47 Прибытие на службу 19-20 ноября 1971

Александр Сергеевич Суворов

О службе на флоте. Легендарный БПК «Свирепый».

2-е опубликование, исправленное, отредактированное и дополненное автором.

47. Прибытие на службу. 9-й Флотский экипаж ДКБФ. 19-20 ноября 1971 года.

Эшелон призывников, прошедший за трое суток 1306 км (в среднем - автор), преодолел последние 33 км по прямой между Калининградом и городом Пионерский за 1 час 5 минут. Этот час показался нам длиной в целые сутки, - так нам хотелось побыстрее на волю...

Наши 9-10 вагонов, жалкий остаток от некогда длинного и стремительного эшелона призывников, неспешно тащил за собой пригородный дизель-поезд, который внезапно остановился посреди тёмного, мрачного леса, покрытого почти новогодним снегом. Время было уже позднее и мы, с трудом разминая затёкшие от долгого сидения и лежания ноги и тела, по команде собрали свои вещи, скатали матрацы, убрали постели, подушки и одеяла и приготовились спрыгивать со ступенек тамбуров на склон железнодорожного полотна.

Команда нашего купе тепло и сердечно попрощалась с сумрачным мужиком-проводником, с любопытством заглянула по очереди в служебное купе проводников, где на постели в ночной комбинации сидела с лохматой головой и сонным лицом бортпроводница, которую мы ни разу не видели "живьём" за все трое сток нашего путешествия, а потом с бьющимися сердцами и жадным вдыханием холодного влажного морского воздуха спрыгнула с вагонных ступенек на заснеженную землю.

Только сейчас, в первые мгновения на свободе мы поняли, насколько спёртым и душным был воздух в наших запломбированных вагонах эшелона призывников. Дизель-поезд громко трижды прогудел своим гудком, потом нетерпеливо дёрнулся, а вечерний лес вдруг наполнился шумом, говором, резкими командами, движением сотен молодых парней, которые послушно, как стадо телят, начали сбиваться в кучки-отделения, взвода и роты. Затем мы по просёлочной дороге пошли через лес к каким-то огромным строениям типа самолётных ангаров и автомобильных гаражей, видневшихся между стволами деревьев в свете фонарей на столбах. Дорога привела нас к неказистым воротам с арочным навесом с какой-то неразборчивой надписью.

- 9-й Флотский Экипаж Дважды Краснознамённого Балтийского флота, - торжественно объявил нам наш командир роты, тот самый капитан-лейтенант, который дал нам санитарную войсковую сумку фельдшера, ушел на доклад начальству о заболевшем призывнике и не вернулся. - Это теперь будет ваш "дом родной" на 45 суток карантина!

9-й Флотский экипаж Дважды Краснознамённого Балтийского флота - войсковая часть 87284 "Б" - это распределитель, карантин, учебная военная часть, в которой призывники проходят так называемый обязательный "курс молодого бойца", то есть знакомятся с военной службой, с уставными и неуставными законами, традициями, правилами и ритуалами службы, с основными строевыми приёмами, учатся разбирать и собирать оружие, вести себя как полагается военнослужащим Советской Армии, привыкают к распорядку и режиму военной службы, приобретают первичные навыки и знания для дальнейшей службы по предназначению. Главное, в таких первичных учебно-распределительных воинских частях призывники окончательно превращаются в военнослужащих, потому что здесь они принимают военную присягу и дают клятву верно служить Родине, советскому народу и советскому государству.

Флотский экипаж считается базовой единицей в структуре Военно-Морского флота и традиционно входит в состав бригады, приравнивается к полку сухопутных сил. По уставу Флотский экипаж - это "береговая воинская часть, входящая в состав флота, отдельной флотилии или военно-морской базы и предназначенная для приёма, размещения и обслуживания прибывающего пополнения, воинских команд и отдельных военнослужащих", а фактически, - это приёмник-распределитель, карантин, учебная часть.

Флотский экипаж, как правило, делится на 4 роты, имеет в структуре должности: одного капитана 1-го ранга, одного капитана 2-го ранга, 4-х капитан-лейтенантов, 12 лейтенантов, 12 мичманов, 80 сержантов-старшин, 25 строевых и 1000 матросов-новобранцев. Кроме этого отдельная 5-я рота Флотского экипажа состоит из 100 нестроевых служащих - это денщики, доктора, мастеровые, коки, работники. По идее Флотские экипажи должны были соответствовать экипажу, как минимум, одного корабля 1 ранга (крейсер).

Численность разных рот Флотского экипажа неодинаковая, то есть морские команды по разным военным специальностям от 100 до 200 человек образовывали роту, свыше 200 человек делили на 2 или 4 роты (всегда чётное число), а команды менее 100 человек объединяли по несколько в одну роту. Здесь на берегу такое разделение или объединение команд в роты делалось, вероятно, исключительно для удобства организации командования, построения и строевых занятий, марш-бросков и проживания в больших сухопутных казармах.

