Блок. Золотокудрый ангел дня. Прочтение

3. «Золотокудрый ангел дня…»


                Золотокудрый ангел дня
                В ночную фею обратится,
                Но и она уйдет, звеня,
                Как мимолетный сон приснится.

                Предел наш — синяя лазурь
                И лоно матери земное.
                В них тишина — предвестье бурь,
                И бури — вестницы покоя.

                Пока ты жив, — один закон
                Младенцу, мудрецу и деве.
                Зачем же, смертный, ты смущен
                Преступным сном о божьем гневе?
                Лето 1902





     И еще один сон… Был «сон» о вечной зиме монастыря, был – о вечном лете творчества и вот – третий.  «Преступный сон о божьем гневе» – сон, в котором ему, смертному, снится, что он – Бог… Гневающийся, всемогущий…

Из Примечаний к данному стихотворению в  «Полном собрании сочинений и писем в двадцати томах»  А.А. Блока:
     « – Золотокудрый Ангел дня ...  – В широком круге индоевропейских народно-поэтических памятников солнце имеет эпитет "золотокудрое", а солнечные лучи ассоциируются с кудрями. Вместе с тем, в связи с постоянным для СПД сближением "героини" цикла с солнцем эпитет получает и другую мотивацию (ср. Бекетова 12.  С. 62)  о "великолепных золотых косах" Л.Д. Менделеевой).»

     [
     Ср. и слова самой Л.Д.: «…Венок, сноп полевых цветов, распущенный напоказ всем плащ золотых волос, падающих ниже колен...» – это она – Офелия.
     ]

     – «Зачем же, смертный, ты смущен // Преступным сном о Божьем гневе?» – В евангельской символической системе "день гнева Его" (Откр. Vl, 17 и др.) связывается с "концом света". В стихотворении противопоставлены жизнь по божественному "закону", воплощенному в природе, и мистические "сны" (мечтания) о конце мира. Жизнь в положенных "пределах" рисуется в образах, навеваемых "деревенской" (шахматовской) жизнью, "сны" ассоциируются с воззрениями "петербургских мистиков". Летом 1902 г. Блок вступает в активную переписку с 3.Н. Гиппиус, где обсуждение вопросов "конца", "окончательного синтеза" и т.д. занимает основное место. Проповедуемые ею и Мережковским идеи "мистической активности" оцениваются Блоком двойственно. Его привлекает пафос деятельности, личной активности в разрушении "мира сего". Ср. в письме к А.В. Гиппиусу от 23 июля 1902 г.: «Все "отсозерцались" (... ) все порываются делать( ... )   "Мистическое созерцание" отходит. "Мистическая воля"– дело другое». Но идеи 3. Гиппиус кажутся Блоку схематичными и волюнтаристскими, мешающими прислушиваться к подлинному ходу реальных (и связанных тогда для Блока с "высшей волей") событий.
14 июня 1902 г. он спрашивает в письме у 3. Гиппиус: " ... не заключены ли мы по самой природе своей в рамки одного ожидания?" Отсюда – оценка мистических "чаяний" и "мистической воли" как "преступных", нарушающих данные живым "законы».
     [
     Я думаю, что для юного Блока (1902 год – ему тогда и 22 года еще не исполнилось!) было откровением, что не только он, студент второго (третьего?) курса, но и “настоящие писатели” пытаются, как и он разобраться в “началах и концах”, что их мысли совпадают с его.
     Ср. Ал. Блок. «О современном состоянии русского символизма» (1910 год):
     «…символист уже изначала – теург, то есть обладатель тайного знания, за которым стоит тайное действие; но на эту тайну, которая лишь впоследствии оказывается всемирной, он смотрит как на свою…»
     Вот и в письме сквозит то же самое изумление: это же моя тайна! А вы про неё тоже знаете?!
     И еще: «Все "отсозерцались" (... ) все порываются делать( ... ) "Мистическое созерцание" отходит. "Мистическая воля».
     Это призыв к действию: «тайное знание, за которым стоит тайное действие» – делать надо! И я сделаю! – вот что стояло за теми строками в письме.
     ]

Впервые: I2. С.112.
Публикации: I5.С. 138-139.
»




*
*

вкратце о месте стихотворения в общем своде книги "Стихи о Прекрасной Даме".

