Глава 17. Медальон смерти

                предыдущая глава-http://www.proza.ru/2018/04/19/1112


                Ты не найдёшь в ней совершенных линий,
                Особенного света на челе.
                Не знаю я, как шествуют богини,
                Но милая ступает по земле.
                И все ж она уступит тем едва ли,
                Кого в сравненьях пышных оболгали.
               
                У. Шекспир, сонет 130
               
 
 Приезжая домой субботними вечерами, Марийка по-прежнему замедляла шаги, приближаясь к дороге. Оставался совсем небольшой её участок, ещё не отремонтированный пленными, и девушка с отчаянием наблюдала, как с каждым приездом он становился все меньше и меньше. Мысль о предстоящем расставании все неистовей звучала в её голове, душа кричала от осознания того, что совсем скоро иллюзорное счастье исчезнет, как строительный мусор на обочине дороги, и она больше никогда не увидит любимого.
  Максимилиан, завидев свою прекрасную Незнакомку, тоже мысленно рвался к ней. Буря чувств клокотала и в его сердце.

… Часто в своих снах Марийка видела себя и Синеглазку вместе.
Они гуляют в парке, кормят лебедей в пруду, кружатся под звуки вальса.
 Или стоят на берегу озера, держась за руки, и смотрят, как огромный диск солнца садится в воду, в небе вспыхивают зарницы, а на землю опускается ночь. Молодую пару переполняет трогательная забота друг о друге, глаза их сияют и из них льётся внутренний свет, который бывает только у по-настоящему влюблённых людей. В каждом их шаге, в каждом вдохе чувствуется простое человеческое счастье.
 И вот уже луна заливает землю своим серебряным светом, освещая влюблённых. Яркие звезды мерцают на ночном небосклоне и отражаются в глазах девушки, полных  нежности и загадочной восточной неги. Воздух напоен ароматом цветов, листья деревьев слегка шелестят от прикосновения лёгкого ветерка, отовсюду веет умиротворённостью и покоем.
 Максимилиан что-то говорит Марийке на немецком языке. Девушка смотрит в глаза любимого и, видя в них безграничное восхищение, вдруг начинает понимать всё, что он говорит. Так же, как ранее читала мысли по выражению его глаз...
 
 Перед ноябрьскими праздниками, опоздав на поезд, Марийка возвращалась из Сталинири домой вечером, позже обычного. Подходя к полностью отремонтированной дороге, она увидела, как солдаты-конвоиры безуспешно пытаются затолкать в крытый грузовик Максимилиана и двух его друзей, и как им что-то кричат пленные, уже сидящие там. Увидев Марийку, юноша вырвался и бросился бежать ей навстречу, на ходу что-то срывая с шеи. Товарищи окликали Максимилиана, взволнованно кричали, видимо, призывая его вернуться к машине. Один из конвоиров вскинул автомат, прицеливаясь в пленного. Увидев это, девушка отбросила чемоданчик и побежала навстречу другу.
— Стой, стрелять буду! - выкрикнул конвоир, но пленный продолжал бежать в сторону Марийки. Резко прозвучала автоматная очередь. Не добежав нескольких шагов до любимой, юноша упал. Но падая, успел бросить к её ногам какой-то маленький блестящий предмет, который тут же провалился в щель между досками деревянного настила тротуара. Ошеломлённая девушка, замерев, смотрела на раненого, не имея сил броситься к нему на помощь. Второй конвоир, чтобы припугнуть Марийку, навёл на неё автомат. Ноги у девушки стали ватными, сердце сжал леденящий страх за Максимилиана, тело обмякло, будто из него вырвали душу. Теряя сознание, словно подкошенная, она рухнула на тротуар.

 К ним уже подбегали солдаты. Один из них грубо выругался, помог девушке встать и отогнал её от места происшествия, угрожая сообщить "куда надо о симпатии комсомолки к фашисту". Двое других схватили Максимилиана и поволокли его к грузовику. Пленные что-то кричали Марийке, показывая руками на раненого. Она поняла, что он очень ждал её и хотел всего лишь увидеть последний раз. Не в силах уйти, девушка остановилась поодаль и, беззвучно плача от сострадания к Максимилиану и собственной беспомощности, наблюдала, как Синеглазку закинули в кузов, затолкали туда же его друзей. Грузовик тут же уехал.
В тот же вечер к ним на квартиру заявился участковый милиционер. Он отругал Марийку за излишнее любопытство и жалость к пленным фашистам, укорил мать в плохом воспитании дочери и пригрозил сообщить в вышестоящие инстанции о недостойном поведении советской студентки и возможном отчислении  из училища.

