Глава 7

Вечером Виржини Тюильри ожидал ошеломляющий сюрприз: Садко сообщил ей, что местоположение ресторана для празднования её двадцать первого дня рождения меняется: принц Дюзск де Цдислав отвезёт Виржини в элитный ресторан в Венеции. Виржини поразил выбор ресторана менее, чем молчаливое согласие оставить жену с принцем наедине.
Садко Тюильри надел тёмно-серый с золотой искрой костюм и галстук с брошью, инкрустированной влтавином.
- Какой красивый камень! – замерла в искреннем восхищении Виржини, поправляя съехавший галстук мужа.
- Если бы ты ещё не дёргал свой галстук, смотрелся бы самым примечательным парнем на земле!
- Это природный стекловидный минерал  с искрящим изумрудным цветом. Такой камень - гордость Чехии, ведь  добывается  он только в южной части страны и нигде больше. Он привлекает своеобразной и интригующей формой. Его поверхность морщинистая и бугристая, а внутри него имеются  мелкие пузырьки редчайшего газа. Химический  состав этого таинственного камня  говорит о его космическом происхождении. Считается, что камень изумрудного цвета обладает оздоровительным эффектом  на зрение, помогает справиться с усталостью и головной болью. Магические свойства камня способствуют улучшению памяти и концентрации внимания.  Влтавин находят в виде небольших осколков интересной формы. Поэтому ювелиры применяют его для изготовления украшений целиком, необработанным.  В сочетании с оправой украшение с таким камнем выглядит эффектно и стильно, - рассказал Садко Тюильри.
- Когда тебе нравится мужчина, и он пытается ухаживать, рассказывая что-нибудь на знакомую ему тему, его хочется слушать бесконечно! Возможно, я мало что запомню, но впечатление от рассказа я буду помнить всю жизнь! У меня только одна просьба: если ты и беседуешь с кем-то, кроме меня, базируясь на общеизвестных тебе знаниях, делай это незаметно, не увлекаясь, а то я реально начинаю ревновать.
Садко Тюильри тепло улыбнулся. Виржини вспомнила, как он походил на ребёнка, когда она осторожно намекала бармену, что немного неравнодушна к миллионеру. И всё-таки хорошо, что Садко её тогда обманул: теперь она знает, что его всегда можно упрекнуть, он не безгрешен и ей самой не приходится чувствовать себя единственной виноватой в их прекрасных отношениях и чудесном браке. В случае чего, и путь отступления у неё есть. Ну, у него-то – ясное дело! – его быть не может!
Садко вдруг спросил, почему она не собирается. Виржини мечтала, что он этим не поинтересуется. Мужчины не должны задавать вопросы о нарядах – их требуется ставить перед фактом в недалёком будущем: платье надето, а какое оно и устраивает ли спутника – лишняя и несвоевременная мужская заинтересованность.
Виржини пришлось опустить глаза и ответить, что оденется позже, а сейчас побудет в юбке с блузкой. Садко Тюильри, конечно, понял, что, пусть не автором, но покупателем - исполнителем эффектного платья вновь будет Саша Блау.
Садко нахмурился, но промолчал. В браке всегда приходится принимать сторону любимой женщины, если ты не хочешь её потерять.
Садко сослался на срочную занятость, чем опять вызвал подозрение жены, и уехал по делам. Виржини дождалась Сашу Блау, приняла его и подарок: платье оттенка граната из натурального шёлка с приколотым гранатом – сердцем на левой стороне, у груди. Впереди у платья была открыта только шея, а сзади спина была оголена до талии. Виржини надела красные туфли на шпильках – гвоздиках, впереди со вставками миниатюрных гранатов.
В ресторан Виржини приехала с Сашей и принцем Дюзском на его Zenvo. Народу было немало: подруги, родственники, знакомые и, разумеется, бармен и поэт года Рехор Франтизек. Он смешивал коктейль принцессе Лефаль.
«А её кто пригласил?» - неприятно передёрнула плечами Виржини.
И мгновенно уяснила для себя: муж намеревается её подразнить. Что ж, каждый тешит своё самолюбие по-своему.
И Виржини подошла к Рехору. Улыбнулась, поздоровалась – они не виделись дня два, - и обернулась к принцессе Лефаль. Она была в голубом изысканном платье из газовой ткани. Виржини про себя нарекла её дохлятиной.
