Бедным и страшным просьба не беспокоиться

И ещё раз о претензиях и востребованности. Вот, например, Гога. С Магогой. Он же Жора, он же Гоша.
Ему лет на пятнадцать побольше, чем мне, о чём наш Гога-Магога любит моей старой жопе напоминать. Мол, посмотри на меня, я ж ещё огого, вот что спорт и питание делают! И не подёрнулся жирком, в отличие от некоторых.
Нет, правда в охрененной форме мужик. Плюс природа не обидела – высокий, патлатый, красивый. Все два десятка лет, что мы знакомы, Магога находится в поиске спутницы жизни.
Иногда находит. Поиграет и назад положит. Когда-то из-за Магоги рушились судьбы, резались запястья, летели из окон гантели и плакаты с Брюсом Ли. Сейчас только гантели. И не летят, а вежливо отвозятся в тренерскую дворца спорта, где Магога изволит трудиться. И не директором, нет.
Замуж его не берут. Пробуют, хвалят и возвращают с извинениями.
Не то. Что вы, очень понравилось, такое всё красивое, необычное и фасон оригинальный. Рразмер не подошёл. Нет, не тот размер, с тем всё в порядке. Размер по жизни.
Гога не любит молодняк чуть за двадцать, потому что дуры. Но сверстницы отказывают, стесняются неидеальных рожавших тел на фоне подтянутого зрелого геркулеса (так думает Гога), а ещё не хотят палиться в обществе смешного седого качка (так думаю я).
А ещё он ищет не просто женщину, а успешную. Неудачницы не требуются. Неудачницам от мужиков денег надо. Они замуж ходят чтобы жить лучше, чтобы две зарплаты лучше, чем одна, чтобы на даче задницей кверху в четыре руки, чтобы шкаф маме на третий этаж. Вот и вся любовь для бедных. Таких не требуется.

Но вот если бы, допустим, дом полная чаша, хорошая работа, ухоженные лицо и тело – тут ж Магога ради Магоги. Всё по-честному. Опять же он помог бы похудеть, накачать где надо, приучил бы к режиму и спорту.

Друзья, и особенно подруги, много раз пытались донести до Гоги мысль о том, что успешная баба сорок плюс выглядит не так, как "могла бы, если организовать ей режим и питание", а так, как позволила себе на всё плюнуть, потому что сколько уже можно и идите в задницу со своей накачанной жопой.

Что её давно, сильно и окончательно задолбали буквально все, кому она чего-то там якобы должна. Что наконец-то поставлены на место постаревшие родители, стали совсем взрослыми дети, состоялась карьера. Что с облегчением выброшена в прошлое гонка за вывеску. Кому толстая, тот сидит и дружит, пионеры, идите в жопу.
И если она худеет, то точно не для Гоги. Для себя, для самолюбия, по требованию кардиолога, для своеобразного мазохистского развлечения. В её доме недавно сделан наконец-то по её вкусу ремонт. Не вот это вот всё "мама не одобряет" и "для детей безопасно", а журнальный такой "прованс", в который не вписываются магогины гантели и банки со спортпитом.

И даже огромная новая кровать не для него. А "хошь так лягу, хошь – так".
Она наконец-то живёт для себя. И в эту жизнь Гога может попасть только в роли минутной слабости (всем нам иногда бывает одиноко и хочется большого сильного плеча, но к утру это проходит), или в роли, простите, говорящего вибратора на ночь. С пятницы на субботу.

С подругами такое не знакомят и в дом не берут. Оно ж лоток и место не знает, на ковре гантелями наследит. Всерьёз воспринимать в качестве спутника или даже более-менее романа с погружением и она будет мужчину своего круга: бизнесмена, чиновника, производственника-начальника с градообразующего. Да, мелькнёт временами мысля про то, что приставить приставить бы магогины плечи и задницу к должности и уму Ивана Кузьмича.

Но последнее можно и без первого. А вот наоборот – никак. Да и что с этой Магогой делать через, допустим, год? То-то и оно.

А бабы дуры, да. И стервы. И всем только денег надо. И, конечно, тела своего несвежего на фоне такой красоты стесняются. Так, друг Магога, и есть. Не ценят красу нижних полушарий мозга. Да и не для них, корявых, роза цвела и качалась. Точно-точно.