Водопад Девичьи Косы. Глава 6

Мало того, что Алла поселилась в одном корпусе со спортсменами, так ещё и в столовой их столы были расположены как раз напротив.
Там, за её столом, несмотря на разношерстность сотрапезников, всегда царило буйное веселье. Бесконечные шутки, анекдоты, смех... Если верить Костику и остальным пацанам.

Время от времени публика за тем столом, впрочем, как и за другими, обновлялась: одни отдыхающие уезжали, другие приезжали. Однажды там появился старик - то ли таджик, то ли туркмен - в полосатом халате и с чалмой на голове.
Велосипедисты были свидетелями, как Русалка своими шутками развеселила деда, рассмешила так, что тот аж прослезился, трясясь в беззвучном смехе, вытирая подмокшие щели глаз и вскидывая вверх седую тощую бороденку.
Потом до слуха спортсменов долетело, как Алла объявила старику, что все новички за этим столом должны сделать вступительный взнос: бутылку шампанского. Мол, обычай у них такой установился. А между тем, по всем стенам столовой были развешаны таблички с предупреждениями о том, что распитие спиртных напитков здесь строго запрещено и карается досрочной отправкой домой.
Но дед пришёл-таки на обед с шампанским. Или он читать не умел, или не испугался строгих табличек...

Велосипедисты со всеми подробностями пересказывали Андрею эту сценку, изображая в лицах, как, пряча под столом бутылку, чтобы работники столовой не заметили, открывали там это шампанское; как изо всех сил старались сдержать мощно напирающую пробку; и  как все радовались, когда бутылка наконец откупорилась - бесшумно, не выстрелив на весь зал. И с каким заговорщицким весельем разливали там шампанское, пряча стаканы под столом. И у них там так потом и повелось, выросло в традицию: каждый новичок и каждый отъезжающий приносили свою бутыль. И всякий раз её откупоривание и распитие выливались в тайный обряд-заговор против антиалкогольных табличек, грозивших отдыхающим со всех стен пансионатской столовой.

В общем, так установилось, что ни один вечер в комнате отдыха спортсменов не обходился без разговоров о Русалке.
И вот однажды привычные сплетни-пересуды переросли в нечто новое...
Косвенно и сами ребята оказались втянутыми в интригующие события: завязывающийся роман между их тренером Кириллом и Аллой. Это не могло не будоражить умы пацанов,  тем более, что так или иначе сие обстоятельство отражалось на их здешней жизни.

Андрей жадно слушал все их домыслы, доводы, факты...
Во-первых, тренеру теперь было некогда навещать своих воспитанников после отбоя: он караулил Аллу возле бара, чтобы потом провожать её до жилого корпуса.
Во-вторых, тренер принялся усиленно таскать своей зазнобе, а заодно и её подругам, яблоки и орехи из запасов дополнительного витаминного питания, приобретённого для них, для спортсменов.
В-третьих, из-за этого дурацкого романа старшие ребята потеряли возможность после отбоя, тайком от тренера, бывать в баре. Раньше-то Киря не имел привычки там отираться, а теперь прямо-таки дежурил вечерами, поджидая свою Русалку.

Кроме раздражения и недовольства, в рассказах и суждениях мальчишек проявлялось нечто родственное ревности. Как там ни крути, тренер стал к ним относиться строже и равнодушнее. Всё его внимание теперь вдруг переключилось на чужой, посторонний объект.
Дошло до того, что Киря в одно прекрасное утро проспал зарядку!
Такого до сих пор ещё не бывало.
Пацаны многозначительно хихикали и перемигивались: мол, всё ясно, наверняка в эту ночь тренер спал не один...
Однако, как говорится, не бывает худа без добра. Впервые за всё пребывание велосипедистов на этих сборах, был объявлен выходной. И вся команда на своём микроавтобусе отправилась на экскурсию в Геленджик.
Конечно же, в эту поездку тренер прихватил с собой и Русалку с её очкастой подругой.
Гуляли все по городу, ходили к морю, а когда собрались уезжать назад, Киря расщедрился и купил всем мороженого.
Вернее, сначала он принёс только три порции, себе и дамам. Но Алла развернула кавалера, потребовав, чтобы тот купил мороженого для всех ребят, иначе ей в горло этот пломбир не полезет. И пришлось тренеру бежать покупать порции на всю команду.
Судя по всему, втюрился, если она крутит-вертит взрослым мужиком, как захочет.
А ему ведь уже за тридцать. И женат. И дочка имеется.
Вообще-то, так-то мужик он невредный. Да чего уж там, нормальный мужик. Своё дело знал, с ребятами ладил. Спрашивать старался строго, но в душе он был добр. Даже ругаться толком не умел. Если рассердится, побубнит-поворчит что-то под нос, себя распаляя, но беззлобно, не по-настоящему.

