстроить одно здание. Начались службы,  народа прибавилось и уже появилась своя копеечка. Восстановление монастыря ускорилось. Со временем отстроили ещё несколько зданий. Людей и копеечек стало ещё больше, масштабы строительства существенно увеличились.  Казалось бы, всё прекрасно, но вышестоящий орган (как я понимаю, областная епархия), увидев, что монастырь превращается в заметный источник дохода, начал требовать себе долю. Монах воспротивился и его аргументы очевидны:

— Я всё делал без вашей помощи. Вы не принимали участия. Ещё много зданий надо восстановить, деньги очень нужны и все они до одной копеечки будут вложены в  монастырь.

Однако епархия продолжала настаивать на отчислениях. Монах не соглашался. Такие люди очень упрямые, если уверены своей правоте. Нашла коса на камень. Разрешилось все, как обычно бывает в спорах с власть имущими, путем силового принуждения.  В монастырь прислали группу людей, типа церковного спецназа, для захвата строптивого Монаха. Он забаррикадировался в башне, однако перспектив спастись у него не было никаких.

Далее чиновник  рассказал, что в администрации области к Монаху относились хорошо. Все видели, как он  титаническими усилиями с нуля возродил часть такого  комплекса и вдохнул в него жизнь. Вместо мерзости запущения  возникла большая красота.  В конце концов, монастырь — это тоже достояние области: никто в офшоре его не спрячет и с собой в кармане не унесет.  В администрации  понимали, что в сложившейся ситуации Монаха так или иначе захватят, увезут  и пропадет человек (вспомнился гоголевский Тарас Бульба со своим — "...и пропал казак."). Потому послали в монастырь три машины скорой помощи с крепкими санитарами и удалось его вывезти. О дальнейшей судьбе Монаха  чиновник ничего не мог сказать.

История запомнилась. Душевно близким мне оказался Монах. Несколько лет спустя  эту историю рассказал при случайной встрече своей старой знакомой. Она  по образованию художник. В 90-е годы начала выполнять заказы местной  церкви, а потом перешла к ним на постоянную работу, как говорят программисты, на fulltime. Честно говоря, я был уверен, что она поймет и будет на стороне Монаха, но услышал категоричное:

– Надо было ему отдать.

В воздухе появился слабый запах зомби.  Пытаюсь возразить:

— Как же так, он ведь сам всё строил, это дело его жизни, душу вложил в монастырь и  при чем здесь епархия.

В ответ слышу эту фразу:

— Богу – богово, кесарю – кесарево.

Такая аргументация  всегда расхолаживает.  Вместо разумных доводов приводятся догмы. Желание спорить и убеждать пропало.

А соображения  у меня были серьезные. Почему чиновники церкви  от имени бога собирают дань? Почему они, а не кто-то другой, провозгласили  себя  представителями бога? Разве бог их как-то отметил, например, белым пятном на плече? Вот Сатана помечает зачастую своих красным пятном на голове. Но нет на этих чиновниках ничего белого. Тогда получается, что каждый самозванец может объявить себя представителем бога и собирать от его имени средства. А если это так, то значит никто не должен от имени бога собирать деньги.

Или почему церковь имеет такую жёсткую иерархическую организацию как  системы принуждения, например, государство или армия? Неужели для того, чтобы человеку верить в добро, любовь и справедливость, нужны такие централизованные системы?

А Монаха до сих пор жаль… Умер, наверное, от тоски по своему делу.