45 Наш путь во мраке 16-19 ноября 1971

Александр Сергеевич Суворов

О службе на флоте. Легендарный БПК «Свирепый».

2-е опубликование, исправленное, отредактированное и дополненное автором.

45. Наш путь во мраке. Эшелон призывников. 16-19 ноября 1971 года.

Поздно вечером 16 ноября 1971 года наш эшелон призывников со всего Крыма наконец-то тронулся со станции "Симферополь-Пассажирский" и застучал первыми стрелками на железнодорожном пути из Крыма. Ребята нашего купе сами определили мне место у окна, потому что я им сказал, что больше всего люблю смотреть на мелькающие за коном пейзажи, строения и людей. Однако я не стал злоупотреблять этим правом, а организовал наш коллективный праздничный ужин - "отходную поляну в складчину" по принципу: "У кого, что есть в печи, всё на общий стол неси!". Вскоре на столике у окна оказалось угощение для настоящего холостяцкого пира юношей-призывников, в середину которого я выставил купленную в складчину бутылку дорогой московской "Столичной" (мы очень боялись пить местный самогон или чачу, которую продавали в общественном туалете на вокзале в Симферополе - автор). В разгар нашего общего веселья в запертые двери постучали, мы сразу за притихли, но вежливый мужчина-проводник только поинтересовался - будем ли мы пить чай с сахаром. Мы ответили ему согласием и пригласили к нашему столу. Дело в том, что у нас возник неразрешимый вопрос: "Куда мы едем? Какой у нас маршрут следования?".

Мрачный и малоразговорчивый мужчина-проводник сам не знал, куда едет наш поезд, так как его статус был - "литерный эшелон призывников". Почему "литерный"? Проводник не мог нам этого объяснить, только сказал, что так называют особо важные поезда и эшелоны с военным грузом. Это слова ("литерный") нам всем очень понравилось и мы ощутили некоторую гордость оттого, что едем в опломбированном вагоне и литерном поезде.

За окном пока были знакомые места и станции, которые я неоднократно проезжал на поезде: в 22:15 мы отъехали от станции "Симферополь-Пассажирский", в 23:27 были в Джанкое, в 00:49 миновали Красноперекопск, в 03:00 - Армянск, в 04:51 мы были в Херсоне. Время в пути автор указывает приблизительно, так как мы часто пропускали скорые пассажирские и другие поезда, подолгу стояли на запасных путях, а самое главное, в нашем эшелоне постоянно "тасовали" вагоны, как карты в колоде: одни отцепляли, другие присоединяли, что-то грузили, кого-то выпускали и наоборот, добавляли. К нам постоянно все эти трое суток совались чужие лица, оглядывали нас, спрашивали свободные места и исчезали...

После Херсона наш маршрут стал незнакомым: в 05:12 17 ноября 1971 года была станция Чернобаевка, в 06:32 - Николаев-Пассажирская и тут же сам город Николаев, в котором я никогда не был. Вс поминая карту, я понял, что мы едем на запад вдоль границы Черного моря по направлению к Одессе. В Николаеве мы простояли более 30 минут, опять тасовали вагоны и за это время я написал родителям своё первое письмо.

- Здравствуйте мои дорогие, мама и папа! Пишу письмо уже из вагона. Поезд уносит нас вперёд к Балтике. Да. Планы командования изменились и нас отправляют служить не на Север, а на Дважды Краснознамённый Балтийский флот.
- Сегодня первые сутки нашего путешествия. Путь наш лежит по Украине и Прибалтике прямо в город Калининград, а оттуда, в часть. А пока мы едем, часто останавливаемся, смотрим в окно, шутим, смеёмся, артельно едим и спим хорошо. У всех есть свои полки, правда, трое спят на третьих полках, но это ничего. Дали нам постели, матрацы, так что, всё нормально. (на самом деле двое из нас спали на матрацах, расстеленных на полу в купе, так им не хотелось покидать нашу компанию - автор).

- Ребята здесь хорошие, все свои - севастопольцы. Командиры (в вагоне - автор) - два мичмана и капитан 3 ранга (начальник эшелона - автор). Дома проводили меня очень хорошо. Юра был у автобуса, затем мы поехали в Симферополь. Там нас построили, посчитали, рапсределили по командам и в 15:00 повели на торжесвтенный митинг. Там нас долго поздравляли, желали нам всего хорошего. Затем был концерт. Это было здорово. Девушки красавицы пели, читали стихи, а затем исполняли танцы в современных ритмах. Потом танцевали русский народный танец, а одна, самая красивая, танцевала цыганский танец. Все были в восторге, когда она бренчала монистами и украшениями на груди. Весело было. Затем была сатирическая сценка и нас вывели из парка.
- В 20:00 мы пошли на вокзал, нас провожали группы родственников и девушек, а теперь мы едем и едем. Ну, вот и всё. Не волнуйтесь и ждите писем, целую, ваш Саша.

Это первое письмо со службы я передал через открытое узкое окно-фрамугу из купе молодой женщине, которая была на перроне вокзала в Николаеве и она обещала его опустить в почтовый ящик. Я думал, что это письмо не дойдёт до моих родителей, поэтому в последующие дни писал ещё и ещё...