- Добрый вечер, пани Тюильри, - ласково произнесла принцесса.
«Пусть я пани, а ты панна, но тебе не удалось выйти замуж за Садко, сучка!» - про себя обрадовалась Виржини.
Рехор протянул ей новые стихи, которые она спрятала в своей ладони. За женой уже вовсю наблюдал Садко Тюильри: оценил её мифическое платье, дорогие туфли, заметил, как она ненавидит принцессу и радуется встрече с барменом – писакой…
«Складывается впечатление – или мне так кажется? – что она больше всех своих поклонников любит этого бармена – два дня не виделись, и она уже соскучилась!» - рассердился Садко.
«Я исчез с горизонта на целый год, но она для видимости поискала меня, побегала по грязным ночным клубам, нашла первого попавшегося бармена и переключила своё внимание на него!»
На вечере подавали драгоценные блюда Чехии, несмотря на то, что ресторан был итальянским – продукты и лучших поваров привезли из Праги по заказу Садко Тюильри: свиное колено, кнедлики, утопленцы, клобасы, тлаченки, вепро-кнедло-зело, ;esne;ka – ароматный и необыкновенно вкусный суп с чесноком и копченостями, Pivn; pol;vka – оригинальный супчик с пивом, к которому подаются сырные гренки, Brambora;ka – знаменитый картофельно-грибной суп; кстати, именно его, по традиции, подают в хлебе; Kulajda – густую похлебку с грибами и картофелем, сдобренную сметаной, подается с отварным яйцом, гуляш, жареного карпа, оломоуцкие сырки, десерт тдрло (трдельник – «дурак»), творожно-вишнёвый штрудель.
После ужина и дегустации шампанского, вин и крепких спиртных напитков гости разошлись и организовали, про традиции, маленькие группы по интересам.
Садко Тюильри стоял особняком, прислушиваясь к откровениям гостей и особенно поклонников жены. Йохан и тот подошёл и поправил гранат – сердечко на платье Виржини. Она улыбнулась и поблагодарила.
Йохан долго не задержался возле именинницы – предметом его неожиданной влюблённости стала принцесса Лефаль. Как ни странно, его интересовал не её титул, а именно красота девушки. Но пока, увы, Йохану приходилось довольствоваться лишь ответной вежливостью со стороны принцессы – на большее он не имел права рассчитывать: Лефаль по-прежнему была нацелена на Садко Тюильри. И что такого исключительного в нём женщины находят?
Саша Блау рассказывал принцу Дюзску о закупках платьев, на что принц, лениво взглянув на Садко Тюильри – он был не из тех, кто способен испытывать чувство вины, - заметил довольно прохладно:
- Женщина, подобная Виржини Трие, всегда оставляет нам, принцам, шанс на удачное вложение средств. Наличие поклонников в состоявшемся замужестве для красивой женщины означает не только её востребованность, но и ныне увеличивающееся понятие: неудачный брак.
- А я считаю, Виржини принадлежит к тому типу женщин, которых разбирают в ранней юности и всегда очень удачно, - улыбнулся Саша.
Он вёл себя значительно тише, вежливее и скромнее. Садко Тюильри разозлился, но заметила это разве что его любимая Виржини. Она подошла к нему и спросила, в чём дело. Виржини не имела привычки подслушивать чужие разговоры.
- Теперь твой любимый принц Дюзск проголосует за тебя… на выборах. Если твоя популярность вырастет, а она будет расти, ведь в этом мире всё решают… связи и деньги, ты будешь баллотироваться в президенты?
 – Уже нет. Ты же не допустишь, а он это понимает, - улыбнулась Виржини.
- Тут единственный вариант: да. Ты меня обманываешь, дорогая, - мягко и иронично улыбнулся Садко.
- Твоя мысль понятна: нет – боится тебя, да – не боится и не уважает. И ты хотел сказать, что мне поможет влюблённость принца, а не связи и деньги…
Увидев его возмущённые и расширившиеся от обиды глаза, Виржини поцеловала любимого мужа, обнимая его за шею. И подбодрила искренними словами:
- Конечно, нет. А разве у тебя нет денег и права быть выше всех моих знакомых?
- Поклонников, а не знакомых! У меня есть деньги, но ты…
- Разве девушек интересуют только деньги?
- Ну, да… тайны, томные взгляды, вздохи, ухаживания, красивое враньё…
- Да всё у нас с тобой было, не переживай. И по части вранья ты дотянул до призового места.
