Ссылка на Кавказ Глава третья

            3 августа 2017 года

   Телефонный звонок раздался с раннего утра. Так беспардонно могла разбудить только мама. Кто бы сомневался, что это была именно она! Бодрый мамин голос, как всегда, подробно расспрашивал, уточнял, инструктировал.
   
   - В первую очередь, доченька, навести дедушку с бабушкой. Ты же знаешь, что они любят тебя и очень соскучились. Не тяни время, пожалуйста. На Кавказе считается глубоким оскорблением не почтить в первую очередь стариков и сразу по приезде не повидаться с ними. И не забудь передать им гостинцы! Присмотрись внимательно, порасспроси, как их здоровье, не нуждаются ли в чём. Они люди скромные, не станут лишний раз жаловаться и беспокоить своих взрослых детей. А вечером я тебе перезвоню.

   И тут сомнения в сторону! За тысячи километров моя мама умеет чётко и педантично проконтролировать меня. Хорошо ещё не по десять раз на дню!

   Влада будто бы только и ждала, когда я поинтересуюсь, не желает ли она вместе со мной прокатиться в Горячеводск к дедушке и бабуле. Быстренько собралась, едва выпив со мной кофе и лихо закрутив из своих длинных, густых, послушных волос нечто вроде пушистого, с блестящей шерсткой котёнка, ловко и непринуждённо изогнувшегося на её удобной макушке очаровательным кренделем. Легко накинула босоножки и приготовилась терпеливо ждать, пока я причешусь и сделаю макияж. Я нарочито не торопилась, сестра не нервничала и никак не проявляла недовольства.

   Двор стариков, как и в прежние, памятные времена, был окружён покрашенным в зелёный цвет штакетником и утопал в цветах. Только дорожка к дому, расположенному в глубине двора, походила, не как прежде, на пешеходную тропинку, а стала гораздо шире и была покрыта, красиво уложенным, природным камнем. И далее она нарядно простиралась вдоль всего дома к летней кухне и сараю, почётно именуемому среди своих дедушкиной мастерской.

   За домом кудрявился небольшой плодоносящий садик. Крыльцо и площадку перед домом сквозной беседкой укрывал высоко плетущийся виноградник с недозрелыми, продолговатыми, вытянутыми книзу кистями, создававший благодатную полутень с частыми, подвижными солнечными бликами. Самодельный, деревянный, прямоугольный  столик в центре живой виноградной беседки и две просторные садовые скамейки с высокими удобными спинками, расположенные вдоль него, завершали уютную частнособственническую идиллию пожилых горожан.

   - Ах, вы пташки мои ранние, ах, красавицы! - радостно захлопотала похудевшая после нашей последней встречи и, вроде бы, ставшая ниже ростом бабуля, заметив наше с сестрой приближение из своей, распахнутой на три стороны, летней кухни. - До чего ж я рада видеть вас, принцессы мои ненаглядные! Дед, ты куда не вовремя запропастился? Иди скорей, полюбуйся, кто к нам пожаловал!

   Дедушка, широко улыбаясь, уже торопился навстречу, поддакивая в такт своей, более сорока лет ладно прожившей с ним, половине.

   - Не зря, видать, бабушка затеялась жарить блины с припёком! Будто чуяла, что нынче внучки навестят. Вот и отведайте её стряпни с пылу, с жару! Ни у кого такой вкуснятины не едал! - искренне нахваливал дедушка, горками лежавшие на блюдах румяные блины с добавками из мясного фарша, отварных яиц с зелёным луком, мелко изрубленной говяжьей печени, местных беленьких грибочков и даже острой красно-изумрудной аджики.

   Бабуля же продолжила ловко и аккуратно наливать на раскалённую сковороду тесто, посыпать сверху, теперь уже  по нашему выбору, умопомрачительно аппетитные добавки, подсовывать нам всё новые и новые горячие блиночки, добавлять в чашки вкусно заваренный чай. И при этом успевала обеих с интересом расспрашивать, кротко и согласно кивать головой и умиротворённо, счастливо улыбаться.

   - Ну что, помощницы, пойдём соберём груш и яблочек из ранних? - позвал нас дедушка, едва мы окончили трапезу и вымыли за собой посуду.

   В поливном саду было зелено и не так жарко. Небольшой, но богатый плодово-ягодным ассортиментом садик был взращён не только трудами нашего увлечённого  деда, но изначально задумывался им так, чтобы производить как можно больше, вкуснее и разнообразнее. К примеру, на одном дереве у него росло сразу два сорта непохожих по вкусовым качествам и внешнему виду яблок или же одна половина раскидистого дерева, состоявшего из двух стволов, была вишнёвой веткой, а второе ответвление умудрялась родить черешню.