Девушка была почти уверена в том, что участковый, знавший их много лет, ничего этого не сделает, просто запугивает. Ей было безумно жаль мать, не на шутку испугавшейся угроз. Но гораздо больше Марийку волновало состояние раненого. В ту ночь она так и не уснула. Её знобило, мысли путались, сердце билось как у пойманной птицы.
С трудом дождавшись рассвета, девушка побежала в больницу и узнала у знакомой санитарки, что накануне вечером привозили пленного немца, подстреленного при попытке к бегству. Хирург извлёк пулю из ноги, обработал рану и пленного увезли в лагерь. На обратном пути Марийка остановилась у места, где последний раз видела Синеглазку, пытаясь вспомнить его искажённое болью бледное лицо, увиденное впервые совсем близко. Разве такой она представляла себе их встречу?

 Внимательно осмотрев доски настила и заметив блеснувший в щели металл, девушка при помощи сорванной веточки осторожно вытащила из-под досок алюминиевую цепочку с овальным медальоном, похожим на жетон*(1). Взяв его дрожащими от волнения руками, она прочитала выбитую на нем группу крови, ещё какие-то цифры, а между ними -  мелкими корявыми буквами на обеих сторонах жетона было нацарапано:  «Maximilian Hintergrund MAIER Zalzburg Оsterreich»  — Максимилиан фон Майер, Зальцбург, Австрия. Марийка тихо вскрикнула:
— Так он не немец! Он австриец! И рисковал жизнью, чтобы я это узнала!
 Восхищенная его смелым поступком, девушка обрадовалась этому известию так же, как недавно в больнице, узнав, что у пленного лёгкое ранение и он будет жить. Как бесценную реликвию она прижала жетон к груди, радостно повторяя про себя истинное имя Синеглазки.
— Мак-си-ми-ли-ан! - произнесла она на распев.
"Какое величественное имя, достойное королей и императоров!", подумала Марийка, даже не подозревая о том, что угадала значение его имени*(2).
Имя Максимилиан, встречающееся у болгар, а у русских - Максим, ей всегда нравилось. Марийка обратила к небу просиявшие глаза и поблагодарила Бога за спасение любимого. За то, что узнала как его зовут, а главное - за то, что он все-таки не немец.

  …Сидя в холодном карцере, Максимилиан вспоминал вчерашние события. Он почти не сожалел о полученном ранении. Пленный надеялся, что конвоир вряд ли будет стрелять в него, скорее всего, сделает предупредительный выстрел в воздух. Однако неопытный солдат всё-таки выстрелил в пленного, решив, что тот пытается бежать. Максимилиан рисковал жизнью, но зато успел бросить девушке свой «жетон смерти», который висел на шее каждого солдата и офицера немецкой армии. Специально для Марийки парень нацарапал остро заточенным гвоздём на жетоне свои данные. Не сомневался, что когда-нибудь девушка обязательно найдёт его и они обязательно встретятся, чтобы больше никогда не расставаться. Не век же ему быть в плену? Жизнь продолжается, политика стран может измениться к лучшему, вряд ли Россия будет долго  жить в изоляции от Европы.
 Молодой австриец благодарил судьбу, подарившую ему первую, пусть мучительную, но настоящую любовь. Как же невыносимо тяжело только издали наблюдать за любимой! Что бы он только не отдал за то, чтобы дотронуться до милого лица, заглянуть в  бездну глаз, услышать нежный голос, прикоснуться губами к её губам… Но об этом приходилось лишь только мечтать.
 
 Юноша впервые ощутил чувства, наполнившие его душу чудесным томлением и радостью, открыли путь в неизведанный мир любви. Это было самое светлое и искреннее чувство из тех, что он когда-либо испытывал. Благодаря ему даже унизительное положение пленного в чужой стране уже не представлялось таким унылым и беспросветным. Жизнь заиграла новыми красками. Он был счастлив просто оттого, что смог увидеть таинственную Незнакомку, свою милую Голубку, поймать её ласковый взгляд. Счастлив уже потому, что его улыбка была встречена ею с радостью и благодарностью.