В 09:41 17 ноября 1971 года мы проехали станцию Колосовка, а 12:00 наш эшелон поставили на какой-то "заставе" в Одессе. Здесь нас опять перетасовали, при этом наш поезд и вагон беспощадно дёргало, двигало, ударяло, а потом нас на несколько минут подвезли на станцию "Одесса-Главная". Как я ни изворачивался, как ни крутился на верхней полке, но так ничего в окно и не увидел - мешали кроны деревьев и вокзальные постройки. Знаю только, что слева от нас за постройками была Старосенная площадь и парк, а справа - площадь Куликово поле.

Затем наш эшелон призывников проследовал мимо станций: Раздельная 1, Кучурган, Тираспол, Бендер 2, Булбоака и к вечеру (примерно в 18:00) мы прибыли на станцию "Кишинэу-Центр", это была столица Молдавской ССР, город Кишинёв, Центральный вокзал. Опять мы ничего особо не видели и не спрашивали, потому что почти никто, кроме русских, с нами не хотел или не мог разговаривать. С соседнего купе пришли ребята и с возмущением рассказали нам, как они собрали деньги и попросили какого-то мужика со станции купить и принести им молдавского вина. Мужик деньги взял, клятвенно пообещал принести хорошего вина, а сам отошёл от вагона, помахал всем ручкой и был таков... Все ребята "горели" возмущением и я даже не рискнул просить прохожих на перроне отправить очередное моё письмо родителям.

В Молдавии нас опять куда-то загнали на запасные пути, потом опять дёргали вагоны нашего поезда, а потом к ночи мы помчались, как угорелые, по рельсам и наш вагон раскачивало, как в корабль в штормовую погоду. Вторые сутки нашего путешествия в эшелоне к5рымских, а теперь уже украинских и молдавских призывников, были не такими уж праздничными и интересными, как первые. Вагоны поезда наполнились запахами, шумом, гамом, спорами и стычками. Поговаривали, что у кого-то из симферопольских ребят начали пропадать вещи, в атмосфере нашего эшелона явно начал чувствоваться "запах бузы".

Офицеры и мичманы "с ног сбились" успокаивая ребят, отважно влезали в гущу назревающих конфликтов и собирали деньги на покупку игр - шахматы, шашки, лото и домино. Мы в нашей компании коротали время за воспоминаниями и рассказами о гражданке, "изливали друг другу душу", заботились о нашем больном товарище, которому в первые стуки стало совсем худо и градусник показа высокую температуру (40°С), а потом я сам вызвался прибраться в туалете, в тамбуре и в коридоре, вымел кучу окурков, вычистил и вымыл раковину и унитаз. После меня этим делом начали заниматься другие ребята из других купе, а потом начальник поезда капитан 3 ранга потребовал, чтобы "во всех вагонах начали делать приборки по корабельному расписанию". Странно, но почти никто из призывников не возражал, потому что всем, видимо, надоело ходить в туалет, загаженный любителями гадить мимо "дучки"...

Из Кишинёва мы поехали на северо-запад и миновали следующие станции (какие помню и знаю по современному маршруту следования поезда из Кишинёва в Калининград - автор): Пожарна, Корнешть, Бумбэта, Пырлица, Унцешть, Унгень, Семень, Флорешть, Скумпия, Фалешты, Бедьцы, Дрокия, Тырново, Дондюшаны, Окница, Фрунзе (всё это была Молдавия - автор), а затем наш эшелон призывников въехал на территорию Украинской ССР.

В Западной Украине первым мы увидели Могилёв-Подольский, затем Юрковцы, Грабаровку, Вендичаны, потом долго ехали мимо маленьких станций и больших лесов до Жмеринки, потом приехали в Винницу, где опять кого-то из призывников у нас брали, а кого-то добавляли, а затем мы приехади в Казатин, где резко повернули на северо-запад. Уже не помню во сколько часов и минут и какого числа мы были в Бердичеве, затем в Житомире, где мы опять долго стояли на каких-то грязных запасных путях. После Коростеня мы выехали из Украины на территорию Белорусской ССР.

В Белоруссии, вероятно, уже 18 ноября 1971 года мы проехали Мозырь, Светлогорск, Жлобин и резко опять повернули на запад, на Бобруйск. Здесь к нашему эшелону прибавили вагоны и мы услышали характерный белорусский шелестящий акцент от наших новых любопытных гостей. После Бобруйска мы быстро доехали до белорусской столицы города Минск. Здесь опять были торжественные проводы белорусских призывников, митинг, но мы на всё происходящее на перроне железнодорожного вокзала "Минск-Пассажирский" смотрели как опытные и уставшие путешественники. Нам было странно смотреть на счастливые и возбуждённые лица молоденьких призывников и мы с некоторым чувством превосходства ждали из в нашей жаркой и душной атмосфере литерного запломбированного эшелона. Мы же не знали, что белорусское начальство выделило для своих призывников другие (чистые) вагоны...

