Критик, муха и Сидорова коза

ЛЕТИТ МУХА — БЕЙ ЕЕ В УХО ИЛИ ПОЧЕМУ КРИТИК ДОЛЖЕН БИТЬ ГРАФОМАНА КАК СИДОРОВУ КОЗУ...

Вот прочитал я стихи некого Michael Dynkin, и высказал мнение:
«Вы, конечно, не поэт, скорее философ... Ну нет таланта, что тут поделаешь?.. И у меня его нет, хотя во всех других литературных жанрах хватает, но поэзия, это высшая одаренность, ни у меня, ни у вас ее нет... Она вообще бывает крайне редко, но.... цепляясь за маленькие отступы вы сможете добраться до вершин поэзии, если будете стремиться, конечно это будет не та окрыленная поэзия, что дарована музами, но это будет рациональная, философская поэзия, которая вполне может встать вровень с традиционной. Но на данный момент, у вас еще мало понимания такой поэзии, когда придет, то тогда и станете поэтом…"

В рамках творческой дискуссии мнение как мнение, можно с ним соглашаться, можно не соглашаться, можно спорить, но согласитесь, что ничего оскорбительного в нем нет, зато наш поэт так оскорбился, будто я его ошпарил кипятком, будто ему залетел в ноздрю жук, которого он описывает в одном из своих стихов.

Выйдешь утром покурить из окна,
раз затянешься и, падая вниз,
превращаешься в красавца-жука –

Это какую же «травку» надо покурить, чтобы превратиться в жука?.. Я бы понял, если бы с небес слетели музы и овеяли поэта ароматами благовонного курения, а то ведь нет, вышел на балкон, достал из широких штанин «Приму» или «Беломорканал» и затянулся до всей полноты легких и… превратился в жука…. А может в стрекозу?..

В перевернутой Вселенной задом наперед
пролетает стрекозиный маленький народ.

Сознание поэта одурманенное то ли отечественным куревом, то ли «травкой» рождает чудные образы, над смыслом которых можно размышлять всю жизнь, но так и не постигнуть их во всей глубине… «Стрекозинный народ» это греет душу поэту, он убежден, что нашел то самое заветное поэтическое слово, но сказанное им, помните как сказал классик, «я помню чудное мгновенье…» Вот его и схватил задом наперед поэт.

Просил на вынос калорийной лжи
о чём-то большем, но не разрешили.
Да и зачем оно тебе, скажи.

Что эта за "калорийная ложь" - покрыто мраком неизвестности и философского раздумья. Ведь над смыслом бессмысленного можно размышлять вечность, правда это не имеет никакого отношения к поэзии, а обращено к философии. И чтобы дать новый толчок к философскому раздумью написано следующее стихотворение, которое дает понимание какой «талант» зарыт глубоко в отеческую землю…

Водолаза выводят на мутную воду.
Водолаз возмущается, но
вяжут руки, сажают его на подводу
и увозят на самое дно.
Принимает страдальца Лука или Сатин
и в ночлежку ведёт пришлеца.
Там сидят персонажи на узких кроватях
за бутылкой дрянного винца.
По проходу плывет уплотнившийся Горький
в грандиозных усищах сома.
Водолаз удивляется, но не настолько,
чтоб утратить остатки ума.
"Выпей с нами, дружок, за триумф реализма, –
говорит ему старый карась. –
Меж Андреем Болконским и Бедною Грымзой
есть свободное место как раз".

Ну что тут обсуждать?. Подобной шедевральной белиберды я давненько не встречал. Все же смысл как то проглядывал даже у графоманов, но здесь он не только утерян, он превратился в набор бессмысленных фраз и образов. Здесь с классиками обращаются как с непотребными девками, панибратски и нравоучительно начинают указывать на принципы реализма. Нет, такого спесивого и глупого поэта надо представить в его подлинном виде, что впрочем он и делает сам в стихотворение «Комар». Полюбуйтесь его подлинно-духовным портретом.

В черновом варианте Георгий сидит на плече
Виноградовой (рыжие патлы, а перси что гири).
Черновой вариант не исправить теперь вообще,
ибо автор его третий год как покоится в мире.

Вот и пьёт наш Георгий невкусную женскую кровь,
ожидая хлопка да смешным хоботком помавая.
В черновом варианте я выбрал бы слово любовь;
посмотри на неё – неподдельная, злая, живая.

Пушкин рыдает от зависти, не дошел он в своем вдохновенном творчестве до строк «пьет… невкусную женскую кровь». Он как-то обыденно пишет.

И вдруг прыжок, и вдруг летит,
Летит, как пух от уст Эола;
То стан совьет, то разовьет,
И быстрой ножку ножку бьет.

На сим мы завершим наш мимолетный взгляд на творения одурманенного поэтическим фимиамом Michael Dynkin, но Вы хотите знать, что ответил мне сей графоман на мое невинное замечание, которое я привел вначале?.. Если любопытствуйте, то почитайте, что и заставило уже меня в свою очередь написать сей опус...