9-й Флотский экипаж ДКБФ (воинская часть 87284) в городе Пионерский имел полковую структуру и следующий командный состав:
командир в/ч 87284, гвардии полковник (капитан 1 ранга), командир полка;
заместитель командира полка, гвардии подполковник (капитан 2 ранга);
заместитель командира полка по воспитательной работе, подполковник (капитан 2 ранга);
начальник медицинской службы полка, лейтенант;
командир батальона молодого пополнения, гвардии майор (капитан 3 ранга);
заместитель командира батальона по воспитательной работе сборов молодого пополнения, гвардии майор (капитан 3 ранга);
командиры четырёх рот, капитан-лейтенанты.

Младшим командным составом или командирами команд в ротах были сержанты (старшины) срочной службы ("годки"). Командирами отделений в командах рот назначались (почти избирались - автор) авторитетные военнослужащие из числа молодого пополнения.

Перед воротами КПП нашу толпу призывников, которые с этого момента начали называть "новобранцы", остановили и объявили, что "на территорию военной части нельзя проходить, если у вас есть с собой перочинные или иные ножи, острые предметы и водка". Нас предупредили, что прятать все запрещённые предметы бесполезно - найдут и строго накажут "по всей строгости военного закона". Ребята начали кидать в разные стороны свои ножи и ножики, а водки у нас уже давным-давно не было, - всю выпили в поезде, пока трое суток добирались из Симферополя в город Пионерский Калининградской области. Свой добротный и удобный нож с длинным лезвием и набором всяких полезных лезвий я молча в раскрытом виде положил на прилавок дежурного по КПП, а большой, рослый и красивый старшина в чёрной шинели также молча быстро оценил мой "подарок", не стал "шмонать" мой вещмешок-рюкзак и кивком головы пропустил на территорию 9-го Флотского экипажа ДКБФ.

Сразу за воротами КПП (контрольно-пропускного пункта - автор) мы увидели слева от дороги-аллеи корабельную орудийную башню, а справа - тоже корабельную двуствольную зенитную установку. Слева и справа от центральной дороги, ведущей к большой площади (плац для строевых занятий - автор) располагались одноэтажные и двухэтажные дома с островерхими крышами, - это были административные и хозяйственные здания, а также казармы, в которых располагались роты батальонов молодого пополнения 9-го Флотского экипажа ДКБФ. Нас, разделённых на отделения и роты ещё в период нахождения в эшелоне призывников, организованно повели в "санпропускник" на "обработку" путём стрижки "на лысо" (тех, кто ещё не был подстрижен - автор) и "помывки в бане".

"Баней" оказались простые душевые кабины с очень прохладной водой и предбанником с длинными лавками (банками - автор), на которых мы оставили свои гражданские вещи, одежду и обувь. Присматривали за нашими вещами самоуверенные, многоопытные, приветливые и заботливые сержанты из персонала 9-го Флотского экипажа, которые лениво стояли, прислонясь к стенам и дверным косякам, они ждали, когда мы разденемся догола и с шутками и визгом будем смывать с себя коросту пота, соли, запахов и миазмов запломбированного эшелона призывников, преодолевшего расстояние более чем 1306 км за трое суток.

Когда мы вернулись в предбанник, то все обнаружили пропажу некоторых своих вещей и памятных предметов. Оказывается наши вещи опытные сержанты быстренько "прошмонали" (обыскали - автор) и изъяли всё то, что было запрещено иметь на территории военной части. Никаких претензий, гневных обвинений или жалоб от нас они не принимали и не слушали, а просто погнали нас, голых, обиженных и сирых далее по холодным и жутко окрашенным в синий цвет коридорам большого административного здания спецприёмника на медкомиссию.

По пути мы занесли свои гражданские вещи в большую комнату с прилавками и стеллажами. Здесь деловитые, молчаливые и равнодушные пожилые то ли работники, то ли военнослужащие принимали у нас наши одежды, рубашки, майки, трусы и обувь и предлагали либо положить их на хранение на полках стеллажей, либо запаковать в простые мешки, зашить их нитками и отправить домой по почте, либо отдать их в пользование, владение и распоряжение хозяйственных служб 9-го Флотского экипажа. Большинство ребят бросали свои вещи в общую кучу, а опытные и равнодушные сержанты большими топорами рубили наши куртки, рубашки и штаны на толстых плахах, чтобы у нас не было сомнения, что кто-то хочет поживиться нашими вещами.

Я был предупреждён заранее об этой традиции первого момента приёма призывников на военную службу, поэтому молча опять положил на прилавок перед пожилым мужиком-приёмщиком свою старую, но чистую шапку-ушанку, весьма объёмный клифт-телогрейку, старые джинсы, старую клетчатую байковую китайскую рубашку, майку и чёрные сатиновые трусы. Свою обувку (рабочие матросские ботинки-прогары - автор) я положил сбоку от прилавка. Пожилой приёмщик молча и привычно сначала схватил мои пожитки и хотел было бросить их в общую кучу, но затем он внимательно оглядел со всех сторон мой клифт-телогрейку, даже понюхал её и отбросил в сторону. Позже я видел свою шапку, телогрейку и мои ботинки-прогары на одном из работников полковой столовой...