Прежде Андрей на тренера этого не обращал никакого внимания, потому что ничего примечательного не было в этом простоватом с виду человеке в бессменно-неизменном темно-синем "Адидасе".
Но теперь пришлось присмотреться к этому Кире повнимательнее.
Что она в нём нашла?
Лицо невыразительное. Под толстыми пшеничными бровями бестолково мигали маленькие, близко посаженные, пронзительно-синие глаза.
Моргание этих глаз особенно учащалось, когда тренеру приходилось говорить. Он, казалось, страдал косноязычием, особенно при разговоре с незнакомыми людьми. С трудом подбирая разбежавшиеся слова, он растерянно хлопал глазами и вяло шевелил бесформенно-пухлыми губами. Его невысокий, разрезанный глубокой поперечной морщиной лоб покрывался испариной, а руки попеременно испуганно взлетали, беспомощным жестом приглаживая жидкие, зачесанные на косой прибор белесо-серые волосы.


Страстное желание понять, узнать всё, что касалось этой девушки, ненасытным зверем засело в Андрее и, постоянно требуя всё новой и новой пищи, жадно набрасывалось на любую добычу, пусть на самую ничтожную, самую незначительную мелочь.
Оброненное кем-то замечание, намёк, сплетня - всё ловил он и всасывал в себя без разбора как пылесос. И переваривая добычу, ловил себя на мысли, что испытывал непонятное удовольствие, когда кто-то отзывался о ней вовсе не восторженно, как воспринимал её он сам, а небрежно и насмешливо.
"Вот кто-то же может, кто-то же видит её так... Почему мне она предстаёт по-другому?
Нет, тут что-то не то, что-то неправильно во мне, что-то сломано, раз она является мне иначе, чем остальным..."
И мучимый этими мыслями, как одержимый, вновь и вновь искал он своему больному чувству пищу разного рода, пусть даже и неудобоваримую, словно, пичкая себя всякой дрянью, надеялся излечиться от неожиданно свалившейся на него болезни.
Но удивительно, что даже эта непривлекательная пища лишь раскармливала тайную страсть, разросшуюся в нём и, казалось, уже не вмещавшуюся в оболочку тела, казалось, она уже окутывала всё его существо плотным душным облаком, но всё же не переставала расти дальше.

Не удивительно, что Андрей зачастил к велосипедистам.
Где ещё он мог услышать что-либо об Алле? А он хотел слушать о ней беспрестанно.
И когда в очередной раз заглянул в комнату отдыха, нашёл там лишь Костика, который в одиночестве смотрел скучное для остальных ребят политическое обозрение мировых событий.
Обрадованный приходом приятеля, он принялся рассказывать о новостях минувшего дня: говорил что-то о своём велосипеде, о том, как прошли тренировки.
И ни словом не обмолвился о том, что на самом деле интересовало слушателя.
Надеясь как-то столкнуть разговор в нужное русло, Андрей, напустив на себя равнодушный вид, как бы между прочим спросил:

- А что же, ваши соседи совсем не заходят телевизор смотреть?

- Какие соседи? - не понял Костик.

- Ну... - Андрей замялся. - Эта ваша Русалка, например.

- А, эта... - Парнишка беспечно махнул рукой. - Ей некогда. Она с Кирей гуляет.

- Вот как? - Андрей хотел придать своему тону насмешливый оттенок, но у него внезапно перехватило дыхание, и голос предательски дрогнул.

Он поспешил с повышенным интересом уставиться в телевизор, но Костик, кажется, что-то понял.
Когда Андрей наконец взглянул на друга, то уловил в его добрых карих глазах выражение сочувствия, которое граничило с жалостью. Видимо, желая помочь ему, остеречь от напрасных переживаний, Костик решительным тоном спасителя, произнёс:

- Хочешь посмотреть другое кино? Про любовь? - Он встал и направился к выходу.

Андрей, безоговорочно подчиняясь, пошёл следом.
Вышли во двор.
Вечер, набухший мягкой мглою, ласково прикоснулся к разгоряченным лицам. Слабый ветерок, шурша листвой, с видом заговорщика что-то прятал в ветвях деревьев.

Друзья прошли вдоль корпуса до угла и остановились недалеко от западного входа.

- Видишь парочку? - прошептал Костик, указывая в сторону ближайшего толстоствольного дерева, возле которого стояли двое.

Но Андрей и сам уже видел.

Алла стояла, прислонившись спиной к дереву, и светлым пятном брезжило в сумраке её лицо.
Тренер стоял рядом и чуть слышно, сбиваясь на шёпот, что-то ей говорил. Слов было не разобрать. И лица его Андрею видно не было, но по интонации речи можно было догадаться, что тот пытался в чём-то её убедить, а она или сомневалась, или не соглашалась.
Киря попытался поцеловать её, но она отшатнулась.

Андрей готов был поклясться, что в этот миг Алла заметила, что за ними наблюдают.
Да и мудрено было бы не заметить, ибо он, не желая верить своим глазам, так подался вперёд, оставив Костика позади, что оказался всего в нескольких шагах от парочки.

    Продолжение:  http://www.proza.ru/2018/01/26/2017