«что до тупых, то я вчера подумал, что никогда не встречал тупицу, считающего себя хотя бы глупым при этом я постоянно встречаю тупиц. а дело в том, что сознание тупицы работает в определённом диапазоне, и получается, что вступая в контакт с тупицей, ты погружаешь своё сознание в диапазон "тупости", ведь не будешь же ты говорить с тупицей о Платоне... вы моментально увязнете в липкой бытовухе, где у тупицы может быть и определённое преимущество - например, тупица понимает в компьютерах, а ты нет, или тупица хорошо зарабатывает, а ты нет в итоге ты вдруг обращаешь внимание, что тупица смотрит на тебя с превосходством (при этом он ещё и думает о тебе: какой тупица!).

Вот и пришлось мне заменить добрый совет на требовательный взгляд критика. Графоману нельзя делать замечания, даже исходя из добрых побуждений, он придет в ярость и будет топать ногами и сжимать кулачки, поэтому вступать в дискуссии с ним не нужно, а необходимо слету бить в ухо,
как муху или как Сидорову козу розгой!… Дабы добрые поэты учились на их примерах, как не надо писать стихи.


ОПУС ОПУС ОПУС 1
КРИТИК И ГРАФОМАНЫ - МАНИФЕСТ В ТЕЗИСАХ

Критик и графоман - непримиримые враги. Два полюса - плюс и минус. Два запредельных мира - Ад и Рай.

Графоман - это писатель уверенный в в своем превосходстве над классиками.

Если при создании мира был сначала хаос. То при создании литературы сначала был графоманский замес. Как из хаоса возникла вселенная, земля, живая жизнь. Так и из живой речи выделилась письменная литература, которая стала отражать смыслы жизни.

Если графоману сделать едкое замечание - он взвоет как сирена. Если графоману сделать критическое замечание - он взвоет как сирена. Если графоману сделать доброжелательное замечание - он взвоет как сирена. Как видите, какое бы мнение вы не высказали, кроме хвалебного, графоман взвоет как сирена.

Критик похож на дятла, который долбит "дерево литературы" и изгоняет из него вредных жучков-графоманов.

Нужные слова в нужном месте — вот подлинное определение стиля.
(Джонатан Свифт)

Как сказал Бенджамин Джонсон: "Признак  строгого и сжатого стиля состоит в том, что вы не можете выбросить ничего из произведения без вреда для него". Из произведения классического графомана можно выбросить все, кроме названия и имени автора.

Где темен стиль, там царствует заблуждение.
(Вовенарг Люк де Клапье)

В прямом значении "темный стиль" приводит к непониманию стиля, ныне сейчас так даже графоманы не пишут, но актуальность сохраняется. Поэзия - благодатная почва для такого стиля, как и заумность научных статей и книг по литературе. Таким образом в нашем понимании "темный стиль" способствует запутанности мысли и непониманием ее читателем.

Большое по объему произведение похоже на архитектурный ансамбль, в котором все части строго и гармонично соотнесены друг с другом. Умение взлететь над своим произведением увидеть сразу все целиком и отсечь лишнее и построить недостающее есть понимание гармонии общего. Очень хорошо об этом говорит Паустовский.

Писатель, полюбивший совершенство классических архитектурных форм, не допустит в своей прозе тяжеловесной и неуклюжей композиции. Он будет добиваться соразмерности частей и строгости словесного рисунка. Он будет избегать обилия разжижающих прозу украшений — так называемого орнаментального стиля.
(Константин Г. Паустовский)

Вы могли бы заметить, что есть произведения, которые нам не надоедает смотреть или читать. Евгений Онегин можно начинать читать с любой страницы и после бесконечного прочтения раз. Он будет читаться легко и вызывать удовольствие как и при первом чтении. В этом подлинное мастерство и показатель нетленности произведения.

То, что хорошо написано, никогда не надоедает. Стиль — это сама жизнь, это корень мысли.
(Гюстав Флобер)

Можно видеть много примеров самых разнообразных стилей. От витиеватого, до простого как телеграмма. И каждый стиль несет в себе свою индивидуальность и своеобразие. Но прежде чем писать многосложным или витиеватым стилем следует твердо уяснить, что в основе лежит понимание стиля, который дал Аристотель: "Достоинство стиля заключается в ясности".

Простой стиль должен применяться, когда надо выразить сложные вещи. Само понимание сложностей реалий затруднительно, и если сюда присовокупить сложность стиля, то читатель не поймет смысла или поймет его недостаточно. Но в то же время сложный стиль позволяет хорошо реализовывать чувственную сторону, которая не менее важна, поэтому в поэзии мы часто встречаем неожиданные образы, красивые и казалось бы лишенные логики сочетания смысла, но которые хорошо передают настроение, дают нам почувствовать атмосферу окружающего и взлет эмоций поэта.

Стиль - это простой способ говорить о сложных вещах.
(Жан Кокто)

Образцы стиля: брань, телеграмма и эпитафия.
(Эмиль Мишель Чоран)

Поздно ночью греюсь у огня.
Дремлется. Мерцается. Не спится.
Люди намотались на меня,
Как трава болотная на спицы.

Душу исходили ходуном,
Сердце состраданьем обвязали.
Я же не просил их ни о чём,
Почему так много рассказали?

Ложь, любовь, семья, работа, муж,
Таинство страстей и их последствий —
Это тьма невысказанных душ,
Это глубь невыплаканных бедствий.

Мир на перекрёстки всех дорог
Откровенность гроздьями обрушил.
Может быть, затем и нужен Бог,
Чтобы молча слушал, слушал, слушал…

И.Нерцев