   Дедушка много экспериментировал и не ленился на практике опробовать всё, чем могли его заинтересовать журналы и учебники садовода-любителя, а также советы его  товарища и школьного учителя Василия Адамовича, влюблённого в землю и агротехнику.

   Возле задней стены сарая, той самой, что называлась мастерской, дедушка подхватил длинную, тонкую жердь с прикреплённой к одному концу глубокой пластиковой чашей, похожей на огромный тюльпан. Нам с Владой он предложил выбирать на собственный  вкус вначале яблоки, а затем груши и сливы. Под понравившиеся плоды дедушка осторожно подводил своё изобретение, затем, медленно вращая жердь с чашей, отрывал их вместе с плодоножкой и опуская свою добычу до уровня человеческого роста, передавал в наши руки. Так что нам доставались не только самые крупные, румяные, тёплые от согревшего их солнышка, яблоки и груши, но от таких предосторожностей все они до единого оставались красивыми и неповреждёнными.

   - Ловкость рук и никакого мошенничества! - под конец наших трудов довольно заключил дед, непонятно для чего употребив вторую половину выражения.

   - Одна из обычных дедушкиных присказок, - ответила  Влада  на мой немой вопрос.

   Возвращались мы из сада с двумя полутора ведёрными ёмкостями, по местному цибарками, доверху наполненными сочными, спелыми фруктами. Дед довольно подкручивал и, без того загнутые кверху кончики усов, а бабушка уже хлопотала по разрешению очередного вопроса - во что следует перекладывать доставленную продукцию, чтобы её было удобно транспортировать.

   Из своих предыдущих поездок я помнила, что у бабули в прихожей стоял старинный кованый сундук со всяким дорогим ей хламом. Изнутри он весь был обклеен казначейскими билетами столетней давности, крупными и красивыми дореволюционными купюрами с изображениями царственных особ. А в отделении, называемом прискрынком, большими  тугими пачками лежали, давно не имевшие хождения точно такие же деньги. Причём, больше всего запомнилось - купюры были удивительно чистыми, гладкими, из качественной бумаги и смотрелись так, будто  выпущены совсем недавно.

   - Бабуль, а ты можешь показать нам свой древний сундук и царские деньги? - попросила я, зная наверняка, что бабушке моя любознательность будет только в радость.
 
   - Сундук и его содержимое показать могу, - с хитринкой улыбнулась наша старушка, - а вот царскими денежками из прискрынка можно полюбоваться теперь разве что вон в той деревянной будочке, - кивнула в сторону нового туалета, с аккуратно выструганными и плотно подогнанными досками, явно дедушкиной работы. Несмотря на все имевшиеся в доме городские удобства, дед во все времена предпочитал дворовые, привычные ему из его далёкого детства. - Афанасич вначале сколотил будку, потом в три слоя обклеил её деньгами, утеплил, так сказать и облагородил, и только потом установил куда положено, - не забыла пояснить бабушка.

   - Бабуль, а почему ты ему не помешала? Ведь денег было много и они имели  антикварную ценность. Можно было сдать, продать, отдать в музей, наконец.

    Она лишь развела руками: "Знаешь, внученька, наш старик только на первый взгляд мягкий и добродушный человек, но в нём крепко укоренились независимый казачий характер и усвоенные от предков привычки. Когда дело касается принципиально  важных для него представлений, то переубедить человека невозможно. В этом  случае  тоже подвёл свою философско-теоретическую базу. Дескать, деньги наклеил для наглядности, чтобы не забывалось - жить в полную силу нужно в настоящее время, не откладывая ничего на будущее. Иначе вчерашние ценности могут сгодиться для отхожего места."

   В бабушкином сундуке лежали персидские шали, настолько истончённые от времени, что казались почти невесомыми, однако своих первоначальных сочных и ярких красок до сих пор и не утратившие, вязанные вручную нитяные ажурные скатерти, расшитые мелким крестиком и блестящей шёлковистой гладью девичьи платья, юбки и блузки, а также множество старинных рушников, салфеток, дорожек и батистовых полупрозрачных кружевных носовых платочков.

