Т. Глобус. Книга 2. Часть 1. Глава 8. Сходство

Глава 8. Сходство натур
- Погоди, ты ещё не посмотрел историю про Зою. Ты совсем негалантный. Похоронил и всё, и штаны отряхнул. А помянуть?

Кино возобновилось. Крат с тоской оторвал своё внимание от давнего-давнего приятеля - Коли Душейкина.

К банку Феникса подъехала роскошная машина. Из неё вышел статный красавец и открыл дверцу для дамы. Дамой оказалась маленькая Зоя Грушина. Она робко оглядела мраморное крыльцо, кованые фонари, золотые буквы "Фарт Банк".

Случайно в эти кадры попал верховой план: полоска неба и лёгкие пряди перистых нитевидных облаков.   

Статный провожатый кивнул охраннику и провёл гостью через банк в кабинет хозяина. 
Рубенс: Проходи, проходи, времени мало. А меня, Зоя, хотят убить. 

Так он сразу признался и полез рукой в стол за деньгами. Выложил пачку.
Зоя: За что?!

Рубенс: Деньги за что? За помощь. А убить меня хотят ни за что.

Жестом указал ей на стул, другим жестом удалил помощника.
Зоя: Вас убить?! Главного благодетеля?!
Она лицемерно ужаснулась.

Рубенс: Чем лучше человек, тем больше на него палачей. Разномастные сольери охотятся на моцартов, так повелось испокон века, душенька. Я - финансовый Моцарт. Так ты согласна выручить меня?
Зоя: Да.
Произнесла голосом сосватанной невесты. Взяла неловкой рукой деньги.

Рубенс: Бери, бери! Завтра в моём театре этот поросячий недоносок ставит пьеску. На всё время спектаря ты должна удерживать у себя в реквизиторской Колю Душейкина.
Зоя (зардевшись): Я уже не молодка, вряд ли он западёт на меня.
 
Рубенс: Западёт. Мы уничтожим его алиби. Ещё как западёт! У него мужской климакс. "Возле женского промежутка мне становится жутко, а водка - вот находка!" Так поётся в песенке. Коля Душейкин должен застрелить меня, но, чтобы этого не случилось, ты займёшь его приятным делом. Поняла?

Она кивнула, судорожно обдумывая ситуацию, но ничего не понимала. Её гипнотизировал немигающий взор банкира, его каменные глаза.
Зоя (тихо): Я знала, что он мерзавец.
Рубенс: Вот-вот! Оба они такие. Дупа и Дуся - два зловредных гуся. Ты лёгким движением руки разобъёшь их преступный план.
 
Зоя: Как?!
Рубенс: Я же говорю - посредством наливания водки в стакан. Водку тебе принесут, но сама не пей, а то козочкой станешь. Он уснёт, а ты разденешь его и выкинешь ботинки и костюм за дверь. Поняла? Денег потом ещё больше получишь, это аванс. И никому ни слова. Ни-ни! Детали вечером. Тебя вызовет мой человек на свидание. Учти - ни слова, ни помышления! Ты на прослушке.

Вновь белеет пелена, текут комочки и пряди. Крат обратился к демону и укорил его в том, что тот мог предотвратить убийство невинного мясника, но не сделал этого.
Фокусник ответил, что не знает, какой результат лучше для человека: быть нежданно убитым или влачить уже известное существование.

Крат назвал эти рассуждения демагогией. Фокусник не согласился и развернул причину своего невмешательства в жизнь и в смерть мясника.

- Мы не в силах отказаться от удовольствия и от пользы, что приносит нам смерть человека. Мы провоцируем людей на убийство и самоубийство. А ты хотел бы, чтобы мы стали ангелами-хранителями и приняли на веру вашу глупость, которая гласит, что высшая ценность в мире - жизнь человека. Чушь! И сами люди в это не верят, потому что, если бы такая формула была верна, ни один человек не пошёл бы в солдаты. Каждый хранил бы свою бесценную жизнь. А мирная цивилизация... сколько она отнимает жизней? Любая война позавидует автомобильному движению. Но если вы сами себя гробите, отчего же мне, существу иного рода, беспокоиться о вашем долголетии?! Так что сам оставь демагогию.   

Крат призадумался, а Фокусник усилил аргументацию.

- Ты лицемер, как и большинство людей. На поверхности у вас мораль, а внутри аггел Абасраль. Какие у человека потребности? Самодовольство и зависть окружающих - но это и есть психо-энергийное питание, такое же, как у нас! Другой цели нет. Вы можете о ней мечтать: например, соединиться с Богом. Но движение к высокой цели вы постоянно откладываете на потом, на момент смерти. И что плохого, если этот момент настал?

Крат уставился на него впритык, с ужасом понимая, что Фокусник сказал правду.

- Так что не возносись над нами, гордый человек, но окинь окрестности богатырским взором и признайся честно: люди - особая порода демонов. Мы различаемся только телами. Да, это немалое различие, но занятия наши в основном совпадают -  мы кормим гордыню. Причём вы хуже нас: вы это делаете извращённо - с чувством гадливости к самим себе.

- Ладно-ладно… скажи, где сейчас Дупа?

- В КПЗ. Он сам явился в полицию, дал признательные показания. Заодно узнал, что отравил Колю напрасно. Дупа считает себя идиотом. Вот такое резкое изменение самооценки. Но хитрющий Феникс и его глупый сын Анатоль, убивший мясника, влипли ещё глубже. Сын хорошо стреляет и по заказу папы привёз третий дуэльный пистолет, аналогичный тем двум. Пистолеты гладкоствольные, так что пулю идентифицировать сложно. Он такого же роста, как Николай Душейкин, и сходной комплекции - ну просто находка для Рубенса. И к чужим обращаться не надо: чисто семейный бизнес! Анатоль надел обувь Душейкина, костюм, парик, маску - не отличишь! Он сейчас в Париже, но скоро его схватят в каком-нибудь кафе или стащат с девицы. А папу-Феникса, который всё тонко обдумал, вяжут прямо сейчас. За ним приехали в банк на воронке с группой вооружённой поддержки. Сенсация!

