Блок. За туманом, за лесами... Прочтение

9. «За туманом, за лесами…»




                За туманом, за лесами
                Загорится — пропадет,
                Еду влажными полями —
                Снова издали мелькнет.

                Так блудящими огнями
                Поздней ночью, за рекой,
                Над печальными лугами
                Мы встречаемся с Тобой.

                Но и ночью нет ответа,
                Ты уйдешь в речной камыш,
                Унося источник света,
                Снова издали манишь.
                14 июня 1901




     Откуда  он «поздней ночью… едет влажными полями»,  достаточно очевидно.  Но на этот раз «ни тоски, ни любви, ни обиды…». Любочка забыла плеснуть «суровостью» на прощание? Или даже она не может сейчас заслонить  непонятных огней, которые просвечивают, пробиваются «за туманом, за лесами»?

     Как там у Брюсова? –
     «…в стихах о "Прекрасной Даме" как бы совсем нет ничего реального, - все чувства, все переживания перенесены в какой-то идеальный мир. Всему, что совершалось в жизни, поэт в стихах придает смысл иносказания. В ранних стихах Блока река – не просто река, но символ границы, отделяющей его от Идеала.»
     А у Блока?  насколько это реально для Блока? –

                …Поздней ночью, за рекой,
                Над печальными лугами
                Мы встречаемся с Тобой…

     «Встречаемся»? Они встречаются? – для  него и самого    «…нет ответа… ты уйдешь»… Но эту нереальность с «речным камышом»  он запомнит, он еще сюда вернется.
(«Видно, дни золотые пришли…»,«Мы встречались с тобой на закате»)

               «Мы встречались с тобой на закате…
               … Мы встречались в вечернем тумане,
               Где у берега рябь и камыш
               Ни тоски, ни любви, ни обиды…
                13 мая 1902»

     Добавочные смыслы стихотворения, суть изображенного  мира  раскрываются в «Северной симфонии» Андрея Белого. Он закончил её 26 сентября 1901 года. Блок мог знать о ней от Сергея Соловьева, с которым встречался этим летом. Или наоборот, Коленька Бугаев мог узнать про это стихотворение Блока от него же. А мог никто из них и не знать строк другого, а увидеть этот мир одновременно, и одновременно написать о нем, как через год они одновременно напишут друг другу письма. Как, приблизительно в те же годы, великие физики одновременно делали свои великие открытия, и нобелевку получал тот,  кто первый успевал опубликоваться.

Из Примечаний к данному стихотворению в  «Полном собрании сочинений и писем в двадцати томах»  А.А. Блока:

     «Вошло в состав авторской подборки стихов, сохранившейся в "московском собрании" автографов Блока. На автографе (РГБ) – "оценка" С. Соловьева: "4+". К этому автографу восходит и копия, снятая А. Белым (ЛН. Т. 92. Кн. 1. С. 238 и 244) .


     По сюжету «симфонии» королевна…

          «…Вечно юная, она сидела на троне. Кругом стояли седые рыцари, испытанные слуги.
           Вдруг заходящее солнце ворвалось золотою струей. И грудь повелительницы, усыпанная каменьями, вспыхнула огоньками.
          С открытой террасы влетела странная птица. Белая, белая. И с мечтательным криком прижалась к ее сверкающей груди.
          И все вздрогнули от неожиданности: в ясном взоре птицы белой трепетали зарницы откровений. И королевна сказала: "Она зовет меня за собой... Я оставлю вас для Вечности!"…   
   
          Опечаленные рыцари стояли в зале, опершись на мечи, склонив пернатые головы... И говорили: "Неужели должны повториться дни былых ужасов!.."
          Но тут вспыхнул пустой трон белым сиянием, и они с восторгом глядели на сияющий трон, улыбаясь сквозь слезы заревыми лицами, а самый старый воскликнул:                "Это память о ней!"
          "Вечно она будет с нами!.."  »
   
     А она оказывается там, где…

          «…Тянулись и стояли облачка. Адам с Евой шли по колено в воде вдоль отмели. На них раздувались ветхозаветные вретища.
          Адам вел за руку тысячелетнюю морщинистую Еву. Ее волосы, белые, как смерть, падали на сухие плечи.
          Шли в знакомые, утраченные страны. Озирались с восторгом и смеялись блаженным старческим смехом. Вспоминали забытые места.
          На отмелях ходили красные фламинго, и на горизонте еще можно было различить его далекий силуэт.
   
          Здесь обитало счастье, юное, как первый снег, легкое, как сон волны.
Белое.»

          там, где…

          «…Был только маленький, блаженный островок, поросший осокой.
 
          …В этой стране были блаженные, камышовые заросли; их разрезывали каналы, изумрудно-зеркальные.
          Иногда волна с пенным гребнем забегала сюда из необъятных водных пространств.
          В камышовых зарослях жили камышовые блаженные, не заботясь о горе, ожидая еще лучшей жизни.
          Иногда они преображались и светились светом серебристым. Но они мечтали о вознесении.
          Тут она бродила, раздвигая стебли зыбких камышей, а по ту сторону канала над камышами бывал матово-желтый закат.
          Закат над камышами.»