   Я попросила бабульку наглядно продемонстрировать рукотворную прелесть женского  антиквариата, доставшегося ей от свекрови. Наша прабабушка, мама нашей бабули умерла, когда та была ещё совсем ребёнком и она её не помнила. Как умелая хозяйка бабуля охотно и непринуждённо набрасывала на свои и наши плечи шали, стелила на стол скатерти и салфетки, уговаривала Владу примерять вышитые платья, блузки и  юбки, тонкая кисейная ткнь которых, казалось, вот-вот растворится и бесследно растает в воздухе от ветхости. Я со счастливой физиономией всё это фотографировала, стараясь не упустить никакой важной мелочи. Сестра шутливо кокетничала и с подчёркнутым шиком импровизировала в старинных утончённых нарядах. Недаром ведь являлась актрисой народного театра и не первый год была задействована на сцене в главных ролях.

   Для моей будущей выставки тема подходила как нельзя лучше и материала к ней  вполне хватало. Не поленилась я поснимать и необычные обои внутри новой туалетной будки.

   - Ну, вот и замечательно! - приостановила непредусмотренную гостевой программой фотосессию подуставшая бабушка. - Теперь, внученьки, прошу выполнить и моё пожелание. Когда захотите домой, то я вызову такси, мы погрузим в него сумки с фруктами - половину вы отвезёте в гостиницу мамочкам, а половину доставите к себе. И скажите администратору Вере Андреевне, что фрукты прямо с дерева и не мыты.

   Влада согласно кивнула. Видимо подобные просьбы выполнять ей приходилось не впервой.

   Двор, возле которого остановилось такси, был ни чем не примечательным. Симпатичные лавочки вдоль дорожки, в светлых тонах двухэтажный дом, молодые мамаши, развлекавшие своих малышей на оборудованной детской площадке.

    Влада, подхватив одну из сумок, доверху набитых фруктами, заторопилась к входу в здание, попросив меня подождать её во дворе. Я присела на лавочку и сделала несколько кадров, не меняя позиции, привычно фотографируя крупным, средним и мелким планом. Сразу обратила внимание, что на прогулке были только мамы и малолетние дети. Ни бабушек, ни дедушек, ни пап рядом с малышами заметить, на удивление, не удалось. 

   Потом направила объектив в сторону входной двери, чтобы сфотографировать Владу, едва она покажется из дверного проёма, но вместо ожидаемой сестры, из открывшейся двери, вереницей  высыпали во двор несколько молодых женщин в деловой одежде, с сумочками и общими тетрадками в руках. И продолжая начатый разговор, не глядя по сторонам, живо устремились к калитке, как это обычно  бывает в конце рабочего дня, когда сотрудники учреждения бисером рассыпаются, торопясь со службы по своим домам.

   Вечером, когда привычно рассматривала отснятые кадры, вдруг поняла в чём проявлялась необычность заполненного послеполуденным солнцем двора. На самом деле здание походило  не на жилой дом с уютным двориком, а на казённое учреждение, социальную гостиницу, где жили не полными семьями, а всего лишь временно обитали, перебивались до лучших времён молодые мамочки со своими детишками.

   Мама, как и обещала, вечером перезвонила и стала настойчиво допытываться, хорошо ли чувствует себя бабушка, да чем занимается дедушка? Я с некоторой долей  юмора ответила, что дед увлёкся дизайном дворовых туалетов в стиле ретро, а бабуля, по словам любящего её супруга, поддерживает физическую форму благодаря фруктово-ягодной диете и тому, что с юных лет и по сей день носится рысью.

   Мама неожиданно обиделась: "Да что ты знаешь о наших стариках?! К примеру, тебе известно о диагностировании у бабушки сахарного диабета? На её бледность ты, наверное, внимания, не обратила, а худобу готова приписать диете и спортивному бегу. Я же просила внимательней присмотреться и порасспросить. Это моя мама, в конце концов, а ты о родной бабушке: "Носится на рысях". И не стыдно?

   - Ну, положим, я сказала не "на рысях", а "рысью", - попыталась оправдаться перед своей, крайне редко проявлявшей несдержанность, мамой.  -  И выражение принадлежит не мне лично, а нашему любимому деду и он действительно говорил "на рысях". А как ты догадалась?

   - Да что тут догадываться? Дед из старинного казачьего рода. И шуточки его я до сих пор помню. Ладно, не будем ссориться, дочка, - незамедлительно перешла на миролюбивый тон моя дипломатичная родительница. - Ты, пожалуйста, почаще бывай у стариков и старайся помогать бабушке.

   Я быстренько согласилась быть паинькой, доброй, послушной и ко всем внимательной, лишь бы меня поскорее оставили в покое. Потому что очень-очень боялась пропустить возможный звонок от Игоря.

                Продолжение следует.