     Ал. Блок : «Символист уже изначала - теург, то есть обладатель тайного знания, за которым стоит тайное действие».
     Теургия -  это человеческая практика по работе с божественными сущностями.  «Стихи о Прекрасной Даме» - рабочий дневник Александра Блока о ходе подобной практики.
     Спустя десять лет он напишет Андрею Белому: “Отныне я не посмею возгордиться, как некогда, когда, неопытным юношей, задумал тревожить тёмные силы - и уронил их на себя.”
     «Стихи о Прекрасной Даме» как раз об этом - о тёмных силах и о гордыни попытки справится с ними.
     Справиться не получилось. Спустя ещё десять лет, уже после смерти Блока, Андрей Белый резюмирует:
     «Первый том - потрясенье: стремительный выход из лона искусства; и - встреча с Видением Лучезарной подруги; и - далее: неумение воплотить эту встречу, обрыв всех путей»

     Для Блока было важно подчеркнуть рабочий, реалистический характер книги («к моим же словам прошу отнестись как к словам, играющим служебную роль, как к Бедекеру [путеводитель], которым по необходимости пользуется путешественник»), поэтому вместо трёх разделов с мистическими названиями "Неподвижность", "Перекрёстки", "Ущерб" первого издания  в канонической редакции их стало шесть, у которых вместо всякой философии теперь только указания на  место и время действия.

     Вот их краткая сводка:

     I. С.-Петербург. Весна 1901 года. Юный теург обретает свет, но появляется и «гадалка» из Тёмного храма .
     II. С. Шахматово. Лето 1901 года. Поэт учится работать с обретёнными силами, но постоянно путается меж Ясной и гадалкой, меж Солнцем и любимой. Меж Тобою и тобой.
     III. С.-Петербург. Осень и зима 1901 года. Грань богопознания: попытка – успешная! – увидеть  в любимой богиню, то есть раскрыть в «тебе» – Тебя! Но тут же появляются «двойники», которые искушают теурга россыпью миров.
     IV. С.-Петербург. Зима и весна 1902 года. Видение Моисея, готовность к Акту, видение, как «мы странствовали с Ним по городам» – но что это все? – послания от Тебя или обманки «двойников»? И – снова видение Моисея, видение Неопалимой Купины, осознание, что Ты – Купина, то есть Ты –  прямой призыв Господен к действию, как  некогда к простому пастуху Моисею: «Иди! И соверши небывалое». Но опять вмешиваются акторы лиловых миров – гадалка, двуликий, двойник. И поэт срывается в открытые ему «двойниками» другие миры.
   
                V. С. Шахматово. Лето 1902 года.   Лето зимних кошмаров, лето расплаты… Но в ответ на прямой призыв:  «Приходи, Я тебя успокою», поэт  настаивает на своём праве на «каменные дороги».

     VI. С.-Петербург. Осень — 7 ноября 1902 года. Он выходит на Тропу миров – лиловых миров. Бродит по ней, отчаивается. Он, ставя на кон свою жизнь, прорывается к Храму, но, судя по всему, это – тёмный храм.

     Данное стихотворение относится к первой  сцене ПЯТОГО раздела. Всего сцен в нем – пять:

                Сцена первая.    Разномирье.
         Сцена вторая.    Иное новоселье
         Сцена третья.    Чужая свадьба
         Сцена четвертая. Без лица и названья.
         Сцена пятая.     Двух голосов перекличка
     *

         Разномирье:

1. «Брожу в стенах монастыря…»                ( http://www.proza.ru/2017/12/29/932 )
Ссылка в мир на Севере угрюмом.
2. «На ржавых петлях открываю ставни…»             ( http://www.proza.ru/2017/12/29/951 )
Прорыв в мир Италии Возрождения.
                3. «Золотокудрый ангел дня…»                ( http://www.proza.ru/2017/12/30/971 )
                Преступный сон о божьем гневе.
4. «Пробивалась певучим потоком…»                ( http://www.proza.ru/2017/12/30/980 )
Возвращение в мир на Севере угрюмом. В котором – весна!
*