Лоскутное шитье города

Если нет дома, его можно построить. А если не умеешь?
– Тогда нарисовать, – сказал воображаемый дом. – Рисовать же ты умеешь. Давай, рисуй скорее!
– Потише, воображаемый, – сказал человек.
Они с домом помолчали. Человеку нравилась в домах эта черта: молчаливость. Он так и представлял себе дом, который не мешает. Даже если скрипнет, то лишь от усердия не мешать, от тактичности.
– Значит, вот это стены, – рисовал художник, – вот окна и крыша...
Дом вздохнул.
– Что же я, совсем один? Больше никого не будет?
– А я? – спросил человек.
– Мне нужны другие дома, – сказал нарисованный дом. – У каждого человека должен быть дом, так?
– Ну да.
– И тогда у каждого дома должен быть...
– Человек?
– Нет, ты же и так есть! Должен быть соседний дом. И еще один. Тогда получится улица, понимаешь? На улицу можно смотреть.
Человек задумался. Если нет дома, его можно нарисовать. А если нет города?
Тогда он снова призвал на помощь свое воображение. Это, кстати, очень удобно: в воображении всегда чисто прибрано, все лежит на своих местах. И главное, тишина.
– Призывник по вашему зову явился! – отсалютовало воображение.
Они разложили лоскуты домов по диагонали, по цвету и по композиции. Потом мысленно сшили, чтобы лоскуты не взлетели от дыхания: там, в воображении, они очень воздушные. И уже совсем осторожно, не дыша, взялись за концы лоскутного одеяла, чтобы положить его на картину и пригладить сверху красками.
Вот так и получилось лоскутное шитье города.
Теперь картина висит перед человеком на стене. Странно: висит она спереди, а защищает со всех сторон.
Потом, когда он отдаст ее в добрые руки, она будет защищать их.