Ночная бабочка пятая часть из марина - значит морс

               
                Ты служишь украшением стола,
                тебя, как рыбу, к пиву подают.
                Любой, кто заплатил,
                имеет все права…

    Они, отошли метров сто от дома, лицо Юли сохраняло на себе черты удивления и недоумения, что ещё больше усилилось, когда Марина предложила вызвать для неё такси.
   Девушка не могла взять в толк, и понять происходящее: ни с того, ни сего, взрослая дама, а именно такой показалась она Юле, вызвала девушку для парня, причём однозначно, не из лучшего круга; в другом случае ещё можно было как-то принять, как благодарность за услугу, например; но в данной ситуации, всё было с точностью до наоборот.
   Юля, хотя и юная, но опыт работы девушкой по вызову, давно научил различать людей: кто и что, представляет из себя. Потом купила спиртное, передала через неё, то бишь, Юлю, наркоту, а теперь ещё тратится и на такси. Это Юле показалось странным, но какие только причуды не посещают порою клиентов, решила для себя Юля.
    Марина же имела свои расчёты: ей нужно, чтобы как можно быстрее рассчитаться и расстаться, и, как можно наименьшее количество людей видело их вместе. Она быстро отсчитала оговорённую сумму и протянула ей:
   - Пересчитаешь?
   - Конечно. Деньги не карты, счёт любят, - то ли шутя, то ли всерьёз ответили Юля, укладывая купюры в изящный бумажник, явно подарок богатого папочки.
   - Спасибо, тебе, Юля. Прощай, - Марина, не говоря больше ни слова, развернулась и зашагала в сторону. Она шла по тротуару, идущей параллельно проезжей части, разделённой узкой полосой газона. Пожухлая трава, устилающая чёрную землю, настраивала не и без того меланхоличный лад. Гулкий звук каблуков туфель отзывался в голове и ушах звенящим эхом, усиливая  и без того острое восприятие окружающего мира.
   «Достаточная доза или всё же маловато? Я же вообще не понимаю в этой наркоте. А если маловато? – Она шла и напряжённо искала ответы на свои вопросы, кажущиеся ей столь важными, как дыхание для лёгких, вода для, изнывающего от жажды.
   …Придя домой, Марина отложила сумочку и скинула с себя одежду, как если бы она могла пропитаться чёрной энергетикой. Оставшись в одном белье, она вошла в ванную и открыла воду. Единственное, что могло сейчас с неё снять напряжение, тревогу – это только вода, созерцание текущей воды, пусть даже из-под крана. Она поняла это, ещё будучи маленькой.
    Тогда в восемь лет, в далёком детстве, девочкой с пышным бантом, она испытала первое разочарование, как ей думалось, от любви. Марина тогда без ума влюбилась в мальчишку Владика, с кем её посадили за одну парту.
    Он носил из школы её портфель, полный учебников и тетрадок, пенала с карандашами, дарил шоколадки «Мишка на севере», ну всё, как у мальчишек. Да недолго длилась идиллия. Как-то он захотел её поцеловать, почти осмелился, но в ответ получил звонкую пощёчину, она воспитанная в строгости, не могла позволить ему этого. Но, то ли для него это показалось обидным, а может быть, сам факт отказа, на другой день…
   А день, она и сейчас помнит, был солнечный, на улице стояла осенняя жара, хотя малочисленные листья на деревьях уже шептали о скором приходе зимы. Багряно горели листья осины, золото клёнов и берёз соперничало со светилом в вышине, синеве небес. Опавшими листьями играл шаловливый ветер, ворошил их, словно листая старые письма, пожелтевшие от времени, в которых уже трудно что-либо разобрать, но тем не менее , они всё также притягивают любопытные взгляды, которым безудержно хотелось бы прочитать содержимое. И вот в этот самый день, Владик после уроков, молча, не произнося ни слова, взял портфель у другой девочки.
    Огорчению Марины не было предела. После школы придя домой, она проплакала у себя в комнате, а потом.… Желая смыть наваждение, а возможно, что подсказал инстинкт, она наполнила ванну и погрузилась в воду. Тогда она едва не захлебнулась, уснув прямо в воде и лишь вовремя оказавшийся дома отец, вытащил её из ванны и, уложив в постель, накрыл одеялом.
   Оказавшись в воде, она вспомнила про подарок: устройство для гидромассажа и решила немедленно опробовать его. Они с Артуром мечтали о душевой кабине, но так и нге удалось воплотить её в реальность.
   При воспоминании об Артуре, у неё непроизвольно выступили слёзы на глазах и чтобы не расплакаться, она переключила внимание на вечер дня рождения подруги. На сердце немного отлегло.
   Вспоминая вечер, она ненароком вспомнила о Юле, девушке по вызову. Что же побудило её пойти на этот скользкий и опасный путь? Такая обаятельная, не глупая с виду и вдруг девочкой по вызову? – Мысли вращались вокруг неё, полностью завладев её сознанием.
   Юля дождалась приезда такси и также поехала к себе домой, на съёмную квартиру, где она собиралась отдохнуть перед рабочей сменой, как она называла свою деятельность.
   Про то, чем она занимается, о роде деятельности, не ведали даже близкие подруги, не говоря уже о родителях; к которым Юля звонила или наездами приезжала иногда в гости, испытывая острое ощущение поговорить с мамой, рассказывала об учёбе в институте, о дальнейших планах, что придумывала на ходу и порою самой до боли в сердце, хотелось верить в эту сказку.