 Весь день его окрыляла эта встреча, хотелось петь, сочинять стихи, делать что-то доброе для товарищей по плену, которые не могли не заметить его состояния. Особенно после того, как его Голубка, безрассудно подвергая себя опасности, бросила им свой скромный подарок. Конечно же, таким необычным способом она хотела сообщить ему своё имя. Это Максимилиан понял, когда в лагере вытащил из кармана мешочек и высыпал орехи в подставленные ладони друзей. Развернув носовой платочек, выпавший вместе с орехами, он изумлённо вскрикнул. В углу платочка было вышито имя его матери. Голубка носит библейское и самое красивое на свете имя - Мария! Эта новость стала для пленного радостной и грустной одновременно. Он усмотрел в этом Провидение. Максимилиан был бы ещё больше удивлён, если бы знал, что родные зовут её Марийкой, что в переводе с венгерского языка, который он немного знал, означает Возлюбленная.

 …В своих снах юноша часто видел Марию. Он знакомил её с матерью и дедом, показывал ей своё поместье, учил ездить верхом и кататься на горных лыжах. Иногда он видел девушку, танцующую с ним на балах, и поражался тому, как красиво она двигается в такт музыке, как грациозно танцует мазурку, вальс и его любимое аргентинское танго. "Неужели её, девочку из простой семьи учили танцевать?" - удивлялся даже по сне Максимилиан, - "откуда у неё королевская осанка, потрясающая пластика, изящные манеры и многое другое, отличающее потомков аристократов от простолюдинов?".
 Ему нравилось в ней всё – лицо, походка и даже её бедная, но со вкусом сшитая одежда. Но не только красота привлекала юношу в Незнакомке. Он угадывал в ней доброту, скромность, достоинство и кроткий нрав, недаром же прозвал её Голубкой. Его покоряло в Незнакомке даже небольшое кокетство, чего раньше он не переносил в девушках, чувствуя в них неискренность и фальшь. Но в его избраннице оно, несомненно, было врождённым, неосознанным, поэтому таким естественным, и придавало девушке ещё больше очарования. Как оказалось, она ещё обладает редкими для девушки качествами, - смелостью и решительностью.

 Юноша прислушивался во сне к приглушённым голосам родных, благосклонно рассматривающих Марию. Дед утверждал, что возлюбленная внука, несмотря на утончённые черты лица - простолюдинка, а мать видела в девушке благородное происхождение.
 Разумом Максимилиан вроде бы соглашался с дедом, но подсознательно чувствовал, что мать, будучи потомственной аристократкой и обладая безошибочной интуицией в вопросах происхождения, как всегда, права. Кто же она, его Мария, откуда родом, где работает, чем увлекается, кто её родители? И главное, - что она думает о нём?
 Ему безумно хотелось выслушать девушку и поведать ей о себе, о своих далёких предках, один из которых, знаменитый венецианец Амброджо Контарини*(3), не раз бывал в России и в Закавказье, в том числе в Грузии, как миротворец. Хотелось объяснить, как случилось, что теперь он, потомок знаменитого предка, невольно оказался в тех же местах. Но уже не в качестве миротворца, а как раз наоборот - в качестве врага, попытавшегося было завоевать её страну...

 
                продолжение следует -  http://proza.ru/2018/07/31/1117               

*1 Металлические идентификационные или "смертные" жетоны обязаны были носить все военнослужащие германской армии. На них указывались личный  номер, сокращённое название или номер части и группа крови владельца.
*2 Имя Максим (нем. Максимилиан) в переводе с латинского означает "величайший".
Два императора Священной Римской империи, происходивших из австрийского рода Габсбургов носили имя Макимилиан.
*3 Амброджо Контарини - путешественник-исследователь, дипломат, военнослужащий.
В 1474 году был послан Венецианской республикой (через Польшу, Киев и Грузию) в Персию для вооружения Персии, России и Польши против возрастающего могущества турок. На обратном пути, в Москве, был благосклонно принят великим князем Иваном III и его женой Софьей Палеолог. По возвращению в Венецию написал книгу, в которой приводится одно из первых описаний русской столицы, характеризуются быт и нравы москвичей.


Кадр из кинофильма «Ромео и Джульетта», кинорежиссёр Ф. Дзеффирелли