После этого нам очень быстро, в темпе, как на потоке конвейера, задавая только один вопрос: "Какой размер одежды и обуви?", выдали комплекты формы одежды военнослужащего: чёрные сатиновые трусы, тёплые байковые тельняшки, синие матросские рубахи и брюки с клапаном вместо гульфика, черные сатиновые носки и черные матросские ботинки на шнурках. Комплекты одежды, вероятно, были подобраны по размерам небрежно, потому что некоторым ребятам не подходили брюки, другим рубахи, третьим ботинки. Сержанты нетерпеливо подсказывали нам, что мы можем меняться друг с другом вещами, но через несколько минут мы уже должны были предстать перед медиками и врачами, а в дверях уже толпилась очередная партия голых призывников.

Комплект матросской форменной одежды 48 размера, 5-го роста и ботинки 42 размера мне пришлись в самую пору, я быстро оделся и занял место в строю, при этом возникла небольшая сумятица и недоумение - мы не узнавали друг друга. Морская флотская форма так преобразила нас, что мы бестолково суетились, выискивая свои отделения, а сердитые сержанты погнали нас по коридорам на медкомиссию. Здесь уже были красные ковровые дорожки в коридорах, но стены также были выкрашены масляной краской в жуткий зелёно-синий цвет.

Мы уже много раз проходили медкомиссию, но теперь местные доктора хотели убедиться, что мы за время нашего путешествия в запломбированном эшелоне остались здоровыми и не подцепили какую-нибудь хворь или заразу, не изменили свою сексуальную ориентацию, не получили каких-либо травм и увечий. В кабинетах врачей нас быстро, очень быстро осматривали со всех сторон и даже в труднодоступных местах, а в комнате медкомиссии мы должны были стоять за белой линией перед длинным столом, за которым сидели офицеры и гражданские в белых халатах. Мы должны были тянуться руками, не переступая за белую черту, отдавать членам комиссии свои обходные листы со множеством пометок и печатей и чётко по-военному отвечать на их вопросы.

Нам никто не сказал, что эта медкомиссия конкретно определяла, кого куда послать непосредственно по предназначению в соответствующие батальоны и роты 9-го Флотского экипажа ДКБФ, при этом базовое определение предыдущих призывных комиссий несколько игнорировалось, исходя из нужд самого 9-го Флотского экипажа ДКБФ, а также запросов морских авиаторов, военно-морских баз, командования кораблей, штабов, военных частей морской пехоты, связи и т.д. Так что, кто-то из нас мог попасть служить либо на корабли, либо в морскую пехоту, либо на камбуз (в полковую столовую - автор) или в подсобное хозяйство (свинарник - автор).

Некоторые из призывников из-за белой черты обращались к членам медкомиссии то со слезливыми жалобами, то с настойчивыми просьбами, то с истеричными выкриками, пытаясь добиться желаемого места и срока службы, но большинство из нас терпеливо сносило все процедуры медицинских испытаний и осмотров, спокойно и достойно отвечали на вопросы и подтверждали то, что было записано в наших сопроводительных документах. Точно так же отвечал и я, но мне задали вопрос: "А где в сопроводительных документах ваше удостоверение к знаку "Отличник ДОСААФ СССР" и сам знак?".

- Мой нагрудный знак "Отличник ДОСААФ СССР" и удостоверение к нему исчезли из моего вещмешка в тот момент, когда мы проходили в душевой санобработку, - ответил я суровым "мужским" обиженным голосом моего старшего брата Юры. - Осталась только выписка из протокола государственной экзаменационной комиссии и копия приказа начальника Севастопольской Морской школы ДОСААФ о награждении.

Члены комиссии молча переглянулись, а председатель комиссии решительно что-то написал на моём обходном листе и отдал документ секретарю. Так роспись капитана 1 ранга и фиолетовая печать решили мою судьбу и приблизили меня к моей мечте, к морю, к флоту, к боевым кораблям ДКБФ, к БПК "Свирепый".

Далее о службе в 9-м Флотском экипаже ДКБФ я расскажу подробно основываясь на моих письмах родителям и на редкие дневниковые записи.

Фотоиллюстрация: Современное фото сайта Яндекс-карты. Пунктирная линия слева - железная дорога маршрута "Калининград - Пионерский". Где-то рядом с пересечением железной дороги и шоссе (в нижней части фото) наш дизель-поезд остановился и мы, толпа призывников, пошли через лес на дорогу, ведущую направо (с резким поворотом вертикально на север). Далее по дугообразной дороге мы вошли на территорию 9-го Флотского экипажа ДКБФ (редкие здания и строевой плац в центре правой части фото). Многоугольник серых полос в центре фото - это взлётно-посадочная полоса и рулёжные дорожки аэродрома базы Нойкурен.