ОДИН ДЛЯ ВСЕХ И ВСЕ ДЛЯ НЕГО. стр107

«Да, это точно он… но что за девочка рядом с ним? Хотел встретить меня, а флиртует с ней… вон как улыбается… кабелина!» - Регина так сильно сжимала ручки у кожаной дорожной сумки, что те заскрипели и чуть не лопнули. Женская обида за то, что «выбрали не меня» - страшное дело. И дело не в том, что ей прямо уж нравился этот довольно обаятельный мужчина, просто… «чем та сука лучше, чем я!?» - кричала уязвлённая гордость.
- Эй, слышишь? Таксист! Не нужно в отель. Давай во-о-он за той машиной! – показав когтем, львица холодно процедила сквозь зубы.

Тяжелей всего человеку, который на 100% уверен, что преступник стоит перед ним, но… в наличии есть лишь косвенные улики, но никак не прямые. И убийцу отпускают. И убийства продолжаются. Ещё одно. И ещё. Всё же, следствие находит неопровержимые доказательства причастности убийцы к убийствам. И его карают по всей строгости. Но… как жить полицейскому, который итак знал, что несколько жертв назад, перед ним стоял виновник? Как с этим жить? Ты не мог доказать, а на самосуд не хватило духу…
И эта безысходность, этот груз за смерть невинных, как в фильме «Воспоминания об убийстве», несчастный следователь будет носить до конца своих дней. Это такое «предательство в себе», если выражаться языком Канта – его никогда до конца никто не поймёт, но оно всегда было, есть и будет. «Был бы человек, а повод предать – найдётся…»

Максима любила мама. Сильно любила, поэтому совести у него было в два раза больше, чем у Люды. Её же не просто не любили, а зачастую ненавидели. «Эй, мелкая, сгоняй за пивом!» - кричал с кухни её отец. «Людка, ты почему тройку получила!? Бестолочь тупорылая!» - глядя глаза в глаза кричала мать.
Лишённый любви в детстве – всегда подстрекает других на лишение любви кого-либо ещё. А кого любили – всегда будет мучиться от того, что сделал что-то противоположное этой самой любви.
Максим пытался позвонить Саше. Он набирал снова и снова. С разных симок. В разное время суток. Но, тщетно. «Абонент вне зоны доступа» - всё время отвечал красивый голос автоответчика. Чесались локти и спина целыми днями была мокрая от пота, а лицо бледное. Окружающие думали. что молодой человек просто заболел. Но, внутренний конфликт - хуже любой боли. Больная душа - самая чувствительная часть тела.
«Может, улететь к нему? И всё рассказать? Как-то урегулировать…» - подумал он и в офисе зазвонил телефон.
- Алло?
- Привет, дорогой! Как твоё настроение?
- Ах, Людочка… всё замечательно – он в очередной раз соврал и его уши снова «загорелись» красным.
- А я вот просто позвонила – соскучилась… Давай сегодня сходим куда-нибудь вечером, после работы?
- Если не задержусь. Дел много…
- Ой, ну начинается… В общем, я уже и билеты купила. В Оперный театр. На 19.00. Заедешь за мной?
«А у меня есть выбор?» - подумал про себя парень.
- Да, заеду. В 18.00 буду дома.
- Вот и отлично! Люблю тебя!
- И я тебя… - но слово «люблю» Максим, почему-то, не добавил.