- А как сыщики всё это размотали?
- ДНК! Следствием было установлено, что убит не Феникс. И ниточка потянулась. Понимаешь, хитрым и богатым свойственно такое заблуждение, будто они умнее всех. Ослеплённый деньгами Феникс не учёл, что на свете работает наука. Для него люди делятся на умных финансистов и глупых не-финансистов.
   
- Ну и ну... - промычал Крат. - А где сейчас Дол?
- Дома. Ходит из угла в угол, совесть его мучает за то, что тебя, единственного друга, обманом закрыл в психушке. Между нами: Дупа ему обещал большой ангажемент. От совести он пытается отбиться оправданиями и вымыслами. Кстати, он злится на тебя, за то, что тебя предал. Нравственную борьбу запивает пивом.

- Понятно. А кто ответит за убийство Зои?
- Омоновцы, нанятые Фениксом, указали на тебя. Тело Зои они откопали, а закопал его ты. У них пистолет, из которого ты стрелял и который ты залапал. Так что, не высовывайся. Паспорта нет, жилья нет, близких нет, а теперь вот ещё убийство...   

- Правда выяснится, и мы можем этому помочь, - сказал Крат.
- Мой документальный фильм не будет принят к сведению. Скажут: мистико-техническая уловка. Сыщики и без меня справятся. Но покуда они справляются, поживи у нас. Ты увлёк нас театром, игрой в людей. Скоро мы с твоей помощью будем делать настоящие постановки. Лучший спектарь снимем на видео и отдадим на телеканал "Культура". Может, граждане убедятся, что возможен подлинный театр.

- Ты заботишься о культуре общества? - изумился Крат.
- Ну, это сильно сказано. Хотя… мы заинтересованы в том, чтобы человек стал культурней. У культурных людей страсти проявляются тоньше, заковыристей. Никакой нет приятности обогреваться примитивными чувствами дикого человека. Не думай о нас свысока! Мы интересуемся качеством дичи. Пусть наша дичь будет культурной! Да здравствует театр!   
 
- Я тоже - дичь? - спросил Крат и посмотрел демону в глаза.
- В самой малой части. А по большей части - сценарист и объект изучения. Мы за тебя принимались бабами, деньгами, лестью, болью, предательством близких… ты не попался. Тем интересней водить с тобой дружбу. Поэтому я так хотел увлечь тебя нашими постановками.
- У тебя получилось, - признался Крат.

Сцена осветилась малым светом. Текучий экран исчез. Подмостки ждали шагов и слов. Внимательный свет ждал жеста и лица. Таковых пока не было, но сцена их ждала. А если никто не придёт… Крат ощутил, что в мире нет пустоты, нет пустого места, космос - это среда воображения, наполненная микроскопическими точками рождения и роста. Если долго никто не приходит, живая среда сама из себя породит новых жильцов. Каждая точка в этой квази-пустоте - икринка, зёрнышко, плотно упакованный будущий мир, ещё себя не знающий. И когда-нибудь миры вскипят из точек роста.

По мере погружения в глубину зала мягкий свет вытеснялся мягкой тьмой. Багровые кресла становились чёрными.

- Послушай, Крат, для исполнения духовной задачи тебе ведь не важно, на каком этаже мира проживать?
- Важно.
- Нет, если у тебя духовная задача, тогда неважно, - заупрямился демон.
- Да нет у меня никакой задачи! - Крат замахал руками от нетерпения.
- Есть.

Резко произнеся это короткое слово, демон покинул кресло и отправился на сцену. Величие виделось в его поступи, как будто миллион лет он ежедневно восходил на эту сцену, и нынче снова идёт, каждым шагом попадая в себя, подновляя свой оттиск в пространстве. Так поднимается на вечную башню вечный звонарь - достойно, устало, угрюмо.

Демон встал у рампы лицом к залу, посмотрел в перспективную тьму над рядами.
- Увы, лицедей Крат не решается говорить лично от себя: он привык изображать кого-то другого. Поэтому я скажу за него.

На миг окутавшись дымом, Фокусник прояснился в образе Крата. Быстро вошёл в роль: нахмурился, потрогал тонкую расчёску в заднем кармане штанов. (Крат имел привычку то и дело причёсывать свои жидкие волосёнки, что было нервным тиком.)
 
- Братья и сёстры, вампиры и тролли, ведьмы и волхвы! Какова главная моя задача в этом заблудившемся мире? Понять, кто я и в чём моя задача. Понять без слов, прикосновением, слиянием. Остановить живой ручей и выпить остановленной воды, и свет приять в себя, текущий отовсюду, и свет остановить! И влипнуть в вечность Божьего ума, где эйдосы живут. Проникнуть в миг мерцающего времени, в малюсый квант, не знающий старения. Прицел таинственный, тут речью не сказать, осталось чувствовать.
Фокусник поклонился в сдержанной манере Крата.

А Крат смотрел на демона испуганными глазами, при этом губами улыбался ему.

В динамиках завыла вьюга, сквозь унылое завывание послышался хор голосов, заметаемых снегом. Отдалённые люди пели: "Мы знаем теперь, что не знаем, как жить, но в нашем незнании много всего, много всего-о-о!"

Демон спускался, ступенькался в зрительный зал, кому-то шутливо кланяясь, веселый такой.