В Минске мы пытались подружиться с новыми призывниками, обращались к людям на перроне с просьбами отправить письма, купить нам мороженое (о мороженом мечтали все, как о манне небесной - автор), пиво или лимонад и многие люди отнеслись к нам с пониманием и помогли нам. Затем начался наш "последний перегон" перед Калининградом.

19 ноября 1971 года я в перерывах между то быстрым, как молния, то медленным, как черепашьи гонки, движением нашего эшелона, я писал родителям очередное письмо...

- Здравствуйте мои дорогие, мама и папа" Сегодня 19 ноября 1971 года, а мы всё едем и едем. Идут уже вторые сутки нашего путешествия. Путь наш пролегал через такие города, как Винница, Бобруйск, Минск. Вы, конечно, представляете, как нам интересно ехать и впервые видеть незнакомые земли и города. Например, ребята из Севастополя никогда не видели настоящего снега, дремучего леса и поэтому восхищаются постоянно видами природы за окном вагона.

Действительно, белорусская местность вокруг нас была сплошь  укрыта белым-белым снегом, который покрывал крыши домов, ветки деревьев, поля и леса. Из Минска мы выехали, примерно, в 20:00 18 ноября 1971 года, через 1 час с небольшим были в Молодечно, ещё через 1 час - проехали Сморгонь, потом в 22:43 - Ошмяны, затем станцию Гудогай, в местечке Шумскас пересекли границу между Белорусской ССР и Литовской ССР, затем в 01:00 мы проехали литовскую станцию Кяна и в 02:10 19 ноября 1971 года прибыли на станцию "Вильнюс-Пассажирская".

- Дорогие мои мама и папа! Стоим сейчас в Вильнюсе. Впереди Каунас и Калининград. Поствили нас на запасной путь. Вокруг вагоны, но город мы видели и даже успели съесть литовское мороженое. Громадное эскимо на палочке купил нам наш знакомый проводник.

- Смотрел на пригороды Вильнюса. Красивая местность, аккуратные красивые домики, костёлы и леса. Вокзал в Вильнюсе старый, здания мрачные с большим количеством труб на крышах. Здесь лежит снег. Вот и всё об окрестностях.
- Вчера и сегодня мы, - это наше 3-е отделение, - уборщики по вагону. Подметаем и протираем пол мокрой тряпкой, а вчера нам принесли грамоту за второе место по чистоте и порядку в вагоне и в нашем купе. В вагоне мы уже обжились. Я сплю на нижней полке.
- Паёк на день (на отделение - автор) - 15 банок каши рисовой со свиной тушёнкой и две больших банки говяжьей тушёнки, яай чс сахаром и хлеба (сколько хочешь - автор). В Минске мы купили много банок кильки в томате, сыр и сырков к чаю. Питаемся очень хорошо. Деньги я не тратил и деньги у меня есть.

На самом деле нам эта жирная свиная и говяжья тушенка были как "кость в горле", потому что ничего иного в запасах нашего эшелона не было. Поэтому мы и купили кильку в томатном соусе и сыр, а денег у меня вообще не осталось ни копейки..., но не буду же я родителей расстраивать этой ерундой...

Поезд дёрнулся и мы снова поехали, поэтому я торопливо дописал письмо...

- Ну, вот и всё. Приедем на место - напишу большое письмо. Ну, мы поехали. На этом кончаю. Передайте привет Верочке и Русланчику (старшая двоюродная сестра и её сын - автор) и всем, всем, всем. До свидания, целую, Саша.

От Вильнюса до Каунаса мы проехали очень быстро и долго здесь не задерживались. До станции Кибартай на границе Литовской ССР и Калининградской области РСФСР наш поезд ехал 3 часа 10 минут, на станцию Нестеров мы приехали утром 19 ноября 1971 года в 06:45, в Гусеве мы были в 07:10, в Черняховске - в 07:30, в Знаменске - в 08:15, в Гвардейске - в 08:35, а на Южном вокзале в Калининграде (станция "Калининград-Пассажирский" - автор) наш эшелон прибыл ровно в 09:00.

Мы думали, что это наша конечная станция, потому что наш эшелон начали беспощадно дёргать, тасовать. отцеплять вагоны, мы услышали и увидели как на перроны и полустанки выходят толпы шумливых призывников и их быстро строят и уводят куда-то, а мы всё продолжали сидеть в нашем тесном купе и млеть, как маринованные сельди в бочке. Нам уже хотелось наружу, на волю, на чистый воздух, но дело разгрузки эшелона затянулось надолго, на целый день. Только опять к вечеру нас подцепили к локомотиву и мы опять куда-то поехали...

Чтобы отвлечься от тяжких дум, я снова занялся нашим больным другом, который быстро шёл на поправку. Пришло время рассказать о нём...

Фотоиллюстрация: 1971. Фото автора "Ваня 543" на форуме "Маршруты и поезда прошлых лет", https://trainpix.org/photo/194600/. Точно такой же электровоз и вагоны были у нашего литерного эшелона с призывниками, который трое суток с 16 по 19 ноября 1971 года добирался по железным дорогам России, Украины, Молдавии, Белоруссии и Литвы в Калининград (Калининградская область, РСФСР).