     именно здесь застряли после смерти Адам и Ева, здесь - своеобразная "пересадочная станция" меж жизнью и смертью, меж землей и светом, для тех кто не заслужил Рая, но и Ад которым был бы не по вине.

*
*

вкратце о месте стихотворения в общем своде книги "Стихи о Прекрасной Даме".

     Ал. Блок : «Символист уже изначала - теург, то есть обладатель тайного знания, за которым стоит тайное действие».
     Теургия -  это человеческая практика по работе с божественными сущностями.  «Стихи о Прекрасной Даме» - рабочий дневник Александра Блока о ходе подобной практики.
     Спустя десять лет он напишет Андрею Белому: “Отныне я не посмею возгордиться, как некогда, когда, неопытным юношей, задумал тревожить тёмные силы - и уронил их на себя.”
     «Стихи о Прекрасной Даме» как раз об этом - о тёмных силах и о гордыни попытки справится с ними.
     Справиться не получилось. Спустя ещё десять лет, уже после смерти Блока, Андрей Белый резюмирует:
     «Первый том - потрясенье: стремительный выход из лона искусства; и - встреча с Видением Лучезарной подруги; и - далее: неумение воплотить эту встречу, обрыв всех путей»

     Для Блока было важно подчеркнуть рабочий, реалистический характер книги («к моим же словам прошу отнестись как к словам, играющим служебную роль, как к Бедекеру [путеводитель], которым по необходимости пользуется путешественник»), поэтому вместо трёх разделов с мистическими названиями "Неподвижность", "Перекрёстки", "Ущерб" первого издания  в канонической редакции их стало шесть, у которых вместо всякой философии теперь только указания на  место и время действия.

     Вот их краткая сводка:

     I. С.-Петербург. Весна 1901 года. Юный теург обретает свет, но появляется и «гадалка» из Тёмного храма .
                II. С. Шахматово. Лето 1901 года. Поэт учится работать с обретёнными силами, но постоянно путается меж Ясной и гадалкой, меж Солнцем и любимой. Меж Тобою и тобой.
     III. С.-Петербург. Осень и зима 1901 года. Грань богопознания: попытка – успешная! – увидеть  в любимой богиню, то есть раскрыть в «тебе» – Тебя! Но тут же появляются «двойники», которые искушают теурга россыпью миров.
     IV. С.-Петербург. Зима и весна 1902 года. Видение Моисея, готовность к Акту, видение, как «мы странствовали с Ним по городам» – но что это все? – послания от Тебя или обманки «двойников»? И – снова видение Моисея, видение Неопалимой Купины, осознание, что Ты – Купина, то есть Ты –  прямой призыв Господен к действию, как  некогда к простому пастуху Моисею: «Иди! И соверши небывалое». Но опять вмешиваются акторы лиловых миров – гадалка, двуликий, двойник. И поэт срывается в открытые ему «двойниками» другие миры.
     V. С. Шахматово. Лето 1902 года.   Лето зимних кошмаров, лето расплаты… Но в ответ на прямой призыв:  «Приходи, Я тебя успокою», поэт  настаивает на своём праве на «каменные дороги».
     VI. С.-Петербург. Осень — 7 ноября 1902 года. Он выходит на Тропу миров – лиловых миров. Бродит по ней, отчаивается. Он, ставя на кон свою жизнь, прорывается к Храму, но, судя по всему, это – тёмный храм.

     Данное стихотворение относится ко ЧЕТВЁРТОЙ   сцене ВТОРОГО раздела. Всего сцен в нем – двенадцать:

     1. Серафим.
     2.Визит к гадалке.
     3.Луна  –  Твои чертоги!
                4.Ты – Солнце!
     5.Холодный мир «В иной дали».
     6.Нет зиме!
     7.Темный храм.
     8.Снова у гадалки.
     9.Возвращение.
     10.Царственный путь.
     11.Роковая потеря.
     12.Надежда.


     К  сцене данного стихотворения относятся ЧЕТЫРЕ произведения:

                9. «За туманом, за лесами…»  ( http://www.proza.ru/2017/11/15/806 )
                Еще одно возвращение – и первая экскурсия по миру «где рябь  и камыш».
10. «В бездействии младом…» ( http://www.proza.ru/2017/11/18/1109 )
 Утро и явление Тебя – Солнца!
11. «Какому богу служишь ты?…» ( http://www.proza.ru/2017/11/18/1110 )
Любование Солнцем – Тобой: «Ты… с богами гордишься равной красотой».
12. «Сегодня шла Ты одиноко…» ( http://www.proza.ru/2017/11/18/1113 )
Он проспал целый день, и ты – Солнце! – «Сегодня шла Ты одиноко»
*

*
предыдущее стихотворение — http://www.proza.ru/2017/11/15/796
следующее стихотворение  —   http://www.proza.ru/2017/11/18/1109