- Я честный человек! – возмутился скандализованный Садко Тюильри.
- Нагнись ко мне, - попросила Виржини.
Садко дёргано выполнил просьбу.
- Сочувствую тебе… страшно. Ты такой милый! У меня никогда не было и не будет больше такого волшебного мужчины! А как я выгляжу?
- Ты всегда выглядишь, как богиня. Надеюсь только, что я единственный, кто в этом виноват.
Виржини рассмеялась, целуя его в щёку. Принц внимательно смотрел на Виржини и её счастливого мужа.
- Ты так сильно меня любишь?
- Я даже думать об этом стесняюсь, - смущённо.
- За это я тебя и обожаю, - радостно, чувственно призналась Виржини.
Садко Тюильри, выслушав положенные ему комплименты, записав счастливые моменты в копилку памяти, но затаив обиду на прелести жены, заговорил с принцессой Лефаль о вечере и погоде. И так, между прочим, похвалил её голубое платье. И сделал это громко, даже не оборачиваясь на жену, прекрасно понимая, что она слышит, и он этого и добивается. Впервые в жизни Садко Тюильри был так сердит, что принц рассматривает Виржини Тюильри (и называет девичью фамилию Трие!) в планах, что мечтал отомстить ей ценой собственного спокойствия и ради своего удовольствия и вполне справедливой, ответной мести Виржини.
По окончании вечера, Садко Тюильри попросил Виржини минуту подождать и вышел на улицу, а потом вернулся слегка возбуждённый и уже с менее виноватым и растерянным лицом, чем в прошлый раз. Виржини тот час же сообразила, что он опять что-то натворил.
Когда гости и хозяева вечера вышли на улицу, всё и выяснилось: принц Дюзск обнаружил, что у его «Zenvo» проколоты шины. Виржини Тюильри взглянула на мужа неподобающе явно, но он отвернулся и сказал ей стеснительно:
- Ты запретила мне покупать коня… - и осёкся.
Всё-таки, не каждому дано научиться пакостить в короткие сроки без угрызений совести.
- Вдруг я обижу чем-то бедное животное… - извинилась Виржини.
-  И я остался безлошадным принцем… Поэтому мой подарок на день рождения – личный самолёт. С пилотом.
И обратился к принцу Дюзску с просьбой их подвезти. Тот аж поперхнулся от наглости знаменитого миллионера. Естественно, он сообразил, кто проколол шины его гиперкара – мало того, миллионер ещё и собирается воспользоваться его услугами! Услугами потерпевшей стороны! Да он преступник! То, что Садко Тюильри преступно влюблён, не учитывалось. Принц кивнул, ответив согласием.
В самолёте комедия ревности продолжалась, добавив нового актёра пьесы.
- Перестань с ним флиртовать, а то я рассержусь. Ты улыбаешься, как дурочка.
Виржини не обиделась – не на что! - а ответила мужу на ухо:
- А он симпатичный, - и тут же закрыла его возмущённый протест сладким поцелуем.
Всё равно принц управлял самолётом и не смотрел на влюблённых.
- Я так тебя люблю! – на ухо сообщила Виржини.
- Садко, Садко, Садко…
- Ты зовёшь меня по имени? – удивлённо и счастливо смешался Садко.
- У тебя божественное имя, - как его можно не произносить вслух? А как ты решился сделать мне предложение, учитывая скромность?
- Временное буйное помешательство, - вздохнул.
- Обожаю буйнопомешанных! У меня и транквилизаторы есть – в постоянном присутствии, не заканчиваются, – и опять поцеловала.
- Ты ревнуешь к этому человеку? – и показала на пилота личного самолёта Садко Тюильри.
- Ну… так.
-Что значит… так?
- Ну… не знаю.
Дома Виржини ударила мужа по лицу. Садко даже руку её не перехватил. Удивительно, но он вроде бы был счастлив.
- Почему ты не реагируешь?
- Уважаю твои чувства.
- Что?.. Да ты!..
- Ты ведь меня ревнуешь… Мужу приятно, если жена его ревнует. Такому неуверенному в себе, как я… Бей меня, любовь моя, всё равно в тот момент, когда принц Дюзск заявил Саше Блау, что влюблён в тебя и не против жениться… и звучало так, что именно ради тебя он готов покончить со своим холостым положением… - было больнее.