   Хозяйке квартиры, где она снимала жильё, рассказывала стройную легенду, о якобы умершей при родах матери, которую совсем не знает и видела только на фотографиях. А на вопрос, кто же её тогда воспитывал, у неё заготовлены были разные ответы, но всегда придерживалась одного, наиболее трогающего сердца людей. Душещипательная история про доброго не чаявшего в ней души , несмотря на то, что она явилась причиной смерти горячо любимой жены, ласкового отца. Но не долго длилась жизнь, подобная сказке, возвращаясь из командировки, отец погиб в автокатастрофе, а её пятилетнюю поместили в детский дом. При этих словах, Юля видела глубокое сопереживание и печаль в глазах хозяйки квартиры сама, даже выпускала слезу. Про то, что у неё есть братья и сёстры, она предусмотрительно предпочитала умалчивать, зная, что подобные истории задевают только если она одна-одинёшенька на этом белом свете. Юля жила на квартире без всякой оплаты за жильё, питалась же в основном в кафе и ресторанах, выкраивая свободные минуты, что также не освещалось ею. И вот в эти минуты, она люто ненавидела отрочество, зав воспоминания, что нахлынивали на неё из того периода жизни. Воспоминания о событиях, что явились причиной её скоротечного отъезда из родного дома, родного города…
                ***************
   … В классе восьмом, незадолго пере самыми экзаменами, учитель истории попросил её остаться для дополнительного занятия, сославшись на её неуспеваемость по данному предмету. Отрицать глупо, были недочёты, но не настолько же, она хоть и не считала себя совсем уж неуспевающей, пусть даже звёзд с неба не хватала, середина на середину, как говорят. Об амурных похождениях и, приставаниях к старшеклассницам этого педагога она слышала, но не придавала значения. Лично её, это как-то мимо проносило.
   Наивной девушке, трудно было поверить слухам, тем более он являл собой образец благовоспитанности, тактичного мужчины, никогда не отзывающегося о людях в дурном тоне. Как же порою внешний лоск позволяет одним представителям выглядеть перед другими в совершенно ином свете, нежели они из себя представляют. Тот факт, что каждый человек, помимо одного лица, имеет и ещё сотни, возможно, так никогда не будущих раскрытыми, что останутся в сонном состоянии она узнала значительно позже, пройдя все факультативы жизненных университетов, когда сама уже не считала зазорным выглядеть каждый раз в новом свете.
    И вот, после уроков, она с волнением на душе подошла к дверям кабинета истории на втором этаже. Коридоры школы, пустынные в этот час, казались безжизненными, даже из раскрытых настежь дверей некоторых кабинетов, не доносилось ни звука. Сердце кольнуло какой-то тревогой и страхом, и ещё вполне можно было развернуться и уйти… нет, она постучала в дверь. Постучала, чтобы навсегда испортить своё будущее, на всей жизни поставить жирный крест.
   - Да, войдите, - она услышала знакомый голос учителя. Юля открыла дверь и прошла в класс, переступив порог, как ей верилось, получилось переступила своё будущее. Безжизненные парты, словно немые свидетели, взирали на неё, умоляя уйти.
   - А это Вы, Смирнова, - поприветствовал учитель, - проходите, присаживайтесь.
  Юля, не могла не заметить на столе педагога, не видно ничего, что говорило бы, что он будет заниматься с ней по теме урока. Он, сконфуженно спохватившись, заметив свой очевидный просчёт, выложил учебник за девятый класс.
  - Но это же девятый класс? – что-то подсказало Юле, подталкивая уйти. Но она не расслышала этот голос или не захотела слышать.
  - Ах, да, вы же в восьмом, - как если бы вспомнил, изобразил мимику растерянности, - впрчем, вы же намереваетесь идти в девятый? – поднял он глаза на неё, до этого погружённый в свои мысли.
  - Вообще-то, да, - согласилась Юля с доводами педагога, усаживаясь за вторую от учителя, парту и не сразу сообразила, что учитель запер дверь на замок.
  На её вопрошающий взгляд, он,  уже сориентировавшись, мигом нашёлся, что сказать:
  - Не хочу, чтобы нам мешали.
 - Алексей Николаевич, может быть, я лучше пойду? – забеспокоилась не на шутку она, почувствовав не ладное.
 - Смирнова, а экзамены, как ты собираешься сдавать? – он всё ещё пытался разыгрывать роль педагога, которая, нельзя не признать, великолепно удавалась ему. Но из-под маски педагога начало выпирать другое лицо, никак не вяжущееся с профессией педагога.
  Он прошёл мимо неё к задним рядам, вернулся, для чего-то взял в руки учебник. Похоже, он жаждал обладания ею и в то же время трусил. После некоторого раздумья, он, подойдя к ней, легко коснулся её волос, отчего она вздрогнула. Поглаживая, его пальцы пропускали пряди  шелковистых длинных волос, а затем опустились на плечи. Юля, не ожидавшая ничего подобного от преподавателя, оцепенела, хотя она вся сопротивлялась происходящему, ещё сама не веря до конца.
    Но не сопротивлялась она когда его ладони колись девичьей груди. И тогда, страх быть опозоренной придал ей силы, она резко поднялась, ударив головой о нижнюю челюсть. Стремглав кинулась к двери, запамятовав, что учитель её запер на ключ. Одного она не сообразила, сопротивление со стороны жертвы, только распаляет насильника, но никак не отводит от задуманной цели и уж тем более, не вразумляет.
   Педагог настиг её у двери и прижал всем корпусом к дверному полотну. Его руки уже нагло и бесцеремонно блуждали по всему её телу. После подняв, потерявшее всякое желание к реальности, уложил её на стол. Юля испытывала ужас и отвращение, желая только одного: как можно быстрее закончились эти муки. Наконец,  он отвалил от её тела, но осталось чувство брезгливости к своему телу, которого он касался…
                Аскольд Де Герсо
                продолжение следует