Долгое эхо детства 6 ч

Продолжение

(Начало:
1 ч.
http://www.proza.ru/2015/04/30/2086)

Предыдущая 5 часть
http://www.proza.ru/2018/01/07/212

            До войны они жили в разных концах городка, растянутого вдоль Днепра и железнодорожных веток. Лёлькин дом находился на высоком берегу реки. В памяти остались густые заросли лозняка у берега и покачивающиеся на воде лодки.  Лодки никто не замыкал, они были только привязаны к колышкам, чтобы не унесло течение. Однажды Аська, сестрёнка, которая была тремя годами старше Лёльки, вопреки маминому запрету приближаться к реке, уговорила пятилетнюю Лёльку отправиться кататься на лодке.  Когда Злата обнаружила отсутствие девчонок во дворе, она бросилась на берег и сразу увидела лодку – Аська с веслом сражалась с течением, а Лёлька в красном сарафанчике, подражая взрослым,  сидела на корме, картинно свесив в воду руку. Благоразумная Злата не стала обнаруживать своё присутствие, чтобы ненароком не напугать детей и они с перепугу бы не свалились в воду,   и , спрятавшись в лозняке, с замиранием сердца следила за лодкой, готовая в любой  момент прийти на помощь. Однако Аська довольно успешно сумела причалить к берегу, и  только тогда Злата с хворостиной в руке вышла из лозняка. Шустрая Аська успела убежать, и хворостиной по попе  досталось  зазевавшейся Лёльке.

        Гришкина семья  проживала до войны в самом центре городка, недалеко от городского сада. Он хорошо помнил этот дом, который занимала его семья и другие мамины родственники - ещё с дореволюционных времён этот дом  принадлежал их семейству. Только никакой возможности вернуться к прежнему уже не было – все их дома были уничтожены, участок у Днепра уже был занят другими хозяевами, а на земле у городского сада было позволено только посадить временный огород без права застройки. Тётя Этя, сестра Гришкиной мамы, очень хотела получить эту землю под строительство дома, но безуспешно.   Позднее на этом месте было решено построить городской кинотеатр, и все временные огороды были ликвидированы.
   
         Землю под застройку горожанам стали выдавать в так называемом   «котловане» - пониженном месте возле железнодорожной ветки  на Калинковичи, довольно близко от железнодорожной станции. Закладывались новые улицы, названные  в память недавних событий -   9 Мая, Победы, Жукова и т.п.  Сначала  застройщикам выделили по 12 соток земли, потом урезали до девяти. Гришкин папа получил участок возле самой полосы отчуждения железной дороги, на той же улице получили землю и другие родственники. Лелькина семья обосновалась на соседней улице. После пережитой войны все родственники хотели быть рядом, чтобы в случае чего прийти на помощь друг другу. Эта взаимопомощь помогла им выжить в суровые годы,  и они никогда не забывали об этом. Да, конечно, иногда случались стычки и ссоры, но если уж кому-то грозила беда или болезнь, отношения мгновенно изменялись, и они немедленно спешили друг другу на выручку.

             В стране была послевоенная разруха, строить дома было не из чего,  любые строительные материалы было крайне сложно приобрести. Нужно было купить готовый сруб. Для строительства гражданам выделялась государственная ссуда в размере 10000 дореформенных (до 1947 года) рублей.  (Потом в 1947 году   сбережения и зарплаты были деноминированы, но это не коснулось  ссуды,  ссуду пришлось отдавать в том же размере уже новыми деньгами, что было крайне трудно.). Но это ещё предстояло, а пока  были  оформлены документы и получены планы участков.  Гришкин папа решил поехать   куда-то в полесскую глушь за срубом для дома. Он там нашел неплохой сруб из нового дерева, и по Днепру его удалось перегнать в свой городок. В деревнях тогда было неспокойно,  и поездка в такие места да ещё с деньгами  считалась рискованным делом. За время  папиного недельного отсутствия Гришка весь извелся от тревоги и неизвестности.  Он пропадал целыми днями у Днепра, вглядываясь вдаль. И вот, к великой его радости, наконец, появился плот, папа и сруб.
 
        Теперь  надо было организовать перевозку бревен. Нанятые балаголы в течение нескольких дней  сумели по бревнышку перевезти сруб к месту постройки. Пока перевозили брёвна, немало проблем было и с охраной сруба на берегу Днепра. Авром через каких-то своих знакомых из окрестных деревень тоже купил сруб, только старый. И вот, наконец, начали складывать эти дома.  Невозможно было купить никаких материалов, столь необходимых для опоры постройки и других нужд.  Люди как-то ухищрялись покупать ворованный камень и прочие материалы у строителей моста и других общественных  сооружений.  Всё это вызывало немало тревоги и страхов, но другого выхода просто не было.   Строительство постепенно  продвигалось.  Гришка всегда  вспоминал ощущения , когда они с папой в целях  охраны ночевали в своем срубе, в котором уже было сложено несколько первых венков высотой не более одного метра.   Тогда папа  сказал: ”Вот видишь, здесь уже можно укрыться от ветра!”

         И вот, наконец,  с большим трудом дом был собран,  щели между брёвнами проложили мхом – утеплителем, достать который тоже было большой проблемой. Выставили стропила и по деревянной обрешётке покрыли крышу гонтом - тоненькими дощечками, которые изготавливали из липы.  Крыши в те годы изготавливали  из гонта или крыли соломой.   А зашить фронтоны доской сразу не успели. И как раз в тот день через их городок  пронёсся доселе невиданный в их краях смерч, который  снёс крышу нового дома с двумя венками брёвен. По счастливой случайности смерч ничего не сломал, а как бы   положил эту крышу  рядом с домом. Смерч ушел за Днепр, нанеся аналогичный урон целому ряду домов, но к счастью всё обошлось без особых разрушений и жертв. Опять строителям пришлось все разбирать. Разрушения довольно  быстро восстановили, зашили фронтоны и для прочности  закрепили дополнительно скобами. Всё это потребовало ещё денег, которых и так  было крайне мало. В доме сделали три окна на южную сторону, а окно кухни выходило на восток, где впоследствии был разбит сад.  Осталось сладкое воспоминание детства -  первые лучи восходящего солнца через кухонное окошко. Своя кухня, свой пол из свежих некрашеных досок, свои стены… На кухонном столике тарелка с дымящейся картошкой. И они с папой в своём доме.  Какое счастье! 

Продолжение
http://www.proza.ru/2018/01/09/200