- Садко, в моих мыслях, в моей памяти… в моей постели всегда будешь только ты…
Садко оторопел, а когда осознал то, что она сказала, схватил её за руки и попросил:
- Скажи это… ещё раз…
Виржини отчего-то смутилась и произнесла не совсем то, что ранее:
- Я люблю тебя, Садко Тюильри.
- Виржини Трие… ты моя… Я… флиртовал с тобой в интернете, хотя это было против правил… Почему ты отказалась тогда?..
- Прыгнуть к тебе в постель? Рановато было, не считаешь?
- Конечно, я не из тех… привлекательных мужчин, к которым прыгают в постель… на первом свидании. Да нет же, пойти со мной на свидание… Я… не умею… приглашать девушек… Я даже в баре не сумел произнести: «Приходи ещё…»
- О-о-о! Так ты хотел… меня видеть!..
- Ещё бы! Я знаю, что девушкам не нравятся чопорные бизнесмены в дорогих и строгих костюмах… А вот бармены в драных джинсах и майках, смахивающих на бичовские, очень… ничего!
- Мне нравятся бизнесмены в костюмах… Перед которыми не могут устоять приличные девушки… И загадочные миллионеры в маске Люцифера… Даже писатели политических проспектов с издательскими связями, имеющие бензоколонки… Всё потому, что мне нравишься именно ты, Садко Тюильри, - стала его целовать и раздевать.
И ушла в душ. Вернувшись, ударила его полотенцем по спине.
- Это тебе за принцесску, - и состроила гримасу.
- Садко Тюильри, расскажи, что ты думал обо мне, когда мы встретились… Что я нескромная, да? – и уже улыбалась; настроение у женщин быстро меняется.
- Я хотел тебя с первой минуты, что увидел. Я хотел изменить мир… ради тебя.
- Ничего себе, какая бывает любовь! Я такая… вдохновляющая?..
- О, да! – выдохнул Садко.
- Садко, ты такой красивый, сексуальный и… хороший. Отчего-то похож на идеал, учитывая ещё и твоё богатство. И это всё мне?! – с восторгом спросила Виржини.
- У меня большие проблемы… с коммуникацией. Долгое общение меня утомляет и даже… опустошает.
- Я… заметила, - чуть шокированно призналась жена.
- Выступления для меня – стресс.
- Именно поэтому ты за моей спиной совершаешь дикие поступки. То прокалываешь шины крутых автомобилей, то крадёшь дорогих лошадей, то через минуту даришь подарки стоимостью несбыточной мечты. Когда ты притворялся барменом, я подумала, что ты просто стесняешься чересчур настойчивой девушки… её знаков внимания… Когда я узнала, кто ты на самом деле, я мстительно полагала, что ты боялся разоблачения, стеснялся своей лжи, обмана… Но теперь, после твоего сегодняшнего заявления…
- Именно так всё запущено, как ты и боялась подумать. Я вообще не планировал тесное общение… с кем бы ты ни было.
- Но, увидев меня, пересмотрел свои планы, да?
- Я… мужчина. Увидев прекрасную женщину, мы и теперь способны меняться… в мечтах.
- О-о-о, как я Вас понимаю, мистер Тюильри! Я не зря взяла Вашу фамилию – она так меня заводит! О, как я люблю Вас!
- Я… этого стесняюсь.
- Хотел, добивался… и боишься принять, как данность?
- Что-то вроде того.
- Никому тебя не отдам – даже не воображай…
- А как ты говоришь мне такие непристойности… о груди, о попке?
- Ох, Виржини! Иногда я теряю голову от тебя…
А ночью Садко позвонила бывшая невеста, и Виржини, проснувшись, устроила ему страшный разнос, бегала за ним и била его рубашкой по чему попало. И поставила ультиматум: объяснись с принцессой Лефаль, чтобы она больше не беспокоила.
Садко был вынужден рассказать принцессе о скандале жены, а та оправдывалась, что племянник случайно нажал на вызов на телефоне. И заслужил невероятное уважение жены за исполнение ультиматума в короткий срок.
- Мне вовсе не хочется, чтобы мой миллионер ушёл к другой. Он мне самой нужен, - сердито заявила Виржини мужу в то утро.
- Не понял: твой миллионер, а не бармен? – счастливо переспросил Садко.
- Можно? – робко спросил Садко, когда она отдышалась от быстрого бега и скандала.
