Блок. Пройдет зима увидишь ты... Прочтение

2. «Пройдет зима — увидишь ты…»




                Пройдет зима — увидишь ты
                Мои равнины и болота
                И скажешь: «Сколько красоты!
                Какая мертвая дремота!»

                Но помни, юная, в тиши
                Моих равнин хранил я думы
                И тщетно ждал твоей души,
                Больной, мятежный и угрюмый.

                Я в этом сумраке гадал,
                Взирал в лицо я смерти хладной
                И бесконечно долго ждал,
                В туманы всматриваясь жадно.

                Но мимо проходила ты, —
                Среди болот хранил я думы,
                И этой мертвой красоты
                В душе остался след угрюмый.
                21 сентября 1901



Из воспоминаний Л.Д.:      
     «Осенью гостили у нас Лида и Сара Менделеевы. Помню один разговор в столовой, помню, как Блок сидел на подоконнике еще со стеком в руках, в белом кителе, высоких сапогах, и говорил на тему "зеркал", отчасти Гиппиусовых, но и о своем, еще ненаписанном… Говорил, конечно, рассчитывая только на меня. И кузины, и мама, и тетя и отмахивались, и негодовали, и просто хихикали. Мы были с ним в заговоре».

     В заговоре… С ним, который  «в белом кителе, высоких сапогах» и «со стеком». И который говорил все это перед кузинами  «рассчитывая только на меня».

                Пройдет зима — увидишь ты
                Мои равнины и болота
                И скажешь: «Сколько красоты!
                Какая мертвая дремота!»

    "Ты скажешь", а между делом  она отметит и поморщится на пятнышко ряски, запачкавшее "высокие сапоги"…

                Я в этом сумраке гадал,
                Взирал в лицо я смерти хладной
                И бесконечно долго ждал,
                В туманы всматриваясь жадно.

                Но мимо проходила ты…

    «Мимо»… Ведь у нее столько дел… ведь она же «жила интенсивной духовной жизнью».

    …а  «Мои… болота» ещё расцветут всеми своими ночными фиалками в томе втором его трилогии.


А.А. Блок. «Полное собрании сочинений и писем в двадцати томах. Другие редакции и варианты»:
     «Эпиграф "Угрюмством множа красоту" (Т2-(1911?))»

Из Примечаний к данному стихотворению в  «Полном собрании сочинений и писем в двадцати томах»  А.А. Блока:
     «Карандашная правка в автографе  приближает первоначальный текст к публикации в периодике, что позволяет ее датировать не позднее января 1911 г. Тогда же был вписан и эпиграф, не вошедший ни в одну из публикаций…  Источник эпиграфа  не установлен. Этот же текст процитирован Блоком в позднейшем (от 23 июня 1902 г.) письме к А.В. Гиппиусу: «Для нас же и "угрюмство" должно "множить красоту"». Возможно, эпиграф принадлежит Блоку; ср. в стих. "О, я хочу безумно жить ... " (1914): "Простим угрюмство ... ".»

     Обычно, эпиграф у Блока – это не пара строк, позволяющая полнее раскрыть содержание, смысл текста, а ссылка на предварительную сценку, на пролог к нему. А вот  данный – именно таков.
     Он взят из стихотворение М. Ломоносова «Преложение псалма 103» (хорошая вещь  – поиск в Яндексе!):

                «Да хвалит дух мой и язык
                Всесильного Творца державу,
                Великолепие и славу.
                О Боже мой, коль Ты велик!..

                …Ты повелел водам парами
                Всходить, сгущаяся над нами,
                Где дождь рождается и снег.

                Их воля Твой единый взгляд,
                От запрещения мутятся,
                И в тучи, устрашась, теснятся;
                Лишь грянет гром Твой, вниз шумят.

                Восходят горы в высоту;
                Крутые ставишь Ты стремнины
                И стелешь злачные долины,
                Угрюмством множа красоту…»

     В заглавном стихотворении  можно прочитать завуалированный упрек в сторону Л.Д.:

                И тщетно ждал твоей души,
                Больной, мятежный и угрюмый...

     Эпиграф снимал укоризну: от тебя и угрюмство множит красоту. Но картина гор, в псалме разрушает образ питерских болот в стихотворении, и Блок снял эпиграф.
 


*
*

 вкратце о месте стихотворения в общем своде книги "Стихи о Прекрасной Даме".

