Т. Глобус. Книга 2. Часть 1. Глава 10. Колодец

Глава 10. Колодец-перевёртыш

- Я могу светить, но не буду, - капризно сказал демон. - Я тебе осветитель что ли? Светочь? Или я тебе Шмыгун?

Они двигались ощупью и шаркали подошвами, как лыжники. Но демон не натыкался ни на что, а Крат спотыкался и что-то произносил.
- Давай-давай, бранись. Нормальные люди Бога призывают, - издевался Фокусник.
- Им не доводилось оказываться в таких потёмках, - оправдался Крат.

Он боялся потрогать ушибленную голень, чтобы не ушибить голову.
- Они всю жизнь в потёмках, - парировал демон, применяя софистику деклараций.

Крат сгрябчил рубашку на его спине, и демон заметил:
- Под лопатку делают людям уколы, им прививают что-нибудь… кроме человечности. 
- Тебе делали? - изумился Крат, ощущая несовместимость Фокусника и медицины.
- Нет. 

- Как тебя звали на земле? - задал Крат вопрос, который давно его искушал.
- Эмиль Кадабер, - после паузы ответил Фокусник.
- Такое имя?! - шёпотом воскликнул Крат.
- Псевдоним. 
- А почему Эмиль?
- Потому что Емельян.
- А почему Кадабер?
- Так страшней.
- Да уж, напильником по сердцу. А почему ты мне раньше не говорил?

- Настроения не было.
- Разве у демонов бывает настроение?
- Случается. Даже у предметов.
- У неживых?!
- Это какие, например?
- Ну, кирпич, - предложил Крат, отдыхая внутри себя от опасной темноты.
- Да что вы к нему пристали, умники незрячие! Всё кругом шевелится, торопится, выбирает пути, борется, жалуется, прячется, лезет в грядущее… а у вас один кирпич на уме! Стой! - приказал демон.
- Стою.

Крат замер в темноте, будто на дне чернильного моря. Дыхание прервал, чтобы не залить её в лёгкие.

Они уже час (то есть долго) брели по кладбищу театральной культуры, опасно сталкиваясь с предметами, которые, ловя оказию, грубо трогали человека, потому что слишком давно он их не трогал.

- Ладно, я привык, что в кольцевом коридоре свет порой выключается, но в этом зале почему стало темно? - пожаловался Крат.
- Твои собратья погасили.
- Зачем?

- Не "зачем"! Каждый предмет, каждое существо излучает свой порядок и всем навязывает. Если кто не верит в чудеса, рядом с ним чудесный свет не горит.
- Ты про омоновцев? Но их здесь нет. 
- Их структурный след остался. Они переформатировали пространство, - пояснил демон.

- Ладно, потопали дальше, - предложил Крат, уставший стоять.
- Погоди, в темноте можно научиться таинственно смотреть. Только не дави умом на глаза. 

Крат выполнил это непонятное наставление, и получилось какое-то зрение лбом. Он дышать перестал и думать перестал. Всё перед ним искренно (из себя) замерцало. Кучи реквизита, отдельные предметы и тропы проступили из темноты, будто слеплены были из неостывшего пепла.   

Крат погрузился в созерцание, но Фокусник напомнил: 
- А ты говоришь "кирпич"! 

Крат кашлянул, готовясь поделиться восторгом о тонком свете вещей, но откуда-то слева, где должен быть горизонт или плинтус, ударили из-за корявых бугров длинные яркие прожекторы. Волшебный ландшафт зажмурился и померк.
 
Послышался рёв двигателя и треск предметов. Два луча поворотисто рыскали и дробились в руинах, выбирая на миг то беседку, то рваный парус; одаривая предметы слепящей аурой.

Крат сделал хрусткий шаг, наступив на что-то пустое, на куклу, наверное, и остановился, желая понять, что происходит.

Ревущие фары блуждали туда-сюда, поверху оживляя хлам, потом скользнули в купол, быстро опустились и замерли, ярко светя с возвышения.
- Бежим, - крикнул демон, - сюда заехал вездеход!
- Лучше спрячемся! Нас увидят! - возразил Крат.
- Уже увидели. Бежим. По этим кучам не проедут.

По створу между двух фар они бросились наутёк, виляя и запрыгивая на предметы. Водитель вездехода посигналил им и выключил фары.

- Уф! - остановился Крат и оцепенел от ужаса, потому что справа от него зашумела раздвигаемая куча: из неё кто-то вылезал.
- Это ты? - спросил Фокусник неизвестно кого.
- Йа-а, - ответил Шмыгун и включил глаза.    
- Веди нас.

Лес предметов и ночь без луны. Шаги шуршат в уме; предметы, выхваченные глазастым вниманием Шмыгуна, выпрыгивают из небытия, чтобы преградить путникам путь, но они обходят предмет стороной или применяют его как подставку для ноги и дальше углубляются в безначальную тьму, бледно освещая дорогу, дыша и дрожа от взаимодействия с находчивой глубиной, полной твёрдых вещей и провальных пустот.

"Куда мы идём?" - повторно тикают в сознании слова. Удивление о заехавшей сюда машине давит на затылок.

Стоп, это колодец! Они встали перед маленьким срубом. Свет Шмыгуна туда нырнул и выскочил оттуда, чтобы осветить лица товарищей. С колодезного ворота свисает верёвка, вся развернутая вниз.
- Спускайся, - кивнул Фокусник в дыру.

В подвалах основной путь - вниз, а там, где есть небо, основной путь вверх, успел заметить Крат, но обдумать не успел.

Он смотрел на пеньковую верёвку, похожую на старый канат, и потом посмотрел на Фокусника с немым вопросом, а тот глядел мимо.
- Та-а-фай, - простонал Шмыгун.
- А вы? - голосом артельного подростка забеспокоился Крат.
- Мы растворимся в темноте, как растворимый кофе, - сказал Фокусник, неотступно пребывающий в тяжёлом волевом напряжении.

Крат свесил в колодец голову, повисел вниз глазами.
- Там отражаются звёзды, - произнёс онемело.

Глянул вверх - мутная темнота. Глянул в колодец - там звёзды, они прохладные, они звонко светятся - там чудится небесный простор.
- Посвети ещё, - призвал Шмыгуна.

Фокусник научным тоном заметил, что светить фонариком на звёзды - занятие бесполезное, однако почётное, как всякое безумие во имя познания.

Крат свесился. Засмотрелся туда и полез по верёвке головой к звёздам. Он лез к ним без особого труда, потому что в пазухи между брёвнами можно было вставить мысок ботинка. Прорубь над головой росла. На той стороне канат был привязан к толстой перекладине, и Крат выбрался из колодца.

С него лилась вода. Огляделся: бугор, деревья, звёздное небо. Посмотрел в колодец - там глянцевое зеркало и звёзды, и в качестве личного отражения - пятно, в котором звёзд нет.