Он имел в виду, разумеется, секс.
- Естественно! Всё равно Вы, мужчины, только такой разговор понимаете.
Садко раздел любимую и вошёл в неё сзади, шепча на ухо:
- Когда ревнует женщина, в ней просыпается маленькая девочка, но когда ревнует мужчина – в нём срабатывает инстинкт мальчишки – ему требуется внимание, много одного внимания… и безграничной любви! Какая нежная, сладкая, ревнивая попка. Такая попка нуждается в утешении.
- Какие ты пошлости говоришь!
- Кто ещё посмеет сказать тебе такое? Только я, несчастный, неухоженный и нелюбимый миллионер…
- Ой, хватит прибедняться-то! А когда ты впервые начал меня ревновать? Так интересно было бы узнать это!
- Когда ты пришла в бар и попросила напитки бесплатно. Ты была так уверена в себе, что я сразу же захотел доказать, что ты влюбишься в бармена, в котором нет и сотой доли… моего миллионера.
Виржини расхохоталась.
- Почему же ты так себя скромно вёл, что я ничего… твоей ревности не заметила?
- Я - человек застенчивый, зачем мне раньше времени открывать свои чувства?
- Но в своём истинном лице ты мне просто неприлично ярко демонстрировал свои эмоции!
- Это… правда. И я могу быть естественным, когда… с ума схожу от ревности.  А какой из ревнивых образов тебе нравится больше? Бармен, конечно – такой таинственный, загадочный, сдержанный… Его сложно в чём-то обвинить…
- И вовсе нет. Мне миллионер нравится значительно тоже: если бармен рекламировал своего хозяина, навязывал мне его значимость и богатства, то миллионер решительно отвергал бармена, запрещал ему приближаться ко мне… Говорил, что с прислугой связываться бесперспективно, бесполезно и морально бестолково – так мило!
- И ты правда… находила меня милым, когда я грубовато и резко себя вёл, специально унижая бармена?
- Правда, муж. Грубый, неприятный, я тебя терпеть не могла – не могла же я знать, что это любовь… Садко, знаешь, отчего я больше всего так счастлива с тобой? Когда я познакомилась со всеми тремя твоими личностями, я искренне пыталась соединить их все воедино, найти в каждой хоть что-то хорошее… Когда я узнала, что все они – именно ты и только поэтому мои чувства приходили то в смятение, то в отрицание, то в мятеж, я расслабилась и успокоилась. Я счастлива, что мне не надо выбирать: ты или бармен, миллионер или владелец бензоколонок со связями в издательстве. Будь Вас действительно двое или трое, мне бы пришлось жалеть об упущенном мужчине, одном из Вас… Ну, я понятно изъясняюсь?
- Когда, когда ты почувствовала любовь не к бармену, а к миллионеру? – спросил Виржини Садко после того, как поговорил с принцессой Лефаль и выложил детали беседы жене.
- Ну, не любовь, а интерес, любопытство – когда ты поселил меня у себя дома, а сам не давал взглянуть на твоё лицо… Любой женщине приятно знать, как выглядит спаситель, пусть противный, грубиян и мачо.
- А любовь…
- Любовь – в тот момент, когда прочла, что ты женишься. Как ты мог вообще?! Ты же женился бы… на этой женщине?!
- Нет.
- Но… а если бы я не пришла, сбежал из-под венца? Миллионеры так не делают.
- Я заплатил принцессе Лефаль за участие в представлении хорошую сумму денег. Гости тоже получили гонорар. Я сделал это, чтобы подтолкнуть тебя… к принятию меня, как личности.
- Я пришла… на представление?..
- Поздно пришла… И любовь… ко мне почувствовала поздно…
- Перестань дуться и ворчать – у меня больше прав обижаться: ты меня обманул.
- А зачем ты с барменом переспала? Разделась при нём – никогда тебе этого не прощу!
- Ты был привлекателен, красиво врал: машину подарил, против хозяина пошёл – романтик своего времени, да?
- Что ты делаешь? – спросила она, когда Садко поцеловал её попку, снимая с неё трусики.
- Ты же меня дразнишь – не могу же я никак не реагировать. Я не знаю, что я ревную в тебе больше: душу или каждую клеточку твоего тела… Вот попку – эту порочную, сексуальную обольстительницу – именно её я хотел больше всего, когда мы встретились – я её, безусловно, ревную… А ты постоянно носишь свою короткую юбку…
- Некоторым женщинам в коротких юбках удобно. Для меня юбка – то же самое, что для моделей – шпильки.