     Ал. Блок : «Символист уже изначала - теург, то есть обладатель тайного знания, за которым стоит тайное действие».
     Теургия -  это человеческая практика по работе с божественными сущностями.  «Стихи о Прекрасной Даме» - рабочий дневник Александра Блока о ходе подобной практики.
     Спустя десять лет он напишет Андрею Белому: “Отныне я не посмею возгордиться, как некогда, когда, неопытным юношей, задумал тревожить тёмные силы - и уронил их на себя.”
     «Стихи о Прекрасной Даме» как раз об этом - о тёмных силах и о гордыни попытки справится с ними.
     Справиться не получилось. Спустя ещё десять лет, уже после смерти Блока, Андрей Белый резюмирует:
     «Первый том - потрясенье: стремительный выход из лона искусства; и - встреча с Видением Лучезарной подруги; и - далее: неумение воплотить эту встречу, обрыв всех путей»

     Для Блока было важно подчеркнуть рабочий, реалистический характер книги («к моим же словам прошу отнестись как к словам, играющим служебную роль, как к Бедекеру [путеводитель], которым по необходимости пользуется путешественник»), поэтому вместо трёх разделов с мистическими названиями "Неподвижность", "Перекрёстки", "Ущерб" первого издания  в канонической редакции их стало шесть, у которых вместо всякой философии теперь только указания на  место и время действия.

     Вот их краткая сводка:

     I. С.-Петербург. Весна 1901 года. Юный теург обретает свет, но появляется и «гадалка» из Тёмного храма .
     II. С. Шахматово. Лето 1901 года. Поэт учится работать с обретёнными силами, но постоянно путается меж Ясной и гадалкой, меж Солнцем и любимой. Меж Тобою и тобой.
                III. С.-Петербург. Осень и зима 1901 года. Грань богопознания: попытка – успешная! – увидеть  в любимой богиню, то есть раскрыть в «тебе» – Тебя! Но тут же появляются «двойники», которые искушают теурга россыпью миров.
     IV. С.-Петербург. Зима и весна 1902 года. Видение Моисея, готовность к Акту, видение, как «мы странствовали с Ним по городам» – но что это все? – послания от Тебя или обманки «двойников»? И – снова видение Моисея, видение Неопалимой Купины, осознание, что Ты – Купина, то есть Ты –  прямой призыв Господен к действию, как  некогда к простому пастуху Моисею: «Иди! И соверши небывалое». Но опять вмешиваются акторы лиловых миров – гадалка, двуликий, двойник. И поэт срывается в открытые ему «двойниками» другие миры.
     V. С. Шахматово. Лето 1902 года.   Лето зимних кошмаров, лето расплаты… Но в ответ на прямой призыв:  «Приходи, Я тебя успокою», поэт  настаивает на своём праве на «каменные дороги».
     VI. С.-Петербург. Осень — 7 ноября 1902 года. Он выходит на Тропу миров – лиловых миров. Бродит по ней, отчаивается. Он, ставя на кон свою жизнь, прорывается к Храму, но, судя по всему, это – тёмный храм.

     Данное стихотворение относится к ПЕРВОЙ сцене ТРЕТЬЕГО раздела. Всего сцен в нем – девять:

III. С.-Петербург. Осень и зима 1901 года                ( http://www.proza.ru/2018/01/18/742 )

                1.Неверящая «ты».
                "ты" не веришь мне, не видишь себя
2.Грань богопознания:
 попытка – успешная! – увидеть в «тебе» богиню. Увидеть, как «Белый, белый ангел бога / Сеет розы на пути».  Но… нет, «ты» из-за своей «нарастающей страсти», «ты»  осталась – «в сумраке».
3.Вставка чужим почерком:
 «Ты» сомневается по поводу поэта: «Горят слова “Не друг, а враг”».
4.Явное колдовство.
Первое явное явление двойников – сущностей-проводников по другим реальностям: ему показывают Елену, со стен Трои наблюдающей за высадкой ахейцев.
5.Возвращение.
Рефлексии по этому поводу. Вставка чужим почерком: предостережение, попытка удержать «от…  ярких дорог».
6. Поле вечной битвы.
ему показывают поле вечной битвы, ему показывают,  что «ты» – «другая, немая, безликая, / Притаилась, колдуешь в тиши». То есть, «ты» – из безликих.
7. Случайные встречи.
Наша реальность – он ждет любимую, но встреч с нею сразу становится мало – он тоскует по иномирью.
8.Злая дева.
На фоне встреч с любимой – путаница реальностей. «Неотвязный» искушает тайнами, «ты» ведешь туда, где за «тобой» – «огневые струи», а двойники проводят экскурсию в «лиловые миры».
9.Тропа
И рефлексии по поводу двойников, и блуждание с ними по Тропе миров.


К  сцене данного стихотворения относятся два произведения:

1.  «Смотри — я отступаю в тень…»                ( http://proza.ru/2017/12/01/1092 )
«ты» не понимаешь своей высокой сути!
                2. «Пройдет зима — увидишь ты…»                ( http://proza.ru/2017/12/01/1098 )
                «ты» видишь только внешнее!
*