- Мужчинам удобно… представлять тебя голой, когда ты носишь короткую юбку.
- А ты представлял? – улыбнулась.
- У меня был лучший секс в моей жизни, когда я издалека увидел, в чём ты одета на собрании… во сне, конечно.
- Мы занимались любовью во сне?! В твоём сне?!
- Не в курсе, не имела представления, что я почти каждую ночь видел тебя полуголой… в собственном доме… наблюдал за тобой противозаконно? Я же говорил…
- В курсе… теперь. А для тебя сюрприз, что я тебя люблю?
- Понимаешь, нам, мужчинам, мало, что Вы любите - поклонников-то у Вас не в пример больше! Вот ты мне приказала не общаться с бывшей невестой и я послушался…
- Ага: зачем-то выставил меня ревнивой идиоткой.
- Вы, женщины, друг друга понимаете… и поддерживаете. А мы, мужики – нет. У нас здоровая конкуренция. И ты принимаешь мужские комплименты, знаки внимания, не грубишь, не отталкиваешь ни Рехора, ни остальных – это невежливо, знаю, но… невыносимо! – он застонал.
- Они для меня ничего не значат. Это же просто пустяки.
- Поэтому секс – наше единственное алиби.
- Ты так говоришь…
- Я не тупой, а просто застенчивый. Я знаю всё, что полагается, о мужчинах и женщинах… Какой-то бармен сказал, что любит тебя раньше, чем муж - миллионер.
- Кто в этом виноват?
- Да-да три простых слова… Сейчас скажу – придётся… Я… тебя люблю. Но и теперь не могу назвать тебя своей. Это… нескромно. Один грех лежит на мне…
- Какой? – улыбнулась жена.
- Однажды я сделал то, что не следовало: я не дал тебе возможность настоящего выбора: может, ты мечтала вовсе не обо мне, а о другом, более прекрасном избраннике… И в глубине души ты жалеешь, что не можешь… всё переиграть…
- Не дал мне возможность выбора? Ты серьёзно?! В образе таинственного миллионера несколько раз сделал мне предложение… Потом, следующим моим кандидатом, стал бармен – этакий то ли бомж, то ли модник – сейчас эти грани стираются – застенчивый и вроде бы ратующий за личную жизнь хозяина, отлично танцующий стриптиз, да ещё и раздаривающий прекрасным незнакомкам то дорогие напитки, то классные машины… Но и на этом ты не остановился… Грубоватый, ложно самоуверенный, не умеющий флиртовать издатель – роль, достойная отдельного упоминания!
Вечером, в постели Садко сказал стеснительно и нежно:
- Во мне нет никаких скрытых достоинств, а для женщин это важно…
- Нет достоинств? Хорошо, поговорим о целом списке… Лицо, фигура… затылок… попка… теперь оставим в покое тело… внешность… скромность, застенчивость, комплексы… - целовала его сверху вниз…
- Здесь следует остановиться… - Садко смутился.
- О, не зря я взяла твою фамилию… Садко, любовь моя, расслабляйся, говори всё, что ты хочешь…
- Я люблю тебя с первого взгляда… Ни одну женщину я не помню, не видел и не хотел так, как тебя… Ради тебя мне пришлось даже завести липовые отношения с принцессой Лефаль… Знаю, это непростительно… Я исправлюсь… Моя, моя Виржини… И сегодня на тебе была надета эта короткая юбка… Хочу, чтобы ты принадлежала только мне, чтобы даже в интернете никто не имел возможности поухаживать за тобой…
Садко разболтал о ревности жены коллегам и друзьям. Жена шлёпнула его по щеке, когда об этом узнала.
- Что ты делаешь?
- Я понимаю, что тебе могло быть лестно… моё отношение… но зачем меня позорить-то? Выставлять в столь невыгодном свете?..
- Ну, прости! Я не представлял, что у нас всё будет… так красиво. Мечта моя исполнится. Ничего же нет во мне, чтобы в меня так… влюбляться.
- Тоже мне, всё про всех знает: кому что следует, а кто чего не достоин. Сама хочу решать…
- Я знаю, что ты решила… обидеться на меня. Я не оправдал твоего доверия. Рехор Франтизек, к примеру, проще…